Глава II. Римские ристания.
Знак судьбы…
Существует два рода людей, рас- ходы которых отличаются неоди- наковым блеском:
одни расточительны, другие заслу- живают названия щедрых.
Первые расточают свои богатства на празднества, борьбу гладиато- ров, охоту и игры…
Что останется от этого мотов- ства?
Мимолетное воспоминание, если не полное забвение…
Марк Туллий Цицерон.
За восемь дней до начала сентябрьских ид1 и ри- туального вбивания гвоздя в правую стену храма Юпитера2 5 сентября 91 года начался один из са- мых древних праздников Рима – Римские игры, по- священный поклонению Юпитеру, Юноне3 и Минерве4. Устроителем таких игр, как правило, выступал ку- рульный эдил5. Часть средств выделялась из государ- ственной казны, но этих денег обычно не хватало, и в большинстве случаев курульный эдил «докладывал» из собственного кармана. Зачем ему это было надо? Все очень просто: для дальнейшей политической карьеры и завоевания популярности у народа необходимо былоублажать плебс.
Часть II. Рим
А в то время все эти игры и празднества были луч- шим средством для достижения успеха.
Самым лучшим местом для игр была плоская до- лина между юго-западным склоном холма Палатин и холмом Авентин. Первые состязания на колесницах здесь начал проводить Тарквиний Приск6 в VI веке до н. э., он же и построил для этих целей Большой цирк. Это было грандиозное и внушительное здание, имев- шее в длину две тысячи сто восемьдесят и в ширину девятьсот девяносто восемь римских футов; в нем мог- ло поместиться свыше ста сорока тысяч зрителей.
В западной части цирка располагался оппидум – со- оружение с тринадцатью арками, под средней из ко- торых был главный вход – так называемые Парадные ворота; через них перед началом ристалищ на арену входила процессия, несшая изображения римских бо- гов. Под остальными двенадцатью арками находились конюшни, в которые ставили колесницы и лошадей, когда в цирке проходили бега, а в дни кровопролитных состязаний, любимого зрелища римлян, там находи- лись гладиаторы и дикие звери. От оппидума амфитеа- тром шли многочисленные ряды ступенек, служивших скамьями для зрителей; ступеньки пересекались лест- ницами: зрители всходили по ним, чтобы занять свои места. К этим лестницам примыкали другие, по кото- рым народ направлялся к многочисленным выходам из цирка. Вверху ряды оканчивались аркадами, предна- значенными для женщин, которые пожелали бы вос- пользоваться этим портиком.
Против Парадных ворот (на востоке) устроены были
Триумфальные ворота, через которые входили побе- дители поединков и великие полководцы, а с правой стороны оппидума были расположены Ворота смерти; через эти мрачные ворота, служащие Цирка при помо- щи длинных багров убирали с арены, изуродованные и окровавленные тела убитых или умирающих глади- аторов.
Цицерон. Мастер публичного выступления
На площадке оппидума находились скамьи для высших должностных лиц Великого Рима: консулов7, проконсулов8, весталок9, сенаторов. Близлежащие ме- ста около «сильных мира сего» никогда не распреде- лялись: возможно, они были предназначены для дру- зей и гостей влиятельных лиц.
По арене между оппидумом и Триумфальными во- ротами тянулась низкая стена длиной приблизитель- но в пятьсот футов, именовавшаяся «хребтом» (лат. spina); она служила для определения дистанции во время бегов. Ее обегали соревновавшиеся колесницы. На обоих ее концах было несколько столбиков, на- зываемых метами. На середине «хребта» возвышался обелиск Солнца, а по обеим его сторонам расположе- ны были колонны, жертвенники и статуи, в том числе статуи10 Цереры и Венеры Мурсийской.
Внутри цирка по всей его окружности тянулся по- диум – парапет высотой в восемнадцать футов. Вдоль него пролегал ров, наполненный водой и огорожен- ный железной решеткой. Все это предназначалось для охраны зрителей от возможного нападения диких зве- рей, которые рычали и свирепствовали на арене.
Таково было в 91 году до н. э. это потрясающее римское сооружение, предназначенное для зрелищ.
Ранним сентябрьским утром со всех семи холмов, из всех жилых кварталов и улиц «Вечного города» – Священной (Via Sacra), Новой, Длинной, улицы Су- бура и множества других извилистых и узких улочек люди стекались к цирку. Можно было встретить ремес- ленников и торговцев, ростовщиков и банкиров, изуве- ченных стариков гладиаторов и рудиариев, гордых и непобежденных ветеранов римских легионов, женщин из простонародья и роскошно одетых римских матрон, актеров и глашатаев и, конечно, свободных римских граждан без ремесла и образования – этих главных бездельников Римской Республики. В свое время боль- шинство из них по тем или иным причинам лишились
Часть II. Рим
своих земельных владений, и государство, дабы избе- жать народных волнений и заручиться их голосами в народных комициях, взяло их на содержание.
