Колдун Бьорн, бежавший первым, внезапно увидел перед собой парня в странной пятнистой зеленовато-бурой одежде, а в следующее мгновение жёсткая подошва армейского берца впечаталась ему в лоб. Колдун опрокинулся на спину, прямо под ноги конунгу Олафу, пыхтевшему сзади с ношей награбленного серебра в сундуке. Олаф споткнулся о Бьорна, сундук неумолимо потянул его вперёд, и конунг кувырнулся через сундук и через голову, едва не сломав себе шею. Он вытянулся у ног Антохи, и попытался подняться на ноги, но сержант и его успокоил добрым ударом. Хорошенько связав полоняников, он проверил содержимое оковца и ухмыльнулся:
- Вот сколько веков прошло, а люди всё не меняются!
Далёкие предки НАТОвских ушлёпков, по сути, занимались тем же, чем в его, Антохино, время занимаются их дальние потомки. Сиречь, грабежом! С той лишь разницей, что современники не себе серебро тащат, а отвоёвывают стратегические ресурсы экономики для своих хозяев, которые им деньги платят...
- Эх, прибить бы вас, татей, по-хорошему! - вздохнул сержант - да пока нельзя. Воевода должен сам решить, что с вами дальше делать...
Связанные вороги пришли в себя и что-то залопотали, пытаясь освободиться от верёвок, но Антоха рявкнул, чтобы не смели, и погрозил им увесистым кулаком. Тати сразу успокоились. Тем временем окруженные и прижатые к лесу викинги, потеряв больше двух третей бойцов, начали сдаваться. Русичи вязали их, как баранов. Шум сечи окончательно стих...
- Ба, конунг Олаф! - воскликнул Нечай - повезло тебе, жив остался! Да с тобой ещё кто-то, увешенный амулетами, колдун не иначе?!
Воевода от души рассмеялся, увидев полоняников сержанта Кузнецова:
- Онтоний, ты самого главного у них полонил, конунга! Вроде как князя, если по-нашему. С ним я говорил перед сечей, предлагал ему убираться с нашей земли подобру-поздорову, оставив награбленное. Не послушал меня конунг, глупцом назвал. И теперь дорога ему едина - в рабство половецкое!
-Кстати, о награбленном, воевода - молвил сержант - сей сундук с серебром при нём был!
С этими словами Атоха поставил перед Нечаем отобранный у Олафа оковец.
- Сие добро надобно бы тутошним крестьянам раздать - сказал Нечай - пусть отстраивают дома, ворогом сожжённые!
- Воевода, вели слово молвити! - как гриб из под земли пред Нечаем появился мужичок. Видом селянин, но в шеломе и при мече - крестьяне мы во княжестве Святополка. Наши деревни заморски тати пожгли. Собралися мы, кто жив остался, да и решили тебе на подмогу идти. Да, вишь, опоздали! Без нас ты управился с ворогами...
- Звать тебя как, человече? - поинтересовался княжич - и много ли вас таких собралось?
-Я Гусь, старшина плотницкой слободы - земным поклоном ответил мужик воеводе - собрались к тебе мужики, кто жив остался, почитай с пятнадцати деревень. У трёх сотен наберётся!
- Все оружны? Али кто с чем на ратну справу явились? - продолжал пытать плотника Нечай.
- Да кто с чем, воевода! Как вытерпеть, коли душа горит?! Коли ворог нашу землю топчет?! Князь наш утёк, трусливу зайцу подобно, бросил нас на поругание! А нам терпению мочи нет... - опустил глаза Гусь, словно внезапно устыдившись своей горячности.
- Ну, строй своё воинство, Гусь - поднялся на ноги Нечай - пойдём посмотрим, кого ты привёл!
Гусь сорвался с места и бегом ринулся к своим мужикам, стоявшим в поле у дороги, у места битвы:
- Стройтеся, братцы! Сам воевода к нам идёт!
Мужики заволновались, думали, что ругать их будут за опоздание. Чесалися, мол, долго! Сгрудились, смотрят с тревогой. Однако Нечай был настроен по-иному:
- Хвала вам великая, русичи! Не убоялись грозного ворога, пришли защищать родную землю. Примите за то низкий поклон! - воевода до земли поклонился мужикам и продолжил, поставив сундучок с серебром у своих ног:
- Здесь серебро, награбленное у вас татями. Возьмите его и постройте себе новые избы! И ещё хочу сказать, что сегодня в сече вельми много полегло моих ратников. Есть ли среди вас те, кто хотел бы служить во дружине князя Мечислава, моего названного отца?
Мужики зашумели, начали выходить из строя. Образовался людской ручеёк, и скоро воеводу окружила плотная толпа.
- Гусь, возьми серебро и раздай людям. Да смотри, чтобы всем хватило! - зычно произнёс Нечай - а вы, Хоробр, Упрям и Онтоний, смотрите, проверяйте и отбирайте новых воёв во дружину княжеску! Лось, вели полоняникам скудельницы рыть. Негоже убитых воронью да зверю лесному на растерзание оставляти!
- Княжич, дозволь ещё слово молвить?! - Гусь снова обратился к Нечаю - вельми бажаем мы вси поселиться во княжестве Мечислава! Челом про то бьём тебе! Давно сие нами сдумано, понеже князь Мечислав еси истинна надёжа и опора всему люду русскому!
- Милости прошу, русичи! Селитеся у нас во любом месте, что вам по нраву придётся - растроганно молвил воевода Нечай - о первом году оброком вас минуют! Моим повелением...
Крестьяне все, как один, поклонились до земли большим обычаем. А дружина княжья "стала на костях". Русичи хоронили погибших братьев. На следующий день, справив тризну, Нечай повёл своё войско домой. Накануне ночью ему снова приснился дивный сон, и дорогой он в раздумьях об этом, вполуха слушал Хоробра, рассказывавшего ему о новобранцах княжьей дружины, взятых вчера из крестьян. А между тем, там было что и о ком рассказать!
Внимание! Копирование или перепечатка материалов моего канала "Чёрный Скорпион" допускается только с разрешения автора!