Беременность для Алисы была долгожданной и желанной. Она до последнего не верила в то, что тест показал ей те две полоски, которые она уже совсем отчаялась увидеть.
Прошло больше семи месяцев с того момента, как они с Гришей начали свои попытки зачать ребенка, и вот, наконец, это свершилось.
Жаль было, что Григорий в этот момент был на вахте и находился вне доступа мобильной сети. В первую неделю, когда муж уезжал на вахту, он всегда попадал в зону недосягаемости, и тогда Алиса терпеливо ждала его звонка, зная, что дней через десять-двенадцать после отъезда Гриша позвонит ей сам и отчитается о том, как добрался, и как прошли первые полторы недели его пребывания на работе.
Нужно было обязательно поделиться с кем-то новостью, от которой замирало сердце. Сначала Алиса подумала о том, что позвонить своей подруге Лере и расскажет ей о прекрасном событии, случившемся в ее жизни, а потом Алиса передумала. Первым человеком, который должен был узнать о беременности девушки, должен стать, если не ее муж, то ее мать.
С матерью у Алисы с детства складывались непростые отношения. Регина Юрьевна была строгой, сухой и очень придирчивой. Любой поступок дочери рассматривался чуть ли не под микроскопом, и за каждую оплошность Алиса могла получить наказание, не всегда сопоставимое с размером поступка.
- Ты не видишь пыль? – требовательно спрашивала Регина Юрьевна, входя в комнату дочери. – Почему беспорядок? Я что ли должна за тобой подтирать грязь?
- Мама, я сейчас все уберу, - спохватывалась Алиса и поспешно брала в руки тряпку, вытирая невидимую пыль, замеченную строгой матерью. Никакой пыли и в помине не было, но спорить с матерью Алиса не привыкла, да и не хотела нагнетать на себя еще больший гнев Регины Юрьевны.
- Почему так поздно? – спрашивала мать вечером, когда Алиса возвращалась домой с прогулки.
- Еще только без пяти восемь, - удивленно отвечала девочка, а сама испуганно смотрела в глаза матери.
- Я тебе во сколько говорила быть дома?
Алиса не помнила во сколько мать говорила быть ей дома, хотя бы потому, что Регина Юрьевна этого не говорила вообще. Алиса отлично запоминала каждое слово матери, она откладывала его на соответствующую полку в своем мозгу, чтобы не потерять и не забыть.
- Я тебе говорила быть дома в семь пятьдесят! Ты опоздала на пять минут!
Регина Юрьевна распалялась, а Алиса испуганно смотрела на мать и не понимала, что ей делать. Ни разу мать не била дочь, не пыталась поднять на Алису руку, но повышенного голоса матери и ее слов в адрес дочери хватало Алисе для того, чтобы бояться Регину Юрьевну и уважать ее.
Став старше, Алиса поняла, откуда у матери было такое отношение к ней. Алиса была единственной дочерью Регины Юрьевны, с мужем у женщины не сложилось, и она строго настрого запретила Алисе общаться с родным отцом. Более того, Регина Юрьевна, пользуясь своими связями, смогла лишить отца Алисы родительских прав. Мужчина, к слову, не особенно то и претендовал на общение с дочерью, после развода укатил в другой город, а там уже обзавелся другой семьей.
- Если я узнаю о том, что ты общаешься с этим прохиндеем, - предупреждающе произнесла однажды Регина Юрьевна, - я тебя прокляну! До конца дней своих будешь жить, проклятая матерью.
Алиса тогда кивала, боясь потерять любовь и доверие матери. Девочке было очень важно то, что Регина Юрьевна считает ее своей дочерью, самым близким для себя человеком. Между тем, мать ни разу за всю жизнь не приласкала Алису, не назвала ее добрым словом, а только требовала и наказывала. Так и жила девочка, не подозревая о том, что есть какая-то другая жизнь и какие-то другие отношения.
Из-за строгости матери подруг у Алисы не было. Некогда было девочке общаться с другими сверстниками, а самим сверстникам было неинтересно общаться с девчонкой, которая постоянно находится на карандаше у собственной матери. Регина Юрьевна не поощряла дружбу, у нее самой не было подруг, да и мужчины побаивались строгую и непримиримую женщину, от которой можно было ожидать чего угодно.
Когда Алисе исполнилось восемнадцать, Регина Юрьевна призналась своей дочери в том, что уже около трех лет встречается с мужчиной.