Друзья, вы не поверите, но это факт. Каждый не- имущий гражданин Рима имел право на полтора ки- лограмма хлеба в день. Время от времени очередной сенатор, пытаясь добиться должности консула и зару- читься поддержкой плебса, просто дарил им деньги!!! Число иждивенцев в Риме в этот период доходило до 200 тысяч!!!
Мировоззрение и отношение к жизни этой праздной толпы заключалось в лозунге «Хлеба и зрелищ!». Все свое время они проводили на площадях, в харчевнях, банях, цирках и амфитеатрах, где развлекались созер- цанием конных состязаний, гладиаторских боев и трав- лей диких зверей, привезенных из экзотических стран. Римский писатель Аммиан Марцеллин11 с неодо- брением отзывался об образе жизни этих людей: «Без- делье так въелось в их нравы, что лишь только за- брезжит утро желанного дня конных ристаний, как все стремглав мчатся в цирк чуть ли не быстрее самих
колесниц, которым предстоит состязаться».
Что же должно было произойти в этот день? Какие состязания ожидали римский народ?
Их ждали ристания – состязания на колесницах. Как правило, в забеге участвовали четыре колесницы (квадриги12), каждая управляемая своим наездником. Бег начинался с правой стороны от Парадных ворот и заканчивался с левой, в месте, отмеченном белой ли- нией, после семикратного огибания колесницами аре- ны. Число заездов было разным – от 10 до 12. Каждая скачка длилась не более четверти часа. Приз состоял из венка и известной суммы денег; давались и вторые, и третьи призы.
Для того чтобы зрителям было удобнее следить за ходом игр, одежда возниц и повозки окрашивались в разные яркие цвета.
Цицерон. Мастер публичного выступления
Огромное значение для победы имела скаковая ло- шадь. Конские заводы Италии, Греции, Каппадокии конкурировали между собой, поставляя лучших рыса- ков в Римскую империю. Потребление и спрос на ло- шадей были громадны, что приносило крупным завод- чикам хорошие доходы. Немало сохранилось мозаик, свидетельствующих о любви к лошадям, интересе к ним и распространенности коннозаводства, в том числе и в римских провинциях.
Каждая хорошая лошадь имела свое имя и даже свою генеалогию; сотни имен сохранились в виде раз- нообразных памятников, от мозаик и до свинцовых входных билетов – тессер. Лошади – победители на пути в свои конюшни справляли настоящие триумфы.
Если вы спросите меня, бывали ли несчастные случаи во время конских ристаний, то я отвечу честно: да. И это забавляло публику. Колесницы сталкивались друг с дру- гом, опрокидывались, прокатывались своими колесами по рукам и ногам бедных возниц, слышался хруст ло- мающихся костей, крики, стоны несчастных – и это вы- зывало в свою очередь визг и смех довольных зрителей.
Почему люди так кровожадны и часто радуют- ся чужой боли и несчастью? Неужели это заложено природой?
Но, вернемся к нашему повествованию. Приветливо светило еще теплое сентябрьское солнце, лучи которо- го освещали патрицианские дворцы из белого мрамора, огромные инсулы13 для рядовых граждан Рима, храмы и Капитолий. Отец с сыновьями подходили к цирку. Стоял невообразимый гул, как будто спящий Везувий собрал- ся извергнуться на Рим (забегая вперед, отметим, что в 79 г. нашей эры он стер с лица земли город Помпеи).
Только представьте себе! В цирке находилось более 140 тысяч человек!!! Юный Цицерон с любопытством смотрел на это огромное скопление народа и представ- лял себе, как бы он мог выступить с какой-нибудь сво- ей речью перед столь гигантской аудиторией. Наверня-
Часть II. Рим
ка это было бы здорово и интересно… От этих мыслей его отвлек нетерпеливый брат Квинт, требуя не отста- вать от отца. Старший Цицерон тем временем, дал не- сколько сестерциев одному бездельнику, державшему хорошие места чуть ниже оппидума, и все семейство Цицеронов комфортно расположилось на скамьях, от- куда открывался прекрасный вид на всю арену и пред- стоящие состязания.
