Первая «азуха»
Начало здесь. ПЛАРБ К-228 была заложена в Северодвинске (СМП) 4 сентября 1970 года как крейсерская подводная лодка проекта 667А, заводской номер 461. Но уже вначале 1971 г. было принято решение о строительстве лодки по модернизированному проекту 667АУ с установкой на ней новых комплексов – ракетного Д-5У и навигационного «Тобол». Таким образом, К-228 стала первой ПЛАРБ (головной), построенной целиком и полностью по проекту 667АУ. Все последующие корабли модернизировались уже с учётом опыта К-228 либо на завершающих этапах строительства, а чаще в ходе заводских ремонтов.
Новый ракетный комплекс Д-5У с ракетой Р-27У, имеющей разделяющуюся головную часть (3 ГЧ), делал этот корабль самым мощным по ракетно-ядерному потенциалу среди кораблей ВМФ СССР на тот период, да, пожалуй, и не только СССР. На вооружении имелись новейшие системы – навигационный комплекс «Тобол», космическая навигационная система «Циклон», радиосекстан «Сайга», который обеспечивал высокую вероятность и точность обсервации по естественным астрономическим светилам в любых погодных условиях, комплекс автоматизированной радиосвязи “Молния-Л”.
Некоторые конструктивные изменения в выдвижных устройствах позволили разместить в рубке закрытый мостик для поста управления вертикальным рулём в надводном положении. Смотровые окна в носовой части рубки позволяют сразу отличить внешне лодку проекта 667АУ от лодки проекта 667А, а сам закрытый мостик делает несение верхней вахты в надводном положении более комфортным и безопасным. По крайней мере, для вахтенного рулевого, ну и командир (или старпом) могут позволить себе иногда побыть в укрытии. Вахтенный же офицер, увы, всегда стоит под открытым небом. Дождь ли, снег ли, а может ветер сильный и волна выше рубки…
В августе 1970 г. в учебный центр г. Палдиски был направлен офицерский состав первого экипажа К-228 (приказ командира в/ч 34357 (31 дипл), от 17.08.70 № 443 об убытии офицерского состава в/ч 40607 в г. Палдиски):
- командир корабля капитан 2 ранга Косинцев Г. В.,
- старший помощник командира капитан-лейтенант Тишаков И.И.,
- заместитель командира по ПЧ капитан 3 ранга Светильков В.Т.,
- помощник командира капитан-лейтенант Козейко А.А., позже – капитан 3 ранга Бодаревский В.Ю.,
- командир БЧ-1 капитан-лейтенант Быков Ю.Б.
- командир БЧ-2 капитан-лейтенант Рышков А.Г.
- командир БЧ-3 капитан-лейтенант Козейко А.А., позже – лейтенант Лемперт П.И.,
- командир БЧ-4 капитан-лейтенант Бакин Ю.В.
- командир БЧ-5 капитан 3 ранга Штокало В.Д.,
- начальник РТС капитан-лейтенант Борисенко Б.Ф.,
- начальник химслужбы лейтенант Сидоров В.В.,
- начальник медслужбы лейтенант Фатеев Ю.П.,
- командир дивизиона движения капитан-лейтенант Причисленский Ю.П.,
- командир электротехнического дивизиона капитан-лейтенант Харкевич А.К.,
- командир дивизиона живучести капитан-лейтенант Александровский Ю.А.
На должности командиров групп получили назначение 17 лейтенантов – выпускников военно-морских училищ.
Первый командир ПЛАРБ К-228 капитан 2 ранга Косинцев Геннадий Васильевич (VIII.1970 – XII.1973)
Окончил ВВМУПП (1956 г.). Проходил службу на ДПЛ в должностях от командира группы БЧ-3 до командира ПЛ. После окончания в 1970 г. ВМА им. Фрунзе был назначен командиром ПЛАРБ К-228. С XII.1973 по VIII.1978 ЗКД 19 ДиПЛ. С 1978 по 1985 начальник отдела 24 ЦНИИ МО, с 1985 по 1991 начальник НИО ВМА им. Н.Г. Кузнецова.
За успешное испытание и проведение контрольно-боевых стрельб баллистических ракет Р-27У ракетного комплекса Д-5У награждён орденом Ленина.
Таким образом, из 32 офицеров корабля 20 были молодые лейтенанты, а опыт службы на атомоходах имели только шестеро.
После обучения в Учебном центре г. Палдиски первый экипажа К-228 убыл в в/ч 95420 (г. Северодвинск, СМП), для знакомства с новым кораблем (ориентировочно – конец 1971-го – начало 1972-го).
К головным проектам всегда повышенное внимание от конструкторских бюро, промышленности и командования ВМФ. Не обошло это и К-228. Практически каждую неделю на строящийся корабль прибывали различные комиссии, высокое начальство, группы специалистов различных КБ.
