Глава 17 является кульминацией Прощальной беседы, во время которой Иисус ободрял и укреплял Своих учеников в преддверии ожидающих их трудностей после Его ухода. Хотя, как отмечает Андреас Кёстенбергер, включение молитв в прощальные беседы было обычным делом для иудейской и греческой литературы, молитва Иисуса в Ин. 17 является уникальной, как из-за личности молящегося, так и общей ситуации, в которой она происходила. Молящимся был Иисус, Божий Сын, который пришёл во плоти, чтобы пострадать и умереть ради спасения мира. Лишь несколько часов отделяли Его от жестоких страданий и смерти, и последующего воскресения и возвращения к Отцу. В этих обстоятельствах Иисус молился, чтобы то, ради чего Он был послан, исполнилось в Его смерти и Его последователях, тем самым прославив Бога.
Синоптические Евангелия часто упоминают молитвы Иисуса (см. Мф. 11:25–27; 14:23; 19:13; 26:36–44; 27:46; Мк. 1:35; 6:46; 14:32–39; 15:34; Лк. 3:21; 5:16; 6:12; 9:18, 28, 29; 10:21, 22; 11:1; 22:41–45; 23:34, 46). Кроме молитвы в Гефсиманском саду и на кресте, содержание Его молитв можно прочесть нечасто. В Евангелии от Иоанна помимо молитвы в гл. 17, содержится молитва Иисуса о воскрешении Лазаря (11:41, 42) и о том, что пришёл час Иисуса (12:27, 28). Стоя у гробницы Лазаря, Иисус молился ради стоящих рядом, на что указывают Его слова: «но сказал это для народа, здесь стоящего» (11:42). То же самое можно сказать и о 12:27, 28 и молитве в Ин. 17. Эту молитву, самую длинную из дошедших до нас в евангелиях молитв Иисуса, Он произнёс вслух (17:1; см. Мф. 11:25–27). Хотя Иисус обращался к Своему Отцу, ученики могли слышать Его слова и узнать как о миссии Иисуса, так и о своей. Говоря об этой молитве в целом, Б. Уесткотт сказал, что это была «и молитва, и пророчество, и откровение».
Записанная Иоанном молитва Иисуса похожа на рассказы синоптических авторов о Его молитве в Гефсиманском саду, но они не одинаковы. В синоптических рассказах об этой молитве Иисуса сделан акцент на Его послушании («…но не как Я хочу, но как Ты»; Мф. 26:39) и особенно на Его агонии (как в словах: «…и был пот Его, как капли крови»; Лк. 22:44). Ин. 17 перекликается с ними в том, что касается послушания Иисуса Отцу. Так, например, Он сказал: «Я прославил Тебя на земле, совершил дело, которое Ты поручил Мне исполнить» (17:4), однако в тексте ничего не сказано о страданиях Иисуса.
Рассмотрим общие моменты между Ин. 17 и «молитвой Господней» в Мф. 6:9–13 и Лк. 11:2–4. (1) «Да святится имя Твоё» (Мф. 6:9; Лк. 11:2) перекликается с упоминаниями Иисусом «имени Твоего» в 17:6, 11, 12, 26. (2) Мольба «Да придёт Царство Твоё» (Мф. 6:10; Лк. 11:2) может быть иной формой Его просьбы: «Отче! …прославь Сына Твоего» (17:1). (3) Содержащийся в «…и не введи нас в искушение» (Мф. 6:13; см. Лк. 11:4) смысл перекликается с «Я соблюдал их» и «Я сохранил [их]» (17:12). (4) «Избавь нас от лукавого» (Мф. 6:13) практически созвучно с «чтобы сохранил их от зла» (17:15).
Несмотря на сходства, между этими рассказами есть и различия. (1) В Ин. 17 Иисус не велел ученикам «молиться так» (Мф. 6:9; см. Лк. 11:2). (2) Слова Иисуса в Ин. 17:5 подчёркивают, что Он является одной из ипостасей Божества, Сыном Божьим во плоти. (3) Обращение «Отче» (17:1, 5, 11, 21, 24, 25) отражает уникальные отношения между Отцом и Сыном, тогда как Божьи дети обращаются к Нему, называя «Отец наш» (Мф. 6:9). (4) Исповедание грехов, как в Лк. 11:4, отсутствует в тексте Иоанна, поскольку Иисус проявил Своё совершенное послушание воле Отца (17:4).
