Везде все больше говорится о животных рефлексах, которые являются основой нашей самой древней части мозга, о том, как оно влияет на наши решения.
Действительно, нельзя недооценивать роль той части мозга, которая отвечает за первобытные рефлексы, в нашей обычной жизни. И здесь я говорю не о функциях мозга, управляющих нашими система жизнеобеспечения - сердцем, желудком, слухом и зрением, и так далее.
Это как раз автономные системы, в работу которых лезть не стоит: наоборот, при излишней фокусировке на работе наших внутренних органов мозг начинает выдавать переживания и задаваться сомнениями, все ли с ними в порядке, что вызывает ипохондрию, которая может мучать человека годами, переключаясь с одного органа на другой.
Нет, речь не об этих функциях мозга. В соответствии с темой статьи я говорю о тех реакциях, которые заставляют нас переживать такие острые ощущения в неврозе в ответ на стресс: от вегетативных волн, вызывающих панические атаки, до состояния "бей или беги", когда на нас кто-то просто повышает голос.
Как же часто и как же не к месту наше сердце начинает биться чаще из-за выброса адреналина в кровь, а гликоген в почках преобразуется в глюкозу под действием кортизола, которая нам жизненно необходима для побега или схватки, которая так и не наступает, заставляя нас волноваться зря.
И в самом деле, зачастую нам хочется просто обвинить во всех бедах глупую подкорку, которая сначала делает ,а потом думает, и сделать вывод: какие же мы высокоразвитые интеллектуальные существа, и как страдаем из-за глупой животной основы, которая не дает нам спокойно жить.
Но так ли все однозначно? Похоже, что все-таки нет. Мы подвержены переживаниям как раз потому, что мы люди.
Это не значит, конечно, что звери не могут переживать или не чувствовать эмоций. У зверей даже бывают проявления своей психосоматики, как и у людей. И все-таки их переживания отличаются от наших, потому что их мозг отличается от нашего. Чем же он отличается?
Понятно чем, скажете вы. Мы развитые, осознанные, у нас другой интеллект и мышление, и все такое. Но в рамках этой статьи я хотел бы упомянуть то, что именно наше сознание и обуславливает наши тревоги и наше невротическое состояние.
Когда мы сталкиваемся со стрессом, мы ведем себя так же, как животные: у нас в мозгу моментально выстраивается связь стрессового события с сопутствующими обстоятельствами, но чем сложнее мозг, тем больше факторов он способен к этим обстоятельствам прикрутить.
Например, собака, которую ударило входной дверью, пока она пробегала мимо подъезда, просто запомнит это место и будет оббегать его за километр, без всякого невроза и переживаний по поводу того, может ли ли с ней случиться что-то похожее с другой дверью, например.
У нас же гораздо более тонкие и богатые надстройки мозга. Мало того, что мы реагируем на гораздо более высоком эмоциональном уровне (мы можем почувствовать тревогу от элементарного движения глаз нашего собеседника), так мы еще и привязываем стрессовое событие к гораздо большему количеству факторов.
Например, если мы испытали стресс от чьего-то грубого высказывания, наш мозг начинает работу по выстраиванию защиты и избеганию этого стресса в последующем: он думает, как в следующий раз поступить и что сказать, чтобы этого не произошло. Мы запоминаем, в каких обстоятельствах и с какими людьми это было, в какое время, что мы в это время делали и что планировали делать, и кучу других подробностей.
Именно так и рождаются суеверия, например.
Да, это происходит на незаметном для нас уровне, но на самом деле в итоге мы получаем целый оркестр из разных инструментов, влияющих на наши решения и действия, пока мы сами этого не осознаем. Весь наш жизненный опыт, каждая реакция и каждая мысль, которую мы почувствовали, вплетается в сеть из миллиардов нейронов, которые в дальнейшем напрямую даже не столько влияют на наши решения, сколько непосредственно являются основой этих решений.
Но самая большая проблема не только в этом, а еще и в том, что мы умеем прогнозировать. Наше умение строить прогнозы и делать предположения - вот то, что так часто свергает людей в невроз, когда оснований для этого вроде как особых и нет.
И это как раз уже работа нашего сознания.
Что поделать, мы обожаем заниматься домыслами. Но делаем мы это не от хорошей жизни: так устроена наша биология, и принцип здесь тот же, о котором я писал выше. По сути, прогнозируя, мы пытаемся застраховать себя от нового стресса.
Никому не нравится испытывать стресс. И чтобы оградить себя от новой двери, которая резко откроется, когда мы будем идти мимо образного подъезда, мы способны городить огромные прогнозирующие конструкции, основанные на фантазиях, которые никогда не сбудутся.
В узких кругах широко известна цитата Уильяма Фолкнера: "Не так страшна человеку беда, которая случилась, как та, которая может случиться". Эта цитата подчеркивает напряжение человека в ожидании, когда он, в отличие от животных, придумывает/прогнозирует такие сложные схемы, в которых он может и должен избегать новых проблем, что для его психики это становится слишком большой нагрузкой.
Что же делать?
Ответ в том, что мы можем использовать работу нашего сознания не против себя, а в пользу себе. Вместо того, чтобы в постоянном фоновом напряжении прогнозировать и заниматься умственной жвачкой, гораздо полезнее осознавать то, как это работает.
Рационализация мышления и осознание бесполезности прогнозов в связи с непредсказуемой сложностью мира, в котором любое действие зависит от невероятного количества факторов, помогает снизить напряжение, которое мы испытываем от домыслов.
Мы осознаем себя как люди, но мы можем пойти дальше, и осознавать то, как работает наше сознание. Это действенный метод по работе над своим мышлением, который является тренировкой для мозга, и способный снизить желание выстраивать большие прогнозирующие конструкции и как бы со стороны понять бесполезность этого занятия, которое мы заняли у животных, но пользуемся им с излишней изощренностью.
--
Запись на консультацию: @levs_life
Что вас ждет на встрече со мной?