Люба с Сергеем полюбили друг друга совершенно случайно. и если бы не одно весомое обстоятельство, ничего бы не было в их жизни...
Люба работала бухгалтером в одной фирме. Целыми днями смотрела в белые листы формата А4 и видела одни цифры, они бежали перед ее глазами ровными строчками, текли в компьютере столбиками и высвечивались на калькуляторе. Она считала деньги. Увы, не свои. Совсем чужие, тысячи, миллионы, они проходили перед ее глазами своей чередой, мелькали каждый день, а в кошельке вечно было пустовато. Она шла вечером домой, одинокая, недолюбленная, отцифрованная. Даже в то время, когда она смотрела на лебедей, плавающих по чистой глади пруда в парке, она считала.
- Лебеди белые, раз, два, три, в количестве одиннадцати штук, утки десять, воробьи…
Так бы продолжалось еще долго, если бы не скромный программист Семен.
Он долго приходил в ее кабинет, проверяя работу компьютеров, несмело взирал на нее из-за ноутбука, посылал ей нежные взгляды и обливался одеколоном, притягивающим женщин, почему то старше его по возрасту, но не Любу…
Все было безрезультатно. Мозг ее был настроен на четкий порядок цифр. Тогда он стал ей присылать сообщения по почте, которую она всегда просматривала. И о чудо. Что-то произошло в мозгу Любочки, старые файлы были сбиты и она переключилась на другую программу. Она искала глазами того, кто посылал ей знойные признания в любви. Душа ее пела отныне, но пройдясь по головам сотрудников, четко осознала: женская половина не могла ей такое писать, а из мужчин были только охранники, все поголовно женатые, директор, который мог в любой момент завести себе первоклассную любовницу, начальник отдела, отчаянный семьянин и кассир, преклонного возраста. Был еще водитель Вадик. Но пройдя мимо него несколько раз в коротком платье, она поняла, что интересна ему так же, как алкоголику цветы.
Сеня, четко осознав, что его мечта совершенно не понимает его знойных призывов, решил взять ее своим напором.
Наконец, набравшись храбрости, преподнес ей огромный букет ромашек и сознался в своих намерениях, жутко при этом волнуясь, краснея и заикаясь.
Люба была шокирована таким признанием, но быстро подсчитав свои годы, количество одиноких мужчин вокруг себя, нулевое количество знакомств за последнее время, пришла к выводу, что пора замуж.
По обоюдному согласию сторон, посовещавшись, решили и постановили: свадьбу играть не стоит. Лучше тихонько так, посидеть дома за накрытым столом вместе с родителями, перекусив котлетами с картошкой, салатиком и конечно же тортом. А денежные средства оставить в покое до нужных времен...
Так и сделали. Люба радовалась сэкономленным средствам, Семен сиял от счастья, а родители умилялись свои умным, скромным, благоразумным детям.
Так и жили бы они спокойно до старости. Но Семен очень страдал от холодности своей подруги, не получая того, зачем вообще женятся люди... Она совсем не понимала, как ему нужна ее любовь, нежность, женские ласки, ее интересовали только подсчеты. Она все время считала. Сколько денег потратили на ужин, сколько надо отложить на куртку, какую сумму взять для похода в магазин обоев, а потом применила совершенно другую особую тактику. Зачем менять обои во всей комнате, когда можно вырезать небольшой участок старых в месте загрязнения и поклеить красивую вставочку, дополнив ее уместной на этой стене картиной.
- Какая ты у меня умная, - только и сказал на это Сеня. Он почти отчаялся добиться от жены женственности и чувственности.
Он быстро понял, что вторую половинку не так- то легко можно сдвинуть с места. А достучаться до нее у него не хватало ни сил, ни духа.
И он нашел выход.
Однажды, в серый дождливый день, когда тучи накрыли город темным фиолетовым крылом, и молнии бороздили пространство, в поисках своей жертвы, он притащил с улицы грязного, мокрого, наглого котенка- подростка.
- Смотри, какое чудо, - прошептал он, доставая свой сюрприз из под куртки.
- Это еще что такое, зачем он нам? – угрожающе спросила она.
- Пусть живет, такой милый!
- Сам с ним возись, я не буду.
Чудо оказалось котом, по утрам орало благим матом, требуя еды. Сенечка быстро его отмыл, просушил, накормил и воскресшая животина, нагло облизываясь, взобралась на семейную кровать.
Теперь, ощутив себя полным хозяином, занятого пространства, он развалился на мягком пледе и застолбил за собой, выбранное место.
Люба протестовала, но ее голоса явно не слышали, она гоняла кота полотенцем, сбрасывала на пол, но кот, зло глядя ей в глаза, взбирался на свое ложе и шипел, взъерошив свою длинную шерсть, которая оставалась теперь в любом уголочке квартиры, где он побывал. По ней было просто отследить передвижения этого хорька.
- Да, что же это такое? – возмущалась хозяйка, явно сдавая свои боевые позиции.
- Не трогай Ваську, пусть лежит себе.
- Да, а я? Он же меня спать не пускает вечерами.
- А ты к нему с любовью. – Посоветовал Сеня, удовлетворенный тем, что жена начала понимать отсутствие внимания и тепла.
