5
Александра сидела с заплаканными глазами, она вспоминала свидание со средним сыном и сердце её болело от того, в каких условиях держат её мальчика в чём обвиняют. Она не верила ни одному слову следователя относительно Михаила. Услышав тихие шаги, женщина подняла голову и очень удивилась, увидев Аню.
- Ты за письмом пришла? - спросила она, доставая его из лифа.
Рассказ "Сложные времена" гл.5
Девушка покачала головой, она не решалась сказать, что родители выгнали её из дома, и боялась, что здесь её тоже не примут. Александра посмотрел ана Аню и заметила, что та вся дрожит и теребит в руках платок. Также отметила, что гостья без тёплой шали, а ведь к вечеру похолодало.
- Случилось что? - спросила хозяйка.
- Родители хотят меня за Гошку выдать, - кусая губы, ответила Анна.
- Как за Гошку? - удивилась Александара, - мы же с ними давно сговорились по поводу тебя и Ивана!
- Не хотят они больше этого брака, - сбивчиво начала девушка, - сказали, что у Гошки связи появились в городе, скоро важным человеком станет. Вот и хотят меня ему отдать, чтобы поближе был, может помощь какая понадобится.
- А ты что?
- Я сказала, что не пойду за него! - смело подняв глаза, ответила Аня, - вы же знаете, мне Ваня люб, как я с другим буду?
- Ты что, против родителей пошла? - то ли с осуждением, то ли с удивлением спросила Александра.
- Да, - опустила глаза девушка, - отец сказал не возвращаться, если к вам уйду.
Хозяйка вздохнула. Ога ещё не успела отойти от свидания с сыном, её сердце разрывалось при мыслях о невинно осуждённом Михаиле, а тут новая беда.
- Без благословения родителей - нельзя, - проговорила она, - но и против сердца тоже. Видела я, как вы с Ваней друг на друга смотрите, такое чувство нельзя порушить, с ним всю жизнь прожить можно.
В этот момент в комнату вошёл Павел Степанович. Увидев Аню, вопросительно посмотрел на неё. Девушка ещё ниже опустила голову. Не так она хотела войти в дом свёкров, думала быть женой, а не отвергнутой родными.
Александра пересказала ему свой разговор с будущей невесткой. Мужчина тихо выругался и отвернулся. Ему тяжело было осознавать, что соседи, которые ещё недавно просили его помощи и заискивали, точат камень и шепчутся за спиной.
- Только дашь слабину - и сразу набегают шакалы, - сказал он, - ещё весной никто не смел слово прости сказать. Так как у меня и сыновья были рядом, и хозяйство крепкое, и работу я бедным давал, чтобы могли они прокормить себя. А теперь... Мишу ещё даже не осудили, а от нас уже все отвернулись. - он повернулся к Ане, - ты зачем пришла? Помолвку расторгнуть? Так я тебя не держу, с Ваней сама будешь объясняться.
- Нет, я не за этим, - тихо проговорила девушка, - мне никто кроме Ивана не нужен, я его дождусь. Просто мне идти некуда. Хотела в город податься, но я там никого не знаю, вот и пришла к вам.
- К нам значит... - он посмотрел на жену, будто советуясь с ней, что делать. Взгляд Александры был спокоен, она уже давно приняла Анну, как свою невестку, и что скажут люди, её не волновало. - тогда оставайся. Ваня нам не простит, если выгоним. Как вернётся - сами разберётесь. Церковь близко - обвенчаем и всё.
Девушка бросилась к Павлу Степановичу, хотела в ноги упасть, отблагодарить, но его взгляд удержал её. Он не любил лишних эмоций.
- Акулина, накрывай на стол, - вскрикнул он.
Женщина, которая всё слышала, находясь в соседней комнате, проскользнула мимо хозяев.
Поужинали все вместе, ели молча, каждый думал о своём. Родители размышляли, как помочь среднему сыну, Аня переживала о том, что случилось этим вечером и как ей смотреть в глаза соседям, ведь все очень быстро узнают, что родители отказались от неё, и живёт она теперь у будущих свёкров, как приживалка.
