Великий лама из школы ньингма Патрул Ринпоче, который жил в начале XX века, говорил, что по традиции полагается три-четыре раза повторять одну и ту же тему. Когда ты переходишь к следующей лекции, сначала кратко повтори, что уже прошли, а потом можно двигаться дальше. Думаю, в нашем случае это более чем необходимо, по этому пути и пойдём. Так что давайте сначала повторим вводные стихи:
«Нет прекращенья, ни рожденья;
ни разрушения, ни постоянства;
ни различённости и ни единства;
а также ни прихода, ни ухода:
взаимообусловленность —
прапанчи утишение, Покой», —
рек тот, кто Пробуждён всецело; —
я восхваляю лучшего из говоривших!
Во-первых, я хотел бы добавить один технический момент касательно отрицания. У нас здесь четыре пары отрицаний, хотя здесь и нет самого отрицания отдельно, то есть слова «нет», но понятно, что эти вещи отрицаются, поскольку у каждого есть отрицательная приставка «а». Думаю, что одно из затруднений, которое в прошлый раз вызывало непонимание, состоит в том, что мы в европейской культуре привыкли только к одному способу отрицания. Если, например, у нас есть некоторое утверждение «А», и мы говорим «не А», мы подразумеваем, что должно иметь место то, что противоположно «А», допустим, «B». На этом же стоит у нас и закон исключённого третьего, закон противоречия.
Ситуация, когда «не-А» значит только «не-А» и имплицитно не подразумевает «В», встречается редко, хотя строго математически это именно так.
А в индийской философской традиции, в особенности в буддийской, эти два типа отрицания различаются даже терминологически. Одно из них называется «парьюдаса»: если буквально перевести с санскрита, это значит «исключение», и оно подразумевает, что если «не А, то В», то есть, отрицая одно, мы тем самым утверждаем другое.
А другой тип отрицания, который называют «неутверждающим», или «неимплицирующим», или даже «абсолютным», — был выделен в Индии ещё в философской системе миманса и играет важную роль в мадхьямаке. Второй тип отрицания на санскрите называется «прасаджья пратишедха». Это отрицание, которое не предполагает чего-либо на месте отрицаемого. Если у нас, например, выбор: «А» или «не-А», и отрицается «А», то из этого не следует «не-А». Из этого просто ничего больше не следует.
Эти два типа отрицания в мадхьямаке стал различать и специально об этом говорить Бхавивека, хотя использовал их и сам Нагарджуна. Вот мадхьямака вся в основном построена на втором типе отрицания — прасаджья пратишедха.
И когда мы читаем этот посвятительный стих Нагарджуны «ни прекращения, ни рождения», то здесь используется именно этот тип отрицания — прасаджья пратишедха. То есть мы не должны думать, что если у нас нет рождения, значит, обязательно должно быть не-рождение: ничего не должно быть. Отрицается — и баста!
Вообще во всяком введении к индийскому философскому или религиозному тексту предполагается, что во введении даны три или четыре связующих параметра (они называются «анубандха»), указывающие на предмет изложения, на цель изложения, на связь изложения — внутреннюю или внешнюю — с духовной традицией, и иногда ещё указывают адхикари, то есть того ученика или учеников, кому адресовано изложение.
И в этом стихе у Нагарджуны всё это тоже вложено. Смотрите, как. У него все эти слова — нет прекращения, ни рождения, ни разрушения, ни постоянства, та же самая и взаимообусловленность, и прапанчи утишение, и Покой, — вот все эти слова даны в одном падеже, в аккузативе. То есть примерно как у нас винительный падеж.
Тем не менее, первые восемь отрицаний, то есть четыре пары отрицаний, в санскритском оригинале отделены от слова «взаимообусловленность» словом «yaḥ» — «тот, кто сказал» или «тот, кто рек». Там высокий стиль. А потом идёт «взаимообусловленность, прапанчи утишение, Покой». Таким образом, первые восемь отрицаний — как бы с одной стороны, хотя они и относятся к взаимообусловленности, а вот взаимообусловленность, утишение и Покой — во второй половине стиха. Что это значит, нам объясняет Чандракирти и другие комментаторы.
Чандракирти говорит, что первые восемь — это определение к пратитья-самутпаде. То есть что такое взаимообусловленность (пратитья-самутпада)? Это значит, что нет ни прекращения, ни рождения, ни разрушения, ни постоянства, — всё это характеристики пратитья-самутпады.
