Ещё вчера у Кристины было всё, что нужно человеку для полного счастья. Окружающие ей завидовали: любящий муж, большой загородный дом, обеспеченная жизнь.
Всё рухнуло в один момент. Виной тому – привычка супруга жениться… на восемнадцатилетних. Кристина, конечно, ещё очень хороша собой – большие голубые глаза, светло-русые волосы… Но есть одно «но»: ей уже под тридцать, а на примете у мужа уже новый «цветок». Две его предыдущие жены (Кристина, между прочим, вторая) перед походом в ЗАГС тоже едва достигли совершеннолетия. Сам он, по-видимому, считает себя мачо без возраста.
«Уволил» её, так сказать, без выходного пособия. В сухом остатке – комната в коммуналке (купил, «благодетель», не на улицу же ей) да чемодан со шмотками. И это всё, что она нажила за десять лет брака…
Да, ещё кольцо и серьги с бриллиантом.
- Продашь, хватит тебе на первое время. А дальше – крутись сама.
Вот и вся любовь.
Небольшая комнатушка в пятикомнатной коммуналке – это, конечно, круто. Особенно после «хором» её бывшего. Тогдашняя жизнь в трёхэтажном особняке была похожа на сказку. Всё было просто волшебно. Она могла себе позволить всё. Можно было не задумываться о хлебе насущном. Живи и радуйся.
Родители её ушли рано, ни братьев, ни сестёр. Тогда она могла надеяться только на себя. Поступила в техникум, по вечерам работала официанткой. И встретила будущего мужа. Благодаря которому её жизнь так круто поменялась.
Супруг всё держал под контролем. Настоял, чтобы бросила учёбу, уволилась с работы. Ограничил любое общение. Кристина не возражала. Он старше её, мудрее. Он знает, как лучше.
Жаль, что сказка оказалась с грустным концом.
Порог своего нового жилища Кристина переступала с опаской. В общем-то, опыт коллективного проживания у неё был. Но то была студенческая общага. И это совсем другое дело. Там такие же, как она, девчонки. Объединённые одной целью – учёбой. А здесь…
Она слышала «страшилки» про коммуналку. Для неё это было похоже на фильм ужасов. Горы грязной посуды в раковине, бесконечные очереди в места общего пользования, сомнительные соседи. А то и самые настоящие военные баталии.
Кристина разбирала свой скарб, когда в дверь тихонько постучали.
- Тук-тук… Можно? – в проём осторожно просунулась кудрявая женская головка.
- Да, заходите.
Женщина оказалась очень симпатичной и словоохотливой:
- Давай знакомиться. Я – Лера, твоя соседка. Моя комната та, что напротив. Мы с дочкой вдвоём живём. Вот, спать её уложила, и к тебе. Ты, я смотрю, уже начала «вить гнёздышко».
- Да, собственно, мне нечего вить-то. Это всё, что у меня есть, - Кристина бросила взгляд на разложенные аккуратными стопками вещи.
- А вещи у тебя, я смотрю, дорогие. Брендовые.
- Да, было дело. И тряпки дорогие, и курорты…
- А что случилось?
- Мой брак развалился. Муж оставил меня без средств к существованию. Хорошо, что от прежних жильцов осталась какая-никакая мебель.
- И наш папка нам совсем не помогает, - удручённо сказала Лера. – Мы даже не знаем, где он сейчас. Скрывается от алиментов.
- Вот гад. Не понимаю, как можно не заботиться о собственном ребёнке. У меня, правда, своих детей нет. Муж не хотел категорически.
- И что ты думаешь делать дальше?
- Попробую устроиться на прежнее место. Я до замужества официанткой в ресторане работала. Вот там меня будущий супруг и присмотрел.
- Хочешь, расскажу, кто теперь твои соседи?
- Конечно. Надеюсь, криминальных личностей среди них нет.
- Можно сказать, с соседями тебе повезло. Ни пьяниц, ни дебоширов, ни просто моральных уродов. У каждого, конечно, «свои тараканы в голове». Начну с Иннокентьевны. Старушка, бывшая балерина. Затем Илья. Безработный и тихий гражданин. И, наконец, Николай. Бывший военный, прошёл войну в Чечне. Вот этот иногда буянит. Впрочем, сама увидишь. Ну ладно, я побежала.
На выходе оглянулась:
- Я тебе шторы подарю. У меня лишние есть.
Кристину на бывшей работе помнили и без проблем приняли официанткой. Теперь она заново училась работать с людьми, общаться, контролировать эмоции. И у неё это неплохо получалось.
Недолго привыкала молодая женщина и к новому для неё образу жизни. Сказалось «пролетарское» происхождение. Как будто так было всегда. График дежурств, который висел на видном месте, чётко регламентировал, кому и когда делать уборку. На кухне, в коридоре и туалете. График посещения ванной тоже был призван не допустить путаницу и неразбериху. За ней было закреплено право совершать водные процедуры исключительно по средам. Теперь вся её жизнь была на виду и, надо сказать, Кристина мало чем выделялась на общем фоне. Аскетичный быт и игра по общим правилам – да пожалуйста!
Отношения с соседями по квартире тоже складывались более-менее благоприятно. Хотя она прекрасно понимала, что постоянный контакт людей различного возраста и внутренней культуры мог в любой момент привести к взрыву. Это как передвигаться по тонкому льду.