Пытаясь передать суть молитвы Иисуса в Ин. 17, комментаторы предлагали для неё разные названия. Высказывалось мнение, что этой молитве «больше подходит название “молитва Господня”», чем той, что содержится в Мф. 6:9–13 и Лк. 11:2–4. Со времён Давида Читрейса (1530–1600) эту молитву Иисуса обычно называли «молитвой первосвященника», хотя ещё Кирилл Александрийский (ок. 376–444) намекал на это название в своём комментарии к Евангелию от Иоанна. Это название вполне подходящее, поскольку Иисус выступает как наш посредник перед Богом и наш первосвященник; Он молился как за других, так и за Себя. По мнению Д. Карсона, «жертвенная риторика не так сильна», и роль Иисуса как первосвященника более видна «в контексте его ходатайства после вознесения [см. Рим. 8:34; Евр. 7:25; 1 Ин. 2:1]». Другие комментаторы предпочитают название «молитва освящения» (Уесткотт; Хоскинс). С. Барретт приходит к выводу, что ни одно из предложенных названий «не соответствует в полной мере её содержанию». Д. Карсон предлагает «более общее» название: «молитва Иисуса».
Хотя посредническая роль Иисуса как первосвященника более очевидна после Его вознесения, в этой молитве Он явно выступает как заступник (независимо от Его роли первосвященника). Иисус произнёс эту молитву, приближаясь к кресту; и как заступник или ходатай Он сосредоточился на искупительной жертве, которую собирался принести за людей: на Себе. Но даже молясь за Себя, Он молился о том, чтобы сделать кое-что для других. Иисус освятил Себя ради жертвы, через которую Он прославился, и одновременно освятил тех, для кого эта жертва была принесена.
Эта молитва заступничества была не только за учеников Иисуса, находящихся рядом, но за всех верующих. Он молился о том, чтобы Его настоящие ученики были освящены для их предстоящей миссии в мире, и чтобы Его будущие ученики были освящены для служения Богу. Он молился, чтобы Его последователи смогли в итоге быть с Ним, видели Его славу и имели ту же любовь, какую Отец имел к Своему Сыну. Поскольку основной акцент в молитве был сделан на том, чтό Иисус должен был завершить ради других, возможно, имеет смысл озаглавить всю гл. 17 как «Ходатай Иисус».
В тексте нет никаких указаний на то, где была произнесена эта молитва. Учитывая слова Иисуса в конце 14:31, мы можем предположить, что Он и ученики покинули верхнюю горницу, а записанный в главах 15—17 разговор происходил по пути в Гефсиманский сад, когда они переходили через долину Кедрон. Вряд ли Иисус произнёс эту молитву, находясь на улицах города. Б. Уесткотт убеждён, что для этой молитвы подходило только одно место: «Двор храма». Он пишет:
«На наш взгляд, не было более подходящего места для слов о будущей духовной Церкви, чем святилище Церкви старой. Только в том месте, которое Бог Сам избрал для обитания Своего имени, было уместно ходатайство нашего Первосвященника за Своё дело и за Себя, и за всех верующих».
Хотя нам не известно, где это происходило, мы можем быть уверены, что в 14:31 Иисус и Его ученики ушли в какое-то другое место. Вполне логично предположить, что Иисус произнёс эту молитву в одном из дворов храма.
Многое было сказано о структуре этой молитвы. Говоря в целом, по словам Андреаса Кёстенбергера, «Структурно эта молитва завершает прощальную беседу, образуя внешнее обрамление вместе со вступлением в 13:1–30». С учётом особенностей этой молитвы Гай Вудс предлагает следующий план. Итак, Иисус молился о том, чтобы:
• Бог и Его Сын прославились (17:1, 2);
• Его ученики могли иметь вечную жизнь (17:3–5);
• они знали и верили в истину (17:6–12);
• они имели радость несмотря на враждебность этого мира (17:13, 14);
• они были сохранены от зла (17:15, 16);
• они были святы и исполнили своё дело (17:17–19);
• они были едины (17:20–23);
• они разделили с Ним Его славу (17:24–26).
Б. Уесткотт предложил более общий план этой молитвы, состоящий из трёх основных частей: (1) Сын и Отец (17:1–5); (2) Сын и Его настоящие ученики (17:6–19); (3) Сын и церковь (17:20–26). Хотя в настоящем комментарии мы будем придерживаться того же деления, что и Уесткотт, названия разделов будут иными: (1) Молитва Иисуса о Своём прославлении (17:1–5); (2) Молитва Иисуса за Его настоящих учеников (17:6–19); и (3) Молитва Иисуса за Его будущих учеников (17:20–26).
