Зелия Бишоп не только и не столько автор рассказов о сверхъестественном, она предпочитает романтическую литературу, в этом жанра она написала и опубликовала гораздо больше, чем в жанре странного. Ее фантастическая проза печаталась только в Weird Tales и в двух сборниках под именем ее учителя в жанре - Beyond the Wall of Sleep (За стеной сна) и Marginalia (Маргиналии).
В повседневной жизни она — жена Д. У. Бишопа — ему, а также своему сыну Джиму, за их веру в нее она и посвящает свою первую книгу — и хозяйка фермы Хайлэнд Вью, расположенной недалеко от Канзас-Сити. Будучи активным участником Национальной федерации женщин прессы, Дочерей американской революции, Исторического генеалогического общества Новой Англии и Женского журналистского клуба Миссури, миссис Бишоп не ограничивает круг своих интересов границами прелестного поместья Бишопов, где семейство Бишопов живет в соответствии со своим характером просто и с присущей непринужденностью в атмосфере истинного старого южного гостеприимства.
Помимо Weird Tales, миссис Бишоп публиковалась в Life Story, The Kansas Magazine и других газетах и журналах. Она — автор исторического сериала о графстве Клэй, штат Миссури, и двух еще не опубликованных романов.
— Биография Зелии Бишоп на суперобложке книги “Проклятие Йига” (1953, Arkham House)
В 1928 году она была Зелией Браун Рид, разведенной матерью-одиночкой своего сына Джима, работала журналисткой и стенографисткой и проходила заочные курсы в Колумбийском университете. Годом ранее она начала переписываться с Г. Ф. Лавкрафтом, который предлагал услуги редактора и рекомендации писателям, но их письма приобрели более дружеский характер, выйдя за рамки сугубо профессиональных тем, как и большинство писем Лавкрафта. Тогда они подходили к новой фазе своих отношений — созданию рассказа “Проклятие Йига”.
Зелия вспоминает о написании того, что станет “Проклятием Йига”, так:
Там в Оклахоме, все больше сомневаясь, что я когда-нибудь стану писателем, не говоря уж о том, что добьюсь успеха, однажды вечером я сидела с группой старых поселенцев Оклахомы, приехавших на ранчо моей сестры. Мы сидели вокруг кухонного очага и разговаривали. Наконец разговор зашел о фольклоре. Бабуля Комптон, свекровь моей сестры, рассказала страшную историю о паре первопоселенцев Оклахомы, живших недалеко от того места, где собрались мы. Её история зажгла во мне искру. Я написала рассказ под названием “Проклятие Йига”, в котором фигурировали змеи, завязала ее на некоторых моих познаниях об ацтеках, полученных от Лавкрафта, и отправила ему. Он был в восторге от тенденции к реализму и ужасам и буквально завалил меня письмами и инструкциями.
Тогда-то я всерьез принялась за работу. Я переписала рассказ, и вместе мы его отредактировали и добавили в него эрудиции об ацтекском змеином боге, Йиге. Наконец, под его чутким руководством, у меня получилась достойная и, как мне казалось, подходящая для продажи история в жанре странного-страшного. Я была не слишком довольна этим рассказом и боялась, что кто-нибудь из моей семьи прочитает его, как бы меня не подвергли остракизму за то, что я превратила рассказ бабули Комптон в такую вот историю. Но воображаемое и реальное действительно сделало её лучше, и Лавкрафт настаивал, чтобы она была отослана немедленно.
Я неохотно последовала его совету. Я отправила её, и не единожды, а много раз — пока наконец не отложила на полку вместе со всеми полученными отказами, забросила писать что бы то ни было еще, раздумывая, сколько редакторов поежились от этой истории. И все же меня не покидало грызущее изнутри желание. Но я хотела писать о том, что знаю… а не заставлять себя выдумывать истории о фантастических мирах и людях, о которых не знаю ничего.
– Зелия Бишоп, H. P. Lovecraft: A Pupil’s View (Г. Ф. Лавкрафт: взгляд ученика) (1953)
Воспоминания Зелии несколько расходятся со свидетельствами из писем Лавкрафта. Написанное специально для сборника из трех рассказов, которые Лавкрафт сочинил для неё на заказ, эссе H. P. Lovecraft: A Pupil’s View вежливо поддерживает фикцию, что Зелия - главный автор “Проклятия Йига”, “Кургана” и “Локона медузы”. В его собственных письмах Лавкрафт дает иную версию событий:
Я только что доделал странный рассказ для клиента из Канзас-Сити, так что если ты когда-нибудь увидишь в печати историю под названием “Проклятие Йига”, заметь, что её чуть ли не полностью написал я.