03 мая 1972 года ПЛАРБ К-228 была спущена на воду и поставлена к достроечной стенке СМП. 26 июля 1972 года, в соответствии с приказом КСФ от 04.07.72 № 00317 на ПЛАРБ 339-ой отдельной бригады подводных лодок Беломорской ВМБ К-228 (бортовой номер 319) был поднят Военно-Морской флаг СССР, и начались заводские испытания. К декабрю 1972 г. все устройства, системы и комплексы корабля были доведены до ума, испытаны и сданы в эксплуатацию, кроме ракетного и навигационного комплексов.
Как правило, ракетное оружие подводных лодок проходит сначала наземные испытания, а с подводных лодок проводятся лишь контрольные пуски. Но в случае с К-228 наземных испытаний ракетного комплекса не проводилось, все стрельбы ракет проводились только с носителя. Для этого требовалось довольно длительное время, превышающее период строительства, поэтому было принято решение продолжить испытания ракетного и навигационного комплексов после выхода лодки из завода, в полигонах БП Баренцева и Норвежского морей.
09 декабря 1972 года ПЛАРБ К-228 убыла из Северодвинска в г. Сайда к постоянному месту базирования (приказ командующего Беломорской ВМБ от 20.12.72 № 0263 об убытии К-228 из Северодвинска в г. Сайда в связи с выводом из подчинения).
Незадолго до этого (в сентябре 1972) был сформирован второй экипаж К-228 – в/ч 40607-А, под командованием капитана 2 ранга Савина Анатолия Петровича. В январе 1973 года (приказ командира 19 ДиПЛ от 26.01.1973 №37) второй экипаж убыл на обучение в Палдиски, где уже и был полностью укомплектован личным составом.
11 декабря 1972 года К-228 вошла в состав 19 ДиПЛ 3 флотилии КСФ без подписания приёмного акта ввиду неполного завершения испытаний ракетного и навигационного комплексов. Это обстоятельство создавало повышенную нагрузку для экипажа, обязанного параллельно с испытаниями отрабатывать и сдавать положенные курсовые задачи. Для отработки экипажа с целью допуска к самостоятельному плаванию К-228 была передана второму экипажу К-214 под командованием капитана 1 ранга Алексеева В.П. (приказ командира 19 ДиПЛ от 21.12.1972 № 0166 о приёмке К-228 вторым экипажем К-214). Начался очень тяжёлый период – на корабле практически постоянно находилось два экипажа одновременно, кроме того, присутствовали специалисты КБ и промышленности, участвующие в испытаниях комплексов.
К февралю 1973 г. первый экипаж К-228, успешно сдав все курсовые задачи, принял корабль, приступил к испытаниям и контрольно-боевым стрельбам. За период с февраля по июль 1973 г. К-228 практически еженедельно выходила в море, возвращаясь в базу для пополнения запасов, перегрузки ракет, смены представителей КБ, промышленности и штаба дивизии. Было сделано около 25 выходов общей продолжительностью 57 суток.
Испытания проводились в соответствии с программой, утверждённой ЦК КПСС и Советом Министров СССР. На ракетные стрельбы, как правило, выходили в ночь с воскресенья на понедельник, поздно вечером в пятницу возвращались в базу, чтобы за субботу и воскресенье пополнить запасы, загрузить новые ракеты и произвести их комплексную проверку. Всего было произведено свыше 20 пусков ракет: одиночных и залповых. Следует заметить, что ракетные стрельбы, выполняемые по специальной программе, в зачёт боевой подготовки флотилии и дивизии не шли, да и подчинение К-228 местным командирам и начальникам был формальным. Это, естественно, вызывало определённые трения с командованием дивизии, флотилии и флота, которые были вынуждены работать в выходные дни. Однажды, на Военном совете флота один из участников возмутился: «Что это за «летучий голландец» появился на флоте? Куда-то ходит, всё время пускает ракеты, но никто об этом ничего не знает!»
Чтобы утешить своё командирское самолюбие, и дивизия, и флотилия частенько изводили лодку и экипаж различными проверками организации службы с соответствующими выводами:
- Приказ командира 19 ДиПЛ № 129 от 09.03.73 «О неудовлетворительном выполнении мероприятий по предупреждению вшивости л/состава в/ч 40607 и наказании виновных». 1 марта у четырёх матросов обнаружили вши (ещё бы, если неделями пропадать в море, на стрельбах и испытаниях). Командиру корабля капитану 1 ранга Косинцеву Г.В и замполиту капитану 3 ранга Светилькову В.Т. объявлены выговоры.