- Теперь, когда ты достигла совершеннолетия, я могу со спокойной совестью отпустить тебя в свободную жизнь, а еще заняться личной жизнью.
Алиса не стала допрашивать свою мать о том, с каким именно мужчиной она встречалась и по какой причине скрывала его от своей дочери. Алиса не стала бы обвинять мать за наличие у той личной жизни, более того девушка бы поняла свою мать, которая почти пятнадцать лет прожила без мужчины рядом.
- Я рада за тебя, - только и смогла сказать Алиса матери, а та не стала долго умиляться реакции дочери.
- Ты переедешь к бабушке, - безапелляционно заявила Регина Юрьевна, - нечего тебе под ногами у нас путаться. Степан не хочет, чтобы нас с ним стесняли, да и мне кажется, что для нас так будет лучше.
Для кого этого «для нас» так и осталось для Алисы загадкой. Имела ли в виду мать себя и Степана или же себя и свою дочь. Судя по деловитости матери, с которой та собирала вещи Алисы, выпроваживая ее к своей матери, было ясно, что «мы» означало Регину Юрьевну и Степана.
Алиса не сразу познакомилась со Степаном, в которого была влюблена ее мать. Почему-то Алиса представляла себе интеллигентного мужчину, красивого и хорошо воспитанного, обязательно подтянутого и ухоженного, то есть привыкшего следить за собой. На деле же все вышло совсем иначе. Степан оказался женатым человеком, который ради Регины Юрьевны оставил свою семью, в которой росли маленькие дети.
- Бабушка, я не понимаю, - Алиса, узнав подробности о мужчине своей матери, не могла не задавать вопросы. Разумеется, мать она спросить не могла, а вот бабушка вполне могла поделиться с внучкой своими мыслями.
- Чего не понимаешь, Алиса? – спросила Полина Андреевна.
- Почему мама решила встречаться с женатым? Она ведь у нас такая правильная, такая воспитанная, и мне сложно представить себе ее рядом с несвободным мужчиной.
- А чего представлять, - усмехнулась бабушка, - ты приди к матери и своими глазами увидишь этого Степку. Дело в том, что твоя мать еще в юности была в него влюблена, только Степа ходоком был, он и с твоей матерью встречался, и с другими девчонками. Ненадежный он.
- А теперь что же, изменился? – недоверчиво спросила Алиса.
- Не знаю, - Полина Андреевна пожала плечами, - честно говоря, в человеческие перемены верится мне с трудом. Вряд ли Степан стал хорошим человеком, тем более что семью свою бросил. Там ведь ответственность, дети, заботы, а рядом с Регинкой ему хорошо: и квартира есть, и деньги твоя мать неплохие зарабатывает, и любит его и чуть ли в зад не целует. Даже дочь родную из дома прогнала, чтобы любовника своего привести.
Алиса подавленно молчала. Ей хотелось, чтобы мать была счастлива, но не было у девушки уверенности в том, что Регина Юрьевна будет счастлива рядом с этим сомнительным типом по имени Степан. Внешний вид Степана тоже оставлял желать лучшего: было заметно, что любил мужчина приложиться к рюмке, может быть, его бывшая жена даже вздохнула с облегчением, когда ее муж покидал их территорию, унося с собой проблемы.
- Здорово, дочь! – Степан встретил Алису весьма невежливо. Вел он себя вызывающе, все время хлопал Регину Юрьевну по спине, а то и по тому месту, что находилось ниже, ухмылялся и поглядывал на Алису сальными глазами. Был он моложе Регины Юрьевны лет на пять, но выглядел лет на десять старше.
Алиса старалась не появляться в доме матери с тех пор, как там обосновался отчим. Вскоре девушка познакомилась с Григорием, они начали встречаться. Поженились через год, потом уже перебрались в отдельную квартиру, на которую заработал Гриша лично. Он был вахтовиком, трудился на буровой установке, в сложных климатических условиях и не с самими безвредными условиями труда. В общем, старался заработать как мог, а Алиса поддерживала дома чистоту и порядок, а еще очень сильно хотела ребенка. На работу после окончания института она не вышла, погрузившись в заботы о муже и доме.
