Друзья, наконец-то в Госкаталоге появилась цветная фотография вазы-скульптуры «Девица» Маргариты Евгеньевны Пермяк (1928–1973) и теперь можно воочию оценить похвалы искусствоведа Людмилы Георгиевны Крамаренко (1929–2016), опубликованные на страницах журнала «Декоративное искусство СССР» в 1960 году.
Однако, сравнение фотографий приводит в выводу о вариантах росписи. Где же тот выставочный экземпляр 1959 года? Экспонат Тульского музея изобразительных искусств 1961 года создания соответствует публикации 1970 года в книге «Фарфор Вербилок».
Вторую аналогичную вазу-скульптуру «Девица» мне на днях показал друг-искусствовед, опять же в Госкаталоге. Но не зная о её существовании, найти её по словесному поиску было бы невозможно. Произведение из коллекции актёрской семьи М.В. и А.А. Мироновых и А.С. Менакера, а ныне собрания Театрального музея имени Бахрушина, названо сосудом, созданном в Дулёво, без указания имени автора...
Крамаренко Л. Для кого? О выставке «Акварель и керамика» Художников МОССХ // Декоративное искусство СССР, 1960. – № 1. – С. 27–28.
Акварель и керамика – это два особенно поэтичных, особенно привлекательных вида творчества. Поэтому все с большим интересом отнеслись к выставке такого названия, организованной в Доме художника в Москве.
Но с сожалением нужно заметить, что отдел керамики выглядел на этой выставке очень бледно. Многие керамисты представили работы, которые уже неоднократно выставлялись, а среди новых произведений было много неудачных, малоинтересных вещей.
Последние годы усилилась тяга наших художников, особенно молодёжи, к многообразному, дающему большой простор творческой фантазии искусству керамики. Многие опытные художники, известные своим творчеством в живописи и скульптуре, тоже увлеклись керамикой.
На выставке все любовались работами Мариам Асламазян: декоративными блюдами, оригинальными настенными украшениями. В небольшие керамические произведения она вложила свой яркий декоративный талант.
Её блюда пленяют не только прекрасным сочетанием красок, но и своим эмоционально насыщенным декоративным образом. Сюжетные мотивы в них неразрывно связаны со всем красочно-пластическим строем. Тонко найденные сочетания цветных глазурей создают единую мажорную гамму красок.
Палитра декоративной керамики оказалась близкой Асламазян как живописцу, поэтому её творчество обогащает нашу керамику.
К сожалению, многие другие художники, «основной специальностью» которых является живопись или скульптура, занимаются керамикой недостаточно серьёзно, от случая к случаю, не вникая в её особенности, не уделяя ей достаточно творческой энергии. Такая работа не даёт полноценных художественных решений.
Использование многокрасочной палитры глазурей и разнообразных приёмов техники стало очень популярно у наших керамистов. Когда появились первые искания такого типа, все приветствовали их. Работы молодых художников Г. Кретовой, Л. Никитиной, Н. Куприяновой, Л. Орловой и других привлекали своими интересными декоративными росписями.
И на данной выставке керамические произведения Т. Гусевой радуют своеобразной, остро найденной росписью глазурями. В этих произведениях видно декоративное чутьё художника.
Но подавляющее большинство других вещей из майолики выполнено очень однообразно и слабо. На блюдах и кувшинах Т. Соколовой, Н. Романовой, П. Цвиликова, Е. Малеиной, В. Ореховой одинаково растекаются пятна цветных глазурей, положенные на предмет случайно, без определенного художественного замысла, без учёта формы предмета. Иногда прихоть обжига приводит к красивым сочетаниям, но чаше произведение получается невыразительным. Многие из выставленных работ производят впечатление просто случайных проб глазурей, черновой работы автора. Большинство из них не несёт в себе определённого декоративного образа. Поэтому они безлики и кажутся сделанными одной рукой. Индивидуальный почерк художников здесь стёрт до полной неразличимости.
Нельзя не заметить также, что керамисты совершенно не работают над формой вещей, используя, как правило, для опытов росписи самые примитивные блюда и тарелки.
Среди декоративных кувшинов и ваз тоже редко можно найти удачи или обнаружить поиски, многие из них некрасивы по пропорциям, однообразны и некерамичны. Часто используются архаические формы без должной их переработки.
Многие советские керамисты последнее время стали с большим интересом относиться к народным истокам своего искусства, работать в традициях декоративного искусства различных народов нашей многонациональной страны, развивая эти традиции, внося в них свежую струю.
Но в этой хорошей тенденции встречаются ошибочные явления, когда вместо глубокого освоения и проникновения в суть народного творчества художник берёт явление поверхностно. При этом простая, но очень живая форма, вышедшая из-под пальцев народного мастера, превращается в форму нарочито примитивную и грубую.