«А что будет, если Ваня не вернётся?» - подумала девушка, и сразу прочитала молитву, перебивая эту мысль.
После трапезы Александра отвела её в маленькую комнатку.
- Думаю, тебе будет лучше пожить здесь, - сказала женщина, - комната Ивана, в которой он жил вместе с братьями, свободна, но негоже свободной девушке жить в холостяцкой части дома.
Анна благодарна кивнула. Место хоть было немного, но имелось окно, мягкая постель и внутри было тепло.
- Спасибо вам, - сказала она хозяйке, когда та уходила. Александра кивнула, и протянула девушке письмо сына:
- Пусть пока у тебя побудет, знаю, что дорог тебе Ваня, - сказала она, - а завтра обратно возьму, сердце моё успокаивается, когда чувствую рядом послание своей кровинушки.
Аня взяла уже помятое письмо и начала вновь его перечитывать, хотя помнила его наизусть. Ночью она долго крутилась и не могла уснуть. Лишь под утро, в самый тёмный час, задремала.
Утром вскочила с первыми петухами, побежала помогать Акулине на кухне. Та подозрительно посмотрела на девушку, но ничего не сказала.
Хозяева спустились чуть позже. За завтраком определили обязанности девушки и разошлись по делам. Павел Степанович отправился к власть имеющим людям поговорить о своём сыне. Но ничего добиться от них не смог. Недавние друзья и завистники теперь смотрели на него свысока. Помогать никто не хотел.
- Не спокойные нынче времена, - сказал ему старый друг, отведя в сторону, - лучше лишний раз не высовываться. А мишку твоего уже не спасти. По такому обвинению только ссылка, если не расстрел.
- Не виновен он! - громко ответил Павел.
- Ты не кричи, а иди лучше, - был ответ, - время рассудит. Если не виновен, значит оправдают. Там, - он многозначительно поднял брови, - не дураки сидят.
Мужчина пошёл на свой удел, работа и так стояла несделанной второй день. А совсем скоро они с Александрой узнали, что их сына осудили и отправили по этапу. Они поехали в город, чтобы взглянуть на Михаила, но попрощаться не успели. В толпе осуждённых, которых вели по улице в одинаковой одежде, было не разобрать кто где.
Саша плакала, искала глазами своего мальчика, но не нашла. Павел стоял, замерев, прислушивался к сердцу, думал, подскажет оно, где сын. Но среди криков и шума толпы тихий шёпот души был не слышен.
Домой они возвращались ещё более поникшие. А на следующий день Петрович принёс распоряжение сдать часть урожая на нужны фронта. Хозяин как взглянул на цифры, так и посидел ещё больше. Согласно его собственным подсчётам он даже собрать столько ещё не успел, не то, чтобы запасы на зиму оставить.
- Откуда же я столько зерна возьму? - спросил он, - в хорошие годы так не было. Но тогда и лето было погожее, и руки рабочие. А сейчас дожди половину урожая погубили, и один я его собираю.
- Сказано - надо выполнять, - был ответ. - другим, думаешь, меньше выписали? Все не знают, как отдавать. А у тебя самый большой надел, вот я на тебя побольше написал.
- Тогда выделяй мне людей, чтобы помогли в работе. Может успеем побольше урожая спасти.
Петрович кивнул и вскоре прислал нескольких мужиков. Работать те не хотели, а лишь пререкались с хозяином. А то вспоминал. Какие трудолюбивыми росли его сыновья. С ними любое дело спорилось.
«Лучше бы Мишку мне на поле дали, чем по этапу увезли, - думал отец, - кому он там нужен? А здесь пользу бы принёс. Всем хорошо было».
Но реальность была другой - безалаберные работники, желающие поскорее сбежать с поля.
- Хватит отдыхать, - крикнул им Павел и сам с утроенной силой принялся за работу.