— Г. Ф. Лавкрафт Августу Дерлету, 11 марта 1928 года
В последнее время я был совершенно измотан редактированием, но у меня была одна работа (написание странного рассказа по заметкам из синопсиса), которая дала мне неплохую возможность практиковать мой старый творческий процесс. В итоге, если ты увидишь в W. T. рассказ под названием “Проклятие Йига”, знай, что исполнение и большая часть сюжета мои.
— Г. Ф. Лавкрат Дональду Уондри, 16 марта 1928 года
Кстати, если хочешь почитать новый рассказ, фактически написанный мною, прочти “Проклятие Йига” в новом W. T., сразу после твоих стихов. “Авторесса”, миссис Рид — клиент, для которой мы с Лонгом сделали много работы, и этот образчик — практически произведение моего собственного сочинения, поскольку все, от чего я отталкивался — синопсис из заметок, описывающих пару первопоселенцев, атаку змей на мужа, взрыв его трупа в темноте и последовавшее сумасшествие жены. Весь сюжет и мотивация в готовом рассказе мои собственные — я изобрел змеиного бога, проклятие, пролог и эпилог, указание на личность трупа и наводящее на чудовищные мысли окончание. Во всех отношениях это мой рассказ — хотя и не последний, так как затем я написал “Ужас Данвича”.
— Г. Ф. Лавкрафт Кларку Эштону Смиту, октябрь 1929 года
Кстати, если хочешь почитать новый рассказ, фактически написанный мною, прочти “Проклятие Йига” в новом W. T. Миссиc Рид — клиент, для которой мы с Лоногм сделали море работы, и этот рассказ процентов на 75 мой. Все, что у меня было для работы это синопсис, описывающий пару первопоселенцев в хижине, под которой есть гнездо змей, убийство мужа змеями, взрыв трупа и сумасшествие жены, которая стала свидетельницей кошмара. Не было ни сюжета, ни мотивации — ни пролога, ни эпилога к произошедшему — так что можно сказать, что рассказ, именно как рассказ, целиком мой собственный. Я придумал змеиного бога и проклятие, трагический взмах топора женой, вопрос о личности змеиной жертвы и эпилог в лечебнице. Также я проработал географию и местный колорит — на основе некоторых сведений от так называемой авторессы, которая знает Оклахому, но все же больше из книг. В нынешнем виде история неплоха по стандартам W.T., хотя конечно она до нелепости механистична и искусственна. У меня нет никаких сожалений, что я не назван ее автором. Я получил 20$ за работу, а Райт заплатил миссис Рид 45$ за готовую рукопись.
— Г. Ф. Лавкрафт Августу Дерлету, 6 октября 1929 года
Десятилетиями большая часть переписки между Лавкрафтом и Бишоп была недоступна, но в 2015 году Историческое общество Г. Ф. Лавкрафта опубликовало книгу The Spirit of Revision: Lovecraft’s Letters to Zealia Brown Reed Bishop, которая содержит много впервые опубликованных писем. В частности мы узнаем, что Зелия отправила Лавкрафту синопсис примерно в феврале 1928 года:
Ее разум наполнили образы змей, тогда она падает на пол и выражает то единственное, что еще может выразить. Она шипит и шипит и шипит… Так что мужчина умер — в некотором смысле — от змеи, как он и предчувствовал. А на женщину, которая убила змеенышей, пало проклятие змеиного дьявола из старых легенд. Она — по крайней мере психологически — “превратилась в змею” (в реальности — смотри ранее) за то, что она сделала в тот далекий день прикладом мушкета.