К матери Алиса тоже ходила нечасто, а сама Регина Юрьевна была в доме у дочери и того пару-тройку раз. Не интересовалась мать жизнью дочери, она была поглощена своим Степаном, жизнь с которым казалась ей сказкой. Алиса искренне не понимала, как мать могла выбрать такого прохиндея себе в сожители, но вслух об этом не говорила и мать свою не осуждала. Разве что сожалела о том, что после смерти бабушки не с кем было Алисе обсудить мать и ее Степана.
Квартира Полины Андреевны была продана Региной Юрьевной по дешевке. На эти деньги мать купила своему Степану машину, а еще они вдвоем съездили на курорт, где провели целый месяц. Вернувшись и встретившись с дочерью, Регина Юрьевна не переставала восхищаться тем, каким прекрасным был ее мужчина, который так и не предложил ей официально оформить отношения.
- Почему твоя мать живет с таким хамлом? – удивленно спрашивал у своей жены Гриша. – Они ведь совсем разные. Твоя мать такая решительная, упорная, уверенная в себе и красивая, а этот… даже не знаю, как его назвать. Похож на клопа, который присосался к женщине и тянет из нее и деньги, и энергию.
- Ты совершенно прав, Гришенька, - поддержала мужа Алиса, - только что я могу сделать? Мама сама выбрала себе в мужья Степана, она счастлива рядом с ним, пусть и дальше будет счастлива.
- Дело ее, конечно, - Григорий отмахнулся, - но ты старайся пореже к ним ходить. Мне совсем не нравится, как смотрит на тебя этот Степан, да и вообще мне не нравится, как он себя ведет, и он сам мне неприятен.
Алиса была полностью согласна с мужем. Она любила Гришу, но еще не переставала любить свою мать. Потому и пошла к ней в тот день, когда узнала о беременности. Все же Регина Юрьевна оставалась для нее близким человеком несмотря на то, что держалась мать в отношении дочери холодно и равнодушно.
Регины Юрьевны дома не оказалось, зато дверь ей открыл вечно сидевший в квартире матери Степан.
- Дочка! Заходи!
То, что он называл Алису «дочкой» выглядело глупо и
нелепо. Алиса тем не менее ни разу не сделала ему замечания, потому что знала, что в этом случае на нее может обидеться мать. Приходилось молча терпеть то, как называл ее Степан. Кроме того, он еще и обнимал Алису, что ей было тоже очень и очень неприятно. От Степана обычно пахло алкоголем, он пил дома, а еще курил, а Регина Юрьевна поощряла его вредные привычки.
- Где мама? Мне надо с ней поговорить.
- В магазин вышла за сигаретами и пивом. Можешь со мной поговорить, я ведь тебе как отец.
Алиса мысленно усмехнулась. Ну какой он отец! Степан даже для своих детей оставался чужим человеком, совершенно посторонним, а ей и подавно был, и оставался никем. Но она снова промолчала, а потом села на диван, чтобы дождаться мать. Степан сел напротив Алисы и уставился на нее привычным сальным взглядом.
- Как Григорий поживает? – поинтересовался мужчина.
- Он на вахте, вот-вот выйдет на связь.
- Ясно. Скучаешь поди?
- Конечно, он ведь мой муж.
Степан сделал грустное лицо:
- И что? Как справляешься?
Алиса пожала плечами:
- В смысле? Я жду мужа.
- Дура ты, - Степан расхохотался, - зачем ждать мужика, когда кругом полно других.
Алиса, замерев, сидела на месте. Неужели Степан намекает на себя? Она недолго успела поразмыслить над этим, как мужчина уже оказался рядом с ней на диване и обнимал ее за талию. Алиса брезгливо убирала его руки, а сама боролась с желанием подскочить и бегом бежать из дома матери.
- Пустите меня, - слабо ответила Алиса.
- Плохо стараешься, - рассмеялся Степан и прижал Алису к себе еще крепче, - не показывай мне свое сопротивление, ты же хочешь меня! Я давно заметил, как ты на меня смотришь!
Степан повалил Алису на диван, а она, что было сил, сопротивлялась, скидывая мужчину с себя. Несмотря на небольшой рост и отсутствие мышц, Степан был сильнее Алисы и ему удалось стянуть с нее юбку, но девушка сопротивлялась как никогда. Она царапала Степана, кусала его, тянула за редкие жирные волосы.
- Пустите меня! Я матери все расскажу!
- Только попробуй, - гаркнул ей в лицо Степан, - давно хотел тебя. Да и ты меня, я же видел. Расслабься, получай удовольствие.
