Примечание: Ивановка - это музей-усадьба русского композитора Сергея Васильевича Рахманинова, куда он приезжал вплоть до 1917 года и где создал свои лучшие произведения. Имение находится в Тамбовской области.
Как раз в то самое время, когда я отходила от нервного периода в жизни, именуемого «предзащитой диссертации», когда на шее защемило нерв и он последние три дня здорово меня мучил, когда я изнывала от духоты при раскрытых настежь окнах, - вот тогда мне и позвонила моя хорошая знакомая Наташа П., отчего я сразу стала самым счастливым человеком. О, великая случайность! Сколько раз я тебя воспевала в своих песнях, мыслях и на бумаге!
Наташа предложила поехать в Ивановку – туда, где я не была долгих четыре года, где жил и творил мой любимый Сергей Васильевич, где всё так и дышит им одним, да так дышит, что каждый раз тянет на создание чего-то необыкновенно грандиозного! В общем, Ивановка – моя муза испокон и на веки вечные.
Итак, утро 4 июля. Я прибыла на своём неторопливом котовском автобусе в Тамбов и смело зашагала в сторону Драматического театра, где, собственно, всю нашу экскурсионную группу и собирали. Я абсолютно не предполагала, с кем поеду, что это будут за люди, какого возраста и каких наклонностей...
Первое, что меня поразило, когда я подошла к Драмтеатру – это обилие огромных сумок, прислонённых к стене, и мило беседующие дамы преклонных лет, не обратившие на меня ровно никакого внимания. В моей голове мелькнула жуткая мысль: «А это не в Москву тут люди садятся?..». Вслед за этой мыслью пришла другая: «А может, эти люди с нами проездом, и высадятся в какой-нибудь попутной деревеньке?» (потому что, друзья, такое количество ёмкостей я наблюдала только у отъезжающих далеко и надолго).
А дамы между тем всё подходили и подходили, так что когда пришла Наташа, мы с ней оказались чуть ли не единственными представительницами молодёжи в этой милой компании.
Подали две комфортабельные газели (здесь никаких претензий, кондиционеры работали хорошо, сидели мы удобно, водители человечные), в первую набились люди с баулами, во второй поместились мы... Вы думаете, мы тотчас полетели в Ивановку на всех парах, счастливые и слегка вспотевшие от жары? Как бы не так.
Поскольку мы с Наташей впервые видели всех этих людей (кроме организатора – славной женщины, одетой в горошек и немного крикливой), мы, видимо, не знали каких-то правил, вернее, их отсутствия, которые установились в этой группе.
Прежде чем выехать на «взлётную полосу» к усадьбе русского гения, наша белая машина проехала пол-Тамбова в поисках неведомой девушки (тоже преклонных лет), чтобы благородно взять вышеупомянутую у самого её подъезда. И ещё организатор обеспокоенно упоминала кого-то забытого в моём Котовске... Но туда мы, слава Всевышнему, так и не доехали.
На полпути обе газельки остановились в богом забытом месте, у заведения сомнительной репутации под названием «Шашлычная», где было довольно грязно, множество небритых мужчин и противные цены. Однако нашим бабушкам весьма приглянулось это место, и они неспеша выложили на стол под открытым небом свою нелёгкую ношу. «Вот, а ты удивлялась, ЧТО у них в сумках», - сказала Наташа, и мы посмотрели на свои жиденькие пакеты с соломкой, маленькими бутылочками с водой и вафельными трубочками...
Дамское общество никак не могло насытиться, и терпение молодых (то есть нас) шло на убыль. Тем не менее всему в этой жизни приходит конец. Уже полвторого мы прибыли в Ивановку, где в шесть часов, к тому же, ожидался грандиозный концерт. Время надо было как-то коротать...
Поглядели и послушали, как жила семья нашего дорогого композитора, сфотографировались, сходили в сельский магазин, где купили странный на вид йогурт... За это время нас успели принять за местных, что Наташу весьма огорчило, а меня позабавило. Отобедав в уютной беседке (как их много стало за эти четыре года!), мы с моей спутницей не отказались бы и вздремнуть...
