Аленка шла сквозь толпу конкурентов, из которой кто-то шепнул ей «Ни пуха, ни пера». Этого она никак не ожидала, поэтому от неожиданности даже не поблагодарила незнакомца, уверенно шагнув в аудиторию.
Продолжение. Предыдущая часть здесь
Она осмотрела это просторное помещение: на стенах, как и в школе, висели портреты писателей-классиков и поэтов, лица которых Алена уже успела досконально изучить за школьные годы, на потолке была неописуемой красоты лепнина, сохранившаяся очень хорошо, а подоконники уставлены большим количеством растений, всех видов и размеров. В аудитории практически не было мебели, только лишь небольшой подиум, а перед ним - длинный стол, за которым сидела комиссия, состоящая из семи человек.
Собрав всю волю и волнение в кулак, Алена приосанилась, приподняла подбородок, выдохнула и обратилась к преподавателям, пристально рассматривающим ее.
- Добрый день, уважаемая комиссия! - Поприветствовала она всех настолько уверенно, насколько получилось.
Не услышав в ответ ничего, Аленка решила продолжить:
- Меня зовут Смирнова Алена. Я подготовила монолог из произведения…
Мужчина, сидевший по центру, оборвал ее, не дав договорить:
- Милочка, не надо вот этого всего! Не тратьте наше время, у нас его и так впритык. Вся информация о том, как вас зовут и что вы собрались нам рассказывать, у нас уже есть. Ближе к делу. Приступайте. - Холодно выдал он.
Это был председатель комиссии, по внешнему виду которого можно было безошибочно сделать вывод - творческая натура. Несмотря на возраст, который был уже весьма солидным, пожилой мужчина выглядел очень ухоженным. Уже блеклые голубые глаза окантовывала тонкая оправа стильных очков, седые причесанные волосы покрывала кепка реглан, а от возрастных морщин зрительно отвлекала аккуратная борода-эспаньолка.
Одежда его тоже значительно разнилась с той, что Алена привыкла видеть на типичных пенсионерах из ее провинциального города: голубая рубашка, поверх которой был накинут коричневый пиджак с задернутыми рукавами, а под самой бородкой был причудливо намотан шелковый шарф в несколько «этажей».
Немного трясущиеся руки, безостановочно крутящие карандаш, окутывало обилие всевозможных аксессуаров - кольца, перстни с камнями и браслеты.
Остальные члены комиссии выглядели менее экстравагантно, чем этот пожилой мужчина. Самые обыкновенные, типичные преподаватели: рубашки, костюмы, пиджаки, начищенная до блеска обувь.
Весь вид председателя комиссии и его коллег буквально кричал: «Тебе здесь не рады. Таких, как ты, в коридоре еще несколько десятков».
Алена немного оробела от такого обращения. Она тут же вспомнила слова своей классной руководительницы о том, что в университете никто не будет с ней «сюсюкаться», но не ожидала, что это начнется так быстро и внезапно.
Взяв себя в руки и выдержав минутную паузу, она заняла максимально артистичную, в своем понимании, позу и начала вещать.
Алена искренне старалась максимально вжиться в роль главной героини своего монолога - так, как она репетировала с преподавателями в драматическом кружке последние несколько месяцев.
Работая с жестами и мимикой, меняя выражение лица и интонации, делая звуковые акценты голосом, она старалась полностью передать всю боль и трагедию персонажа.
Аленка старалась не смотреть на членов комиссии, а особенно - на председателя, но когда ее взор падал на них, она видела, как им безразлично то, что сейчас происходит. Они рисовали различные геометрические фигуры в листках для записей, стучали по столу ручками, которые то и дело вертели в руках, зевали, хихикали, закатывали глаза, перешептывались, переглядывались с ухмылкой и передавали какой-то листок с записями от одного к другому. Их интересовало все вокруг, только не она.
На секунду, Аленушка про себя подумала: «Может, это такая тактика? Тест на стрессоустойчивость? Проверка, смогу ли я не сбиться от посторонних помех?», но быстро абстрагировалась, чтобы не пойти у них на поводу.
Она вещала уже десять минут и уже приближалась к кульминации, как председатель по-командирски стукнул ручкой по столу, словно поставив точку, и сказал:
- Спасибо, достаточно.
Он переворошил свои листочки, и, остановившись на нем, озвучил:
- Так, по литературе у нас…
Председатель состроил удивленную гримасу и продолжил:
- Восемьдесят. Русский - восемьдесят пять. Весьма похвально. Но это, к несчастью для вас и к счастью для искусства, вам не поможет. Комиссия ставит вам двадцать баллов.
Внутри Алёны, казалось, замерло все.
- Двадцать? - Переспросила она, опешив.
- Да, милочка, а вы что хотели? Сто?! - С насмешкой поинтересовался он.
- Ну, мне кажется…
Алена сделала попытку встать на свою защиту, но моментально была прервана:
- Да мало ли, что вам кажется, дорогуша! - Фамильярно бросил председатель. - Это совместное решение членов приемной комиссии.
Он затряс бумажкой, которая переходила из рук в руки все ее выступление.
- Это было совершенно бесталанно. Давно не слышал монологов в настолько отвратительном исполнении. Актерское искусство - это явно не ваше. Даже несмотря на достаточно высокие баллы, думаю, что вы пройти со своей двадцаткой не сможете.
Его коллеги одобрительно кивали с умным видом, а он дополнил:
- Если только остальные абитуриенты не продемонстрируют еще более худшие навыки.
На этом моменте в аудитории с идеальной акустикой раздался смех.
Неожиданно для всех раздался голос женщины с высоким начесом, сидящей по правую руку от председателя:
- Ну, девушка, вы попробуйте, конечно. Можете не забирать документы, понаблюдать за составлением списков. Но мы бы от всей души вам порекомендовали найти себе другое учебное заведение, чтобы совсем-то уж без профессии не остаться. Вряд ли тут что-то получится.
Аленушка хотела разрыдаться прямо там. То, к чему она так усердно шла, проделав долгий и трудный путь, сопровождающийся самостоятельной подготовкой с успешной сдачей экзаменов и даже враньем маме, ее мечта - была разбита не очень лестными высказываниями в ее адрес.
Однако, такую роскошь, как любование ее слабостью и подавленностью, она не могла себе позволить подарить этим людям. Поэтому, проглотив комок боли и отчаяния, она лишь улыбнулась и сказала:
- Спасибо. Всего вам самого лучшего. Надеюсь, у вас наберется курс талантливых студентов.
Алена взяла свои вещи и вышла из аудитории в полной тишине: с ней даже никто не попрощался. Чего, собственно, она и так не ожидала.
Выйдя из стен университета, Аленка села на ближайшую лавочку в каком-то укромном парке, и выплеснула наконец-таки все свои эмоции, позвонив маме и все рассказав ей в красках, под всхлипы и нехватку воздуха в лёгких.
Наталья Петровна пребывала в полном шоке. Будучи сама педагогом, она не понимала, как такое можно сказать потенциальному студенту.
Конечно, Наталья понимала, что дочке будет нелегко, но насколько же ей было обидно, что она никак не может помочь своему ребенку. Как и любой матери, ей хотелось защитить ее, уберечь от всех негодяев, которые столь некрасиво и нетактично обошлись с ее Аленушкой.
Изначально в планы Алёны входило прогуляться по столице, посетить различные достопримечательности после сдачи экзамена, и вечером уехать домой. Теперь же, после всех этих событий, у нее не было абсолютно никакого желания куда-либо идти, кроме вокзала. Там она купила билет на ближайший поезд до своего города и отправилась домой.
Читайте также: