Биография этого человека – роман едва ли не увлекательнее, чем его знаменитые «Похождения бравого солдата Швейка». Поэтому некоторые литературоведы склонны отождествлять автора и его знаменитого героя, который, как известно, после того, как медицинская комиссия признала его идиотом, ушел с военной службы и промышлял продажей собак, «безобразных ублюдков, которым он сочинял фальшивые родословные».
Кстати, такое ощущение, что в Москве орудует Швейк, иначе откуда в парках, на газонах, бульварах и прочая такое количество “безобразных ублюдков”?
Собака, конечно же, друг, но не настолько!!!
Но вернемся к Гашеку.
Нельзя сказать, что Гашек, родившийся 30 апреля 1883 года в Праге, в семье учителя, не давал для подозрения о своем психическом состоянии никаких поводов. Давал и достаточно определенные.
Дорогая мамочка! Завтра меня к обеду не ждите, так как я буду расстрелян. Господину учителю Гаспергу скажите, что… полученные мною минералы находятся в полицейском управлении. Когда к нам придёт мой товарищ Войтишек Горнгоф, то скажите ему, что меня вели 24 конных полицейских. Когда будут мои похороны, ещё неизвестно…
Писатель - иной раз и зачастую существо безумное и неуравновешенное.
Эту записку юный Ярослав послал маме из полицейского участка, куда его доставили, подозревая в том, что он участвовал в беспорядках.
Жизнь бурлила, и молодой Гашек бурлил вместе с нею: завсегдатай кабачков, добровольный шут, которого ретивые собратья по перу именовали величайшим фигляром, он так и не доучился.
Кстати, анархизм Гашека аукнется ему тем, что во время Первой мировой войны он – служивый австрийской армии - дезертировал и оказался в расположении русских частей. После революции 1917 Гашек вступил в большевистскую партию и два года служил советским комиссаром в Сибири.
Благодаря злоключению Гашека в России у будущего его героя, Швейка, несомненные русские черты.
Нижеподписавшиеся судебные врачи сошлись в определении
полной психической отупелости и врожденного кретинизма
представшего перед вышеуказанной комиссией Швейка Йозефа,
кретинизм которого явствует из заявления «да здравствует
император Франц-Иосиф Первый...
Надо сказать, что «Похождения…» сегодня совсем не ко двору. Во-первых, весь ее сатирический пафос начисто лишен толерантности.
Вначале ХХ века Чехия была частью Австро-Венгерской империи, которая вступив в первую мировую войну, втянула туда и чехов. Поэтому книга пронизана анти-германским духом:
Паливец обиделся и заявил, что он здесь не из-за какого-то болвана эрцгерцога, а из-за самого государя императора. И так как все остальные заинтересовались этим, он рассказал им о том, как мухи загадили государя императора. — Замарали мне его, бестии, — закончил он описание своих злоключений, — и под конец довели меня до тюрьмы. Я этого мухам так не спущу! — добавил он угрожающе.
Во-вторых, Гашек был анархистом. Поэтому книга еще к тому же несет более, чем явный анти-клерикальный отпечаток. Если помните, Швейк служил денщиком Отто Каца!
Сколько угодно можно утешать себя, что полковой священник, фельдкурат, – не имеет ничего общего с нашими служителями культа. Увы и ах:
Швейк разбудил его.
- Что вам угодно?- спросил фельдкурат, делая тщетную
попытку съехать по стене и сесть на пол.
- Кто вы такой?
- Осмелюсь доложить, господин фельдкурат,- ответил
Швейк, снова прислоняя фельдкурата к стене,- я ваш денщик.
- Нет у меня никаких денщиков,- с трудом выговаривал
фельдкурат, пытаясь упасть на Швейка,- и я не фельдкурат. Я
свинья!..
Да, у Швейка явно наши черты. Он – явный шут и Иванушка Дурачок, которому все сходит с рук и сам черт не брат.
Но не будем торопиться. Собственно, все то, что Гашек испытал в годы гражданской войны красноречиво описано им в цикле рассказов «Комендант города Бугульмы»:
И еще одно: как я туда доеду? Да и где она, собственно, находится?– Сопровождение вы получите. Мы вам даем команду из двенадцати человек. А что касается второго, посмотрите по карте. Думаете, у меня только и забот, что помнить, где лежит какая-то там Бугульма?
Вспоминается «Конармия» Бабеля. Но у Бабеля – просто невыносимая тяжесть бытия. А у Гашека сквозь кровь и пыль просвечивает солнце:
Еще один вопрос, товарищ Каюров: где я получу деньги на дорогу и прочие расходы? Моя наивность заставила его всплеснуть руками.– Да вы с ума сошли! Вы же будете проезжать деревнями, где вас накормят и напоят. А на Бугульму наложите контрибуцию…
Швейк появится после того, как Гашек, на которого взвалили командование фронтом, сбежит в Чехию и, наконец, засядет за стол…
Умер Гашек рано. И «Швейка» дописывал его друг, что заметно. Но его герой обессмертил автора. Гашека очень охотно и помногу издавали в Советском союзе. Правда, в несколько урезанном виде.
Нет, что касается похождений замечательного фельдкурата, то качающий меч цензуры его миновал. А вот Бугульму в СССР ему припомнили.
Шуты и дураки всегда не ко двору!
p.s. Кстати, а может быть совсем некстати, книга Войновича “Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина” списана со Швейка!