Но в это самое сонное время позвонил наш общий знакомый по университету - Витя Нечаев, живший неподалёку, в шести километрах от Ивановки, и уже через четверть часа мы все вместе говорили о том о сём, вспоминали прошлое и слегка заглядывали в будущее. Никогда не слышала, чтобы кто-то читал Есенина так, как Витя...
За разговором не заметили, как подошло время концерта, и увидевшая нас троих за версту Елена Николаевна М. из одного важного учреждения культуры, прокричала, что места-то уже почти все заняты, хотя до мероприятия оставался час, так что мы были вынуждены поторопиться. Но как хорошо было там, у берёз и яблонь, на скамейке в школьном дворе... И уходить не хотелось.
Мест, и вправду, уже не осталось. Только для вип-персон, под навесом. Но случай в лице одного из Наташиных студентов предоставил нам уютное местечко прямо на траве, на газетке, ненавязчиво глаголящей о Боге... Витя вскоре уехал, боясь, что не выдержит то количество арий, которое обширным списком значилось в программке. А мы с Наташей решили выдержать всё.
Когда начался концерт, когда на сцену вальяжным шагом ступил один из ВИПов – главное лицо нашей области, пробормотав какую-то несвязную околесицу, когда тоном крутой бизнес-леди, растягивая гласные, как делают дяденьки в золотых цепях, на сцену вышла продюсер (!) Фестиваля памяти Архиповой и одно из главных лиц Москвы, когда под хорошо игравший оркестр неприятным тембром сотрясла пространство молодая оперная дива, - тогда я поняла, что приехала не на концерт. Мне стало необычайно важно побродить по аллеям, подышать воздухом без этих лживых вип-слов и невнятных некрасивых голосов. Зато сколько помпы: поёт певец из Эстонии, поёт золотой голос Италии... А ведь голос – он должен не усыплять, а будоражить.
Едва досидев первое отделение, протерев на газете дыру от нетерпеливых поёрзываний, мы с Наташей поняли, что больше сюда, на нашу полянку, не вернёмся. Обошли всю усадьбу, подышали, поговорили о жизни... Всё то же самое делал, верно, и Рахманинов, когда бывал здесь. А потом садился за рояль – и давай писать музыку... А теперь люди после посещения Ивановки сочиняют свои произведения – картины, фильмы, песни, рассказы, – потому что в их сознании здесь не просто чистый деревенский воздух, а воздух, сохранивший дыхание, и мысли, и образы молодого Рахманинова. Здесь он любил, может, и не самую красивую женщину... Но она была его вдохновением долгие годы. И тут мы с Наташей заспорили: такая ли уж важная вещь – харизма, и выше ли она красоты?..
Бабушки очень веселили нас на протяжении долгого дня. Они ели беспрерывно: во время поездки, на столе, где Рахманинов сочинял Третий концерт, во всех беседках; по музею они ходили с глазами, полными глубокой тоски по сериалам, собачкам-кошечкам и любимым истёртым домашним тапочкам. Благодаря их адскому аппетиту наш транспорт тронулся в обратный путь только спустя сорок минут после окончания концерта, но мы с Наташей готовились к худшему: к тому, что на полпути дамы потребуют перерыва на дополнительный ужин... Ужин на бис. А мне всё это грозило опозданием на последний рейс котовского автобуса.
Мы были просто изумлены: наши спутники, наконец, расселись по своим местам, и не успела Ивановка скрыться из виду, как в салоне началось неимоверное оживление... О нет, опять! «Мы живём для того, чтобы есть», - вот такой лозунг следовало нацепить в газели на самое видное место, и никто бы ему, увы, не улыбнулся.
Да, денёк оказался незаурядным и всё-таки полным музыки. Только не той, которая плывёт к тебе со сцены. Музыка собственной жизни – быть может, она важнее всего. Сколько лиц мы видим каждый день... Сколько слов слышим... А мы сами – как немой дирижёр всего этого. И каждый день - как наш строгий учитель. Учит на чужой безалаберности. На чужой дикости, равнодушии. Или учит на чьём-то вдохновении – ведь в Ивановку все едут, в сущности, за этим. По крайней мере, я его получила...
#ивановка #рахманинов #тамбовскаяобласть #усадьбарахманинова #моипоездки
Если вам понравилась моя заметка, ставьте лайк, комментируйте и, конечно, подписывайтесь на мой канал!