Первым делом любознательные братья с нескрывае- мым интересом принялись рассматривать окружающую публику. Квинт в основном глазел на красивых матрон и пытался строить им глазки, а Марка больше занимал верхний ряд оппидума, где сидела верхушка римской знати. Римские матроны, разодетые в белоснежные столы14 и дорогие паллы15, богато усыпанные золотом и драгоценными камнями гордо восседали на специально принесенных с собой стульях. Сзади каждой из дам сто- ял специальный раб с зонтом, заботливо прикрывавший свою госпожу от начинающегося зноя. По моде того вре- мени кожа у знатной матроны должна была быть бе- лее белоснежного мрамора. В то время загорать и при- нимать солнечные ванны считалось дурным тоном для аристократок. Сенаторы-мужчины, напомаженные и надушенные, разодетые в роскошные сенаторские тоги и также с головы до пят украшенные драгоценностями полусидели, полулежали на специальных скамьях. На лицах последних «сильных мира сего» застыла легкой тень небрежности, пресыщенности и скуки…
«Я обязательно стану известным и богатым. И все
эти патриции, и богачи будут прислушиваться еще к моему мнению», – уверенно думал про себя, глядя на верхние ряды цирка, юный Цицерон.
Чуть опустив глаза, он увидел, как простые рядо- вые граждане разворачивают свои свертки и с удоволь- ствием уплетают домашние яства, от которых у них просыпается жажда. Не мешкая, они подзывают к себе неутомимо снующих торговцев, покупают у них вино,
Цицерон. Мастер публичного выступления
кто Тускульское, кто Сицилийское, в зависимости от размеров своего кошелька, и с удовольствием поглоща- ют этот напиток богов, становясь, отчего все веселее и развязнее. Повсюду внизу звучат смех и шутки.
А представление между тем все не начиналось и не начиналось – ждали консулов Рима. Толпа потихоньку стала нетерпеливо и рассерженно гудеть.
Ну, наконец-то! Слава Юпитеру! В парадных воротах появились ликторы, одетые в темные тоги и вооружен- ные фасциями – перевязанными кожаными ремнями пучками прутьев из вязового дерева, которые они несли на плечах. Это были должностные лица – «свита» выс- шего сановника, консула. Ликторы представляли собой атрибут консульской власти. Консулу их полагалось аж целых двенадцать: они гордо шествовали по арене, на- поминая всем, какие важные персоны идут следом.
За ними шли, дружественно беседуя и смеясь, два римских консула 91 года. С Вашего позволения немно- го остановлюсь на описании каждого.
Одного звали Луций Марций Филипп. Он был из древнего рода Марциев. Прекрасный политик и очень остроумный и изобретательный оратор. Одет он был в красивую белую тогу с широкой пурпурной каймой, олицетворяющей собой консульскую власть. На ногах у него были Calceus senatorius – высокие башмаки, до- ходившие до половины ноги, из красной мягкой кожи с четырьмя ремешками. Его коренастая фигура «дыша- ла» здоровьем и по всему было видно, что в прошлом он был весьма хорошим атлетом. А высокий лоб, живые выразительные глаза, широкие скулы подчеркивали то, что перед нами действительно был настоящий муж- чина, умный, сильный и проницательный.
Филипп, энергично жестикулируя, с упоением о
чем-то рассказывал своему собеседнику Сексту Юлию Цезарю – второму консулу, происходившему из знат- ного патрицианского рода Юлиев. Это был прекрасный военачальник и очень смелый человек. Он был худо-
Часть II. Рим
щав, значительно выше Филиппа и достаточно сдер- жан в поведении. На шутки консула он лишь скупо улыбался. Одет он был также в белую тогу, но поверх ее носил Палудаментум (лат. paludamentum) – длинный воинский плащ из ярко-красного шелка. На ногах у него были высокие сандалии из дорогой кожи.
Степенно и не спеша они прошли к своим местам на оппидуме, где находились скамьи для высших долж- ностных лиц. Вся знать немедленно поднялась и ува- жительно приветствовала их. Некоторые отличались особым подобострастием, а иные здоровались сдержан- но, видимо, не являясь их приверженцами. Среди при- ветствующих были очень известные и богатые люди Рима: Квинт Лукреций Офелла, Квинт Сервилий Сци- пион Младший, Марк Лициний Красс (подробнее о них чуть позже, так как они станут главными действующи- ми лицами этих ристаний).
Филипп как более энергичный поднял руку, сделав этим знак курульному эдилу, разрешая начать ристания. Как правило, первые заезды шли «на разогрев»: в них участвовали малоизвестные, молодые и неопытные лошади и наездники. Тем не менее, толпе, подогретой вином и азартом, все это безумно нравилось. Востор- женные крики, свист, вздохи разочарования, конское ржанье, злая ругань возниц, скрежет опрокидываю- щихся колесниц, крики победителей – все смешалось
и представляло собой дикую вакханалию.
