Вспышка молнии осветила комнату, а вместо грома на мир обрушился ливень, потоки воды загремели по стеклу и подоконнику. Звук мгновенно разнёсся по поместью. Штайнхауэр шагнул вперёд, рука метнулась от пояса в мою сторону, как атакующая змея. Зло сверкнул металл и кисть ожгло болью. Маг замер с занесённой ногой, замедленно отступил, сверля меня взглядом.
— А вот это было неожиданно. — Сказал он, умело скрывая изумление.
Я медленно опустил руку и вырвал из ладони иглу, перехватил за острие. Длинная и толстая, скорее метательный нож, чем игла, под пальцами ощущается глубокая резьба.
— Нужно быть последним идиотом, чтобы попасться на этот трюк трижды. — Процедил я, прикидывая, как поступить.
— Н-да, становлюсь самонадеянным, — вздохнул Штайн, — старость наверное. Гавриил, похоже придётся действовать жёстче.
— Не называй меня так. — Рыкнул я.
— Почему же? Именно это имя я дал тебе, когда ты «родился» на операционном столе.
— Меня зовут Барклай и решил, что другого имени мне не надо.
— Какая жалость, я бы посетовал, но увы, чужое мнение меня не волнует.
Резкий замах вместе с очередной вспышкой молнии, короткая боль в мышцах от усилия. Свист пронзённого воздуха... Голова мага откинулась назад, тело дважды шагнуло назад, упёрлось лопатками в дверь. Игла торчит из центра лба, до половины погрузившаяся в кость. По верхней губе из носа скользнула тонкая струйка крови. Штайнхауэр заторможенно смахнул её безымянным пальцем, поднёс к глазам. Голову повело в сторону, короткими рывками, начало задирать подбородком кверху.
— А вот это не приятно.
Язык заплетается, слова распадаются на клочки звуков. Левый глаз закатился, будто стараясь рассмотреть, что повредила игла.
— А ты живучая тварь. — Прорычал я, шагая к магу. — Но ничего, это поправимо, и да, твоего мнения я не спрашиваю.
Штайнхауэр сполз по двери на пол, как мешок мокрых опилок, ноги вытянулись ко мне, расходясь в стороны. Голова завалилась к плечу и... лицо сползло туманной дымкой. От магоса осталась мясная кукла, покрытая резьбой по коже. Пустые, белые глаза невидяще смотрят на меня.
— Ладно... — Пробормотал я, отступая к тумбочке с телефоном. — Ещё встретимся.
***
Охрана прибыла спустя минуту, труп утащили в подвал, а меня перевели в другое крыло. В новой комнате меня допросил глава службы безопасности, тощий и совершенно не запоминающийся мужчина, оставивший ощущение сплошной серости. Каким и должен быть ответственный за безопасность такого масштаба. На людях к королю приставлены мордовороты два метра в высоту и полтора в ширину, от одного вида которых пробирает страх. Они грозно зыркают и картинно переговариваются по рации, но «серые» ещё за два дня до выхода монарха в свет отсеяли все потенциальные опасности.
Расставили снайперов на крышах, «серых» в толпе, разрушили и истребили все сообщества, что даже в теории могли косо посмотреть на августейшего.
На протяжении всей беседы меня не покидало ощущение приставленного к затылку пистолета. Безопасник говорил тихо, смотрел из-под сонно опущенных век, а я отвечал, внутренне восхищаясь. Будь у нас в отделении такой умелец, процент чистосердечных признаний был бы на уровне девяносто девяти процентов!
— Так, вы говорите, это был некий Штайнхауэр? — Напоследок спросил «серый», остановив запись на диктофоне.
— Ну, тот, кого я принял за него. Маскировка спала после смерти.
— Маги... вечно с ними проблемы. Ладно, спасибо за сотрудничество, господин Грот.
— Какие меры будут приняты? — Спросил я, особо не надеясь услышать ответ.
Серый вежливо улыбнулся, сказал, чуть склонив голову:
— Адекватные.
Он ушёл, оставив меня наедине с холодной комнатой и буйством шторма за окном. Гавриил... откуда маг вообще взял это имя? Как пробрался в поместье и где находился на самом деле? Как мне его ловить и что делать после?
Слишком много мыслей, слишком много адреналина. Я лёг на кровать не снимая одежды, сцепил кисти на груди и закрыл глаза. Сна нет, ночь слишком хороша для маленькой смерти. Гроза смещается за вершины гор, звук искажается, но дождь только усиливается. Ветвистые молнии обхватывают склоны гор и превращают их в подобие мокрых клыков. Будто огромная распахнутая пасть, готовящая сомкнуться.
