Во времена наших предков мышь – это грозный враг хозяйства, лечебное средство, способ ведения следствия и хтонический сказочный персонаж. Совсем не милый Джерри и даже не мышки-проказники из мультфильмов про кота Леопольда, к которым мы привыкли сегодня.
По мотивам доклада доцентов исторического факультета ЯрГУ Елены Спиридоновой и Нины Обнорской мы подготовили свои «Мышиные истории». Приглашаем в мир суеверий, примет и сказок!
1. Та-Кого-Нельзя-Называть
«Мышь» - обобщенное название разных видов мелких грызунов, которые могут селиться в домах человека или жить рядом, наведываясь в амбары и на скотные дворы. Горе хозяйству, к которому прибились мыши! Кроме запасов продуктов, посевного материала и корма, они могли грызть и пачкать мебель, книги, свечи, одежду и т.д. Испорченную грызунами солому из-за запаха не хотела есть скотина. Лошади, случайно съевшие мышиные гнёзда в сене, могли заболеть. Соломенные крыши тоже были в группе риска. В летописях упоминаются целые нашествия мышей, за которыми следовали голод и массовая гибель скота.
Интересно, что в XIX веке в Олонецкой губернии (сегодня – Карелия) был обычай не говорить за столом о мышах. По крайней мере напрямую – только местоимениями «она», «её». В русской деревне грызунов чаще называли «гнусом», «гадом», «поганкой» или «плюгавкой», считали погаными. Таким становилось и всё, что с ними соприкасалось: если мышь падала в молоко или масло, продукт уничтожали, а брать воду из колодца, в который упала мышь, осмеливались только после его освящения.
2. Чур меня, чур!
Помимо реальных методов борьбы (вроде кошек, ловушек и мышьяка) были и магические. Например, в Череповецком уезде, чтобы мыши не ели хлеб в амбаре, на дно закромов клали щепочку и плоский камешек с трехкратным повторением фразы «Вот вам, мыши, щепочка да щерочка, грызите их, а моего хлеба не троньте». Чтобы грызуны не «точили» хлеб в скирдах, под них клали венки, которые девушки плели на Троицу, или полевые цветы, побывавшие в этот праздник в церкви. Мышей можно было отвадить, «передав» их кому-нибудь другому: отрезали кусок хлеба от попорченной ими ковриги и ели его, идя от своего двора к дому, куда предполагалось «переселить» мышей.
Стремясь защититься, люди опасались делать некоторые действия в определённое время или в конкретном месте. Чтобы мыши не грызли пряжу, женщинам нельзя было прясть на Масляной неделе. В амбаре нельзя было есть хлеб, а при засыпке зерна в закрома запрещалось держать край мешка зубами. Не разрешали и сжигать поломанные ложки и мутовки для мешания сметаны, в противном случае в сосуд с молоком обязательно попадёт мышь.
3. Мыши и бизнес
По грызунам гадали о предстоящих ценах на хлеб или отдельные его сорта: какой хлеб больше грызут, тот будет дороже. Считалось, что если мышь подъест каравай сверху, это сулит неурожай и дороговизну. Если снизу - обилие хлеба и низкие цены. Торговые крестьяне и даже некоторые купцы верили, что если какой-то купленный товар попортят мыши, то его вскорости и с прибылью можно будет перепродать. У крестьян Калужской губернии был такой способ выяснить, сохранится ли хлеб в амбаре: при закладке зерна на хранение кого-нибудь внезапно спрашивали, в какой день было Рождество или Благовещение. Если спрашиваемый не помнил, то мыши не тронут хлеб, а если ответит – «источат весь».
4. К какому месту тебя прикладывать…
Как грызуны, в лечебной магии мыши в первую очередь «отвечали» за зубы. Считалось, что если они ночью съедят остатки неубранного ужина, то это навлечёт боль, а чтобы защититься от неё, нужно было съесть что-то, погрызенное мышью. Когда у ребенка начинали меняться зубы, выпавший молочный зуб следовало кинуть за печь с приговоркой: «Мышка, мышка! На тебе зуб репяной, а ты дай мне костяной». Считалось, что от этого смена произойдёт быстрее и без боли.