- Приказ командира 19 ДиПЛ № 133 от 11.03.73 «О низкой организации службы в в/ч 40607». 11 марта командир БЧ-1 капитан-лейтенант Быков Ю.Б. отсутствовал на запуске НК «Тобол», командир ЭНГ лейтенант Шмельков Ю.И. при несении вахты отлучился с корабля на береговую базу (для поверки приборов). Старшему помощнику командира капитану 3 ранга Тишакову И.И. и командиру ЭНГ лейтенанту Шмелькову Ю.И. объявлены выговоры, командиру БЧ-1 капитан-лейтенанту Быкову Ю.Б. – строгий выговор.
Конечно, это были нарушения дисциплины и организации службы, но когда люди неделями находились в море, забыв, что такое берег, дом, семья, баня, в конце концов, не жалели себя ради достижения главной цели – скорейшего ввода в строй корабля, стоило ли так уж строго и формально оценивать их, в общем-то пустячные, промахи?
Правда, через некоторое время на К-228 «плюнули» все, от командира дивизии до флота, тем более что их мнения никто и не спрашивал – столь высоки были полномочия у руководителя сдаточной команды. И стал ходить экипаж в море сам по себе, даже без старшего на борту.
Пуски ракет не всегда проходили гладко: то «барахлил» навигационный комплекс, то бортовая ракетная аппаратура, то сами ракеты…. Приходилось возвращаться в базу и устранять недостатки. Иногда, для производства одного пуска приходилось по три-четыре раза возвращаться на берег и снова выходить в море.
Несмотря на колоссальное напряжение моральных и физических сил, экипаж стойко терпел любые лишения ради достижения главной цели – скорейшего завершения испытаний и ввода корабля в состав боевых сил ВМФ. Готов был и к самопожертвованию. В июле 1973 г. К-228 наморячилась славно, готовилась выполнить очередную, десятую по счету, стрельбу ракетами. Подготовка к выходу в море, переход в район БП, подготовка к старту проходили на редкость удачно, без обычных проблем с техникой, погодой, буксирами, судами обеспечения и т.д. За пять минут до старта были выполнены начальные условия для пуска ракет, а за две минуты – открыты крышки соответствующих шахт. Наконец, корпус корабля слегка дрогнул пару раз – ракеты вышли из шахт. Все радостно вздохнули, ожидая услышать традиционные в таких случая поздравления командира с удачным стартом. Но вместо поздравления по кораблю раздался сигнал аварийной тревоги: «Пожар в десятом отсеке!». Через 10 минут прозвучал отбой. Оказалось, что за 5 минут до старта личный состав 10-го отсека проводил отстрел из аппарата ВИПС сигнального имитационного патрона. Из-за технической неисправности патрон из ВИПС не вышел и при открытии задней крышки аппарата выпал в отсек в горящем состоянии, хаотично перемещаясь по настилу. Первым, что должно быть сделано в такой ситуации – объявить в отсеке и по кораблю аварийную тревогу. Но это означало срыв ракетной стрельбы. И, более того, вывод из строя самой ракеты, так как шахта к тому времени уже была заполнена водой. Правильно оценив ситуацию, командир 10 отсека капитан-лейтенант Поляков В. доложил в ЦП о пожаре не по «Каштану», а по телефону. Командир Косинцев, получив доклад из 10-го, аварийную тревогу по кораблю до окончания старта ракеты объявлять не стал, приказав Полякову начинать борьбу с пожаром самостоятельно. Командир отсека, надев перчатки, поймал патрон, забросил его в отсечный гальюн и задраил дверь. Пожар был локализован, однако, отсек был сильно загазован и личному составу пришлось длительное время провести в ПДУ. После производства старта ракет и объявления по кораблю аварийной тревоги лодка всплыла, 9-й и 10-й отсеки были провентилированы в атмосферу. К сожалению, командир К-228, так много сделавший для скорейшего ввода лодки в строй, при разборе этой ситуации предпочёл вместо объективного анализа свалить всю вину за аварию на Полякова, которого быстренько списали с лодки на берег, а вскоре и вообще уволили из Вооруженных сил.
Иностранные разведки проявляли повышенный интерес к новейшему советскому ракетоносцу, особенно к его ракетному комплексу. Это было замечено ещё в период строительства и проведения испытаний в Белом море. Вот лишь один пример. Из-за погодных условий первая ракетная стрельба была выполнена на сутки позже, чем было предусмотрено планом, но в базу лодка не заходила, вопросы переноса с берегом не согласовывались, поскольку на борту находились главные лица программы испытаний. После успешного выполнения стрельбы в американской прессе появилось сообщение, что в СССР испытана первая баллистическая ракета с разделяющейся головной частью. Однако в той информации дата пуска была указана плановая, а не фактическая. Следовательно, источник информации находился где-то на берегу.