Васька рос, превращаясь в огромного кота. Он обожал Семена, встречал его с работы, слетая с кровати мигом, как только слышал звук вставляемых в дверь ключей. Терся о ноги хозяина, подняв победно свой шикарный пушистый хвост.
А потом, плотно поужинав, они занимали место на диване и под мурлыканье Василия, блаженно развалившегося на груди хозяина, смотрели телевизор. Васька заглядывал Семену в глаза и умильно жмурился.
Он как будто говорил:
- Ты мой хозяин, я тебя люблю, и ты меня тоже. Правда? Мы с тобой одной крови, ты и я. – Это он насмотрелся Маугли. Обожал его всеми фибрами своей маленькой кошачьей души. Он тоже был никчемным подкидышем, но хозяин его теперь бережет, обожает и любит.
- Вот гад, - говорила Люба, - смотрит не моргая, как будто все понимает. - Возмущению ее не было предела. Кроме того, этот пушистый комок зла, каждую ночь ложился между Семеном и ей, а когда она пыталась протянуть свою руку, впивался острыми когтями куда придется.
Муж отчаянно защищал своего питомца. Она видела, как отдалялся от нее Сеня в своей безусловной привязанности к коту. Они уже не пили чай вместе, перестали гулять в парке, он все свое свободное время отдавал этому рыжему наглецу, усатой бестии, даже выносил его на улицу гулять, сам. Ревность проснулась в ее сердце и больно, острым кинжалом, колола в груди.
Люба предпринимала отчаянные меры, выбрасывала этого гада на площадку, в надежде, что он убежит. Но кот и не помышлял бросать такую интересную, полную заботы, любви и внимания к своей персоне жизнь. Он всегда возвращался на свое прежнее место. Тем более, кот стал замечательным артистом. Ролики о его жизни, выставленные в интернете, делали его всеобщей знаменитостью. Семен восторгался своим протеже.
И тогда Люба, снова перепрограммировала свой мозг и перешла в контрнаступление. Она сбегала в торговый центр, долго гремела посудой на кухне и приготовила необыкновенный романтический вечер.
Она угощала своего Семена вкусностями, которые редко водились в их доме, свечи потрескивали, сгорая и чадя, но двое настроенных на одну волну людей, уже не обращали внимания на кота, бросающего косые взгляды на хозяина и нервно мяукая, предупреждая мужчину об опасности. Он даже пробовал стучать лапкой по столу, привлекая к себе внимание, но Сеня утопал в глазах любимой и готовился к большему. Он подхватил жену на руки и унес в спальню, прикрыв за собой дверь. Разрывая на ней только, что купленное дорогое черное белье, он и внимания не обращал на дикие вопли кота в коридоре и бурное царапание двери.
Васька был без ума от обиды, с горя он ободрал обои в коридоре, испортил всю дверь и даже нагадил обоим в уличную обувь.
- Пусть знают, как издеваться над чувствами молодого красавца. Ээх! Сеня! Бросили меня одного, изверги.
Сеня летал в это время в небесах, он был подобен сильному орлу, рвущемуся к свободе, к власти над подругой, радости и блаженству. Он издал победный крик, присущий дикому зверю и упал в изнеможении рядом с женой.
- Я люблю тебя,- прошептала счастливая Люба.
- И я люблю, - отвечал он ей. И с новой силой набросился на завораживающее разум тело.
Когда все закончилось и усталые хозяева вышли из комнаты, Васька победно лежал на столе, среди тарелок и махал своим пышным хвостом, попадая в тарелку с хлебом. Но хозяйка лишь потрепала его по загривку.
- Васька! Ух ты! Пойдем я тебя покормлю. – Она насыпала ему корма, прибралась в коридоре, молча снесла нанесенное ей оскорбление и с любовью смотрела на обожаемого утомленного мужа.
- И это все, - осуждающе смотрел на нее Василий.
Нет не все.
Люба с каждым днем менялась, она становилась такой мягкой, грациозной, гладила кота, когда ложилась на диван перед телевизором под бочок к своему мужу и кот, предано лежал рядом, правда мотал при этом хвостом, словно пропеллером, показывая тем самым, что он только терпит эти ненужные ему прикосновения. Но в один прекрасный день он почувствовал что то неясное, волшебное, сказочное, долго прислушивался, приник к хозяйкиному животу и округлил свои зеленые глаза.
- Да это же котенок, то есть, ребенок, малыш!
С той самой минуты он рьяно оберегал Любу, терся о ее ноги, облизывал ей руки, успокаивал своими песнями, а она отвечала ему истинной любовью. Тапки и обувь стояли в коридоре в полной безопасности, обои переклеили в ожидании младенца, навели порядок, даже испорченную дверь заменили. А коту купили красивый дом с чесалкой для когтей.
- Василий, - хвалила его хозяйка, - молодец, котик, ты принес нам удачу и счастье, ты наш главный талисман.
А когда родился ребенок, тут уж кот почувствовал себя властелином детской психологии. Он один мог усмирить ревущее создание, уложить его спать, мурлыкая под нос свою любимую песню и всю ночь упорно бдить за дыханием сонного младенца. Лучшей няньки было не сыскать.
- И кто все это сделал? - Спросите вы.
- Конечно Василий. – Дружно говорят ребята.
Мууррр!