В этом сюжете Вы заметите совершенно связанную последовательность мотиваций. Развязка обладает качеством неизбежности, которую так жаждут издатели. Атмосфера первопоселенства отсылает к рассказам Амброза Бирса, [ср. “Заколоченное окно” в In the Midst of Life], и я предполагаю, что стиль рассказа получится не таким уж далеким от сухих, металлических, абзацев, которые он так любил. Если Вы хотите, чтобы рассказ написал я, Вы можете переслать мне листы письма, содержащие план сюжета; (IV и V) хотя мне кажется, самое важное у меня есть либо в голове или набросанным на страницах ваших заметок. Вам не придется писать ничего, кроме заметок — я хочу свободы в создании рассказа — но вы можете прислать мне больше заметок касающихся местного колорита. Прежде всего я ищу точности и реализма [...] и даже если я ничего из этого не использую, мне все равно хочется держать информацию в уме. [...]
Вот как обстоит дело (a) мне понадобятся дополнительные заметки, вне зависимости от выбранного плана. (b) Я напишу небольшую историю буквально по 2$ за страницу, в сумме не превышая 20$ и (c) я подготовлю и попытаюсь разместить рассказ, написанный по вышеупомянутому доработанному сюжету за половину выручки, без предоплаты. Сообщите мне, когда вам будет удобно, какой план действий вы предпочитаете.
— Г. Ф. Лавкрафт Зелии Бишоп Рид, 13 февраля 1928 года
План очевидно был одобрен и Лавкрафт приступил к исследованиям и написанию рассказа, параллельно занимаясь другой редакторской работой. Заметка без даты, возможно за 23 февраля 1928, добавляет:
Ваши заметки об Окла. как раз то, что нужно. Деталь с индейским там-тамом великолепна — она задаст атмосферу на весь рассказ.
Из приведенных фрагментов можно угадать примерные очертания того, как возникла идея рассказа и какую роль в этом играла Зелия. Нет причин сомневаться в сути ее рассказа, что все началась с народного предания первопоселенцев; её сестрой была Грейс Комптон (урожденная Браун), чья свекровь видимо и была настоящей бабулей Комптон. Если убрать элементы Мифов, добавленные Лавкрафтом, он действительно похож на психологическую историю о выживании в духе Амброза Бирса или Джека Лондона, возможно, с кое-какими небольшими странными элементами, вроде предвидения или веры в предреченную гибель.
Хоть утверждение Зелии, что рассказ исправлялся и отправлялся издателям несколько раз, и может быть правдой, и даже до некоторой степени в духе работы с Лавкрафтом, следующее письмо предполагает, что он отправил законченную рукопись:
Прилагаю — как видите — законченную змеиную историю, которую я решил назвать “Проклятие Йига”. Рассматриваемое божество целиком продукт моей выдуманной теологии — потому что подобно Дансени мне нравится изобретать богов, дьяволов и родственных им удивительных существ. Однако, у индейцев определенно был некий змеиный бог; как всем известно, великий и невероятный учитель и цивилизатор доисторических мексиканских культур (известный под именем Кецалькоатль инко-ацтекским группам и Кукулан майя) был оперенной змеёй. При разработке сюжета, как вы можете заметить, я добавил дополнительный “поворот” — который как я думаю повышает эффективность впечатления. [...] Касательно географии, атмосферы и колорита, я, конечно, целиком полагаюсь на ваши ответы на мой опросник, плюс на те изданные описания оклахомы, какие я смог найти. [...]
Что до цены, ввиду конгениальности темы я говорил, что сделаю скидку и обещал не брать больше 20$ за напечатанную рукопись. Исходя из той же арифметики ненапечатанная работа должна стоить 17.50$, на каковой сумме мы и можем остановиться. [...] Излишне говорить, что данные расценки включают столько дальнейших изменений и исправлений, сколько вы найдете нужным для того, чтобы сделать рассказ совершенно убедительным и соответствующим географической локации.
— Г.Ф. Лавкрафт Зелии Браун Рид, 9 мая 1928 года
Здесь Лавкрафт допускает ошибку — у инков никогда не было аналога Кецалькоатля — и “поворот” по всей видимости косвенно намекает, что шипящая тварь в прологе и эпилоге это не сама жена первопоселенца, а то, что ”родилось у неё три четверти года спустя”. Скрытый мотив нечеловеческого изнасилования и ребенка-гибрида определенно вызывает дрожь, и может считаться “пробным прогоном” темы космического кровосмешения в “Ужасе Данвича”, также написанного в 1928 году. Это особенно явно, если читатели обратят внимание на следующий абзац:
Затем подошло время Хэллоуина и поселенцы запланировали еще одно гуляние — в этот раз, хоть они этого и не знали, происхождения даже более древнего, чем земледелие; чудовищный ведьмовской шабаш первобытных предков ариев, веками сохраняемый в полночной темноте тайных лесов и хранящий неясные страхи, проступающие из под современной маской комедии и легкости. Хэллоуин выпал на четверг, и соседи решили собраться на свой первый пир в хижине Дэвисов. (Проклятие Йига)
который основан на книге Маргарет Мюррей “Ведьмовские культы в Западной Европе” (1921), и важность языческих празднеств в оплодотворении Лавинии Уэйтли в “Ужасе Данвича”.
