Сентябрь, 2019
Я лежу и смотрю в темноту. Мне не хочется спать, хотя соседи по моей камере уже давно уснули и теперь оба мирно похрапывали. Весь вечер они обсуждали жён, детей, ругали руководителей компании, в которой работали. Строили планы на жизнь так, словно не сидели со мной в СИЗО. А мне не спалось. День получился слишком насыщенным, слишком эмоциональным!
Пока я писал всё, что помнил про наши встречи с Серафимой (до сих пор не могу привыкнуть называть её по имени), я всё пережил словно заново. Удивительным образом память воскресила даже какие-то мелкие подробности, но теперь мне казалось, что я всё выдумал. Не может человек столько помнить! Например, я вспомнил, что при нашей второй встрече у неё была заколка в волосах. Красивая, блестящая. А теперь думаю, что заколку добавило моё воображение.
У меня чуть не отвалилась рука, пока я писал! Но я не знаю, прочёл ли следователь мою рукопись, потому что события дальше развивались неожиданно для меня. Не успел я отложить ручку и выдохнуть, как ко мне влетела грозная женщина.
- Лукина Алла Константиновна, – сухо представилась она и выхватила листы из моих рук. – Я ваш адвокат, – как бы между делом произнесла она. Быстро, словно особо не вчитываясь, она пробежалась по строчкам, а потом села напротив меня и заставила всё рассказать. Алла Константиновна не отличалась церемонностью. Она сообщила, что специально приехала из Москвы, чтобы защищать меня в суде.
Мучила она меня гораздо дольше, чем следователь. Кроме рассказа, ей требовались ещё и подтверждения. Она заставляла меня вспоминать места и людей, которые меня окружали, попросила подробный маршрут моих передвижений в злополучный день. Продержав меня два часа, она сообщила:
- Больше в моё отсутствие со следователем вы, Денис Юрьевич не разговариваете. Ясно?
Я молча кивнул.
Когда меня привели в камеру, я думал, что лягу и сразу усну. Тем более что уже был вечер. Но мне принесли лекарство. Незнакомый мне врач осмотрел меня, спросил о самочувствии. Удивительно, но здесь ко мне отнеслись человечнее, чем в больнице! Потом я долго слушал моих сокамерников, пока те не уснули. Со мной они практически не общались, но я был рад, что мне достались в соседи обычные люди.
А теперь я лежу, не зная, сколько времени, потому что у меня нет часов. В голове каша из воспоминаний и эмоций. К привычному обожанию незнакомки добавились жалость и горечь потери. Как я уже знаю, у неё есть сестра. Наверное, есть и родители, друзья. Каково сейчас им осознавать, что её больше нет? Вдруг я осознал, что похороны, возможно, прошли уже сегодня и мне стало совсем тоскливо. Я не смог с ней попрощаться! Да даже если бы я был на свободе, хватило ли бы мне духу, чтобы прийти на похороны?
«А если я убил? – подумалось мне. – Тогда что?»
Но зачем мне убивать эту девушку? Я пытался найти мотив, но он лежал на поверхности. Серафима насмехалась надо мной. Пусть это было лишь раз, но меня страшно задел её холодный, издевательский смех! И никак он не вязался с внешним прекрасным обликом. Но тогда я вроде её простил. Мысленно рассуждая сам с собой, я решил, что у неё просто не всё в порядке в жизни. Поэтому она вела себя так странно. Но простил ли я её настолько, чтобы не держать потаённого зла на неё?
Я перевернулся набок и закрыл глаза с твёрдым намерением больше себя не мучить. Нужно было поспать, дать отдых и без того травмированной голове. Алла Константиновна сказала, что она подаст иск в суд на ту женщину, которая меня ударила. Сначала я возразил, но женщина припечатала:
- Сейчас ты великодушно её простишь, а она продолжит использовать свой метод задержания всех подряд! Нет уж, взрослая тётка должна нести ответственность за свои решения! Ладно, об этом я уже поговорю со следователем.
