Страшные истории.Часть 5

Плохая мать

Сегодня хочу пересказать случай, услышанный мной от знакомого по рыбалке, Валерия. С его слов, описываемые события происходили в конце семидесятых – начале восьмидесятых годов прошлого века.   

В те годы Валерий пристрастился к охоте в северных уральских угодьях. Как-то, вместе с двумя своими товарищами проводил летний отпуск в тайге у одной из студёных речек. Места даже сейчас в тех краях малохоженые, а тогда и подавно можно было не встретить ни одного человечка за всё лето. Но охотникам же того и надо. Выстроили просторный шалаш на живописном берегу, рядышком оборудовали обеденную зону, со столом и чурбаками-табуретами. Всё чин-по-чину. Вечерком присядешь с устатку, нальёшь в алюминиевую кружку из котелка кипящего чая на диких травках и ягодах, сидишь - любуешься с речного берега на окружающую красоту. Погружаешься с головой в умиротворяющие лесные звуки, постепенно стихающие под заходящее за вершины елей алое солнце. Дни такого отдыха пролетают, как птицы. Не успели глазом моргнуть, неделя позади. Но ещё несколько дней было у друзей в запасе. Чтобы поохотиться и порыбачить вволю, вдали от цивилизации и пустой городской суеты.   

Правда, не всё шло гладко. Один из приятелей Валеры в походе простудился. Поэтому его оставили в их маленьком, уже обжитом, лагере. А сами вдвоём с раннего утра по заведённому порядку двинулись в лес. Разведывать новые места для охоты. С расчётом возвратиться к вечеру.   

Но переменчивая уральская погода внесла свои коррективы в стройные планы охотничков. С обеда зарядил непрекращающийся ливень, заставший лесных бродяг довольно далеко от места их постоянной дислокации. Под проливным дождём продираться сквозь мокрые кусты – занятие не из приятных. Пришлось искать укрытие под разлапистой елью, чтобы, худо-бедно спрятавшись, переждать непогоду. Ждали долго. А дождь всё лил и лил. Когда поняли, что переждать не получится и уже близится вечер, вылезли из своего сухого укрытия под уютной елью. Надо возвращаться в лагерь. Жаль, день прошёл впустую из-за непрекращающегося дождя. Вмиг промокшие насквозь под водяными струями, парни, то и дело матерясь, двинулись в обратный путь. Но обходя разлившееся и пузырившееся под дождевыми каплями болото, для полного счастья встретившееся на пути, слегка заплутали. В довершение всех бед быстро стемнело, и определить верное направление движения оказалось не так-то легко.   

Но горемыки-охотники продолжали упорно шагать вперёд. Перспектива ночевать в холодном, насквозь промокшем лесу и в такой же одежде, отнюдь не радовала. Хоть и далеко, но лучше в лагерь, к тёплому костерку и горячему чайку. А то и к водочке, да по соточке. Это ж никогда не помешает.   

Но с каждой минутой надежда выбраться из сырой и всё темнеющей чащи таяла. Когда, совсем отчаявшись, друзья решили махнуть рукой на всё и заночевать прямо тут же, в хлюпающей, холодной мгле, Валеркин напарник воскликнул:   

- Брат, глянь!.. Вон там… Не огонёк ли часом?!..

Присмотревшись, Валера тоже увидел далеко, едва мерцающую за стволами деревьев, малюсенькую светящуюся точку:   

- Да. Похоже на то. Пошли?

- Пошли. Тоже, наверное, охотнички какие-нибудь, вроде нас, бивак организовали. Дадут коллегам обсушиться по-человечески…

Не тратя времени даром, и стараясь не потерять из виду еле видимый лучик света, мужики направились к спасительному огоньку, светя перед собой карманными фонариками.   

