Обидчик жестоко обращается только с самыми близкими людьми – супругой, детьми или (значительно реже) коллегами, друзьями, соседями. Остальному миру он кажется собранным, рациональным и функционирующим человеком. Насильники очень хорошо умеют скрывать – часто с активной помощью своих жертв – свои дисфункции и плохое поведение. Вот почему оскорбительное поведение обидчика шокирует даже самых близких и родных.
В октябрьском номере журнала Journal of General Internal Medicine за 2003 год доктор Кристина Николаидис из Орегонского университета здравоохранения и науки в Портленде изучила 30 женщин в возрасте
от 17 до 54 лет, все они пережили попытку убийства со стороны своих романтических партнеров.
Половина из них (14) признались, что были «полностью ошарашены» нападением. Они не осознавали, насколько жестоким может быть их партнер и какому риску они постоянно подвергаются. Тем не менее, все они были жертвами предыдущих эпизодов жестокого обращения, в том числе физического. Они могли предсказать, что попытка разорвать отношения приведет к нападению.
«Если бы я поговорила с некоторыми из этих женщин перед нападением, я бы рассказала им о домашнем насилии, но я бы не обязательно почувствовала, что их жизни угрожает опасность, – сказала Николаидис агентству Reuters. – Теперь я более осторожна, когда предупреждаю любую женщину, подвергшуюся насилию со стороны интимного партнера, о риске для ее жизни, особенно в то время, когда отношения заканчиваются».
Скрытность – главное оружие в арсенале обидчика. Многие насильники ведут двойную жизнь и держат это в секрете. Другие показывают одно лицо – благожелательное, даже альтруистическое – восторженному миру, а другое – зловещее и агрессивное – дома. Все обидчики настаивают на том, чтобы насилие оставалось конфиденциальным, защищенным от посторонних глаз и ушей.
Жертвы «поддерживают» эту жестокую игру через когнитивный диссонанс (одновременное удержание двух взаимоисключающих и противоречивых мыслей, эмоций и убеждений (пример: амбивалентность любви-ненависти)) и травматические связи. Они рационализируют поведение обидчика, приписывая это их несовместимости как партнеров, проблемам с психическим здоровьем, временным неудачам или обстоятельствам, плохим отношениям или злоупотреблению психоактивными веществами. Многие жертвы чувствуют себя виноватыми. Они были убеждены преступником, что это они виноваты в его проступке.
Другие стараются увидеть своеобразную логику в жестоком обращении и приписывают его особенностям характера обидчика. Это объясняется как печальный результат воспитания, жестокого обращения в детстве или жизненных событий. Случаи жестокого обращения представляются как редкость, аномалия, редкие и немногочисленные, не такие плохие, какими кажутся, понятные, оправданные вспышки гнева, детские проявления, приемлемая цена, которую приходится платить за прекрасные отношения в остальном.
Когда жизнь женщины находится в опасности? Николаидис Рейтер: «Классические факторы риска покушения на убийство со стороны интимного партнера включают эскалацию эпизодов или тяжесть насилия, угрозы оружием или его применение, употребление алкоголя или наркотиков, а также насилие по отношению к детям».
И в этот список можно включить более тонкое насилие, которое бывает скрытым, эти случаи жестокого обращения иногда остаются незамеченными даже самими жертвами. Что имеется в виду? Оно проникает во всё, но его трудно определить и идентифицировать. Оно неоднозначное, рассеянное. Отсюда его коварное и пагубное воздействие.
Оно достигается за счет тонких намеков, дезориентации, постоянной и ненужной лжи, сомнений и унижений, а также создания атмосферы полного уныния и обреченности (газлайтинг). Газлайтинг здесь понимается как преднамеренная стратегия нарушения теста реальности другого человека и введение его в зависимость от газлайтера в отношении критически важных когнитивных функций, обычно для установления контроля для личной выгоды.
Это скрытое насилие характеризуется распространением и усилением атмосферы страха, запугивания, нестабильности, непредсказуемости и раздражения. Нет никаких прослеживаемых явных злоупотреблений или каких-либо манипулятивных настроек контроля. Но остается томительное чувство, неприятное предчувствие, ощущение дурного предзнаменования.
В долгосрочной перспективе такая среда подрывает чувство собственного достоинства и самоуважения жертвы. Уверенность в себе сильно пошатнулась. Часто жертва занимает параноидальную или шизоидную позицию и, таким образом, подвергает себя еще большей критике и осуждению. Таким образом, роли меняются местами: жертва считается психически ненормальной, а обидчик – страдающей душой.
Существует пять категорий такого насилия, и они часто сочетаются в поведении одного и того же обидчика.
I. Дезориентация. Насильник заставляет жертву терять веру в свою способность управлять миром и его требованиями. Она больше не доверяет своим чувствам, навыкам, сильным сторонам, друзьям, семье, а также предсказуемости и доброжелательности своего окружения. Насильник отвлекает внимание жертвы, не соглашаясь с ее способом восприятия мира, ее суждениями, фактами ее существования, непрерывно критикуя ее и предлагая правдоподобные, но благовидные альтернативы. Постоянно лжет и стирает грань между реальностью и кошмаром. Периодически осуждая ее выбор и действия, обидчик подрывает уверенность жертвы в себе и подрывает ее самооценку. Непропорционально реагируя на малейшую «ошибку» – он запугивает ее до ужаса.
