Многотрудной была деятельность адмирала вдали от родных берегов.
Русская дипломатия, озадаченная победами Наполеона и быстрым ростом французского влияния в Европе, решилась, не вступая прямо в антифранцузскую коалицию с Англией, готовиться к борьбе против планов Наполеона, «стремясь побудить Турцию отойти от союза с Францией и войти в союзные отношения с Россией, предоставив ей возможность укрепиться в восточной части Средиземного моря». Для этого было решено прежде всего использовать в качестве базы флота Ионические острова, фактически находившиеся в обладании России со времени победоносной экспедиции Ушакова 1798 – 1800 гг. Главнокомандующим всеми российскими силами, находившимися в Средиземном море, был назначен Д.Н. Сенявин, произведенный 16 августа 1805 г. в вице-адмиралы.
Уже 10 сентября 1805 г. эскадра в составе четырех кораблей и одного фрегата вышла из Кронштадта и направилась на юг по хорошо знакомому маршруту и 18 января, после заходов в Портсмут, Кальяри и Мессину, пришла к острову Корфу. Все находившиеся на Ионических островах русские морские и сухопутные силы поступили под командование Сенявина, эскадры Грейга и Сорокина, стоявшие на рейде о. Корфу, и крепостная артиллерия приветствовали прибытие главнокомандующего салютом. К эскадре Сенявина, пришедшей из Кронштадта, присоединились пять кораблей, четыре фрегата, шесть корветов, шесть бригов и двенадцать канлодок; на всех судах числилось 7908 человек экипажа, включая сюда морскую пехоту; на вооружении судов было 1154 пушки. Кроме того, в состав флота вошли две шебеки, отобранные у французов, и два призовых судна, вооруженных как корветы.
В Корфу Сенявина ждал тот самый сюрприз в виде договора Убри-Талейрана, о котором мы уже упоминали.
Но Сенявин вместо того, чтобы сдать французам Ионические острова, как следовало из договора, напротив, занял город Боко-ди-Каттаро, выгнав оттуда австрийцев при действенной помощи владыки Черногории Петра Негоша и его воинственных подданных. Французы в свою очередь успели выгнать австрийцев из Дубровника. Таким образом интересы России и Франции столкнулись вдалеке от метрополий, на берегах Адриатического моря.
Вернувшись из Боко-ди-Катаро на Корфу, Сенявин получил там 27 марта 1806 г. повеление Александра I, написанное 14 декабря 1805 г., через несколько дней после аустерлицкого разгрома, бросить все на милость французам и уходить со всеми военными и транспортными судами в Россию, к черноморским портам.
Императором после поражения владела одна мысль: поскорее подтянуть поближе к России все сухопутные и морские силы, находившиеся вдали от родины. Как повел себя адмирал мы уже знаем: во имя интересов России он рискнул даже своей репутацией и положил высочайшее повеление под сукно «до прояснения обстановки». Обстановка вскоре прояснилась – в союзе с Пруссией Александр начал новую войну против Наполеона, Сенявин вместо суда заслужил признательность императора, но до того ему пришлось пережить несколько крайне волнительных недель.
По Пресбургскому миру Австрия уступила Франции свои владения на западном берегу Балканского полуострова, прежде всего, бокезскую область с главным городом Боко-ди-Каттаро, и рагузскую область с главным городом Дубровник. Но город Боко-ди-Каттаро и вся «бокезская республика» были заняты русскими моряками при поддержке местного населения и черногорцев, и русский адмирал не желал уходить.
Но австрийцы не могут сдать город французам, потому что он занят русскими, французы негодуют, австрийцы жалуются в Петербург на Сенявина; царь, видя в Австрии возможную будущую союзницу, вовсе не желает, чтобы Наполеон снова кинулся на нее и прикончил, когда Россия, сама потрепанная Наполеоном, не может оказать Австрии действенную помощь. Значит, должно уступить и приказать Сенявину уйти? Нет, царь этого тоже не хочет. В результате направляется высочайший рескрипт Сенявину, составленный в таких хитрых и осторожных выражениях, что ему предоставляется право уйти из Боко-ди-Каттаро или остаться, открыть военные действия против французов или не открывать, – вообще делать, что ему самому покажется наиболее целесообразным, беря при этом на себя лично всю ответственность за возможные последствия.