С другой стороны — утишение прапанчи, Покой — это тоже характеристики пратитья-самутпады. Хотя, казалось бы, в первом случае у нас сплошные отрицания, а во втором указаны положительные вещи. Как это понимать? А понимается это следующим образом: первые восемь отрицаний заставляют нас понять на уровне нашей человеческой логики, что отрицаемое взаимообусловленности не свойственно.
Чандракирти, как я уже сказал, думал, что взаимообусловленность здесь понимается не как учение Будды, конкретная доктрина; взаимообусловленность — это вся реальность. В своём комментарии на этот стих он пишет, что эти отрицания показывают взаимообусловленность вещей как она есть, — они показывают реальное существование вещей, но на уровне относительной истины, на уровне относительного существования. Таким образом, заметьте (это нам потом понадобится!) — с самого начала мы начинаем рассматривать реальность в двух её ипостасях, на уровне относительном и на уровне безусловном — абсолютном, высшем.
Буддийское представление о реальности имеет два аспекта. Мы можем рассматривать реальность в относительном аспекте, а можем с точки зрения высшей истины, как реальность видят арьи — «святые», те, кто непосредственно воспринимает пустоту.
И с такой позиции мы уже можем понять разделение этого стиха на две части. То, что после «взаимообусловленности» — «утишение прапанчи и Покой», уже вне логики, дискурса, логического осмысления. Здесь идёт то, что постигается на уровне непосредственно воспринимающего пустоту арьи. Тут уже слово «взаимообусловленность» понимается как абсолютное. То есть оно стоит посередине, и первые восемь определений дают понимание взаимообусловленности с точки зрения относительного уровня существования, а остальные — с точки зрения абсолютного уровня существования.
Таким образом, взаимообусловленность и является центральным учением Будды, центральным учением мадхьямаки и центром всего. И весь остальной трактат будет посвящён раскрытию этого понятия, как обещает автор и как нам говорят все комментаторы, которые обсуждали этот стих.
Теперь сделаю ещё одно замечание по поводу «прапанчи». Я говорил уже о тех сложностях, которые мы встречаем в попытках перевести этот термин на европейские языки. Если немного отвлечься от исторического экскурса, который мы делали в прошлый раз, то в данном контексте, в комментарии Чандракирти, несколько сужается смысл этого слова, и, может быть, подобрать какой-то эквивалент будет легче.
Чандракирти говорит, что прапанчой мы называем имя и именуемое, знак и обозначаемое, и сводит этот термин прежде всего к началу логико-дискурсивной деятельности, которую наш ум начинает по поводу того, что он воспринял непосредственно. То есть мы воспринимаем нечто непосредственно, а потом у нас начинают возникать разные мысли, представления, связи, как отражение этой реальности. Вот это растет экспоненциально, но именно в плане такого языкового, понятийного разрастания.
Я даже подумал, что, вероятно, здесь это и можно назвать «концептуализацией», в смысле начала фабрикации умом представлений и понятий из сырого материала воспринимаемого.
Теперь по поводу того, что с точки зрения анубандхи указывается как предмет исследования, цель и связь. Именно пратитья-самутпада и оказывается предметом, который излагает Нагарджуна, как говорит и Чандракирти, и другие комментаторы. Это на санскрите называется «абхидхея».
Цель же трактата — то, что стоит после слова «взаимообусловленность», то есть утишение прапанчи и Покой. Покой — это нирвана. Таким образом, прекращение прапанчи и есть подлинное постижение взаимообусловленности, или пустоты, и достижение нирваны. Вот чтобы привести читателей к этой цели, трактат и пишется. То есть это цель — прайоджана.
А связь, самбандха, — это содержание всего трактата: вот этот стих, — говорит Чандракирти, — эквивалентен по смыслу всему трактату Нагарджуны. Поэтому нам так трудно этот стих понять. Это ещё квинтэссенция всего как бы «большого взрыва», пока собранного в одну точку.
Ещё раз повторю выводы: в этом стихе главным является взаимозависимое возникновение; те отрицания, которые стоят до него, — это определение пратитья-самутпады, то есть взаимозависимости на относительном уровне, а то, что стоит после взаимозависимого возникновения — определения взаимозависимости на абсолютном уровне.
— А.А. Терентьев. Из книги "Беседы о пустоте"