Вскоре они выбрались из густой чащобы на маленькую опушку. Тут наконец стал понятен источник света. У дальнего края опушки стояла крошечная избёнка. Чисто теремок из сказки. Размером метра три на четыре и в высоту не более трёх. Если б то был охотничий домик, каких немало разбросано по уральским лесам, в этом ничего удивительного. Но сооружение выглядело, как добротная крестьянская изба: крыльцо со ступеньками и маленькими резными перильцами, чердачный лаз под коньком крыши, окошки со ставенками… Из них-то и шёл слабый мерцающий свет.   

Парни в недоумении переглянулись. Такое странное строение ну никак не вписывалось в дикую окружающую обстановку! Вон и палисадник с цветочками у входа. Это что же – кто-то здесь на постоянку обжился? Да тут ведь на много километров в округе никого цивилизованней медведя с волком не встретишь!   

Парни минуту обдумывали дальнейшие действия, а затем озадаченно направились к удивительному домишке. Валерка шёл впереди. И когда, подойдя вплотную к крыльцу с входной дверью, по прикидкам, достигавшей ему лишь груди, протянул руку, чтобы постучаться, произошло неожиданное. Деревянная дверца резко распахнулась, и на полуосвещённый порог, как чёрт из табакерки, выскочила устрашающая фигура! Вернее, фигурка ростом менее метра. В маленьких ручонках существо крепко сжимало заострённый кол, которым несколько раз тыркнуло в Валеркину сторону. Но мужик от неожиданности и так отпрянул назад, едва завидев это чудо-юдо.   

Человечек с крыльца не спускался, продолжая размахивать своим первобытным оружием и что-то угрожающе выкрикивая писклявым голоском. Слов было не разобрать. То ли лесной житель изъяснялся на своём, каком-то чужом, языке, то ли тараторил слишком быстро.

За его спиной в дверном проёме Валера успел заметить вторую, такую же низенькую фигуру.

Пытаясь успокоить разбушевавшегося хозяина домика, мужики дуэтом принялись объяснять причину своего появления. Звук миролюбивого человеческого голоса несколько охладил пыл коротышки. Но до взаимопонимания было ещё далеко. Казалось, что злобный малый не понимает, что ему пытаются втолковать незваные гости. Пока так стояли и общались на расстоянии, Валерка более внимательно рассмотрел странных обитателей лесного жилища. С изумлением догадался, что на крыльце – женщина. И довольно-таки ухоженная для леса. Тёмные волосы плотно зачёсаны назад и закреплены на затылке в пучок. Одежда чистая и тоже аккуратно смотрится. Да и личико вполне себе приятное. С большими и, казалось, светящимися чёрными глазами. Только очень уж сердитое. Возраст хозяйки лесной усадьбы определить не представлялось возможности. С одинаковым успехом ей можно было дать и тридцать, и шестьдесят лет.   

Из-за плеча грозной маленькой дамы с опаской выглядывал второй лилипут, очень на неё похожий. Но этот был явно помоложе и не такой воинственный. К тому же, мужеского полу. Ещё Валерка успел рассмотреть за их спинами деревянный столик. На столе маячит пламенем импровизированный светильник с широким фитилём. А также стоит по паре кружек и тарелок с чем-то съестным. Выходило, своим визитом охотники невольно прервали вечернюю трапезу. Немудрено, что их встретили так недружелюбно…   

Переговоры с хозяйкой домика вскоре зашли в тупик. Ни та, ни эта сторона абсолютно ничего не понимали в словах друг друга. Поняв бесцельность дальнейших дебатов, мужики с досадой плюнули и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, пошагали прочь от неприветливого обиталища. Слава Богу, дождь к тому времени поутих и, удалившись на приличное расстояние, друзья смогли развести костёр и наконец-то обсушиться перед сном…   

Прежде, чем лечь на боковую, оба долго ещё обсуждали увиденное. Очевидным было одно – это обычные люди, только маленького роста. Лилипуты или карлики. Но как они оказались посреди дремучей тайги, да ещё и дом под свои габариты умудрились выстроить – на эту загадку ответ не находился.   