Спорить я не стал. Я не люблю таких женщин, как Алла Константиновна. Уважаю, как профессионалов, но в свою жизнь я бы такую не пустил. Моя мама была спокойная, нежна и улыбчивая. Никогда не кричала, всегда старалась радовать «своих мальчишек», как она называла нас с отцом. И образ именно такой женщины, как идеальной, отпечатался в голове.
Серафима не была такой. Я это чётко осознавал. Не знаю, сделал я такой вывод исходя из единственного эпизода, или в целом из всего того, что я видел и слышал, у меня сложилось такое впечатление о девушке.
Я снова перевернулся на спину. Хотелось уже уснуть, но для этого нужно хотя бы перестать думать.
***
Я вошёл в парк и остановился. Какое-то ощущение тревожности не покидало меня. Зачем я сюда пришёл? Ах да! Мы неожиданно много поговорили сегодня с отцом, и мне захотелось проветриться. Ладно, пойду в свой закуток.
Дорожки были пусты, но золотая осень радовала глаза. Я вдруг ощутил полную гармонию с этим миром! Шагалось легко, но я не спешил. Мои глаза ловили движения срываемых ветром листьев, наслаждались буйством красок.
Ноги сами несли меня в мой любимый уголок. Я чувствовал себя так, словно меня лет десять не было в этом месте, и я страшно соскучился. Поймав себя на этой мысли, я вдруг понял, что всё так и есть: меня не было здесь очень и очень долго.
Клён стоял всё там же, но под ним сидела девушка. У меня ёкнуло сердце. Она подняла голову, и я увидел, что это Серафима. От неожиданности я сделал несколько больших шагов к ней, остановился и сказал, скорее утвердительно, чем вопросительно:
- Ты же умерла.
Девушка рассмеялась своим звонким голосом.
- Умерла? – переспросила она. – Или ты убил?
Я сделал шаг назад.
- Нет… Нет, я не мог.
- Если бы мне кто-то сказал, что я умру в девятнадцать, я бы тоже это отрицала.
- Это не я!
- А следователь уверен, что это ты! Ты убил меня! Ножом в сердце! А куда ты дел нож?
- Я… я не помню.
Серафима легко вскочила на ноги. На ней было лёгкое, казавшееся невесомым, платье, но ноги были не обуты. Я удивился. На улице осень, а ей не холодно?
- Вспомни уже, – пропела она. – Вдруг это ты? Мне с первого взгляда ты не казался опасным. Но ты тихоня, а от таких можно ждать чего угодно! Думаешь, ты всех обманул? Ты был здесь… Ну же! Денис!
- Ты знаешь, как меня зовут?
- Теперь я знаю всё, – без улыбки сказала девушка. Сейчас я смотрел на неё, но уже не чувствовала к ней того безумного притяжение, которое было раньше. Почему? Потому что она умерла? Но вот же, Серафима стоит передо мной и всё такая же прекрасная!
Внезапно девушка подошла ко мне вплотную, мне стало трудно дышать, и я проснулся. В камере было ещё темно. Мои соседи по-прежнему спали, рядом со мной никто не стоял. Я сел на кровати, хватая ртом воздух. В голове мелькали обрывочные воспоминания, и она страшно болела.
***
Павел Петрович устало провёл по лицу рукой. Столько работы было сделано за первые два дня! Наконец-то стало известно, что телефон убитой последний раз был в сети в парке примерно во время убийства. Никто девушке в тот день не звонил. И она никому не звонила. Конечно, если бы найти сам аппарат… Могло так случиться, что с убийцей Серафима общалась. Но как сейчас уже стало принято, скорее всего, через мессенджеры. Никто из молодёжи не пользуется мобильной связью. Все они – рабы интернета.
Эта невозможность отследить переписки сильно осложняла расследование. Павел Петрович был абсолютно уверен, что телефон девушки открыл бы многие секреты.
В дверь постучали. Следователь глянул на часы и пригласил:
- Войдите.
Понуро опустив голову, в небольшой кабинет протиснулась грузная тётка. Свидетельница.