Память, взбудораженная схваткой в гондоле дирижабля, нехотя утихает. Имена укладываются одно к другому, сортируются мозгом по отдельным папкам в шкафчике с названием «кем я был». Обособленно стоит шкаф с табличкой «кто я», в нём пусто. Чтобы не сотворил маг, я понятия не имею, что это было и зачем.
И что мне теперь делать.
***
Жанжель обвис в путах на железном стуле, руки стянуты за спинкой пластиковыми стяжками. Лицо распухло, а обнажённая грудь пестрит жжёными пятнами. Волосы мокрыми паклями свисают вниз, скрывая лицо. Комната выложена белым кафелем, даже потолок. Единственная дверь снята с подводной лодки, а освещает всё три длинные лампы в армированных плафонах. На полу блестят крохотные лужи, не дотёкшие до ажурного слива.
Маг пытается свести мысли, выстроить линию защиты. В коллегию ход почти заказан, раз они послали за ним убийцу. Значит, нужно переметнуться в новый лагерь и надеяться, что смерть от старости наступит до прихода Нохтхара.
Дверь натужно сдвинулась и на белоснежный кафель ступила туфля цвета запёкшей крови. Её владелец, высокий мужчина в строгом костюме, с благородной сединой в густой гриве антрацитовых волос. Серо-зелёные глаза прощупали помещение и остановились на Жанжеле. Поджилки мага мелко затряслись, такое с ним было только при встрече с архимагом, так давно, будто в другой жизни. Да только в тот раз «страх» был куда слабее.
— Так-так-так, кто тут у нас, — спокойно протянул король, подходя, — Жанжель, верно?
— Да... Ваше Величество... — Просипел маг.
— Я прочитал твои... признания и нашёл их очень интересными. Потому решил лично переговорить сначала с тобой.
— Большая честь... Сэр... в этом завязана вся коллегия, исключая учеников младших курсов. Я могу выступать свидетелем на суде и передам вам все тайные коды и ключи, что были доступны мне. Я могу выдать вам весь план и указать нужных людей, для его осуществления! Вы... вы станете верховным жрецом Нохтхара!
— А что, если я не хочу?
— Другого пути нет! Когда Безумный сойдёт на землю будут только жрецы и жертвы.
— Возможно, но если я скажу, что есть третий путь?
— Что?
Король схватил мага за челюсть, рывком заставил вздёрнуть голову. Жанжель застонал, захрипел, чувствуя, как пальцы крушат кость. По коже скользнуло холодное, ткнулось в ухо. Король моргнул, и глаза стали чёрными, как нефть, под кожей вздулись множество жил. Жанжель затрясся, открыл рот закричать, но тонкие щупальца проникли внутрь, забились в глотку и пазухи носа.
Человека затрясло в путах, стул заходил ходуном, несмотря на крепления к полу, а стопы стучат по кафелю. Король криво ухмыльнулся и отступил, потряхивая кистью, ставшей нормальной. Оглядел обвисшего в путах, поморщился и вышел.
***
Приёмный зал сдержанно роскошен, мебель из красного дерева, мраморный пол с золотыми прожилками и древняя лепнина на потолке. Через огромные окна без штор струится свет того особого оттенка, который бывает только после шторма. Меня и Лару завели двое гвардейцев в красных мундирах. Почти под руку отвели к двум креслам у массивного стола. Встали за спинками. Лара осталась стоять, а я последовал примеру.
Через минуту из противоположной двери вышел король, один. Стряхнул со светлого пиджака невидимую пылинку и улыбнулся нам.
— Рад вас видеть в добром здравии, кажется вас, капитан, де Грот серьёзно ранили.
— Спасибо, Ваше Величество. — Ответил я с поклоном. — Ваши медики творят чудеса.
— Отдельное удовольствие вновь видеть национальную героиню. — Сказал король и слегка поклонился Ларе. — Если вы хотите, то двери гвардейского корпуса открыты для вас всегда.
— Спасибо, но я всегда хотела работать в полиции. — Сдержанно ответила Лара.
— Тоже почётное дело.
Король величественно опустился в кресло-трон, оббитое красным бархатом. Взял со стола лист, пробежал глазами. Кивнул, будто забыв про нас. Не отвлекаясь от чтения помахал кистью и гвардейцы вышли, беззвучно прикрыв двери за собой. Правитель отложил бумажку и подтолкнул одним пальцем к нашему краю.
— Это приказ об экстренном реагировании. — Пояснил король. — Я бы мог отправить вас по домам, но... дорогая Лара, вы же понимаете, что маги так просто вас не оставят?