Утром, более любознательный, товарищ Валерки настоял ещё разок сходить к лилипутскому домику. Чтобы уже при дневном свете всё внимательно оглядеть. А что такого? Кто нам запретит? Маломерка с деревянным колом в детских ручонках? Против двух здоровых мужиков с двустволками?.. Погнали, посмотрим! Когда и где ещё такое увидишь? Может, и найдём ответ на загадку…   

Валерке и самому было донельзя любопытно. Они пошли. Благо идти пришлось не так далеко. Подходя к домику, на всякий случай, всё же сняли с плеч ружья. Кто знает, что у этих коротышек на уме? И в арсенале ещё, помимо деревянных кольев?..   

На опушке было тихо. Ни шевеления. Осторожно обошли странное строение. Неподалёку от домика наткнулись на холмик с деревянным крестом. Под ним свежие цветы аккуратно положены. Могилка чья-то.   

Несколько раз покликали хозяев. В ответ гробовая тишина. А любопытство брало верх. Подёргали почти игрушечную входную дверь. На удивление, о   на оказалась незапертой. Также на удивление, наружу никто не выскочил с колом, как это случилось ночью. Никого дома… С большими предосторожностями, почти на четвереньках, Валерка, а за ним и его друг, протиснулись внутрь. В небольшой комнатке можно было распрямиться в полный рост и осмотреться. Обычная деревенская обстановка: занавесочки в цветочек на окнах, половички на полу. Самодельные шкафчики и полки вдоль стен. На самих стенах несколько старых цирковых плакатов. Все - изображения цирка лилипутов. Было ещё несколько чёрно-белых портретов черноволосого молодого мужчины с усиками. Он же красовался и на плакатах, среди других маленьких артистов. Но странно - ни одного фото тех, с кем довелось повидаться вчерашним дождливым вечером…

Не найдя более ничего интересного для себя, друзья выбрались наружу. А хозяева как сквозь землю провалились. Но скорее всего, где-то спрятались и наблюдают издалека. Задумывая какую-нибудь каверзу. Не став искушать судьбу, тем более потешили уже любопытство, мужики отправились обратно в свой лагерь.   

Добравшись до места, про свои приключения, естественно, рассказали третьему товарищу. И тому ужасно захотелось тоже своими глазами увидеть этакую диковину. К тому же, он был из журналистской братии. А их от такой темы за уши не оттащишь. Тем более, за пару дней полностью оправился от своей простуды и был готов на любые подвиги. Вобщем, через пару дней все втроём совершили повторный марш-бросок к странному мини-домику в лесу. Но, сколько не прочёсывали местность, так ничего не обнаружили. Это казалось невероятным, но маленький дом исчез, словно испарился. Знакомое болото булькало на месте. Нашли своё ночное кострище. Даже похожая полянка присутствовала. Но самого главного – лилипутского домика и его хозяев не было!.. Истоптали округу вдоль и поперёк, но странного домика и след простыл. Так, не солоно хлебавши, отбыли восвояси.   

Дома в Тагиле Валерка с товарищем часто рассказывали про этот случай друзьям и знакомым. Но им мало верили, считая всё приколом и охотничьей байкой. Лишь спустя год или два, в какой-то случайной компании, нашёлся пожилой мужичок, который услышав их историю, неожиданно поведал следующее…   

Много лет назад в одном из детских интернатов города воспитывалась черноглазая девочка-лилипутка. Она выделялась среди других детдомовцев своим очень маленьким росточком, потому и запомнилась. Девчушка была бойка не по годам и не по росту. Если где в этом богоугодном заведении происходил очередной кипиш, можно было почти со стопроцентной уверенностью предполагать, что тут не последнюю роль сыграла черноглазая малышка.   