Но вернемся к нашему герою. Шло время. Заезды следовали один за другим. В среднем заезд длился чет- верть часа, и прошло уже одиннадцать заездов, что за- няло по продолжительности времени почти три часа. И постепенно юный Цицерон начал уже уставать от этого зрелища. Все ждали только последнего заезда, в том числе и Цицерон, так как в нем и была скры- та основная интрига этого дня. Соревновались четыре колесницы с прекрасными наездниками и великолеп- ными лошадьми. Интрига же была в том, что колесни-
Цицерон. Мастер публичного выступления
цы принадлежали богатым и уважаемым гражданам Рима, каждый из которых рассчитывал на победу.
Первая колесница принадлежала Квинту Лукрецию Офелле из древнейшего рода Лукрециев. А какой же у него был великолепный итальянский трехлетний жере- бец! С красивым именем Помпей в честь любимого го- рода хозяина. Знатоки лошадей пророчили ему большое будущее. Он был лидером среди других трех лошадей.
Хозяином второй квадриги был сам Квинт Серви- лий Сципион Младший – претор из знатного патрици- анского рода Сервилиев. Он выставил на ристания от- личную колесницу во главе, которой находился очень выносливый пятилетний гнедой испанский жеребец со странным именем Ангел. Почему странным? О… по- тому, что это имя никак ему не подходило. Бешеный и беспокойный нрав, упрямство и неповиновение – вот его основные черты. Он мог ни с того ни с сего взять и укусить за круп соседнего жеребца, просто так, из озорства. Но ему все прощали, так как колесница ча- сто выигрывала ристания.
Марк Лициний Красс, как утверждали злые языки, самый богатый человек Рима, из древнего рода Лици- ниев, выставил на эти ристания африканскую квадри- гу с резвым африканским скакуном по имени Триумф, который до этого уже не раз выигрывал скачки в аф- риканских колониях Рима. Красс привез скакунов на сентябрьские Римские игры, чтобы доказать Сервилию Сципиону Младшему, что его лошади самые лучшие и быстрые во всей Римской Империи. Они друг друга недолюбливали, как это часто бывает меж двух ярких личностей, лидеров от природы.
Ну, а последняя колесница с белоснежными жереб- цами из Греции, с виду ничем не примечательными и ни разу не выигравшими ристания, принадлежала консулу Сексту Юлию Цезарю, страстному любителю лошадей. Лидером в этой квадриге была лошадь по кличке Пегас. Итак, фаворитом этого последнего заезда считалась
Часть II. Рим
квадрига с Триумфом. Знать между собой делала став- ки, среди бедных граждан сновали торговцы и также предлагали им поставить на ту или иную квадригу. Одним словом, ажиотаж был создан, интерес публики был доведен до предела. В воздухе повисло томитель- ное ожидание – все ждали начала состязания.
Юный Цицерон про себя решил загадать, что если победит колесница с Пегасом, принадлежащая консулу Сексту Юлию Цезарю, то в будущем он сам обязательно станет консулом Рима.
К каждому из четырех возниц (это были вольноот- пущенники или рабы), стоявших в своем отсеке с ма- ленькими воротами, подошел служащий цирка, и они вытянули жребий, чтобы определить место, с которого будут стартовать. Самым лучшим местом было край- нее левое к центру, наиболее безопасное и дававшее возможность быстро оторваться от преследователей. Квадригам надо было проехать примерно пять рим- ских миль по кругу (одна миля = 1478,8 м). Возницы управляли лошадьми, стоя на колеснице сзади, вож- жи закреплялись на поясе возницы, поэтому при па- дении нередки были смертельные случаи. Зато победи- тель становился всеобщим героем и получал громадное вознаграждение, которое порой превосходило годовую зарплату хорошего римского адвоката.
Итак, места согласно жребию перед стартом распре-
делились следующим образом:
Самое хорошее место – крайнее левое – досталось Триумфу, жеребцу Красса.
«Несчастливое» и опасное крайнее правое – Пегасу, лошади Консула Секста.
«Да, – подумал Марк, – шансы, что я стану консу- лом, невелики».
Консул Секст Юлий Цезарь встал и взмахнул бе- лым платком, давая разрешение на начало последнего заезда.
И скачка началась!
Цицерон. Мастер публичного выступления
Открылись ворота, и колесницы рванулись навстречу Фортуне под визг, крик и свист беснующихся трибун.
Первый круг лошади прошли довольно ровно, прак- тически на тех же позициях, что и в начале старта. Но на втором круге произошло непредвиденное. Квадри- га с Помпеем, молодым и неугомонным итальянским жеребцом, опередила фаворита гонки Триумфа на не- сколько римских футов и побежала по крайней левой дорожке к центру. Что тут началось! Публика неистов- ствовала и негодовала, особенно те, кто сделал ставку на Триумфа. Квинт Лукреций Офелла победоносно по- смотрел на своих соперников, в ответ Марк Лициний Красс усмехнулся, зная, что его лошади, как правило, показывают свою прыть под конец гонки.
