Если и существуют на свете идеальные дети, то Ларочка Жукова – одна из них. За все десять лет обучения в школе она не получила ни одного замечания от учителя, ни разу не пришла с невыполненным домашним заданием. Пятерка была ее обычной оценкой, а если вдруг случайно проскакивала четверочка, то девочка не плакала и не истерила, а повторяла фразу, которую однажды услышала от отца:
– Получила «четыре», значит плохо выучила, надо больше работать.
И вдруг в середине одиннадцатого класса Ларочка влюбилась. А главное в кого! В Ярослава Белецкого! Его отец был чиновником областной администрации, и парень уже пару лет тусовался в компании таких же местных «мажоров», считающих, что им можно все, что для них не существует никаких правил и законов.
Чем привлек Ларочку этот неглупый, но высокомерный и презрительно относящийся к окружающим парень не мог понять никто: ни одноклассники, ни учителя, ни родители.
Папа Ларочки преподавал в политехническом университете, мама – в медицинском. И если раньше они спорили о будущем дочери, причем каждый из них считал свое направление более перспективным, то сейчас родители были согласны на все, лишь бы Ларочка одумалась и продолжила учиться.
Но девушка на уроках не сводила глаз с Ярослава, иногда даже не слыша того, что объясняет учитель.
Интересно, что юноше льстило такое отношение к нему красивой и умной Ларочки. Его удивляло, что она не навязывается ему, не подкарауливает его после школы, не пишет глупых записок, как это делали другие девчонки. Она просто смотрит на него таким взглядом, будто в нем сосредоточено все самое прекрасное, что есть в мире.
Наступил апрель, приближались экзамены, но Ларочка будто забыла об этом. Она упивалась первой любовью, полностью растворяясь в ней.
Как-то в пятницу после шестого урока Ярослав подошел к ней и сказал:
– Мы сегодня вечером своей компанией поедем на машине кататься. Хочешь, я тебя с собой возьму?
– Хочу! – не раздумывая, согласилась Лара.
– Буду ждать у подъезда в половине десятого.
Вечером Ларочка собралась уходить, но мама, увидев ее в прихожей, сказала, что для прогулок уже слишком поздно, и велела дочери заняться чем-нибудь полезным.
Ларочка не стала спорить, сняла туфли, пошла к себе в комнату и закрыла дверь. Там она достала из шкафа кроссовки, быстро обулась и, открыв окно (квартира была на первом этаже), соскользнула прямо в руки поджидавшему ее Ярославу.
– Давай быстрее, ребята уже ждут! – поторапливал он Ларочку.
Компания была незнакомая: две девушки – Лера и Вика, Глеб – они сели на заднее сидение. За рулем сидел хозяин машины – Артем. Ярослав сел впереди, рядом с водителем, посадив Ларочку себе на колени.
Не превышая скорости, Артем проехал через центр, послушно останавливая машину на всех светофорах. Зато, когда они оказались в новом микрорайоне с прямыми, широкими полупустыми улицами, Артем увеличил скорость. Машина летела, девчонки сзади повизгивали, шины шуршали по асфальту.
Одна улица, поворот, вторая, поворот, широкий проспект. Сзади раздался пронзительный вой полицейской сирены. Артем крутанул руль, пролетел по узкой улочке, выскочил на параллельный проспект и краем глаза слева заметил приближающийся к ним на приличной скорости КамАЗ. Артем нажал на тормоза, машина пролетела еще пару метров и попала передними колесами в выбоину. Раздался визг тормозов КамАЗа, затем скрежет.
«Скорую» вызвал случайный прохожий. Полицейские подъехали через пять минут.
Артем, Лара и Ярослав вылетели через лобовое стекло. Артем ударился головой о торчащий из земли край канализационного люка. Лару выбросило на газон, и подъехавшая «Скорая» быстро увезла ее в больницу. Крыша над задним сидением была смята передним колесом КамАЗа. А Ярослав сидел на асфальте, прислонившись к капоту легковушки. У него был рассечен лоб и сломана левая рука. Вместе с ним на второй «Скорой» в больницу поехал один из полицейских, потому что только Ярослав мог рассказать подробности аварии, унесшей жизни четырех подростков.
Ларочка пришла в себя лишь на следующий день. Рядом с ее кроватью сидела мама.
– Мама, а где Ярослав? Он жив? —спросила она слабым голосом.
– Жив, у него только рука в гипсе, – ответила мама.
Про остальных участниках катания Ларочке ничего не сказали. Впрочем, она и не спрашивала.
Через несколько дней она смогла позвонить Ярославу. Судя по шуму, он находился в большой компании.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Ларочка.
– Да нормально, собираемся с ребятами на стадион идти. Я тебе потом перезвоню, – ответил он.
Ларочка молчала. А Ярослав, думая, что разговор закончен, положил телефон, не выключив его.
– Жукова что ли звонила? – услышала она девичий голос. – Ты будешь продолжать с ней встречаться? Она же, говорят, ходить не будет.
– Да я с ней и раньше не встречался. А сейчас что мне с ней делать? Гладить по лысой черепушке и менять памперсы? – услышала Лара ответ Ярослава.
В это время в палату вошла мама, и Ларочка нажала на телефоне кнопку «отбой».
– Мама, зачем мне волосы остригли? – спросила девушка.
–Тебе делали две операции – одну на позвоночнике, другую – по удалению гематомы вот в этой части, – мама провела рукой над ухом дочери. – Поэтому волосы сбрили.
– У меня теперь шрамы на голове? – испуганно спросила Лара.
– Не переживай, пройдет два-три месяца, волосы отрастут, и ничего не будет видно, – успокоила ее мама.
Ларочка помолчала, а потом все-таки решилась спросить:
– А правду говорят, что я никогда ходить не буду?
– Не стану тебя обманывать, Лара. Врач сказал, что нужна еще одна операция, но ее можно будет сделать только через полгода-год. И результат ее ничего не гарантирует. В общем, пятьдесят на пятьдесят. Но мы будем надеяться.
P.S. Сейчас Лара уже дома. Она сдала экзамены в резервные сроки и поступила на заочное отделение университета. Девушка учится и ждет операцию. Лара собирается быть дизайнером архитектурной среды. О Ярославе она ничего не знает.
Автор – Татьяна В.