Плоды народной фантазии – фигуры зверей и птиц, всегда вдохновлённые живыми, природными образами, острые по своей внутренней характеристике, в руках поверхностных художников теряют свою жизнь и вызывают недоумение своими нелепыми, непонятными и ничего не выражающими формами. Именно такими представляются нам «звериные» сосуды В. Цигаля на этой выставке. Крупного скульптора, впервые обратившегося к керамике, хочется предостеречь от этого ложного пути.
И, наконец, если посмотреть на выставку с точки зрения одного из важнейших требований декоративного искусства – утилитарности представленных изделий из керамики, то она не выдерживает никакой критики. Разумеется, данная выставка не показывает образцов для массовых бытовых изделий, но это не значит, что каждый художник декоративного искусства не должен иметь в виду практическое назначение создаваемой вещи. Такая же выставка, как данная, участниками которой являются ведущие художники Московского союза, должна по идее концентрировать в себе наиболее интересные принципиальные поиски, которые могут в известной мере указывать путь нашим заводским художникам. Но на выставке совсем нет произведений, в которых была бы видна целенаправленность назначения, не говоря уже о каких-либо новаторских решениях.
В этой связи можно назвать только скульптуру М. Пермяк «Девица», которая изображает девушку в русском сарафане, держащую в руках букеты живых цветов.
Скульптура привлекает лиричностью своего образа, тонкой пластичностью всей фигуры. Хорошо найдено отношение нижнего простого объёма, который слегка напоминает форму сосуда, и более лёгкой, тонко проработанной, пластичной по силуэту верхней частью фигуры. Очень плавные переходы всех форм, изящно вылепленная шейка и личико скульптуры – всё это прекрасно слито с самим материалом фарфора. Изящно и легко оплетает фигуру роспись. Букетики живых цветов довершают красоту этого произведения.
В этой скульптуре-вазе художница очень интересно, по-новому осмысливает утилитарное назначение предмета как неразрывную часть художественного образа.
На выставке есть ещё керамические произведения, которые вызывают сомнение в своей правомерности. Речь идёт о многофигурных скульптурных группах, этаких скульптурных картинках. На наш взгляд, сам принцип построения подобных вещей является спорным. Перевод пространственной многоплановой картины в скульптуру – едва ли правильный путь для пластики. Сам принцип композиции здесь уже содержит в себе зачатки натурализма. К тому же по своим пластическим приёмам и росписи представленные на выставке вещи О. Малышевой и В. Визиной грешат натуралистическим правдоподобием и чужды всякой декоративности.
К сожалению, на выставке очень мало произведений керамистов, работающих на фарфоровых заводах и тесно связанных с массовым производством. Очевидно, они слишком заняты своей текущей работой и у них остаётся мало времени для выставочных вещей. Но почему же не представить свои лучшие работы, предназначенные для массового выпуска? Ведь это не черновое, второстепенное занятие, а самое главное и ответственное дело их творчества. Давно уже пора покончить с делением на вещи выставочные и массовые.
Художники МОССХ должны были бы рассматривать свою работу как своеобразное перспективное моделирование для всей керамической промышленности. Но пока они ещё далеки от выполнения этой задачи.
Ничего своеобразного, принципиально нового не было и в экспозиции выставки. Как обычно, по стенам равномерно, симметрично развешаны картины по принципу: слева – портрет, справа – портрет, посередине – пейзаж, или: слева – горизонтальный пейзаж, справа – горизонтальный пейзаж, посередине – вертикальный натюрморт и кое-где по углам на унылых ящиках, закрытых холстом, или в стереотипных витринах стоят керамические вазы и скульптура. От такой однообразной «ранжирной» развески вещи кажутся одинаковыми, соперничают друг с другом, их трудно смотреть. А два близких по своему эмоциональному строю вида искусства оказались разобщёнными. Они не поддерживают друг друга, не сочетаются в единое целое. Совсем потерялся в этой экспозиции фарфор.
Экспозицию выставки произведений искусства, так же как промышленной и любой другой, необходимо строго продумать и скомпоновать, каждое произведение должно быть подано в наиболее выгодном для него свете, и в то же время вся выставка в целом должна звучать единым декоративным ансамблем. Это не говоря уже о том, что Дому художника давно необходимо новое, специальное выставочное оборудование для экспозиции прикладного искусства.
Подписывайтесь на мой канал, давайте о себе знать в комментариях или нажатием кнопок шкалы лайков. Будем видеть красоту вместе!
#явижукрасоту #ясчастлив