А что же наш герой? Он сидел, вцепившись руками в скамью, и жадным взглядом следил за развитием со- бытий. Его брат и отец поставили на Триумфа, уверен- ные в его победе.
Как и предвидел Марк Красс, после третьего кру- га колесница с Помпеем выдохлась и, хотя возница с исступлением хлестал бедных лошадей по крупу, ква- дрига постепенно сдала свои позиции и уже плелась в хвосте гонки. Вот она, молодость, отсутствие опыта и умения распределить свои силы.
Начался пятый круг. О, боги! Что творилось в Цир- ке! Публика просто обезумела! Большинство римлян страстно хотели победы Триумфа и яростно за него бо- лели. Все повскакали со своих мест, мужчины размахи- вали руками, простолюдинки срывали с себя верхнюю часть туники, обнажая грудь. Зачем? Не знаю. Может, в порыве азарта, а может, они этим рассчитывали заста- вить возниц более рьяно подстегивать своих лошадей? О, боги!!! Что творилось!!! Что творилось!!! Атмосфера в цирке накалилась до предела. В радиусе одного метра невозможно было даже расслышать голос соседа.
Практически состязание сейчас шло между двумя квадригами, которые шли вровень, возглавляемые сво-
Часть II. Рим
ими лидерами: между опытным Триумфом, хозяином которого был Марк Красс, и Ангелом, принадлежащим Квинту Сервилию Сципиону Младшему. Колесница с Помпеем плелась последней, отстав на целых полкруга, ну а третьей шла квадрига с Пегасом, принадлежащая Консулу Сексту Юлию Цезарю.
Время от времени колесницы то Триумфа, то Ангела вырывались на полкорпуса вперед, но ненадолго, бед- ные животные, яростно подстегиваемые своими возни- цами, догоняли своих оппонентов, и опять наступало равенство. Лошади были все в мыле. Изо рта шла пена, мышцы каждой превратились в стальные канаты и «за- бились» от неимоверного напряжения. Не лучше выгля- дели и возницы. Красные от напряжения лица, потоком струящийся из-под шлема пот, руки до предела устали от постоянных ударов по крупу своих лошадей. Да… Смертельная усталость… Силы на пределе… Дыхание стало прерывистым и тяжелым… Стоп! Все это меркнет! Не имеет значения!!! Когда каждый возница знает, ка- кая награда ждет его за победу. Огромная сумма денег! Можно будет купить свой дом или открыть маленькую лавку. А если проиграет,… то могут и казнить. Вот что стояло на кону этой, казалось бы, обычной скачки…
Начался последний, седьмой круг. В расстановке
сил ничего не изменилось. Колесницы с Триумфом и Ангелом наравне, третья с Пегасом, последняя с Пом- пеем. Марк сидел бледнее белого Нумидийского мра- мора и спрашивал себя: «О, Фортуна, зачем я загадал, что стану Консулом, если победит Пегас? Зачем?! За- чем?! Я поставил на кон свою политическую карьеру. Зачем я так рисковал??? О, Боги, какая глупость…»
– НЕТ, не глупость! – взяв себя в руки, тихо произ- нес он и добавил про себя: «Я уверен, Фортуна должна улыбнуться мне». В это время не меньше переживали и отец с братом Квинтом: яростно крича, они поддер- живали квадригу с Триумфом.
– Сын, а как ты считаешь, кто победит? – обер-
Цицерон. Мастер публичного выступления
нувшись, спросил Марка отец, видя, что тот никак не реагирует на происходящее.
– Отец, я поставил на квадригу с Пегасом, – спо- койно ответил Марк.
– Это ты зря. Колесница с Пегасом никогда еще ничего не выигрывала, и по физическим данным она явно уступает и Триумфу, и Ангелу.
– Я это знаю. Отец, все когда-то бывает в первый раз. И история тому свидетельство. Вспомни, как была захвачена неприступная и непобедимая Троя, – отве- тил сын.
– Не знаю, не знаю, – с сомнением произнес отец.
– Дело твое. – И, отвернувшись, вновь увлеченно стал подбадривать колесницу с Триумфом.
Уверенность и целеустремленность были отличи- тельными чертами характера Цицерона. А как у Вас, дорогой читатель?