Одной из значимых была стрельба из Норвежского моря – «вотчины» НАТО. Задача стояла не только произвести залповых пуск двух ракет с разделяющимися ГЧ, но и скрыть от разведок США и НАТО как момент старта, так и полётные характеристики, и возможности новых ракет. Как только К-228 в сопровождении надводных кораблей обеспечения прибыла в «заданный» (ложный) район пуска, туда сразу же слетелись противолодочные самолеты «Орион», «Викинг» и забросали весь район противолодочными буями. Следом подтянулись американская многоцелевая атомная подводная лодка типа «Стерджент», английский фрегат, ну и, конечно же, известная всем северянам «Марьята» - норвежское разведывательное судно. Стрелять в таких условиях было невозможно. Командир принял решения начать предстартовую подготовку пустой шахты. Через некоторое время предстартовая подготовка была прервана и по ЗПС передано сообщение на корабль обеспечения о прекращении предстартовой подготовки в связи с неисправностью и возвращении в базу для устранения недостатков. Далее, лодка всплыла под перископ и, в окружении радиогидроакустических буев и противолодочных сил противника, повторила своё сообщение открытым текстом по УКВ, после чего погрузилась и в сопровождении корабля обеспечения начала движение на восток, имитируя возвращение в базу. Противолодочные силы США и НАТО прекратили слежение за ракетоносцем. А через некоторое время К-228 заняла настоящий район пуска и скрытно от противника произвела ракетную стрельбу.
Бывали случаи, когда К-228 проверяла нервы на прочность не только у вероятного противника, но и у собственных сил ПВО. Выполнив очередную стрельбу двумя ракетами и получив подтверждение полигона об её успешности, вместо полагающейся благодарности лодка получила приказ срочно вернуться в базу. Сразу после возвращения командира Косинцева прямо с пирса доставили в штаб Северного флота, где выяснилось следующее. Так как испытания проводились по программе, утверждённой на самом «верху» (ЦК КПСС, Совет Министров), связь с берегом осуществлялась через Москву, минуя флот, хотя на флоте, в соответствующих частях ПВО, имелись выписки из этой программы. По каким-то причинам (возможно, из-за выходных), что-то в цепочке оповещения не сработало, и в ночь с субботы на воскресенье средства ПВО страны неожиданно для себя обнаружили две «неизвестные» ракеты, летящие с запада в сторону СССР. С постели был поднят даже Брежнев. Когда прошёл первый шок, начались разборки: почему флот не оповестил командование ПВО о стрельбах; почему, в конце концов, ракеты не были уничтожены средствами ПВО. Попытки свалить вину на экипаж подводной лодки успехом не увенчались. В итоге, со своей должностью расстался командующий ПВО на Северо-Западном направлении. Таким образом, К-228 внесла свой вклад и в дело укрепления ПВО страны.
К августу 1973 г. основная работа по программе испытаний ракетного и навигационного комплексов была практически завершена, и экипажу предоставили возможность отдохнуть. К-228 на период отпуска 1-го экипажа была передана 1-му экипажу К-249, под командованием капитана 2 ранга Дмитриева В.И. (приказ командира 19 ДиПЛ № 091 от 15.08.73г. о приёме К-228 первым экипажем К-249 от первого экипажа К-228).
В конце октября, вернувшись из отпуска, первый экипаж К-228 принял корабль от экипажа Дмитриева и приступил к практической отработке своего втрого экипажа под командованием капитана 1 ранга Савина А.П., который к этому времени вернулся из г. Палдиски (приказ командира 19 ДиПЛ № 660 от 26.10.73г. о прикомандировании практически полного состава в/ч 40607-А к в/ч 40607). И вновь в очень стеснённых условиях – фактически два экипажа на борту, да еще члены сдаточной комиссии – были произведены ещё несколько испытательных ракетных пусков.
Не заметить столь колоссальный труд командованию дивизии было невозможно, и по итогам БП и ПП 1973 учебного года первый экипаж К-228 был отмечен в приказе по дивизии (№723 от 22.11.1973г.) среди лучших, а командир капитан 1 ранга Косинцев Г.В. и командир БЧ-2 капитан-лейтенант Рышков А.Г. – денежными премиями, 40 и 23 рублей соответственно (приличные, по тем временам, деньги).
К декабрю программа испытаний была полностью выполнена, и 11 декабря 1973 года Акт государственной комиссии по приёмке подводной лодки К-228 от промышленности подписан по всем пунктам, без исключения. Флот пополнился новейшей и самой мощной на то время ракетной подводной лодкой. А для К-228 начались тяжёлые флотские будни…
Материал подготовил Сергей Якубасов
Продолжение следует…
<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<
Благодарю за поддержку! Берегите себя и своих близких.
Не забывайте подписываться на канал. Если понравилось, поставьте палец вверх. Это помогает развитию канала, благодарен за щедрость!
Больше записок подводника читайте здесь