II. Изоляция. Насильник постепенно и тайно берет на себя функции и обязанности, которые ранее адекватно и умело выполняла жертва. Жертва оказывается изолированной от внешнего мира. Она оказывается в зависимости от прихотей и желаний, планов и уловок своего мучителя. Более того, обидчик создает невозможные, опасные, непредсказуемые, беспрецедентные или весьма специфические ситуации, в которых он крайне необходим. Агрессор следит за тем, чтобы его знания, навыки, связи или черты были единственными применимыми и наиболее полезными в ситуациях, которые он сам создал. Насильник сам создает свою незаменимость.
III. Общая фантазия. Насильник создает фантастический мир, населенный жертвой и им самим, и осажденный воображаемыми врагами. Жертве он отводит роль защиты этой выдуманной и нереальной Вселенной. Она должна поклясться хранить тайну, поддерживать своего обидчика, несмотря ни на что, лгать, бороться, притворяться, запутывать и делать все возможное, чтобы сохранить этот оазис. Ее членство в «царстве» обидчика рассматривается как привилегия и награда. Но это не следует принимать как должное. Ей приходится упорно трудиться, чтобы заслужить свое постоянное членство. Ее постоянно тестируют и оценивают. Неизбежно этот бесконечный стресс снижает сопротивление жертвы и ее способность видеть вещи как они есть.
IV. Злоупотребление информацией. С первых мгновений встречи с другим человеком обидчик находится на охоте. Он собирает информацию. Чем больше он знает о своей потенциальной жертве, тем лучше у него получается принуждать, манипулировать, очаровывать или обращать ее
«в свою пользу». Насильник не колеблясь пользуется информацией, которую он собирает, независимо от её характера или обстоятельств, при которых он ее получил. Это мощный инструмент в его арсенале.
V. Контроль через доверенных лиц. Если ничего не помогает, насильник вербует друзей, коллег, приятелей, членов семьи, власти, учреждения, соседей, СМИ, учителей – короче говоря, третьих лиц, чтобы они выполняли его приказы. Он использует их, чтобы задабривать, принуждать, угрожать, преследовать, предлагать, отступать, искушать, убеждать, беспокоить, общаться и иным образом манипулировать своей целью. Он управляет этими ничего не подозревающими инструментами точно так же, как планирует управлять своей конечной добычей. Он использует те же механизмы и приспособления. И он бесцеремонно выбрасывает свой реквизит, когда работа закончена.
Другой формой контроля через доверенных лиц является создание ситуаций, в которых жестокое обращение применяется к другому лицу. Такие тщательно проработанные сценарии смущения и унижения провоцируют социальные санкции (осуждение, порицание или даже физическое наказание) в отношении жертвы. Общество или социальная группа становятся инструментами обидчика.
Насильники часто используют других людей, чтобы те делали за них грязную работу. Эти – иногда невольные – сообщники принадлежат к трем группам.
I. Социальная среда обидчика. Некоторые абьюзеры – главным образом в патриархальных и женоненавистнических обществах – склоняют других членов семьи, друзей и коллег к пособничеству в их жестоком поведении. В крайних случаях жертву держат в «заложниках» – изолируют и практически не дают доступа к средствам или транспорту. Часто дети пары используются в качестве козыря или рычага давления. Окружающее насилие со стороны клана обидчика, родственников, родственников, деревни или соседства носит безудержный характер.
II. Социальная среда жертвы. Даже родственники, друзья и коллеги жертвы поддаются значительному обаянию, убедительности и манипулятивности обидчика и его впечатляющим актерским способностям. Обидчик предлагает правдоподобное изложение событий и интерпретирует их в свою пользу, ведь у других редко есть шанс стать свидетелями жестокого обращения обидчика с жертвой . Жертвы часто находятся на грани нервного срыва: измученные, неопрятные, раздражительные, нетерпеливые, грубые и истеричные.
Столкнувшись с этим контрастом между безупречным, владеющим собой и учтивым обидчиком и его измученными жертвами, легко прийти к выводу, что настоящая жертва – это насильник, или что обе стороны в равной степени оскорбляют друг друга. Действия жертвы по самозащите, самоутверждению или настаиванию на своих правах интерпретируются как агрессия, лабильность или проблема с психическим здоровьем.
III. Система. Насильник использует систему – терапевтов, консультантов по вопросам брака, посредников, назначенных судом опекунов, полицейских и судей. Он использует их, чтобы патологизировать жертву и отделить ее от источников эмоциональной поддержки, особенно от детей.
Как всё это может выглядеть?
- Социальная изоляция и исключение жертвы путем её дискредитации с помощью клеветнической кампании.
- Преследование жертвы путем использования других лиц путем обвинения ее в преступлениях, которых она не совершала.
- Провоцирование жертвы на агрессивное или даже антиобщественное поведение, когда другие угрожают ей или ее близким.
- Сговор с другими лицами с целью поставить жертву в зависимость от насильника.
- Но, безусловно, дети являются для насильника самым большим источником рычагов воздействия на подвергшегося насилию супруга или вторую половинку.
Продолжение следует.
Перевод статей Сэма Вакнина.
Благодарю за поддержку! Она всегда радует! ♥
