Кочевники Крайнего Севера всю жизнь проводят в путешествиях, передвигаясь за оленями. Их арктический мобильный дом со всеми вещами переезжает за ними на санях.
АННА СОРОКИНА
На Крайнем Севере России помимо городских или сельских жителей есть и те, кто ведет кочевой образ жизни. Это в основном оленеводы. Олени постоянно мигрируют в поисках самой вкусной пищи, и людям, которые их разводят, приходится перемещаться вместе с ними.
Наибольшее количество российских кочевников - порядка 10 тысяч человек живут на сибирском полуострове Ямал. Это коренные народы Севера: ненцы, ханты, селькупы. Раз в год он приезжают со своими чумами в город Салехард на День Оленевода. Там-то мы и исследовали их жилище во всех подробностях.
Маленький снаружи, большой внутри
Чум - это традиционный дом северных народов. Он имеет конусообразную форму, которая подходит для суровых арктических условий. Такая форма устойчива во время метелей, со стен легко скатывается снег, чум быстро прогревается изнутри, и эта конструкция очень быстро собирается и разбирается.
У ненецких семей раньше чум собирали и ставили женщины, но сейчас эта традиция уже канула в лету. Жилье ставят вместе со всей семьей.
«Обычное чум ставим и собираем за час летом и за 3 часа зимой. Это если снега много», - рассказывает Марьям, молодая женщина из ямальского поселка Аксарка. В чуме, где она принимает гостей, порядка 40 шестов и 80 оленьих шкур. «Здесь с комфортом может жить 8 человек», - говорит она и добавляет, что раньше семьи были больше, по 10 детей, а сейчас 5-6 - максимум, и в чуме места более чем достаточно. С помощью занавесов можно отделить себе «комнату» («полог»).
Диаметр среднего чума в основании около 5-8 метров. Пол уложен деревянными досками, покрытыми оленьими шкурами. Центральную часть занимает очаг - печка-буржуйка, которая и отапливает помещение, и служит плитой для приготовления пищи. С одной стороны, как правило, располагается стол, за которым собирается семьи и гости.
«Чум - это чистая природа, - говорит Марьям. - Шесты делаем сами, у нас тут лесотундра, деревья найти не проблема. Олени тоже наши, шкуры копим постепенно. Но если переводить в деньги, то себестоимость такого чума примерно 1,2 млн рублей ($15,000 - сопоставимо со стоимостью однокомнатной квартиры в небольшом русском городе)».
«Когда дети вырастают и хотят создать семью, они ставят себе новый чум. Сейчас женятся лет в 25, родители им помогают с чумами», - говорит Анна из другого поселка.
Кроме того, на Ямале существует «чумовой материнский капитал» - после рождения третьего ребенка можно получить комплект для сборки чума. В него входит печка, шесты, доски для посла, шкуры, брезент и нарты.
Коренные народы Севера соблюдают и особые ритуалы, связанные с жилищем. «Женщина не должна ходить позади печи, очага, это у нас сакральное место, - говорит Галина из стойбища Минлей вблизи Салехарда. - Также нельзя ходить вокруг чума, если надо что-то поправить, то сначала надо пройти с одной стороны, потом с другой».
Жизнь на чемоданах
«Мы - кочевники, и на каких-то пастбищах мы стоим неделю, на других - месяц, два, - на третьих - день. Вот зимой мы стоим по 4 месяца, с января по апрель», - говорит Николай из Приуральского района.
Перекочевку называют «кастланием». Все маршруты не меняются веками: бригады ходят по следам своих предков, которые остаются в тундре. И оленеводы могут заранее рассчитать, когда они будут вблизи поселков, чтобы пополнить запасы продуктов и других необходимых вещей.
У них сегодня есть и снегоходы, и автомобили, и ноутбуки, и мобильные телефоны, и рации, и бензиновые генераторы. Но главное, говорят северные жители, у них есть чувство свободы.
«Попав в город, зависишь от времени. А у нас не нужно вставать по часам и бежать на автобус. Не опоздаешь к начальству. Живешь как тебе велит твоя судьба», - говорит Галина.
Сегодня семьи оленеводов на Ямале, кроме чумов, имеют свои дома или самые обычные квартиры. Например, кто-то из семьи работает в поселке, а кто-то переезжает туда на пенсии, а родственники продолжают кочевать с оленями, но все приезжают друг к другу в гости. И все вспоминают лес и тундру с большим теплом.
«Вы, наверное, не представляете себе, каково это, а чтобы понять, надо там пожить. Поехали покастлаем?» - предлагает нам Анна.