Один конкретный компонент, на который редко обращают внимание, это попытка Лавкрафта описать коренных американцев, которых в основном не видно, их барабанный бой (по предложению Зелии) составляет повторяющийся мотив в истории Обри Дэвис. Лавкрафт мимоходом упоминал коренных американцев в некоторых своих ранних рассказах, но в “Проклятии Йига” они являются неотъемлемой частью, поскольку формально он основан на индейском фольклоре. Этот рассказ вводит персонажа Серого Орла, который будет больше раскрыт в “Кургане”, где ему отведена роль с монологами, хотя и написанными языком прямиком из бульварных романов в стиле вестерн, с примером которого Лавкрафт экспериментирует и тут:
Йиг был великим богом. Он был злым колдуном. Он не забывал вещей. По осени его дети были голодны и дики, и Йиг тоже был голоден и дик. Все племена делали колдовство против Йига, когда приходил сбор кукурузы. Они давали ему немного кукурузы и танцевали в надлежащем облачении под звук свистка, погремушки и барабана. Они не прекращали бить в барабаны, чтобы отогнать Йига и призывали на помощь Тираву, чьи дети — люди, как змеи — дети Йига. Плохо, что скво Дэвиса убила детей Йига. Пусть Дэвис говорит заговоры много раз, когда придет сбор кукурузы. Йиг есть Йиг. Йиг великий бог. (Проклятие Йига)
Лавкрафт, который никогда не видел ни одного представителя народа уичита и вероятно откопал Тираву в энциклопедии, в лучшем случае узнавал подробности из вторых и третьих рук, и результат очень сильно пропитан стереотипами — максимум можно сказать, что у него нет ни одного хоть сколько-нибудь зловредного или двуличного коренного американца, в описаниях Лавкрафта все они неизменно добродушны, хотя и склонны к алкоголизму.
И Одри Дэвис входит в их число, поскольку она “низенькая и довольно смуглая, с черными прямыми волосами, выдающими легкую примесь индейской крови”. Для рассказов Лавкрафта персонажи смешанного расового происхождения крайне нехарактерны, и они часто представлены негативно; возможно, это деталь из оригинального синопсиса Зелии. Лавкрафт попытался “проникнуть в голову” Одри, говорить с её позиций, очень редкое явление в его сочинениях… а эпизод в кровати, где она с ужасом ожидает того, что грядет, до некоторой степени напоминает более ранний рассказ “Четыре часа”, написанный с Соней Х. Грин.
Тогда как проза в получившемся рассказе целиком принадлежит Лавкрафту, концепция и идеи представляют интересную смесь. Здесь есть безымянный протагонист и выдуманная мифология типичная для рассказов Лавкрафта — но все остальное не такое типичное; Оклахома, как место действия, далека от страны Лавкрафта, и две женщины, играющие значительную роль в сюжете, напрямую взяты из оригинального концепта Зелии: Одри Дэвис, главная героиня рассказа внутри рассказа, и Салли (позже Бабуля) Комптон, которая вновь появится в следующей коллаборации Зелии и Лавкрафта, “Кургане”. Большая часть рассказа исследует натуралистичные и психологические ужасы с единственным явно сверхъестественным элементом, появляющимся только в самом конце, вышеупомянутым “поворотом”, во всей красе предоставляющим очень лавкрафтианское кульминационное разоблачение.