Как-то эта девчушка с группой других детдомовцев оказалась на цирковом представлении. Тогда в городе гастролировал цирк лилипутов. Интернатовцев посадили в первый ряд. Во время представления многие заметили, как резко поменялось поведение их маленькой черноглазки. Она никогда раньше не могла спокойно усидеть на месте больше минуты, а тут вдруг словно примёрзла к креслу. Вцепившись ручонками в подлокотники, не отрываясь, во все глаза восхищённо глядела на арену. Особенно привлёк её внимание молодой акробат-лилипут. Такой же черноволосый, как она сама. Тот заметил маленькую зрительницу, рукоплещущую громче и дольше всех. Да и как не заметить малютку, резко выделяющуюся среди прочих рослых сверстниц. Улучив момент, черноволосый акробат в сальто с разбегу ловко перескочил барьер арены и, припав на одно колено перед опешившей девчонкой, галантно с поклоном, протянул ей алую розу, которая казалась просто огромной в её детских ручках. Мало кто заметил, но вместе с цветком черноволосый артист сунул что-то ещё, похожее на фантик или билет. Обычно угрюмую малышку-черноглазку было не узнать. Она вся словно светилась. С кукольного личика до самого конца цирковой программы не сходила счастливая улыбка… Представление прошло на «ура». Интернатовцы были в восторге. С криками и смехом заполнили автобус, который отвёз их обратно в казённый дом. На то, что девочка-лилипутка не со всеми, никто в суматохе не обратил внимания. Хватились пропавшую лишь спустя несколько часов. Кинулись в розыски, но потеряшка как в воду канула. ЧП нешуточное. Интернатовская директриса уже прощалась с должностью…   

Черноглазая объявилась сама. Через несколько дней. Ровно тогда, когда цирк лилипутов покатил дальше по городам и весям. На всех допросах с пристрастием, которые устроила ей взбешённая директриса, безучастно отмалчивалась. Лишь иногда отрешённо и счастливо улыбаясь чему-то своему.   

А спустя несколько месяцев новый шок для руководства детдома – одна из воспитанниц на сносях. И кто бы вы думали?..   

Аборт делать было совсем нереально, поздний срок. Дождались родов. Младенца, который помещался на ладошке, но был полностью здоров, у черноглазки забрали. Опять же по настоянию директрисы, которая видела в лилипутке причину всех своих бед. Черноволосой малышке, умоляющей отдать ей новорождённого сыночка, заявила зло и непреклонно:   

- Из тебя выйдет плохая мать!..

Через год после этого девушка-лилипутка достигла совершеннолетия и покинула стены ненавистного дома-интерната. О дальнейшей судьбе её мало что известно. По словам пожилого мужичка – рассказчика, она проживала некоторое время в доме барачного типа на окраине города. А потом вдруг исчезла. Приблизительно в то же время пропал и её двухлетний сын, воспитывавшийся в Доме малютки. Насколько известно, его так и не нашли…   

Сведя воедино оба этих случая – с маленьким домиком в лесу и черноглазой лилипуткой из тагильского интерната, Валерка с другом пришли к смелому предположению. Девчонка всё это время каким-то образом поддерживала связь со своим «принцем» акробатиком - отцом её единственного ребёнка. Он, видимо, узнал о незаконнорожденном сыне тоже, но, скорее всего, не сразу. Потом парочка встретилась и при первой возможности выкрала двухлетнего малыша из Дома ребёнка. После втроём спрятались в лесу от людской злобы и их суровых законов. Парень, хоть и артист, оказался рукастым. Сам выстроил для своей маленькой семьи тот лилипутский домик. Но, к несчастью, с ним что-то произошло. Или заболел тяжело, или звери растерзали, или худые люди убили. Черноглазая сама его схоронила около дома. На память остались несколько фотографий и цирковых плакатов, которые они с подросшим сынком бережно хранили в своём лесном лилипутском домике…   

Но, повторюсь, это всего лишь предположение двух охотников, столкнувшихся со странными обитателями глухого уральского леса.

Ядерное озеро

Эту историю я не рассказывал раньше никому и никогда. Целых два года храню тайну, потому что, если расскажу... Впрочем, молчать я тоже уже не могу.

    Мы ездили с друзьями по Казахстану — хорошо так ездили, все туристы, на двух джипах. Где зароемся — вытащим друг друга, один раз только трактор пришлось таскать из соседней деревни. Полный комплект: я с женой, Ленчик (подруга детства) с мужем и племянник Лены за двадцать лет — Колька.

    Вообще-то, это была чистой воды развлекательная экспедиция — купались в оазисах, преодолевали тяготы быта и вообще играли в советских туристов. Мы с Ленчиком еще при СССР ходили по горам Кавказа, даже по маршруту Дятлова хотели, но тогда закрыли тот район.

    Из команды все на русском говорили, ну да и понятно — чем глушь дальше от цивилизации, тем больше объяснялись жестами. И на это озеро наткнулись почти случайно — ехали по Чаганке от Семипалатинска, как-то толком в городе даже не поболтали. Вообще, там как-то... не знаю, не описать. Там рядом полигон, а город — точь-в-точь Припять, только жилой. Такой себе советский городок, после Питера смотреть смешно даже в чем-то, по России таких тоже полно.

    Дозиметры мы покупать не стали, а то больно рьяно их впаривали, а жена на рынке прямо впала в восторг — такая красота фруктовая! Не описать. Похрустели здоровенными, с кулак, абрикосами, посмеялись, мол, атомный урожай. И дальше поехали.

    Солнце яркое, обочины желтые, наши джипы ярко выделяются. Ну, мы с Ленчиком знаем, как с местной шушерой обращаться, если что. Странно, но когда мы указали направление маршрута в местной гостиничке — так, название одно, комната в жилом доме под постояльцев, — то пожилая матрона начала охать и пытаться на ломаном русском объяснить, что не надо туда ехать, «грязно», мол.

    Ну, мы идиоты, признаю — решили, что дело в недавних аномальных ливнях, от которых Чаганка вздулась и три моста снесла, так что успокоили мамашу, а сами, переночевав, рванули дальше. А что вокруг какое-то все немножко... слишком, того не заметили. Песок слишком желтый, небо слишком выцветшее и белое, и трава какая-то... Ну да я не знаток видов, я, вообще, инженер-электрик, жена преподает английский, Ленчик с полярной экспедиции вернулась вместе с мужем, а Колька — компьютерщик. Не разобрались мы тогда. Вот фольклориста бы к нам, или там биолога...

    Ехали и ехали — бензина хоть залейся, еще и дополнительные баки залили в последней деревеньке, там вообще она какая-то полузаброшенная, а АЗС стоит, такая богатая, даже с пропаном. Но нам в ней не понравилось — странный там народ, прямо Лавкрафта вспомнили все мигом: какие-то чуток люди перекособоченные, жуткие. Деревня — два с половиной дома, и те ободраны. Жуткие такие людишки, и на русском говорят через пень-колоду, так что мы просто дальше рванули, там, где GPS показывало озерцо. Ну как озерцо — прямо целое озеро. Обращать внимание на какие-то степные просадки грунта не стали — мало ли что, торчат еще какие-то допотопные таблички... В общем, мелочи. Наконец, доехали и до озера. Наверное, оно порядком вышло из берегов, но мы особо не замечали — просто расположились на берегу.

    А потом Ленчик заметила это зданьице недалеко от воды, и нам хватило ума перебазироваться в него, пока остальная команда собирала палатки над самой водой. Странное это было озерцо — не очень большое, почти идеально круглое, как горное, только вот посреди степи. Вода — прямо как молоко теплая, но днем стояла такая жара, что мы решили купаться ночью, под огромными вольными звездами, таких в городе не увидишь.

    Обследовав это здание, мы решили там пофотографироваться и в нем заночевать — мало ли что здесь ночью творится, наверняка нас заметили местные, джипы-то приметные. Никакой закрытой территории не обозначено, но черт знает, сами понимаете. Так что перегнали джипы поближе, а пока располагались, да кашу варили, да чаи гоняли с травками, уже даже в этой степи вечер наступил. Вода, кстати, из этого озера странная была — вкусная, но как будто... не знаю, как описать... как теплая над холодком.