Тем временем вверху, на оппидуме Марк Лициний Красс и Сервилий Сципион, главные конкуренты, изо- бражали безучастность и хладнокровие, хотя все это было явно напускное. У Марка из кулака, в котором было зажато яблоко, медленно и неукротимо потекла струйка сока, предательски выдавая напряжение. Сер- вилий так прикусил нижнюю губу, что вот-вот должна была побежать алая кровь. Да… Никто не хотел пора- жения. Каждый мечтал победить…
Фортуна – богиня удачи. Кому-то она улыбнется в этот раз? Триумфу или Ангелу? Поистине: люди пред- полагают, а боги располагают...
Когда до финишной белой черты осталась всего по- ловина римской мили (или полкруга), произошло то, чего никто не ожидал.
Ангел, этот бесноватый и непредсказуемый жере- бец, то ли устал от постоянного близкого присутствия рядом с собой Триумфа, то ли ему просто надоела гон- ка, не знаю. Мотивы этой лошади остались тайной. Но факт есть факт. С жуткой злостью он кусает за
Часть II. Рим
круп несущегося впереди на полметра Триумфа, тот от боли взвизгивает и чуть замедляет бег, сдерживая тем самым движения и остальных лошадей. Возница Триумфа, видя все это, в отместку со всей силы хлещет Ангела плетью. Теперь настала пора возницы Ангела, он в ответ хлещет плетью возницу Триумфа, одновре- менно пытаясь сдернуть соперника с колесницы – и все это на огромной скорости. Толпа замерла, понимая: сейчас случится что-то страшное. И точно: из-за обо- юдных ударов возницы чуть отвлеклись и не замети- ли, как колеса их колесниц сблизились и столкнулись. Скрежет, грохот, ржание лошадей, ругань, колесницы падают на бок, увлекая за собой наездников. Одна из колесниц насмерть придавливает своими колесами воз- ницу Триумфа, другая ломает ребра второму, стоны, визг толпы, крики ужаса, запах крови – все смеша- лось. Да… то еще было зрелище…
А что же происходило в этот момент с остальными
участниками ристания?
Отставшая буквально на три корпуса квадрига с Пегасом благополучно успевает объехать упавшие ко- лесницы и начинает приближаться к финишу. Сзади, отстав почти на круг, идет колесница с Помпеем.
Увидев это, толпа сначала обомлела, а потом начала неистово аплодировать и свистеть, наплевав даже на проигранные деньги. Да… римляне всегда любили по- бедителей.
А как Вы думаете, что происходило с чувствами и эмоциями тех, кто поставил на Пегаса? Сказать, что они были счастливы – значит, ничего не сказать. Пред- ставьте, дорогой читатель: Вам сказали, что Вы выигра- ли сто миллионов долларов! Представили? Нет, правда, представили??? Каковы Ваши чувства, эмоции?
Напишите!
Цицерон. Мастер публичного выступления
Вот именно такие же чувства испытывали те немно- гочисленные римские граждане, которые ради смеха решили поставить на колесницу с Пегасом. О… слава Юпитеру!!!
Еще секунда, и… Пегас – первый!!! Он победил!!!
Крик трибун. Нет! РЕВ ТРИБУН!!!
Зрители кидают на арену деньги, лавровые венки, атрибуты одежды.
Кто-то обнимается, кто-то плачет, кто-то ликует. Эти такие разные эмоции – вечные спутники любого состязания.
Возница-победитель, стоя на колеснице, совершает круг почета по арене, останавливается напротив оппи- дума, где находится его хозяин Консул Секст Юлий Цезарь и делает ему поклон. Консул встает и аплоди- рует ему стоя, после чего возница в предвкушении за- служенной награды уезжает через Триумфальные во- рота в конюшни.
– Ну, что, сенаторы? – улыбнувшись и обращаясь к ним, произносит Секст. – Как Вам моя колесница во главе с Пегасом?
– Да, сегодня Фортуна явно была на твоей сторо- не, – выдавил из себя Марк Красс, не привыкший проигрывать. По его лицу было видно, что он сильно расстроен и раздосадован. Красс холодно со всеми по- прощался и тотчас покинул Цирк. Остальные сенаторы приблизились к довольному консулу Сексту и рассыпа- лись в любезностях и поздравлениях.
А тем временем чуть ниже оппидума молодой Цице- рон сидел на скамье потрясенный и просто молчал. У него не был ни сил, ни эмоций. Он весь был «выжат». Хоть он и демонстрировал свою уверенность близким, ему, как любому смертному, конечно, были свойствен- ны сомнения и переживания. Для него это была не про- сто победа в ристаниях квадриги с лидером по кличке Пегас. Для него это был знак богов. Сами боги хотят, чтобы он стал консулом, сама Фортуна ему благоволит.
Часть II. Рим
После этих ристаний, идя домой с родными, восхищенными его прозорливостью, пятнадцатилетний Марк был полон уверенности в том, что его ждет великое будущее. И это будущее прославит его в веках… Знаки нашего предназначения встречаются каждому из нас на протяжении всего жизненного пути, надо только суметь их разглядеть и следовать им, и тогда каждого из нас ждет счастливая и успешная жизнь…
ВАСИЛИЙ Князев
Книга с автографом ✍
Здесь⬇️
#василий_князев
#про_рим
#исторические_романы
#бизнес_романы
#про_цицерона
#про_скачки_на_лошадях
#История_рима
Примечания.
1Иды. Обозначение римлянами чисел месяца основывалось на выделении в нем трех главных дней, связанных первоначально со сменой фаз луны: 1-й день каждого месяца – календы (Kalendae или Calendae, сокр. Kal., Cal.); первоначально первый день новолуния, о котором возвещает верховный жрец (от лат. глагола calare – созывать, в данном случае для возвещения о новолунии). 13-й или 15-й день месяца – иды (Idus, сокр. Id.); первоначально в лунном месяце середина месяца, день полнолуния (по этимологии римского ученого Варрона – от этрусского iduare – делить). 5-й или 7-й день месяца — ноны (Nonae, сокр. Non.), день первой четверти луны (от порядкового числительного nonus – девятый, 9-й день перед идами, считая день нон и ид).
В марте, мае, июле, октябре иды приходились на 15-е, ноны на 7-е число, а в остальные месяцы – иды на 13-е, а ноны на 5-е число. В истории известны, например, мартовские иды – 15 мар- та 44 до н. э., день убийства Юлия Цезаря. Дни, непосредственно предшествующие календам, нонам или идам, обозначались сло- вом pridie – накануне (в вин. падеже): pridie Idus Decembres – на- кануне декабрьских ид, т. е. 12 декабря. Остальные дни обозна- чались посредством указания количества дней, оставшихся до ближайшего главного дня; при этом в счет входили также день, который обозначался, и ближайший главный день.
2Ежегодно в сентябрьские иды в правую стену храма Юпите- ра вбивался гвоздь; так отмечалось начало года.
3Юнона – древнеримская богиня, супруга Юпитера, богиня бра- ка и рождения, материнства, женщин и женской производительной силы. Она прежде всего покровительница браков, охранительница семьи и семейных постановлений. Иногда ее называли и Луциной.
4Минерва – соответствующая греческой Афине Палладе, – в римской мифологии богиня мудрости. Особенно почитали ее этру-
Цицерон. Мастер публичного выступления
ски как молниеносную богиню гор и полезных открытий и изо- бретений. И в Риме в древнейшие времена Минерва считалась богиней молниеносящей и воинственной, на что указывают гла- диаторские игры, обязательно проводившиеся во время главного праздника в ее честь — Квинкватрии.
5Курульный эдил – выборное должностное лицо в Риме Куруль- ные эдилы носили тогу с пурпурной каймой, другие знаки почета, на которые они имели право, – курульное кресло и маски предков. Четыре эдила отвечали за ремонт храмов и общественных зданий, за состояние дорог и движение в городе, общественную нравственность (они могли налагать штраф), раздачу зерна и праздничные игры. Курульные эдилы устраивали Мегалезийские и Римские игры, а плебейские эдилы – Плебейские игры и, по всей ве- роятности, также праздники Цереры и Флоры. Хотя должность эдила не была обязательной для карьеры начинающего политика, она давала возможность заявить о себе народу богатыми играми, сопряженными с даровым угощением и раздачей подарков. Поэто- му, чтобы ее занять, следовало обладать немалыми средствами.
6Луций Тарквиний Приск – пятый царь Древнего Рима. Пра- вил с 616 по 579 до н. э. Луцием Тарквинием Сенат был увеличен до 200 человек за счет новых членов из бедных родов. Среди них были Октавии. При нем был построен Храм Юпитера Капито- лийского, отведено место под Римский форум. Луций Тарквиний, по легенде, для отвода сточных вод построил римскую канализа- цию – Большую Клоаку. Им же было построено здание Большого Цирка для проведения регулярных скачек и празднеств.
7Консул – высшая выборная должность в эпоху республи- ки в Древнем Риме. Должность консула была коллегиальной, то есть консулов было сразу двое, избирались они на один год в цен- туриатных комициях. Коллегия двух консулов была учреждена, согласно античной традиции, после изгнания царя Тарквиния Гор- дого. Консулы обладали высшей гражданской и военной властью, набирали легионы и возглавляли их, созывали сенат и комиции, председательствовали в них, назначали диктаторов. В чрезвы- чайных обстоятельствах сенат наделял консулов неограничен- ными полномочиями. Знаками отличия консула являлись тога с широкой пурпурной каймой, курульное кресло (лат. Sella curulis), инкрустированное слоновой костью, и сопровождение 12 ликто- ров с фасциями, в которые за городской чертой вкладывались то- поры. В римской системе летосчисления годы обозначались име- нами консулов данного года (они именовались лат. CONSULES ORDINARII). По законам республики, минимальный возраст кон- сула составлял 41 (для патриция) и 42 года (для плебея). Но до- зволялись исключения: Помпей впервые стал консулом в 27 лет.
