«Мужчину делает женщина!» — твердо решила я, познакомившись с Севой. Он был классическим маменькиным сынком. Ни шагу не мог ступить без подсказки своей властной мамаши и многочисленных родственников. Одевался, как велела мама. Выбрал вуз по совету родни. Его и на работу к нам устроили по знакомству.
Сам-то он был неплохим парнем, но уж очень ведомым — никакой самостоятельности. Скажешь — сделает. Молчишь — сидит на пятой точке. Но это даже хорошо, думала я. Сначала можно направлять Севу, а позже и сам научится принимать решения.
В общем, я с жаром взялась за этот проект. Не он меня, а я водила Севу: на каток, в магазины, в кино, музеи, театры. Он преобразился. Из тюти стал ярким, со вкусом одетым, симпатичным парнем. Постепенно мы становились ближе друг другу. Я разрешила — Сева меня поцеловал. Позволила — положил руку на талию, обнял, прижался. Уже и до изнеможения ласкались с ним, а до главного дойти не получалось. У меня дома мама, у него — куча родственников.
И вот, наконец, Сева вдруг сам проявил инициативу. Я обрадовалась: свершилось, мальчик становится мужчиной! Позвал меня к себе, сказав, что все разъехались по делам и квартира свободна до позднего вечера.
Правда, в интимном плане мне тоже пришлось все взять в свои руки — у Севы явно не было опыта с женщинами, он был неловок, очень волновался. Но все поправимо: я сама его оседлала, не забывая шептать нежные слова поддержки, выбрала темп, ритм. Сева расслабился, повинуясь мне и своему инстинкту. И нас обоих накрыла страсть...
Я почти отключилась, как вдруг дверь в нашу комнату распахнулась. На пороге стояла возмущенная мама Севы. За ее спиной маячили отец, сестра и брат. Светлана Михайловна открыла рот и понесла: «Ты чего на него навалилась, ты зачем ему «Камасутру» показываешь?! Бесстыдница (тут она употребила более нецензурное слово) — моего мальчика развращаешь!»
Я пыталась накрыться одеялом, под которым уже спрятался Сева. Он не возмутился, , не попытался выпроводить родню из комнаты, вообще ни слова не сказал. Оказалось, его родственнички давно стояли под дверью: подслушивали, подглядывали...
Я молча встала, собралась и ушла. Сева меня не остановил. А мамаша над ним все квохтала: «Ах Севочка, эта ужасная женщина нанесла тебе психологическую травму!» А ведь жертва скорее я. Мало того что ушла распаленная и неудовлетворенная, так еще и оплеванная ни за что.
Вывод для себя я сделала: с Севой (и с такими как он маменькиными сынками) - больше никаких экспериментов! Пусть этого Севочку другие женщины пытаются оторвать от маминой юбки - может, у кого-то из них и получится... В чем я лично очень сомневаюсь.
О. Л., Сыктывкар