    Колька ушел рыбачить, моя дражайшая и ленчиков супруг ушли уже спать — они у нас не туристы, вымотались, а мы остались сидеть, попивать припасенное винцо и болтать о старых походах, да и у кого что. Как-то назначение этого здания выяснить не удалось, все изнутри ободрали, остались стены только, но Ленчик утверждала, что это, может быть, какая-то исследовательская станция. Ну и задумали посидеть подольше тут, интересное же место.

    А в степи темнеет медленно и ненадолго, зато круто — тут еще какой-то нежный серебряный муар над горизонтом стлался, и на целых полчаса серая степь прямо сияла желтым и оранжевым, красиво невероятно. И озеро таким же прямо ядерным огнем горело, пока, наконец, последние лучи не исчезли за горизонтом. Ну, тут-то и мы с Ленчиком вылезли смотреть, что там и как, на бережок. Сидели, трубки смолили — это племянник забаву припер, ну и мы как-то втянулись, — еще слушали тихий плеск. Еще хорошо так устроились — прямо на выступе над водой. И как будто что-то не так показалось в пейзаже — я не понял, а Ленчик поняла, глаз-алмаз у нее: говорит, вода светится.

    Я сначала не понял, а потом ахнул прямо — ну да, такое едва ощутимое мерцание, голубоватое, мягкое, как люминесценция на море, только не зависит от волн. Стоит в глубинах Казахстана круглое, чуток каплевидное озеро и нежно сияет, прямо как драгоценность степная.

    Мы все сидели и любовались, а Колька уже в воду полез — крикнул, что леска зацепилась. Я в ответ крикнул, что, мол, аккуратнее, арматуры наверняка полно, а сам все смотрел, глаза пощипывало — прямо слезы наворачивались от красоты такой. А темно — как у негра в... гм. От этого свечения еще темнее делается, и небо такое — прямо черной подушкой висит. И стало нам с Ленчиком как-то не по себе, когда мы поняли, что плеска снизу нет. Я крикнул пару раз племяннику — молчит.

Вот тут-то мне и поплохело. Рванули мы вниз прямо в воду, ну не мог же далеко заплыть? Я догадался по леске ориентироваться, сунулся вперед по ней, в глубину, там вода еще теплее оказалась, и такая чистая, что даже открыть глаза можно. И только поэтому я тут пишу, а не там отдыхаю.

    Открыл я глаза, уже изрядно занырнув, и, нащупав чью-то руку, решил, что Колька, дернул на себя. Боже, до сих пор прямо сердце останавливается. Рука-то человеческая была. Точно. Колькина. Отдельно от Кольки. А прямо перед глазами висела.. висело... В общем, я надеюсь, что это была рыба. Я мировой рекорд по плаванью взял, выметаясь оттуда, и все равно что-то бедро ободрало прямо от бока до пятки, ошкурило прям, как наждаком. Ленчик говорит, я невменяемый вылетел, бормотал что-то, что сматываться надо, кровью хлюпал.

    Она меня и перевязала, на вопли наши половинки что-то не вышли, ну, мы решили, что к лучшему, зачем пугать. От воды я на всякий случай отполз. На этот раз сидеть не так весело было — нога болела до ужаса, еще и всякий бред про мутантов в голову лез, я пытался Ленчику описать рыбу, она мне не верила, только температуру проверяла... Мы бы там до утра досидели, наверное, под этот мягонький такой свет от воды. Мне так и мерещились там черные тени, ну и понятно стало как-то, что ловить уже некуда, человек без руки долго не живет. Надо было мчаться в город, объявлять тревогу и все такое, но на нас прямо ступор напал какой-то, на меня от боли, на Ленчика — не знаю... Не знаю.

