Он нес меня на руках, а я не понимала где реальность, а где вымысел моего воспаленного сознания. Все перемешалось, слилось в одну размытую нить странных событий. Стены расплывались, а тусклый свет от ламп теперь казался ужасно ярким. Мне было больно открыть глаза, и я перестала пытаться увидеть лицо мужчины, так бережно несущего меня.
Лавр занес меня в комнату, положил на кровать и присел рядом.
- Что случилось?
- Как вы здесь оказались, скажите? – перебила я его, хватая за руку. – Озеро разлилось, пути сюда не было.
- Путь есть всегда, главное иметь желание найти его, - мягко улыбнулся он и его жесткое лицо поменялось. Стало светлее. Лишь глаза оставались серьезными и внимательными.
Он же превращается в зверя! При воспоминании о его волчьем облике я вздрогнула, и он обратил внимание на это.
- Что такое? Вы дрожите.
- Нет, нет… ничего… мне просто немного страшно… - я не знала, что говорить ему, ведь не знала, что он видел. – В усадьбе все хорошо?
- Я не знаю. Мы с Кириллом добрались сюда на лодке, - ответил Лавр. – Вошли и сразу обнаружили вас, лежащей на полу в гостиной.
- Со мной никого не было? – прошептала я, отчаянно пытаясь понять, что же все-таки произошло.
- Нет… никого, - мужчина нахмурился, вглядываясь в мое лицо. – Вы расскажите мне, что случилось?
- Мне нужно сначала понять это самой, - я посмотрела на окно, которое заливали дождевые струи. – Как-то подозрительно тихо…
- Инга Геннадьевна! – дверь распахнулась и в комнату ворвалась Жанна Федоровна. – Господи, час от часу не легче! Ну что опять случилось?!
- Со мной все в порядке, - я попыталась сесть, но у меня закружилась голова. – Наверное…
- Вы еще больны! Зачем же насиловать себя?! Лежите в комнате, Мария Семеновна или девочки вам все принесут! – воскликнула она, а я пыталась понять. Она прикидывается или действительно не знает, что произошло?
- А где Павел Григорьевич?
- В своем кабинете. Где же ему еще быть? – удивилась женщина. – Наверное, стоит ему рассказать о том, что произошло. Лавр Романович, как вы обнаружили Ингу Геннадьевну?
- Она лежала на полу, - снова повторил Лавр. – В гостиной.
- Похоже, у меня закружилась голова… - я решила и дальше прикидываться, будто ничего не помню. – Не нужно было вставать с кровати.
- Да уж, не стоило… - Жанна Федоровна пощупала мой лоб. – У вас жар. Сейчас распоряжусь, чтобы принесли лекарства.
В этот момент дверь опять открылась, и в комнату вошел Павел. Увидев Лавра, он резко остановился, и в его глазах промелькнуло нечто, похожее на ярость. Хорошо скрытую ярость.
- Что с вами? – он повернулся ко мне. – Санитарка сказала, что вы потеряли сознание.
- Это из-за жара, - ответила за меня Жанна Федоровна. – Ей нужен покой.
- Да, конечно, - он старался избегать смотреть на Лавра. – Что здесь делают посторонние?
- О-о… Лавр Романович не посторонний, он хозяин поместья, - женщина чувствовала, что происходит нечто непонятное, но не могла понять что именно. – И он выразил желание помочь «Последнему пристанищу».
- Вот как? – удивление Павла было смешано с иронией. – Что ж, это похвально, когда люди пекутся о слабых и нуждающихся. Но может быть, оставим Ингу Геннадьевну? Ей нужно отдыхать.
Лавр быстро пожал мою руку и поднялся.
- Еще увидимся.
Они вышли из комнаты, а я испуганно сжалась. Как же хорошо было рядом с Лавром! От него шла сила и уверенность, я знала, что он мог меня защитить. Их голоса стихли в коридоре, и воцарилась тишина, в которой шум ливня звучал как чей-то зловещий голос, шепотом произносящий древние заклинания.
Мне срочно нужно поговорить с тетей Клавой или Галатеей Витольдовной! Несмотря на жуткую слабость, я поднялась с кровати. Ничего, у меня хватит сил дойти до комнаты одной из старушек.
Выйдя в коридор, я пошла держась за стену, чтобы не упасть и когда приблизилась к двери комнаты Галатеи Витольдовны, облегченно выдохнула. Вот так… Хорошо…
Но как только я подняла руку, чтобы постучать, услышала тихие голоса. Интересно, с кем она говорит? Старуха ведь была нелюдимой.
Повинуясь какому-то внутреннему чувству, я прижала ухо к двери и прислушалась.
- Она вернулась! Вернулась! – недовольным голосом повторяла какая-то женщина. Да это же тетя Клава! – Не помог твой амулет! Не сработала твоя хваленая черная магия!
- Кто же знал, что она такой ушлой окажется? – раздраженно отвечала ей Галатея Витольдовна. – А на вид глупая курица!
Меня вдруг окатило холодной волной понимания. Они говорили обо мне! Это я глупая курица?!
- Вот тебе и искупляющая грехи! Останемся мы с ними до самого смертного одра! И, похоже, смерть не за горами! – тетя Клава всхлипнула. – Все ведь так хорошо начиналось! Мы нашли эту наивную идиотку, притащили ее сюда! Она подняла графа, и осталось совсем чуть-чуть…
- Чего уже думать об этом? – проворчала Галатея Витольдовна. – Не простит нам граф этого. Вот посмотришь, кто-то обязательно умрет!
- Может нужно поговорить с ним? Умолять? – тетя Клава точно не хотела умирать. – Скажем ему, что придумаем как исправить ситуацию!
- Не поверит он нам… - тяжело вздохнула ее собеседница. – Но попробовать стоит…
О Боже… Меня обманули, обвели вокруг пальца! Воистину дурочка! Идиотка!
Я побрела обратно, еле волоча ноги. Все… Кругом враги и вода… бесконечная вода… Погоди-ка, а Лавр? Он спасет меня… спасет…
Доковыляв до своей кровати, я упала на нее и заплакала, ощущая ужасную пустоту внутри. Тяжело было быть игрушкой в чужих руках…
Амулет! Я принялась лихорадочно рыться за пазухой, пытаясь нащупать его. Вот он! Дернув проклятую вещицу, я сорвала ее и швырнула на пол. Прямо на моих глазах он превратился в настоящего паука, который побежал к двери и исчез под ней. Фу, какая гадость!
Но как теперь понять кто здесь мой враг, а кто друг? Неужели все в «Последнем пристанище» в заговоре против меня? Как же брать у них лекарства?
Когда пришла Наташа, я сделала вид, что сплю. Из-под ресниц я наблюдала, как она ставит поднос с лекарствами и стаканом с водой на стол, а потом тихо уходит. Кто же ты? Глупая девочка с интеллектом гусыни или хитрая дрянь, умело этой гусыней прикидывающаяся?
Но ведь и истинное лицо зла отвратно. Люди не пойдут за ним. Но, чтобы бороться со злом, необходимо понимать его суть и корни. Могла ли я понять столь серьезные вещи?