В продолжении к теме про пренебрежение. Арун Мансукхани, у которого я училась, психотерапевт, работающий в emdr, выделил отдельный кластер вида пренебрежения – отсутствие понятных рамок и границ для ребенка в детстве, как причина развившегося состояния у взрослого с симптомами посттравмы. Продолжаю об этом размышлять.
О том, как важно «ставить» границы детям, и о том, как это делать, как и о том, что это создает ощущение безопасности для ребенка – давно и активно пишут. Проблематика звучит с вопроса – как сделать так, чтобы ребенок был послушным, чтобы он делал то, о чем ему говорят, или как реагировать спокойно, если он не делает. Последнее, кстати, распространенный запрос от родителей, переживающих вспышки гнева, вплоть до эпизодов разного вида насилия. Обычно это объясняется «борьбой за власть», где родитель должен обозначить свое место в иерархии взрослый-ребенок, разумеется, занимая взрослую позицию. Я не буду уделять этому внимание, дублируя всевозможные рекомендации.
Однако проблематика отношений с ребенком похожа, скорее, на слоеный пирог, где все вышеперечисленное призвано решить проблему. Есть еще один слой – это когда ребенок вынужден выставлять себе границы сам, и у этого есть более серьезные последствия, нежели сложности в построении контакта с другими людьми в будущем и непонимание границ из-за паттерна отсутствия адекватной обратной связи во время получения этого опыта. Учитывая, что этот вид пренебрежения не происходит обособленно, а сопровождается и другими видами, в т.ч. и жестокого обращения, самостоятельное установление границ ребенком становится основой его выживания, так как помогает контролировать ситуацию на столько, на сколько это возможно. Это гиперконтроль, который сопровождается постоянным напряжением из-за необходимости самому принимать решения, которые, в силу возраста, еще не доступны полному пониманию и осознанию. Поэтому, чем дольше ребенок находится в этом состоянии, тем яростнее он защищает свою возможность контролировать, крайне эмоционально реагируя на попытки его «построить».
Когда мы говорим про яростный «подростковый бунт», что, с одной стороны, является нормальным и естественным стартом отделения от родительской семьи, то с другой стороны может свидетельствовать и о том, что подросток начинает сталкиваться с ограничениями, которые, наконец, решили ставить взрослые, (так как «очнулись», или внешнее окружение в виде школы, других родителей или детской комнаты полиции заставило отреагировать), и воспринимать (неосознанно) это огромной угрозой его способа выживать в этом мире. Ощущается, будто почва выбивается из-под ног. Раньше он был маленьким – ну играл там себе во что-то, в школу ходил, вроде, послушным был, не отсвечивал, а тут вдруг «с катушек съехал», «совсем от рук отбился», по дому ничего не делает, на просьбу помыть посуду – истерика. И начинаются скандалы, попытки убежать из дома, дурные компании, пробы веществ, рискованное поведение, беспорядочный секс.
Хочу отметить, что такое поведение ребенка может быть сопряжено и с другими вводными данными, в конце концов, в его личной жизни, безотносительно семьи, может происходит что-то, что создает высокий уровень напряжения, или тяжело протекающая «гормональная буря» вкупе с какими-то чертами личности. Сейчас речь идет про последствия пренебрежения в виде отсутствия границ.
Ясные и простые правила в семье – это ясная и понятная структура, на которую может опираться ребенок, чтобы решать насущные вопросы своего развития. Все, что хочет делать ребенок – это познавать мир, играть, изучать, экспериментировать, и понимать, что он находится в полной безопасности, так как его мир предсказуем, последователен и постоянен. Режим дня, питания и отдыха, расписание уроков и занятий, релевантное лечение при болезни, решение своих детских задач с возможностью обратиться за помощью ко взрослым, которые согласовали друг с другом свои решения по запретам и разрешениям, и последовательны в них.
Маленький ребенок не знает и не умеет жить в большом мире, он не понимает, почему чего-то можно, а чего-то нельзя, почему что-то может быть опасным и неправильным, почему важно соблюдать режим сна и отдыха, снимать боль, лечить простуду и больной зуб. Если ему это не объясняют, терпеливо и настойчиво, то он начинает регулировать этот процесс самостоятельно – делая все возможное, чтобы чувствовать себя в безопасности. И, конечно, совершает множество ошибок, которые чаще игнорируются взрослыми, но иногда вызывают чрезмерные реакции, будто ребенок должен «сам это понимать, что так делать нельзя». И, с одной стороны, возникает ощущение безразличия со стороны взрослых, и, как следствие, понимание, что можно делать все, что угодно, особенно если обмануть. С другой стороны, возникает необходимость следить за тем, чтобы не ошибаться сильно, так как это приводит к неприятным последствиям. Однако каждый раз есть надежда, что взрослый, все-таки, откликнется и отреагирует, поэтому ребенок пробует разные варианты поведения, чтобы проверить, на что же будет отклик. Обычно «хорошее поведение» воспринимается, как должное, поэтому не замечается, а вот «плохое поведение» - это то, что может привлечь внимание. Структура – это одна из основ паттерна привязанности, а привязанность для человека – превалирующая потребность. Довольно сложно однажды оставить попытки наладить ее.
Формируется жесткое убеждение о себе, как о нелюбимом и одиноком, ненужном, что взрослым все равно, поэтому ответственность за свою жизнь я должен брать в свои руки. Но это – непосильная ноша для детской психики.
Так, ребенок, начиная с раннего возраста, вынужден самостоятельно готовить себе еду или ходить голодным, стирать одежду или ходить в грязной и рваной, не по размеру, убирать весь дом или жить в грязи, вытирать рвоту после посиделок родителей с алкогольной зависимостью, пытаться предугадать, в каком настроении взрослые, разрешат что-то сегодня или не разрешат, пытаться активно влиять на настроение и решения взрослых через эмоции или поступки, быть функционально взрослым, становясь буфером между родителями, системно утешать и заботиться о ком-то из них, игнорировать болезнь и ходить с температурой в школу. Список можно продолжать, суть которого – системно высокий уровень напряжения и контроля за собой и взрослыми, что неминуемо приводит к эмоциональной дисрегуляции, так как собственный опыт приводит к двум основным стратегиям – проблему можно решать или при помощи агрессии, или при помощи подавления чувств, что все равно приводит к их импульсивным вспышкам. Но это то, что помогает чувствовать себя хоть в какой-то безопасности. Поэтому, угроза безопасности в виде попыток внешнего контроля вызывает сильные чувства.