    Часа в три ночи, уже перед рассветом, меня начало знобить, и мы пошли в это зданьице. Оно днем такое насквозь светлое, только в дальних комнатах что-то чудится из-за ободранных стен, вроде черноты какой-то — плесень, наверное. Ночью же я встал на пороге и сказал, что внутрь я не иду. Прямо сам не понял, почему.

    Ленчик сказала, что я идиот и могу пойти к машине, и довела даже, а сама зашла внутрь.

    Боже, как она орала... Я никогда не забуду, как она орала. Я схватил сразу ножик, кинулся внутрь, прихрамывая (как маньяк, наверное, выглядел) — а она лежит на полу. И наши... наши... они тоже лежали в постелях. Я даже не знаю, что может так обожрать тело — наверное, эти твари, они похожи на крупных рачков, ждали тут и жрали всю ночь, пока мы болтали, пока мы теряли Кольку... Я перевернул Ленчика, и они тут же прыснули прямо стаей — боятся, видно, если не могут со спины напасть. Ей обожрали лицо и шею, да так, что я не мог узнать подругу при всем желании. Просто маска из налипших волос, и оттуда поблескивают темные впадины глазниц. И изо рта выбежали несколько рачков, я попытался одного поймать и сам заорал — так больно цапнул, тварь, кожу прямо до кости распорол на суставе своими клешнями.

    Я плохо помню, что было. Заволок Ленчика в джип, перевязал еще как-то, сам плакал, кажется, она без сознания лежала, потом поехал в эту деревушку, шуму было! Не помню почти ничего. Кажется, мы в больницу попали, расследовали все это уже без нашего участия. Депортировали нас в Россию. Вроде дело открыли и закрыли — якобы нападение животных.

    Ленчик теперь живет со мной. Ей нужен кто-то, кто готовил бы ей еду и иногда менял повязки. Денег на пластику она угрохала — почти все сбережения, и все еще не может выходить днем, не спрятав лицо.

    Я до сих пор не понимаю: они засаду, что ли, устроили? Они же такие мелкие, может, коллективный разум какой? Мне так жутко ночами — я знаю, что где-то в Казахстане живут твари, которые могут загнать и сожрать взрослого человека, спортсмена. Я иногда спрашиваю об этом Ленчика. Может, она расскажет когда-нибудь, как на нее напали. Когда научится вслепую писать или набирать, но не вслух — потому что у нее больше нет языка...

Когда мне было около 14 лет, произошло необычное и волнующее событие в моей жизни. В те времена я активно общался в группах программы Imo, где встретил привлекательную и загадочную девушку по имени Лера. С течением времени наше общение стало более теплым и дружеским, и мы решили устроить встречу в реальной жизни. День встречи настал, и я приехал на район, где жила Лера. Она встретила меня с радостью и предложила совершить прогулку по местности. Среди предложенных вариантов было старое кладбище, которое возникло в результате землетрясения в Туркменистане в середине 20-го века. Несмотря на мрачность идеи, мне показалось это приключением, и мы отправились туда. Прибыв на кладбище, мы поначалу подумали обратиться к сторожу, однако, к нашему удивлению, его будка оказалась пустой. Решив воспользоваться случаем, мы начали исследовать кладбище, погружаясь в его таинственную атмосферу. Вскоре нашему взору предстал старый склеп, и я, преодолевая страх, включил фонарик, чтобы осветить его темные углы. Я ступил внутрь склепа, полагая, что Лера следует за мной, но вдруг дверь захлопнулась. Я обернулся и осознал, что Лера исчезла. В попытках связаться с ней по телефону, я столкнулся с проблемами – номер оказался неправильным. В страхе и отчаянии, я стал бить в дверь, кричать и вызывать на помощь. здесь https://jutkoe.ru/strannaya-podruga — самые жуткие истории из жизни.

Тетя Соня или Тот свет есть

Всем доброго дня. Пишу с мобильного устройства, что не очень удобно, поэтому приношу извинения за некоторые опечатки, связанные с промахом в клавишах и самодурством автокорректора.