Степан уже полез к ремню, чтобы снять с себя потертые домашние штаны, как вдруг послышался шум. На пороге комнаты стояла Регина Юрьевна, перед которой предстала ужасающая картина: ее дочь, полуголая, лежала под ее любимым мужчиной, который пытался овладеть Алисой.
- А ты дрянь! – рявкнула Регина Юрьевна, а потом подошла к Степану и с силой скинула его с дочери. Тот отполз в сторону и испуганно смотрел на мать Алисы.
Слово «дрянь» относилось именно к девушке. Не считала Регина Юрьевна дрянью своего мужа, а она видела все плохое исключительно в Алисе. Схватила дочь за руку, протянула к прихожей, а потом кинула ей в лицо разорванную юбку.
- Пошла вон! Шалава!
- Мама, он сам ко мне пристал! – Алиса рыдала, пытаясь натянуть юбку и при этом оправдаться перед матерью. – Мамочка! Он сам!
- Не верю! Ты – дрянь! Как была дрянью, так и осталась. Я тебя уже и к бабке отселила, и замуж выдала, а ты все на Степку смотришь. Гадина!
Алиса выбегала из дома матери и слышала вслед самые грязные и обидные ругательства. Мать не защищала ее, Регина Юрьевна ее ненавидела.
Алиса вернулась домой, долго стояла под душем, натирая себя мочалкой и громко рыдая в голос. Ей было обидно за себя, а еще очень страшно за ребенка. Алиса в ужасе представляла себе, что могло случиться, если ли бы мать вовремя не вернулась домой. Пусть она будет и остается в глаза Регины Юрьевны дрянью и гадиной, зато теперь Алиса была в безопасности. Больше она не собиралась переступать порог материнской квартиры.
Через две недели почти все стерлось из памяти, а Алиса и думать не хотела о плохом. Ей нужны были позитивные мысли, как тому учил врач. Только хорошее, доброе и светлое должно было ее окружать. Алиса старалась не вспоминать о случившемся, с матерью не общалась.
А тут ей позвонили из полиции.
- Кем вы приходитесь Регине Юрьевне Сириной?
- Дочь, - тут же ответила Алиса, - что случилось?
- Ваша мать в отделении. Она задержана по подозрению в нанесении тяжких телесных повреждений.
Алиса понеслась в отделение. Увидела свою мать, поникшую, серую, заплаканную. Сержант Круглов рассказал Алисе о том, что случилось. Регина Юрьевна, вернувшись домой, застала мужа с соседкой, да еще и как застала: в самом пикантном положении. От Регины Юрьевны успела получить и соседка, но вот основная часть ударов ножом досталась Степану. Он лежал в больнице в реанимации, а Регина Юрьевна находилась в отделении.
- Что ей грозит? – сразу спросила Алиса.
- Если не умрет ее сожитель, тогда до трех лет. Если помрет, то тогда до пятнадцати лет, как уж суд решит.
Алиса похолодела. Посмотрела в прозрачные глаза сержанта Круглова, потом спросила:
- Я могу с ней поговорить?
Сержант смягчился:
- У вас две минуты. Потом мы отвезем ее в СИЗО.
Алиса вошла в кабинет, где сидела ее мать. Регина Юрьевна равнодушно посмотрела на дочь, ничего ей не сказав.
- Мама, зачем же ты так? Сама себе приговор подписала.
Мать молчала. Алиса присела напротив матери за стол, попыталась взять ее руки в свои, но Регина Юрьевна сидела, не шевелясь.
- Мама, я ребенка жду. Хотела тебе тогда сказать, но не успела. Твой Степан сам на меня набросился.
- Все вы шалавы, - сквозь зубы сказала мать, а потом оскалилась словно волчица, - лишь бы мужика чужого захапать. Пошла вон, дрянь. И про выродка своего мне ничего не рассказывай.
Алиса поднялась со стула, прошла к выходу. Хотелось плакать, но слез почему-то не было. Девушка вздохнула и вышла вон. Мать не изменится, она не любила Алису и никогда не полюбит ее. Пусть будет так. Алиса сделала выводы и решила, что со своим ребенком никогда не поступит так, как с ней всю жизнь поступала родная мать.
Автор: Юлия Б.
Чтобы не пропустить новые интересные для вас публикации, подписывайтесь на канал! Комментируйте, делитесь в социальных сетях.
Все права защищены.
Копирование материалов и публикация без упоминания автора и ссылки на канал запрещены.