Предыдущая глава
Глава 9
Второй привал сделали уже возле туристского приюта Белый Ключ. Пока дежурные разводили костёр и готовили обед, распевая песню: «…Мы кашу горелую лопаем и суп с комарами едим…», Таня и остальные поднялись по металлической лестнице на обзорную площадку Двуглавой сопки.
Удивительно нежный, чистый и ласковый вид открылся ребятам, панорама неописуемой красоты: Откликной Гребень, Круглица, Средний Таганай. Прямо внизу приютился Златоуст. А у самого горизонта синел горный хребет Уреньга.
Возможность слушать и слышать, смотреть и видеть есть у каждого на Земле, но не каждый этой возможностью пользуется. На нашей планете всё прекрасно и гармонично! И природа сама учит нас понимать и любить окружающий мир, она останавливает нас, привлекает к себе наше внимание: журчанием ручья, запахом прелой листвы, незабываемым закатом. Другое дело, что мы не видим этого, не понимаем. Бывает, наоборот презираем, брезгуем, боимся. Ну например, пауков, тараканов, змей или даже не съедобных грибов.
В тот день ребята впервые видели душой и слушали сердцем. Таня на мгновение оцепенела, обмерла; она чувствовала, как в груди у неё что-то растёт, такое необъяснимое и жгучее, что перехватывало дыхание. Она упивалась и восхищалась величием гор. Её голова немного кружилась, а горизонт потерял границы. Южный Урал и эта смотровая площадка запомнились детям, как самый яркий солнечный день в их жизни. Они тут же влюбились в горы и уже не могли представить себя вдалеке от них.
Перед спуском с площадки, Таня придержала Капустина за рукав.
– А ты знал, что здесь, среди этих гор, живёт Аука? – хитро прищурившись, спросила она.
– Какой ещё Аука? – не понял Стёпа.
Он никогда до конца не понимал, всерьёз она говорит или опять фантазирует.
– А ты крикни: «Ау!» – и сразу узнаешь.
– Ау-у! – не удержался от соблазна Стёпа.
– У-у-у…– ответило эхо.
– Ну вот! Что я тебе говорила? Слышал?
– Так это обычное эхо.
– Эх ты, гусиное перо! Пустоша несчастный! Ничего-то не знаешь! Ну, какое эхо! Говорят же тебе, Аука. Он, если ты от группы отстанешь, непременно тебя в болото заведёт или к обрыву. Ты будешь звать на помощь: «Ау! Ау!» А он тебе отвечать: «Ау-у-у! Ау-у-у!» – и в своё царство заманивать.
***
Ночевали ребята на поляне у подножия Откликного Гребня. Он, словно окаменевший дракон, сторожил лагерь, а потому и легенды Таганая были не такими уж и страшными.
Поужинав, помыв посуду, ребята расселись вокруг костра. Вдали от цивилизации, в абсолютной тишине и под звёздным небом сказки казались реальностью.
– Помню, я тогда ещё маленький был, – начал рассказывать Николай Григорьевич. – Вот как вы сейчас, лет одиннадцать. И наша группа вот так же остановилась здесь на ночёвку. Поставили палатки, сварили гречневую кашу, сели ужинать, и вдруг Гребень оживает…
Все замерли, притихли. Кое-кто из ребят глянул искоса на Гребень, но тот дремал.
– Правда! – неожиданно для всех крикнул Николай Григорьевич.
– …да! …да! – ответил Откликной Гребень и как будто даже пошевелился.
– Он ожил, стряхнул с себя землю и камни. И мы увидели, что Гребень – это лишь малая часть дракона, – продолжал свой рассказ педагог. – Дракон хлопнул крыльями и взмыл прямо к луне. Мы растерялись. Не знали, что делать – бежать или оставаться на месте? И тут он бьёт по луне хвостом, откалывает небольшой кусок, подхватывает его пастью и спускает к нам, на Землю. Он бережно положил этот осколок у наших ног, отошёл на своё прежнее место и снова замер. А мы, будто зачарованные, глядели на этот внеземной свет и никак не могли понять, за что нам такое счастье? Вот только как луна ни свети, а всё равно не солнце. И очень скоро мы все заснули. А утром, когда мы наконец встали, не было возле нас ни лунного камня, ни живого дракона. С тех самых пор я каждый год бываю на Таганае, ищу то самое потерянное счастье.
И стоило Николаю Григорьевичу закончить рассказ, как тут же в отсветах костра сверкнули два жёлтых огонька.
– Ой! Там чьи-то глаза светятся! – испугались девочки.
– Ух ты! Глаза! – обрадовалась Таня.
Кто-то из ребят вспомнил про изумрудного ворона со змеиным хвостом, кому-то показалось, что это оживает гребень-дракон, и поэтому все разом вскрикнули. На что светящиеся глаза молниеносно отпрыгнули в сторону. Правда, через мгновение появились вновь.
– Лисёнок, – обрадовался Николай Григорьевич. – Голодный, видимо. Поищите в рюкзаках сушёное мясо, попробуем угостить. Ребята ринулись к рюкзакам, а лопоухий лисёнок снова отскочил в сторону и, принюхиваясь к костру, обошёл лагерь вокруг.
– Лисичка, на-на! – подкидывая кусочки сушёного мяса, подзывали ребята лисёнка.
Но лисёнок хоть и был голодный, однако подходить близко совсем не спешил. Он то и дело юлил, хитрил, отпрыгивал то вправо, то влево, прижимался к земле, прял ушами и потявкивал.
Когда ребятам изрядно поднадоело подзывать его и они потеряли к лисёнку всякий интерес, он улучил удачный момент, схватил самый крупный кусок мяса и тут же скрылся.
Продолжение
