- Мы сняли комнату в двушке, очень дешево, если скидываться на троих, вообще почти даром, - обрадовала Нора Гулю, выходящую из вагона. – Давай сумку.
- Ага, учитывая, что это одна остановка от вокзала, - подтвердила Алла и назвала сумму.
- И в чем подвох? – пропыхтела Гуля, вместе с подругами таща все свои сумки и пакеты. – Жить с вредной хозяйкой?
Нора сделала глубокий вдох и начала объяснять:
- Нет, жить мы там будем одни. Занимаем большую комнату. Но у хозяйки есть брат, Санек, он живет у своей бабы и постоянно синячит. И баба тоже синячит.
- В общем, оба они синячат, - подтвердила Алла.
- И в чем проблема, если он у бабы живет? – не поняла Гуля.
- Он с ней иногда ругается и от нее уходит, - продолжила Нора. – И уходит в эту хату. Ночевать. В маленькой комнате. Поэтому и дешево. За неудобства, которые он может нам причинить.
- Ясно, - кивнула Гуля. – То есть, есть вероятность, что в течение этого месяца он ни разу со своей дульсинеей не поругается, и мы будем жить спокойно. Но есть вероятность, что будет ругаться постоянно, и нам придется терпеть его общество.
- Именно, - сказала Алла, - но есть и плюс – наша комната запирается на шпингалет.
- Надеюсь, изнутри? – сострила Гуля.
Первые три дня прошли спокойно. Видимо, Санек жил душа в душу со своей дульсинеей. На четвертый день вечером в квартиру ввалился, распространяя амбре и маты, щуплый мужичонка. В прихожей его встретили три мегеры с огурцами на лице (девушки делали питательные маски).
- Девчонки, спокойно, я к себе в комнату. Пойду, просплюсь, - сообщил мужичонка, с опаской вглядываясь в три пары глаз, торчащих между огуречными кружками.
- Проспитесь, - милостиво разрешила Нора. – К нам без стука не заходить. А стучать только при крайней необходимости.
- Понял, - кивнул Санек и удалился в свою комнату.
Девушки уселись за учебники и конспекты. Из соседней комнаты доносился храп и скрип кровати.
- Так, скажите мне, кто написал «Повелителя мух», а то из головы вылетело, - обратилась Гуля к двум другим.
- «Повелителя» написал… - дальше ответ Аллы Гуля не расслышала, так как его заглушил протяжный неприличный звук, донесшийся из соседней комнаты.
- Ага, именно он и написал, - прохрюкала Нора, давясь смехом. – Звуковое сопровождение очень гармонично коррелирует с сюжетом книги, там тако-ое описано.
- Да помню я, что там описано, я автора забыла, - раздраженно фыркнула Гуля.
Неприличный звук повторился, потом еще раз. И еще.
- Голдинг. Уильям Голдинг, - прохихикала Алла, вклинившись между залпами.
- Что-то у него с желудочно-кишечным трактом, - вздохнула Гуля через полчаса. – Как мы под эту канонаду спать-то будем?
Но ночь прошла спокойно. Утром, выйдя на кухню, девушки обнаружили там Санька, сидевшего на табуретке и точившего нож. На столе лежали еще два ножа.
- Доброе утро, - вежливо поздоровались студентки. – Вы надолго?
- Щас обратно пойду, нож вот последний доточу, - сообщил Санек. – Я смотрю, тут все ножи тупые, я их наточил.
- Большое спасибо – поблагодарили девушки.
Еще неделя прошла спокойно. Санек только раз забежал на пару минут, чтобы забрать какое-то свое барахло из маленькой комнаты. К троице в гости пришли однокурсницы Яна и Юля.
- Ой, что это! – подпрыгнула Юля, услышав звук ключа, поворачивающегося в замке.
- Да не волнуйся, это наш Санек-стиморол пришел, - успокоила ее Нора и объяснила ситуацию.
- А почему стиморол? – спросила Яна.
- Потому что он оставляет неповторимый, устойчивый запах, - засмеялись Нора, Алла и Гуля.
(В те времена из каждого утюга каждые пять минут слышался рекламный слоган – Стиморол – неповторимый, устойчивый вкус).
Раздался деликатный стук в дверь большой комнаты.
- Девчонки, вам вобла не нужна? Кореш мой продает, задешево, - предложил Санек, с удивлением разглядывая размножившихся девчонок.
- Почем? Покажите? – деловито спросила Яна.
После долгого и тщательного обследования вобла была признана годной и действительно дешевой, и девчонки приобрели пять штук. Как раз под п*во. Санек, получив деньги (девушки не сомневались, на какие цели), радостно удалился, на прощание издав неприличный звук и смущенно извинившись.
- Да, действительно стиморол, - заключила Яна, изящно размахивая ладонью перед лицом. – Но хоть польза от него есть – вобла как раз вовремя подъехала.
- Он еще ножи точит, - гордо сказала Алла.
Под самый конец сессии Санек опять заявился. Это бы ничего, но за ним заявилась его дульсинея. И приревновала его к девчонкам, мирно готовившимся к экзаменам. После долгих выяснений отношений с Саньком, под аккомпанемент которых девушки пытались-таки впитать в себя разумное, доброе, вечное, дульсинея распахнула дверь и шагнула в комнату.
Как раз через секунду после того, как Нора произнесла:
- Девчонки, слушайте, если что – поправляйте.
И начала читать:
- Quo usque tandem abutēre, Catilīna, patientia nostra? quam diu etiam furor iste tuus elūdet? quem ad finem sese effrenāta jactābit audacia? Nihilne te…
Санькина дульсинея в замешательстве уставилась на бледную черноволосую девушку, одетую во все черное, с кругами размазавшейся туши, читающую на непонятном, страшном языке. Девушка меж тем подняла глаза от книги и продолжала шпарить наизусть, глядя черными безднами глаз прямо в душу дульсинеи:
- …nocturnum praesidium Palatii, nihil urbis vigiliae, nihil timor popŭli, nihil concursus bonōrum omnium, nihil hic munitissĭmus habendi senātus locus. nihil horum ora vultusque movērunt? Patēre tua consilia non sentis?
Замешательство незваной гостьи переросло в ужас. Она попятилась и бесшумно закрыла дверь. Из прихожей донеслось:
- Собирайся скорее! Они сатанистки какие-то, порчу наведут, если еще не навели. Уходим, уходим, я тебе сама дома налью, быстрее давай. Как съедут, надо батюшку пригласить, квартиру освятить, особенно ту комнату. Ты потом все осмотри, а то оставят тут амулеты, чтобы проклятие наложить.
И пара удалилась. А потом среди местных синяков долго ходили слухи о колдуньях, которые жили в Санькиной квартире и прокляли ее, так что лучше туда не соваться.
А после ухода Санька и его дульсинеи Нора довольно сказала:
- Ученье – свет! Видите, как благотворно воздействует латынь, в частности речь Цицерона против Катилины, на представителей маргинальной прослойки? То-то же. Может, они даже пить бросят. Хотя сомневаюсь. Для этого надо еще что-нибудь на древнегреческом прочесть, а я его не знаю.
Рассказ о том, что такое жизнь в студенческом общежитии и как она воздействует на неподготовленные умы:
«Настоящему индейцу завсегда везде ништяк»
Все рассказы о жизни студенток-филологов читайте в подборке