Часть II. Рим
По окончании срока должности консулы получали в управление какую-либо провинцию и звание проконсула.
8Проконсул – государственная должность в Древнем Риме пе- риодов республики и империи. Проконсулы обладали властью кон- сулов (часто только на ограниченной территории), но, в отличие от консулов, не избирались на эту должность собранием по цен- туриям (лат. comitia centuriata). Впервые эту должность учреди- ли для Клавдия Марцелла, которому во время Второй Пунической войны по истечении его консульских полномочий было сохранено положение главнокомандующего. Впоследствии основной ролью про- консулов было управление провинциями. В зависимости от ста- туса провинции, она могла управляться также промагистратом более низкого ранга – пропретором. Проконсулы, управляющие про- винциями, назначались на должность Сенатом из числа бывших консулов. Обычно срок полномочий проконсула, управляющего про- винцией, составлял один год, но иногда полномочия продлевались. Гай Юлий Цезарь был проконсулом Цизальпийской Галлии в период с 58 по 48 г. до н. э. Марк Лициний Красс был проконсулом Сирии в период с 55 г. до н. э. до своей смерти в 53 г. до н. э. Гней Помпей Великий был проконсулом Испании в период с 55 по 50 г. до н. э.
9Весталки – жрицы богини Весты в Древнем Риме, пользо- вавшиеся большим уважением и почетом. Их особа была непри- косновенной (поэтому многие отдавали им на хранение свои завещания и другие документы). Весталки освобождались от отцовской власти, имели право владеть собственностью и рас- поряжаться ею по своему усмотрению. Оскорбивший каким-либо образом весталку, например, попытавшийся проскользнуть под ее носилками, карался смертью. Впереди весталки шел ликтор, при определенных условиях весталки имели право выезжать в колесницах. В обязанности весталок входило поддержание свя- щенного огня в храме Весты, соблюдение чистоты храма, совер- шение жертвоприношений Весте и пенатам, охрана палладиума и других святынь.
10Церера – древнеримская богиня, вторая дочь Сатурна и Реи Ее изображали прекрасной матроной с фруктами в руках, ибо она считалась покровительницей урожая и плодородия.
11Аммиан Марцеллин – древнеримский историк. Участвовал в войнах Рима с персами в середине IV века, также служил в за- падной части Империи. По происхождению сирийский грек, однако свое единственное произведение, «Деяния», написал на латыни. Сохранившаяся часть исторического труда (книги XIV – XXXI) охватывает период 353 - 378 годов. Аммиана Марцеллина ино- гда характеризуют как последнего крупного римского или вообще античного историка.
Цицерон. Мастер публичного выступления
12Квадрига — античная двухколёсная колесница с четырьмя запряжёнными конями. Часто использовалась в Древнем Риме в гонках или в триумфальных шествиях. Сохранилось немало изо- бражений, барельефов и статуй с квадригами.
13Инсула – в архитектуре Древнего Рима – многоэтажный жилой дом с комнатами и квартирами, предназначенными для сдачи внаем. Инсулы появились не ранее III века до н. э. Верхние этажи инсул занимали в основном бедняки, более зажиточные слои населения снимали более комфортабельные квартиры на первых этажах с водоснабжением. Большинство квартир в инсулах были неотапливаемыми, малоосвещенными, в них отсутствовали водоснабжение и канализация.
14 Стола являлась особой формой женской туники с короткими рукавами, широкая и со множеством складок, доходившая до щи- колоток, внизу которой пришивалась пурпурная лента или обор- ка. На талии стола повязывалась поясом. Такую одежду носили матроны из высшего общества и не смели надевать ни отпущен- ницы, ни женщины легкого поведения, ни рабыни.
15Палла – древнеримское женское одеяние, имевшее форму квадратного или продолговатого четырехугольного пледа, иногда с вышивкой. Палла в то время была верхней одеждой для выходов в свет. Один конец паллы набрасывали на левое плечо, средней частью обертывали спину, а другой конец или перебрасывали через правое плечо, или просовывали сзади через правую руку, оставляя ее свободной, причем самый конец спускался с левой кисти к ногам. В дурную погоду или при жертвоприношениях закутывались в Паллу с головой. Как верхняя одежда, Палла была для женщин то же, что тога для мужчин.