Колокольчик двери сообщает о новом посетителе, и я поворачиваю голову на звук. Темные глаза парня мазнули по столикам и остановились на мне. Незнакомец застывает, прожигая взглядом. Пока соображаю, зачем он так таращиться, Маринка, увидев смазливого красавчика, спешит ему навстречу.
— Проходите! У нас сегодня второй «капучино» в подарок, — и показывает рукой на свободные места.
Он даже головы не повернул.
— Несите два и меню, — оторвав от меня взгляд, проходит к свободному столику.
Маринку долго упрашивать не нужно. Она мне сигналит глазами, покосившись на парня: «Смотри, какой шикарный!». Пожимаю плечами: «Много здесь таких ходит». Снова поворачиваюсь к девчонкам, которые так же шепчутся, обсуждая жгучего брюнета с татуировкой змеи на шее:
— Что-то еще? — спрашиваю сплетниц.
— Мне тоже кофе! — заявляет одна из них, манерно откинув волосы назад.
— Капучино? — решила уточнить… Мало ли, какого кофе захотелось девице.
— Да! И еще эклеры с шоколадом.
Зачем повышать голос? Я же не глухая… И тут, понимаю, что сценка не для меня совсем. Шатенка хочет обратить на себя внимание вновь прибывшего. Иду за заказом. Голоса и смех за столиком становятся громче. Глупые. Это только раздражает. Чувствуется в назойливом смехе фальшь и наигранность.
Подхватив сразу же оба заказа на поднос, сначала подхожу к парню. Ставлю чашки с кофе:
— Может, еще что-то хотите? — обычный маркетинговый ход: впарить еще что-то сверху. — У нас очень нежный грушевый пирог… — начинаю перечислять, вспоминая, что осталось на витрине.
— Хочу нежного, — мне совсем не понравился полунамек и тон, с которым было сказано. Ежусь от откровенного взгляда на свою грудь и отступаю на шаг. — Поняла вас. Один грушевый пирог.
Семеню дальше до хохотушек, и сидящая ко мне спиной девушка резко встает. Поднос опрокидывается. Горячий кофе попал на руки и часть на колено, стекая ниже по ноге. Дергаюсь, пытаясь стряхнуть остатки капель, шипя от боли.
— Упс! Ой, извини! — эта клуша прикрывает ладошкой рот. Звучит не искренне. Она специально так сделала. Кожу жжет. Я нагибаюсь, чтобы собрать с пола осколки…
— Давай, помогу, — как-то быстро рядом оказывается тот смазливый парень и присаживаясь на корточки рядом, помогает закидывать на поднос битое стекло. — Тебе нужно промыть холодной водой. Прямо сейчас! — Его голова рядом и глаза обжигают не хуже кипятка. Неприятно очень. Еще и хватаемся за один и тот же осколок, соприкоснувшись руками.
Отдергиваю руку, прижав к груди. Соскакиваю и просто сбегаю. Он прав надо что-то делать, и есть повод избежать навязчивого внимания.
Плещу холодной водой, но кожа уже покраснела…
— Вот скажи, какие сучки! — мне пытается помочь Марина, расстегивая блузку на которой пятна от кофе расползлись. — Ушли и не рассчитались. Я их запомнила! Пусть только еще явятся! — сотрясает воздух, размахивая руками от возмущения.
— Зато, этот красавчик помог все собрать и оставил большие чаевые. Просил передать, что… — и тут Марья замялась.
— Что просил передать? — обмахиваю себя полотенцем, создавая холодящий ветерок.
— Он в аптеку за мазью от ожогов пошел. Скоро вернется, — выпаливает с явной завистью. — Может, мне тоже на себя клюквенный морс вылить «нечаянно»? Пусть спасет, если рыцарь такой выискался...