— Догадываюсь, Ваше Величество.
— Поэтому я предлагаю вам и вашему товарищу временно вернуться на службу и принять участие. Тем более, я тоже хочу поймать... как там его... Штайнхауэра и предать суду. Он опасный террорист, на чьём счету множество жизней моих подданных. К тому же, капитан Барклай де Грот ныне имеет весьма странный статус. Исходя из странностей его происхождения, назовём это так.
— Когда начинаем? — Сухо спросил я.
— Через три часа, начиная с этого момента.
***
Исторический квартал столицы застыл под тенями дирижаблей, широким клином двигающихся от окраины города. В той стороне расположены военные части и аэродромы. С высоты прекрасно видно огороженные улицы, оцепления военных и полиции. На двух направлениях собралась громогласная толпа, над головами взлетают плакаты и таблички. Отсюда не разобрать, что на них, но я догадываюсь. Вокруг толпы кружат журналисты, а особо крупные новостники притащили громоздкие камеры и записывают историческое событие.
Лара методично чистит винтовку, рядом разложены запасные магазины, которые ждут моменты занять место на разгрузочном жилете. Десантный отсек заполнен молчаливыми бойцами личной гвардии. Тишина такая, что отчётливо слышен гул моторов и свист винтов. Напарница сноровисто собрала винтовку, вставила магазин, дослала патрон в ствол и щёлкнула предохранителем. Посмотрела на меня и спросила, указывая пальцем:
— А ты своё оружие подготавливать не будешь?
— Доверюсь оружейнику. — Ответил я и постучал ладонью по прикладу.
По крышам зданий и улицам стелется густая тень бомбометателей, король решил не церемониться. Цитадель выдержала налёты нацистской авиации в течение двух недель, пока с фронта не перекинули дополнительные зенитки. А теперь... даже не знаю, что из этого получится. Обитель коллегии разрастается, нависает над районом, а к ней по улицам медленно движется тяжёлая техника, прикрывающая пехоту.
— Мелкой сетью гребут. — Одобрительно кивнула Лара. — Никого не выпустят.
— А как это поможет? — Вздохнул я. — Нохтхара всё равно надо останавливать.
— Сначала внутренние враги, затем внешние. — Пояснила напарница. — Это же основы.
— Да... но, у этих ребят столько информации...
Первая волна бомбардировщиков дошла до границ Цитадели, на стены посыпался чёрный «горох». Дробная череда взрывов, скорее похожих на хлопки, часть крепости застлало каменной пылью. Бело-серый вал застлал соседние дома, а дирижабли двигаются дальше. Бомбы пробивают крышу, древние стены разрывает изнутри, из выбитых окон выметаются клубы дыма и прозрачные языки пламени. Объёмные хлопки, треск крошащегося камня и грохот обрушения долетает до нас. Ударные волны взбивают облака пыли и всё месиво будто пульсирует.
Окна в соседних домах выбило, крошево осколков гремит по древней черепице. Память нагнетает на границе слуха вой пикирующих бомбардировщиков и вопли людей. Я едва сдерживаюсь, чтобы не зажмуриться. Память не мой враг, она жертва, такая же, как и я. Перебори страх, прими ужас и двигайся дальше.
Ветер сдувает пыль в сторону, открывая огрызки башен и... сверкающие купола из синего света, закрывшие особо важные места. Лара коротко выдохнула и покачала головой:
— Не стоило надеяться, что это будет лёгкая прогулка.
Я кивнул, оглянулся на десантников. Гвардейцы готовятся к высадке, проверяют снаряжение и оружие. Методично и холодно, как сказочные автоматоны. Моё сердце бьётся равномерно и спокойно, хотя должно рваться из груди. Помассировал левую сторону груди, скривился от лёгкой боли и обратился к напарнице:
— Как думаешь, я человек?
— Что? Да. Барклай, ты самый что ни есть человек. Две руки, две ноги, одна голова. Прямо образчик человеческого существа.
Один из куполов во дворе замерцал и выплюнул струю огня, что прошила отходящий дирижабль. Тот вспыхнул разом весь и по нисходящей обрушился за Цитадель. По внутренней связи раздался командирский голос:
— Приготовиться к манёвру уклонения.
Перед цитаделью из укрытий высыпают адепты беллаторум, закипает ожесточённый уличный бой. Маги показывают зубы. Я стиснул рукоять винтовки, вцепился в страховочную скобу, а цеппелин начал набирать высоту, одновременно закладывая поворот. Мимо иллюминатора сверкнул магический снаряд.
— Не об этом я думала, когда в полицию нанималась. — С нервным смешком выдала Лара.