Лавкрафт отправил рассказ Фрэнсворту Райту в Weird Tales; он был принят, но до публикации прошел еще год, существует письмо Лавкрафта Райту, датированное 24 сентября 1928 года с вопросом от имени Зелии о том, когда он может быть опубликован. Учитывая, что Weird Tales платили по публикации, а не по принятию, такие долгие задержки могли быть поводом для тревоги. Тем временем между принятием и публикацией они продолжали переписку, и Лавкрафт продолжал редактировать некоторые другие её работы. В своих мемуарах Зелия признавалась:
Мне нужны были деньги, и я намеревалась писать художественную литературу, больше ориентируясь на свой вкус. Я начала задумываться, не советы ли Лавкрафта мешают мне писать коммерчески успешную прозу. в то же время я настолько потеряла веру в себя, что не решалась рассылать рукописи, не показав их сначала ему.
— Зелия Бишоп, H. P. Lovecraft: A Pupil’s View (Г. Ф. Лавкрафт: взгляд ученика) (1953)
“Проклятие Йига” наконец вышло в свет в номере Weird Tales за ноябрь 1929 года, который появился на прилавках в октябре. Лавкрафт не скрывал своего авторства от друзей, хотя публично он неизменно поддерживал этот фарс, наставляя одного своего юного корреспондента несколько лет спустя:
Кроме того, никогда никому не говори, что я написал “Йига”, “Электрического палача”, “Ужас в музее” и т.д.! Никогда нельзя выдавать своих клиентов.
- Г.Ф. Лавкрафт Ф. Ли Болдуину, 16 мая 1934
По выходу рассказ не получил большой популярности у читателей, которые были больше впечатлены “Хозяином судьбы”, сериалом Роберта Говарда о “желтой угрозе”; но в номере за март 1930 один читатель добавил:
В прошлом выпуске у вас был рассказ (Проклятие Йига) о проклятии некоего индейского змеиного бога, который очень сильно напомнил мне реальный случай в округе Хелгеланн, в северной части Норвегии, три или четыре десятилетия назад. О нем мне рассказала женщина, приехавшая в Соединенные Штаты из этого же округа, дочь одного тамошнего чиновника. Этот случай показывает, что как минимум один из самых странных рассказов в W.T. далеко не так невероятен и невозможен.
Еще одно любопытное следствие происходит из писем Г. Ф. Лавкрафта и Роберта И. Говарда, последний пришлет Лавкрафту несколько погремушек гремучих змей для его коллекции:
Кстати, правда ли, что труп человека, неоднократно укушенный змеями, распухает и лопается? У моего клиента из Канзас-Сити была сюжетная задумка, основанная на этой идее, из которой я написал рассказ — “Проклятие Йига”, который ты можешь помнить из W.T. Получилось хорошее художественное произведение, но мне всегда было интересно сколько правды в изначальной концепции.
— Г. Ф. Лавкрафт Роберту И. Говарду, 30 января 1931
Я помню рассказ про “Йига”, он был хорош, и мне тогда казалось, что там и сям я вижу прикосновения твоей мастерской руки. Я думаю, вполне возможно, что жертва гремучей змеи может лопнуть, если будет укушена очень много раз.
— Роберт И. Говард Г. Ф. Лавкрафту, февраль 1931
Потомки будут добрее к рассказу Зелии и Лавкрафта. Он вошел в британскую антологию Switch on the Light (Включи свет) (1931) из серии Not at Night (Не ночью), потом еще раз в Not at Night Omnibus (1937), а затем в карманное издание 1960 года. Фрэнсворт Райт переиздал его в Weird Tales в апреле 1939 (с большим количеством комментариев в “The Eyrie”, чем после первой публикации!), а Дональд Уолхейм в номере 14 Avon Fantasy Reader (1950), среди прочих мест. Август Дерлет переиздал его в сборнике “За стеной сна” (1943) от Arkham House, а десятилетие спустя он одолжил название “Проклятие Йига” (1953) первому сборнику всех рассказов, написанных Зелией Бишоп и Г. Ф. Лавкрафтом в соавторстве. Он включен в Variorum Edition редактур и коллабораций Лавкрафта, и его можно бесплатно прочитать онлайн.
Не считая переизданий, рассказ вводит в Мифы Йига — подхваченного Робертом Блохом в “Куколке” (Weird Tales за апрель 1937) — и вместе с “Курганом”, который Лавкрафт написал в качестве писателя-призрака для Зелии следующим, они составляют своего рода отдельный цикл. Йиг вернется вместе с Бабулей Комптон и Серым Орлом — и этим наследием мы обязаны вдохновлению и идеям Зелии Бишоп, реализованных Г. Ф. Лавкрафтом.
