По улице шёл молодой полицейский. После выпуска его назначали участковым в самом противном районе. Кроме одной высотки, в его ведение были старые бараки, комплекс из восьми малоэтажных зданий. Погода соответствовала общему виду. Противный дождь лил с самого утра. И в обед дороги были похожи на мелкую речку.
Жёлтая штукатурка осыпалась, обнажая тёмно-красный кирпич стен. Даже просто проходить рядом было опасно, но Акулову Михаилу нужно было на последний, третий этаж, дома шесть.
Криво висящий номер, занавешенные окна, а вместо кодового замка зиял проём. Но он и не нужен был. Входная дверь была припёрта осколком стены. Шагнув внутрь подъезда, Михаила обдало тошнотворной вонью. Разобрать отдельные составляющие не получалось.
«Даже в морге пахло лучше», — подумал участковый.
Света в коридоре не было, и Михаил едва не упал, споткнувшись о тряпки, в которых судя по храпу, кто-то спал. На каждом этаже было по две квартиры. Нумерация у них отсутствовала. Так, на первом, обе были обожжены. На втором — одна дверь была заколочена, а другая отсутствовала. За ней раздавались звон «хрусталя» и мат.
«Эти алкаши ещё чем-то недовольны», — подумал Михаил и покачал головой.
Заявка была простой и лаконичной: «соседи сверху заливают». Целью была квартира на последнем этаже. Обе двери были без повреждений, однако возле «ненужной» ползали толстые тараканы. И даже топот участкового их не напугал. Михаил потянулся к звонку, но вместо него там был глазной протез. Отшагнув, полицейский едва не упал с лестницы.
Дверь приоткрылась. Подъездную вонь разбавил сладковатый дым.
— Заходи, коль пришёл, — раздался глубокий женский голос.
— День добрый, я ваш новый участковый…
— Мишенька, можно я буду вас так называть?
В открытую дверь полицейский увидел зеркальную прихожую, её освещала «дорогущая» люстра. Правда, лампа светила очень тускло. Поэтому хозяйку удалось разглядеть не сразу.
«Женщина, лет тридцати пяти, полногрудая, в шёлковом халатике», — мысленно составил досье участковый.
— Не стесняйся, проходи, — сказала томным голосом хозяйка. — Обувь можешь не снимать.
Стараясь рассмотреть лицо женщины, Михаил не сразу заметил, что полы покрыты белыми мягкими коврами. Сразу появилось желание разуться.
— Может, чаю? Или чего покрепче?
— Нет, я по делу, — участковый хотел вернуть инициативу себе. Но хозяйка его будто не слышала.
— Зелёный чай очень полезен мужчинам, добавляем им силу, — говорила женщина.
Окна были зашторены. Для освещения использовались свечи. По две на стенах и три на столе. Разглядеть лицо хозяйки в такой полутьме не получалось, вдобавок ко всему мешали спадающие на лоб её длинные волосы.
— А если подмешать немного…
— Простите, — перебил женщину участковый. — На вас поступила жалоба.
Хозяйка начала звонко смеяться. И только когда смех перешёл в грудной кашель, она успокоилась.
— Приведи сюда жалобщика! — не столько предлагая, сколько приказывая, сказала она.
— Хорошо, — участковый вышел на лестничную клетку. За окном начинало темнеть.
Михаил быстро спустился на второй этаж. Постучавшись, вошёл в квартиру. Единственная мебель стояла в конце коридора. Маленькая табуретка находилась под одиноко висящей лампой. Михаил пошарил по стене. Но вместо выключателя нащупал лишь тараканов. Брезгливо откинув противных насекомых, пошёл дальше в темноте.
В первой комнате валялись сотни бутылок. Все они были пустые. Соседняя дверь, что была напротив, не открывалась. Обойдя табуретку, Михаил постучал в последнюю комнату.
— Есть кто живой? — пошутил полицейский.
— О, етить профессор, а мы вас ждём! — проговорил пьяный голос.
Участковый толкнул дверь. Она не открылась. Затем ещё раз. Потом потянул на себя. Дверь не поддавалась. Внезапно она отъехала в сторону. В проёме стоял толстый мужичок с береткой на голове. Из одежды на нём была майка-алкашка и безразмерные треники.
— Принёс? — спросил хозяин.
— Чего? — опешил полицейский.
— Её! Бе-е-е-ленькую.
Михаил в очередной раз понял, что теряет инициативу. Так ему по ушам до Нового года будут ездит.
— Вы писали жалобу, что заливают?
— Заливают? Это я заливаю горе.
— А как же жалоба?
Из-под стола вылез помятый мужичок. В тусклом свете, пробивающимся сквозь грязные окна, Михаил увидел у него на голове маленькие рожки.
— Ты, ежели нет, тогда пошёл вон! — с противным хрюканьем сказал рогатый.
— Зачем «вон»? — раздался голос позади участкового. — У нас как раз закуска кончилась.
Михаил обернулся и увидел двухметрового качка. Он был в одних семейных трусах, из которых торчал хвост. Дополнительный отросток был похож на плётку.
Страх, захвативший полицейского, отступил. Недаром его учили в экстренных случаях быстро принимать решения. Толкнув в грудь "качка", Михаил выскочил на лестничную клетку. Сзади раздались звуки охотничьего рога и лай собак. Спустившись на пару ступеней, участковый почувствовал запах гари. Перегнувшись через поручни, он увидел, как пламя пожирает первый этаж.
«Нужно сообщить хозяйке наверху», — вспомнил полицейский и побежал наверх.
Дверь была закрыта. Сильно пнув, Михаил смог её выбить. Крикнул, но в ответ была тишина. Быстрыми шагами добрался до комнаты, где ещё недавно его встречала хозяйка.
Вся мебель была разбита, и, даже роскошная постель с балдахином теперь выглядела как железная кровать в казарме. Осмотревшись, Михаил заметил, что разрушениям больше лет, чем ему самому. Вековая пыль свисала клоками. Обходя комнату, участковый заметил на кровати тело. Мумифицированное старушка лежала в неестественной позе. Словно она сидела на метле.
Тишину нарушил собачий лай. Участковый обернулся. В двери на четвереньках стоял «помятый», а «качок» держал его, используя вместо поводка собственный хвост.
— Попался, волчок!
Михаил схватил останки кресла и кинул их в окно. Выглянув на улицу, участковый увидел пожарную лестницу. Вернее, её часть, ведущую наверх. Хватаясь за всевозможные выступы, Михаил поднялся на крышу. Черепица проваливалась и откалывалась, норовя скинуть участкового вниз. Сквозь прорехи показывалось пламя. Весь дом полыхал. И только сейчас полицейский заметил, что вся земля покрыта толстым слоем снега. Но рассуждения не успели начаться, как нога соскользнула, и Михаил полетел вниз.
***
— А я тебе говорил, это проклятое место, — прошептал майор Петров, стоя в холле больницы. — Сколько там несчастных случаев произошло.
— Да, — согласился глава района. — После того как сгорел вместе с обитателями девятый дом, я и сам обхожу то место стороной.
— Самое непонятное, где он пропадал столько времени.
— Он жив! — буднично сообщил доктор, вклинившись в разговор майора и главы. — Только без сознания и постоянно бредит.
***
Спасибо Вам за лайк! ➜ Подписывайтесь на канал!