С Лерой они быстро подружились. Забегали друг к другу запросто, почаёвничать, поболтать. А её пятилетняя дочка Ксюша совершенно очаровала Кристину. Ей всегда хотелось иметь дочь. Заплетать ей косички, завязывать бантики, наряжать, как принцессу. С превеликим удовольствием молодая женщина оставалась с девочкой, когда её маме надо было отлучиться. Кристина быстро нашла с малышкой общий язык.
- Ксюша – само очарование. Разве можно оставаться равнодушным к её милоте и детской непосредственности? Я тоже такую солнечную девочку хочу…
… Иннокентьевна была одинока и необщительна. О таких людях говорят: не от мира сего. Давным - давно на пенсии. Их, балерин, «срок службы» достаточно короткий. Все потому, что балет – очень сложное занятие. Вот и сидела она целыми днями одна-одинёшенька в своей девятиметровой комнатке. Чем жила, чем дышала – кто ж её знает? Да никого это, по большому счёту, и не интересовало. Прошмыгнёт из кухни в свою каморку с чайником – и всё общение. Кристина несколько раз пыталась с ней заговорить, но та то ли плохо слышала, то ли хорошо прикидывалась.
Однажды, столкнувшись с ней в коридоре нос к носу, старушка заговорщически подмигнула и прошептала:
- Буду признательна, если вы примете моё приглашение. И посетите меня сегодня вечером. Часов эдак в семь. Чайку попьём, побалуемся.
Ровно в назначенный час Кристина стояла перед её дверью с коробкой конфет. Любопытство распирало – как там, за дверью?
В комнате бывшей балерины царил полумрак, разбавленный светом свечей. Стол сервирован к чаю. Старинный чайный сервиз (таких Кристине видеть не доводилось) с восхитительным цветочным орнаментом, вазочка с абрикосовым вареньем, тарелка с печеньем.
Уже после первой выпитой чашки Марина Иннокентьевна ударилась в воспоминания. Она прожила непростую, но очень интересную жизнь.
- Какие поразительно молодые глаза у этой маленькой седой женщины. Она настоящая, живая, - Кристина была приятно удивлена своим открытием.
Старушка (хотя назвать её старушкой уже язык не поворачивался) происходила из знатной театральной семьи. В восемь лет её отдали в балетную школу. У девочки обнаружился незаурядный талант. После окончания учёбы она стала танцевать главные партии. Ей рукоплескали в Милане и Монте-Карло.
- Извините, а кто этот бравый военный? – не удержалась гостья, бросавшая время от времени свой взгляд на фото в рамке, стоящее на столе.
- Это мой муж. Он погиб на войне. Мы только-только успели пожениться. И моё женское счастье на этом закончилось…
Сегодня ночью поспать не удалось. Сосед (тот, что воевал) напился и орал до самого утра.
- Это черт знает что. А ничего, что рядом живут люди? В том числе дети, пожилые. Они имеют право на тишину и полноценный отдых, - Кристина готова была разорвать на части разбушевавшегося жильца.
Утром, проклиная всё на свете, невыспавшаяся, она ушла на работу с больной головой.
Вечером возмутитель спокойствия поджидал её на общей кухне.
- Я хотел бы перед вами извиниться. За свое непотребное поведение. Поверьте, мне очень стыдно. Разрешите, я хоть как-то искуплю свою вину. Окажу, так сказать, посильную помощь в хозяйстве. Если вам что-нибудь надо отремонтировать, вы только скажите.
- Ой, Николай, ничего не нужно. Успокойтесь! – Кристина замахала руками. - Сейчас мне нужно только одно – завалиться в кровать и проспать часов эдак десять – двенадцать.
- А ведь это несчастный человек, - вдруг подумалось ей. – Ведь он всё это не со зла. И сам от этого глубоко страдает. Что мы о нём знаем? И что нам известно друг о друге? Взять, к примеру, Илью. Ходит, как тень. Питается лапшой быстрого приготовления. И всё? А ведь у него есть своя история.
Следующий день у Кристины выходной.
- Приготовлю-ка я хороший обед. И угощу его нормальной домашней едой. Будет отказываться – уболтаю.
Поставив кастрюлю на плиту, женщина постучалась к Николаю:
- Вы давеча предлагали мне свою помощь. Так вот, мне срочно нужна полочка для книг. Я могу на вас рассчитывать?
… Кристина возвращалась с работы.
Сегодня её вызвал к себе начальник:
- Предлагаю вам новую должность. Администратора. Уверен, вы справитесь.
Шёл снег. Небо высокое, тёмное. И шапка, как у Деда Мороза, вся в звёздах. Тишина. А сердце прыгает, и томление в груди. И ощущение свободы. Будто крылья за спиной выросли.
- Все мы, жильцы одной квартиры, - вдруг с нежностью подумала она, - представляем собой подобие большой семьи. Странной, разношёрстной, но семьи. Особый, странный род близости. Да, без удобств, да, в тесноте, но ведь всё это ерунда. Гораздо важнее родственная теплота и близость, которая установилась между нами. Какая-то особенная сердечность и взаимопомощь совершенно чужих друг другу людей.
Сейчас она войдёт в их «коммунальное царство» и скажет:
- Мои дорогие! Давайте встретим наступающий Новый год все вместе. Нарядим ёлку, накроем праздничный стол, наденем всё самое красивое. И под бой курантов загадаем одно на всех желание – чтобы все мы были счастливы!