Признаюсь вам, я очень подозрительно отношусь к современной литературе. Особенно к авторам, которые, не успев закончить книгу, сразу бегут получать литературную премию. Согласитесь, такое часто бывает: автора все хвалят, призами награждают, а в книге – хорь-знает-что.
Но современная литература не вся хорь-знает-что, есть и другие направления.
В таких случаях говорят: запомните это имя. А я скажу иначе: запишите. Запомнить с первого раза тяжело. Сухбат Афлатуни.
Здравствуйте!
Не пугайтесь. Сухбат Афлатуни – это псевдоним. Писатель вполне русский. Вернее, как сейчас говорят, русскоязычный. Евгений Абдуллаев живёт в Узбекистане, а пишет по-русски. Научные и литературно-критические статьи публикует под своим именем, а стихи и прозу – под псевдонимом.
Сухбат Афлатуни - не просто набор ориентальных созвучий. В переводе это означает «Диалоги Платона». И проза у писателя такая. Диалогично-философская.
Его первое крупное произведение – «Ташкентский роман» - было мгновенно обласкано российской критикой. Роман получил «Русскую премию». В книге есть всё для успеха на современном литературном поприще: эпические походы в прошлое, запутанные во времени и пространстве персонажи, немного философии, немного эзотерики, герои с чудинкой, героини без предрассудков. Концептуальная, в общем, проза.
И при этом – потрясающей красоты язык. Покоряет с первой строчки и затягивает:
Этого Города уже нет, потому что никогда не было. Единственное, что удерживало его от превращения в коллективную галлюцинацию, было требование прописки. В остальном он больше всего походил на сгусток огней, каким, кстати, и представал идущим на посадку ночным самолетам. ("Ташкентский роман")
Автор при этом не интересничает, не увлекается красивостями. Просто видит реальный мир особым образом.
Ташкент вспенился жидкой глиной, в лужах на просевшем асфальте радужничали бензиновые цветы. Только на ветвях еще тяжелел снег, отчего кроны склонялись друг к другу и птицы могли ходить по деревьям, почти не пользуясь крыльями. ("Ташкентский роман")
Плетёт словесные кружева так изящно, а потом внезапно подкалывает читателя тонкой иронией:
Окружающие, впрочем, не окружали, а пробегали мимо муравьиной походкой ("Ташкентский роман")
Несмотря на все достоинства, «Ташкентский роман» меня не восхитил. Показался вторичным. Похожим на многие другие книги.
Но Сухбат Афлатуни не повторяется. Каждая его книга – отдельный мир. Непохожий на другие. Ты входишь в обычную реальность – и вдруг попадаешь в мир непонятный, почти волшебный, но безусловно притягательный. И открываешь повседневность с новой стороны.
Были они даже не русскими, а местного слабоизученного племени, названия которого сами не помнили и от этого считали себя самыми русскими, а остальных – так себе, туфтой. ("Муравьиный царь")
«Ташкентский роман» красив и вальяжен, «Муравьиный царь» насмешлив с неожиданной горечью.
Но по-настоящему очаровала меня повесть под названием «Глиняные буквы, плывущие яблоки»
В азиатских песках влачит свой век одиночества небольшое узбекское село. Жизнь здесь всегда была неспешной и трудной, но когда провели воду, радостным всплеском оживилась надежда.
А потом закончилась Советская власть, и никто не стал чинить водопроводные каналы. Остановилось движение воды – и остановилось время. Уехали русские семьи, большое начальство забыло про дальние безводные деревни. Опустела школа и библиотека, засохли яблони, посаженные у рукотворных источников.
А люди живут. С надеждой смотрят в небо. Вешают на сухие ветви старого дерева клетку с весёлой птицей. Ждут учителя, который не даст детям забыть слова и буквы. Ведь без них не составишь формулу счастливой жизни.
Я задумался. Человеческий язык беден. А у кого он не беден, у коровы, что ли? У коровы тоже, наверное, беден. Не говоря про какую-нибудь некультурную воробьишку ("Глиняные буквы, плывущие яблоки")
В этой маленькой забытой деревне причудливо отражается большой мир. Добро и зло, Восток и Запад, арабская вязь и немецкая точность.
А главный герой, Абдулла, мучительно ищет слова, которые точно определят суть вещей, приведут всё в равновесие.
Только, говорит, у тебя, Абдулла, какой-то русский язык вымышленный. "Слова вроде русские, и запятые с точками в правильные места вставляешь. А все-таки русский язык у тебя какой-то… в тюбетейке".("Глиняные буквы, плывущие яблоки")
Это образ – русский язык в тюбетейке - очень точно описывает прозу Сухбата Афлатуни. Язык безупречен, но есть в нём что-то такое… неуловимо восточное.
Как будто между страницами книги затаились сухие крошки нишалды
Под утро я заснул, и мне приснился русский язык в виде большой белой лошади с крыльями. Эта лошадь обнюхивала меня и насмешливо хлопала голубыми, как русское небо, глазами. ("Глиняные буквы, плывущие яблоки")
Это ни с чем не сравнимый восточный взгляд на синее русское небо.
Похоже, я начинаю любить магический реализм