Верным средством от болезни была подвешенная на нитке на шею больного мышь, которой живой продели эту нитку «из глаза в глаз». При пупочной грыже у ребёнка ему на живот сажали грызуна. В Ярославской губернии на мышах настаивали водку – это снадобье использовалось для лечения алкоголизма.
5. Вор должен сидеть в тюрьме!
Магическое применение мышей не ограничивалось знахарством: они ассоциировались с воровством и поэтому использовались в магических ритуалах по выявлению и наказанию преступников. В Ярославской губернии для обнаружения вора брали новый, только что купленный горшок, и сажали в него мышь. Первый посторонний, пришедший после этого в дом, становился главным подозреваемым в краже.
Для наказания воров в разных губерниях существовал обычай пойманную мышь (иногда запечатанную в бутылке) вмазывать в стенку над устьем печи. Считалось, что «как мышь от жару будет карать, так и вора будет карать». Верили, что по мере того, как будет сохнуть мышь, будет сохнуть и сам вор.
6. Сказка ложь, да в ней намёк
Фольклор, с одной стороны, подкрепляет мрачный образ мыши: есть и рассказы о том, как она пыталась прогрызть дыру в Ноевом ковчеге и потопить его, и «былички» об умерших колдунах и ведьмах, которые по ночам выбирались из могил в мышином облике. И даже рассказы о том, как черт встречал душу умершего колдуна, сидя в вырытой для него могиле в виде мыши.
В грызуна после смерти могла обращаться душа умершего, не обязательно только колдуна или ведьмы. В Нижегородской губернии Млечный путь называли «Мышины тропы», что, по мнению историка и собирателя фольклора Александра Афанасьева, свидетельствовало о древнейшем представлении душ мышами. Отсюда и ассоциация со смертью: «Смерть, как мышь, голову отъест»; «Живём, пока мышь головы не отъела».
Их тесно связывали с нечистой силой: мышью мог оборачиваться, например, домовой, чьё случайное убийство сулило бы несчастье. Поэтому крестьяне предпочитали передоверять отлов мышей кошкам, ладящим с домовыми и способным разобраться, где грызун, а где «хозяин дома». Леший в «быличках» нередко выступает пастухом, повелителем мышей.
Как хтонический персонаж, связанный с нижним миром, в мифологии мышь - нередко противник громовержца. Недаром, чтобы сберечь дом от вредителей, для строительства советовали использовать «пируновыя» деревья, то есть поваленные грозой. Правда, с другой стороны, разящую молнию тоже часто ассоциировали с острыми мышиными зубами. По мнению лингвиста и филолога Владимира Топорова, «разные женские персонажи, которые могут рассматриваться как трансформации жены Громовержца (Мокошь, Параскева Пятница, баба-яга и т. п.), оказываются связанными именно с мышами».
Но всё-таки, если вести счёт по сборнику русских сказок Александра Афанасьева, цифры на стороне доброго имени серого грызуна. Судите сами: всего он упоминается в 16 сказках, из которых в семи не играет роли – это просто атрибут либо кошки, которая их ловит или не ловит, либо собаки, выгнанной со двора и вынужденной ими питаться, либо дурака, который, отправившись с братьями на охоту, стреляет мышей да ворон.
В двух сказках мышь – откровенный вредитель: разбивает золотое яичко или, в зачине сказки про Морского царя и Василису Премудрую, обманывает, грабит и выгоняет из дома воробья, что приводит к войне зверей и птиц. В одном произведении – известном «Теремке» - она в числе основных положительных персонажей, и аж в шести выступает помощником героя или героини. Просто так, без всякой платы, предупреждает царевича о сестре-людоедке и помогает ему скрыться. Накормленная кашей, мышь выручает падчерицу, подсказывая, как обмануть медведя или бабу-ягу и получить богатство. В сказке про волшебное кольцо она действует под угрозой смерти от когтей кота, но помогает раздобыть предмет, украденный злодейкой-женой у главного героя. Кстати, потом царевна с похищенным кольцом скрывается в мышином царстве. В другой сказке за денежку мышь помогает главному герою рассмешить Несмеяну-царевну…
Итого счёт 7:2 в пользу положительного образа мыши в фольклоре. Кто бы мог предположить, что вопреки всему эта статья закончится именно так?)
Все иллюстрации в статье сгенерированы с использованием нейросети