Надо сказать, что австрийцы, побитые и запуганные Наполеоном до крайности, постоянно путались у русских под ногами и даже осмеливались, под давлением победителя, объявлять о закрытии своих портов в Адриатическом море для русских и английских кораблей. Природная их наглость, удвоенная страхом, заставила их однажды задержать несколько русских судов в порту Триеста. Немедленно последовала военная демонстрация русской эскадры с требованием Сенявина в течение часа освободить задержанные суда; в противном случае адмирал обещал взять свои суда силой, а заодно и прихватить с собой и все австрийские, стоящие в гавани. Австрийский комендант уложился в отпущенный срок, тем более что эскадра Сенявина уже начала строиться в боевой порядок.
Вооруженное столкновение с французами было неизбежно и 5 июня 1806 г. произошло сражение в окрестностях Рагузы, в результате которого французы, предводительствуемые генералом Лористоном, были сбиты со своих позиций на окружавших город высотах, потеряли 13 пушек и 450 человек убитыми и ранеными, оставили свои укрепления и заперлись в городской крепости. Русские корабли блокировали город с моря.
После этого дела французы, уразумев, что военным способом не добиться поставленных целей, удвоили свои усилия на дипломатическом поприще, выкручивая руки австрийцам с тем, чтобы те добились от русских оставления бокезкой области. К делу подключился министр иностранных дел России Адам Чарторыйский, который по собственному признанию больше хлопотал о независимости родной Польши, чем о русских интересах. От князя Адама и возглавляемого им министерства адмирал Сенявин отделался уже испытанным им способом: «царь де велел ему запрашивать обо всем, в чем он будет иметь необходимость, министерство иностранных дел через русского посла в Вене Разумовского, а Сенявин ни к Разумовскому, ни к его начальнику Чарторыйскому ни за какими инструкциями не обращался». А по сему не может взять в толк, по какой причине и для чего получена им бумага от Чарторыйского, предписывающая ему … и т.д. и т.п. Ответив таким образом на инструкцию МИДа, требующую очистить Боко ди-Каттаро и всю бокезскую область от русского присутствия, Сенявин получил гандикап в 2,5 -3 месяца.
Перипетии дипломатической игры Сенявина со своими врагами французами и бывшими друзьями австрийцами заслуживают, конечно, более подробного рассказа, но я не ставлю перед собой такой объемной задачи и прямо отсылаю интересующихся к первоисточнику, к труду академика Е.В. Тарле.
На Адриатическом море русская эскадра хозяйничала в полном смысле этого слова: перехватывались все итальянские и французские торговые суда, тем самым наносился непоправимый ущерб неприятельской торговле и снабжению войск и портов, находившихся в руках Наполеона; военные корабли противника были или захвачены русскими, или были вынуждены покинуть Адриатику.
«…Сенявин употребил все свое внимание на деятельнейшее нанесения вреда неприятелю помощию флота, недопущением никаких пособий к нему через море и истреблением его торговли. Наши корабли постоянно привозили призы. К концу октября осуждено было оных трибуналом кастельновским более чем на два миллиона рублей. В плену у нас находились 1 генерал, 2 полковника, 150 штаб- и обер-офицеров и до 3000 солдат. Но важнейшее приобретение состояло в перехвачении 370 инженерных офицеров с ротой саперов, коих Наполеон послал в Боснию и в Константинополь для делания укреплений по снабженным от него планам, кои также достались нам в руки».
Возобновившиеся в Европе в ноябре 1806 г. военные действия между Францией с одной стороны и Россией и Пруссией с другой, развязали наконец руки Сенявину: теперь он мог «легально» трудиться для пользы отечества, не опасаясь оказаться под судом за невыполнение высочайших повелений.
Возобновились военные действия и на «нашем» театре. Очередное сражение произошло близ Кастель-Нуово, на границе рагузской, занятой французами, и бокезской, занятой русскими, областей. Бои длились в течение трех дней, 21, 22 и 23 сентября 1806 г.: ни одна из сторон не желала отступить; на стороне французов было преимущество в живой силе, на стороне русских была поддержка флота. Русские потеряли до 800 человек; французы 1300 рядовых и 47 штаб- и обер-офицеров только пленными, а в общей сложности убитыми и пленными до 3000 человек и 50 пушек. По завершении сражения противники остались на тех же позициях, что и перед сражением.
«Сражение показало, что если у русских нет достаточных сил, чтобы взять Рагузу, то и у Мармона (французский главнокомандующий) нет достаточных сил (хотя его армия была вчетверо больше русской), чтобы взять Боко-ди-Каттаро. А господство на море французы тут даже и думать не смели оспаривать у Сенявина».
Наступали новые, чреватые опасностями события. На горизонте появился призрак очередной войны с Турцией, вырисовывались контуры большой морской войны. Сенявинскую эскадру ждали новые опасности, новые трудности и новые лавры.