- А, Тамара Львовна! Рад, что вы наконец, соизволили прийти. Я ждал вас вчера, но вы проигнорировали моё устное приглашение. Так что пришлось вызывать вас повесткой.
- Совсем уже, – буркнула женщина, устраиваясь на стуле. – Словно я преступница какая!
- Итак, прежде чем я задам единственный интересующий меня вопрос, я немного вам расскажу, что мы имеем. Вы знали, что у входа в парк есть камера видеонаблюдения?
Тамара Львовна, так и не подняв ни разу головы, покачала ею.
- Так вот, вы вошли в парк через две минуты после того, как в парке оказался «задержанный» вами подозреваемый.
- И что с того?
- Когда бы он успел убить девушку? И вот что интересно. От входа до места убийства идти, даже очень медленным шагом, 10-15 минут. Вы вызвали полицию спустя полчаса. И это притом, что пройти сквозь парк займёт всего 10 минут времени! И опять же, если ползти с черепашьей скоростью. А судя по видео, зашли вы довольно бодрым шагом.
- К чему вы клоните! – взвизгнула женщина, а Павел Петрович поморщился.
- Что вы делали полчаса до звонка в полицию?
Женщина молчала и тяжело дышала. У неё широко раздувались ноздри, а взгляд не предвещал ничего хорошего.
- Приспичило меня! – вдруг выпалила она. – А в той стороне кустики есть, густые. Ну… я там и пристроилась.
- Говорите, приспичило? Хм. И что же, полчаса в кустах сидели?
- Ну уж простите, живот схватило, двинутся не могла. С кем не бывает! И разве я виновата, что в нашем городе не могут в парке общественные туалеты сделать? Что же прикажете, под себя ходить? Нет уж! Собакам можно, а я что же, хуже псины?
Павла Петровича не так просто было провести. Он чуть улыбнулась и вежливо заметил:
- Я вас не осуждаю. Такое и правда может случиться с каждым. Неприятно, но что же делать?
Тамара Львовна после этих слов заметно расслабилась.
- Вот и я о том же, – сказала она. – А потом встала да сдуру не в ту сторону пошла. А там парень, девушка мёртвая совсем… Ну дальше вы знаете.
- Знаю. Вы обезвредили возможного преступника и вызывали полицию.
- Я не хотела, чтобы он сбежал!
Павел Петрович налил себе воды в стакан, сделал несколько глотков и внимательно посмотрел на сидевшую перед ним женщину.
- Знаете, что меня смутило? Что вы такого щуплого парня решили обезвредить таким способом.
- Я женщина слабая, – заявила Тамара Львовна.
- Ваша сумка весила 12 килограмм. А ещё в руках у вас была хозяйственная сумка на 15 килограмм. Парни взвесили ради любопытства. Один дурень у нас всё время на полицейской машине на рыбалку гоняет. У него там удочка, снасти и даже весы рыболовные. Видели такие? С крючком на конце. Подвешиваешь пакет, и показывает вес. Так что на слабую женщину вы совсем не тянете.
- Да к чему вы клоните? Может, я девчонку, по-вашему, убила?
- Нет, в убийстве я вас не обвиняю. Пока. Но всё же мне не даёт пока, что вы могли парня задержать, не вырубая его.
Павел Петрович открыл лежащую на столе папку и достал оттуда какую-то бумагу.
- Что это? – побледнела женщина.
- Постановление на обыск в вашей квартире. Сейчас мои ребята в вашем присутствии, в присутствии понятых проведут осмотр вашей квартиры.
- В чём меня подозревают?
- Думаю, гражданка Порохова, вы вырубили парня только для того, чтобы обчистить мёртвую девушку. И я подозреваю вас в краже личных вещей убитой.
Женщина побледнела, закатила глаза и с грохотом свалилась со стула, изображая обморок. Павел Петрович ухмыльнулся и вызвал в кабинет подмогу. Хочет эта женщина или нет, но в её квартире пройдёт обыск. Причём на самых законных основаниях.
Не забывайте оставлять комментарий и ставить лайк!