Аристотелеву логику в нашем турклубе олицетворял Пашка. Сколько я его знал, он всегда выбирал выигрышные решения. За это его уважали и побаивались.
Как-то раз Олегыч и его команда «Чёрные археоптериксы», собирались в дальний поход. Пашке было предложено составить товарищам компанию. Мол, поход, хоть и незаявленный, но серьёзный планируется, проходить будем по двадцать километров в сутки.
Паша подумал, подумал, да и говорит:
- Да я бы с вами, волкАми, хошь куда! Я, - говорит, - за любой кипешь, кроме голодовки.
Потом он выдержал мхатовскую паузу, и добавил:
- Только сами посудите, братья лихие, из заявленных девяти человек, два хронических алкоголика, один бытовой, один, - в завязке, остальные, - просто пьющие, это во -первых. Во – вторых, опытных ходоков всего трое, раскладка не составлена, а отправляться вам уже через неделю, так что будете вы две недели на биваке сидеть, пока спирт не закончится! – резюмировал Пашка. – Знаю я вас: - нажрётесь рому и на виселицу!
Так и случилось. Первый ходовой день археоптериксы ломанулись десять километров по тундре, кто ноги натёр, кто в болото по пояс занырнул. Сделали днёвку, да так на биваке две недели и простояли. С тех пор за Пашкой слава провидца закрепилась.
Колян Левин всякий раз как нажрётся, людям рассказывает:
- Пашка, он как!? Пашка правду знает! А мы как эти: рому хлобысть, - и на виселицу! Пропащие совсем!
После того, как Пашка из армии вернулся, сделали мы себе в лесу «заимку», верёвки повесили на карьерах, и стали туда приезжать с ночёвками на выходные, тренироваться.
Однако, место наше, под названием «заимка», скоро стало алкогольной общественности известно. Напьются наши закадыки в субботу, рюкзаки спонтанно соберут, и к нам в едут. Среди всей компании один трезвый человек, - тот, который за рулём УАЗика. Естественно, вся тренировка, - коту под хвост. Наши археоптериксы бивак свой ставили особняком, чтобы нам не мешать. В низине стояли. С вечера нажрутся, друг другу морды набьют, и разбегутся кто куда, - ищи их потом: кто на поваленном бревне храпит, кто под корягой фиоритуры храпом выводит. С утра смурные ходят, потом опохмелятся, побратаются и песни поют до вечера. Вечером опять мордобой. А в понедельник с утра на работу всем экипажем.
Один раз археоптериксы наши, к нам с гостем пожаловали. Свою палатку они близко к костру поставили, а внутри палатки, Кабан, который спирт со сгущённым молоком смешивал, пожар устроил. Спирт на пол палатки пролился, пары вспыхнули, так как Кабан священнодействовал, осуществляя трансмутацию с сигаретой в зубах. Из горящей палатки с криком «Гориим!» выпал Колян Левин, потом вылез Кабан с банкой сгущёнки. Спать они думали завалиться, как встарь, - у костра, однако гостя по имени Нагель привели на ночлег к нам.
Здоровый такой детина был этот Нагель. Напился он, перекинулся, и давай приёмы показывать. Разделся по пояс, жир свой вывалил, татуировки, у костра встал и как заорёт:
- Я вас сейчас научу, как драться надо! Да я в школе единоборств бесконтактному бою учен! А ну, кто смелый!?
Все молчат. Страшно. Левин у костра храпит, Кабан под корягой, дрыхнет в том, что осталось от спальника. А больше в компании археоптериксов подраться любителей не было. Пришлось нам отдуваться.
Пашка привстал и деликатно так и говорит Нагелю:
- Тебе годов уже много, а ты приёмчики показываешь, как маленький! Как школьник после сеанса в видеосалоне! Самому не стыдно?!
Нагель этот аж пятнами пошёл.
- Выходи, - говорит, - Один на один! – говорит. - Уличному бою тебя поучу!
Паша поближе подходит и спрашивает:
-Уличный бой, говоришь?
Нагель кивнул и закурил. Паша ещё раз осведомился:
-Ты уверен, что уличного боя хочешь?
Нагель кивнул, мол, - «да, хочу».
Пашка улыбнулся и говорит: - Изволь! -
и кааааааак этому Нагелю в глаз ткнёт пальцем.
- Херак!
Нагель за иллюминатор свой схватился, заверещал, и аж пополам согнулся. Пашка его деликатно опрокинул на спину, сам сверху уселся.
Нагель орёт: - АААААААААААААААААААА!
От крика Кабан проснулся, корягу схватил и разломал её об голову первого попавшегося существа, которое увидел. Существо оказалось Левиным, они сцепились в клубок и укатились под откос.
Лежит, значит, этот Нагель на спине, грустит. За глаз держится. Потом проморгался и говорит обиженным тоном:
- Что же ты Паша, меня не предупредил-то, что мы бой начинаем? Я и приготовится толком не успел!
А Пашка ему и отвечает:
- Совсем ты, Нагель, глупый что ли?! Да кто же тебя, болезного, на улице о своих намерениях предупреждать будет?! Иди Аристотелеву логику учи, двоечник!
И тут все окружающие поняли, наконец, что логика, - великая наука.
А Кабан с Левиным только под утро вернулись. Заблудились немного.