История чисто моя, на других ресурсах не увидите, да я и не любитель писать в интернете, только читать люблю и изредка комментировать, я эту историю написать уже больше трёх лет собирался.

Короче, к теме. Разведясь в 2016 году я остался один в двушке, жена с дочерью уехали в Новосибирск. Ну, сгоряча, примерно с год-полтора пьянки-гулянки, вдаваться в подробности не буду, в январе-феврале 2019 года поселил я у себя бездомную старушку, чтобы за квартирой следила, когда я на вахте (к слову, я вахтовик). Тетя Соня (так её звали знакомые и я) была хорошим человеком, порядочным, не знаю, какая у неё была молодость, у меня, конечно, закрадывались мысли, что довольно бурная и веселая, во время которой она и выпить любила, но в последние годы, ввиду возраста и здоровья, делала это осторожно и без фанатизма, кроме последнего раза. Знаю лишь, что потеряла по жизни двух мужей и единственную дочь, дом сгорел. Мне она стала как вторая мать, с ней всегда можно было поговорить, всегда выслушает, никогда не навязывала своего мнения (может, потому, что жила в моей квартире, не знаю :)) Я-то после вахты любитель отметить приезд, ну и её позвать на кухню, поболтать. Так и в этот раз, приехав с вахты, я зарядил пару-тройку дней (вру, на пять). Она тоже попросила налить ей пива, что я и сделал после недолгих уговоров не пить (она астматик, и уже был случай к тому времени, что с похмелья чуть Богу душу не отдала, до сих пор себя корю за то, что соблазнил её своим поступком). На следующий день я похмелился, потом на следующий... Пять дней и все это время она вместе со мной, с той лишь разницей, что я моложе и здоровее намного, и я ел, а она нет. За пару дней до окончания этого запоя мы сидели и так же болтали, на этот раз о Том Мире, после чего она сказала:

- Пока сами Там не окажемся, не узнаем.

Спустя два дня ей стало плохо, с похмелья. Она спросила у меня таблетки для сердца, но у меня никогда в аптечке сердечных таблеток не было, было к тому же долбаное воскресенье, аптеки не работали. На мое предложение (в этот раз я уже почти настаивал) похмелился пивом она категорически отказалась. Короче, дело дошло до скорой и её увезли в больницу в тяжёлом состоянии. Я вернулся домой с дочкой 9 лет (она тоже все это время была с нами, бывшая супруга к тому времени умерла от рака в мае того же 2019 года), она тоже тетю Соню любила, а та, в свою очередь, относилась к ней почти как к дочке, которую в свое время потеряла. От скуки и расстройства вызвонил нашу общую с тетей Соней подругу - Наташу, и после посиделок длиной в день она осталась у нас ночевать.

Вот дальше и начинается мистика:

К слову, я всегда был скептиком всего мистического, какое-то время даже атеистом, всему происходящему старался найти логическое объяснение или уже в наглую его придумать. Для ясности: у меня в зале люстра, которая может переключаться с настенным выключателем и с пульта управления, которым я никогда не пользовался, он лежал у меня на открытой полке в шкафу.

Изрядно подвыпив, Наташа улеглась рядом на диване, дочка уснула на кресле у изголовья дивана, ну а я никак, угнетаемый мыслями, не мог уснуть. Закрыв глаза, гоняю мысли, и вдруг... включается люстра... Как с пульта... Глаза моментально были открыты. Секунды через две выключилась. Ну, думаю, глюкануло электронику, хотя такого никогда ни до ни после не было. Я снова закрыл глаза и... Секунды через две свет снова включился. Глаза снова открылись, мурашки слегка побежали по телу. Так же две секунды и свет выключился. Глаза я уже не закрыл и уставился на люстру. Несмотря на мой пристальный взгляд, через две секунды люстра внаглую включается снова. Тут уже я не выдержал, перепрыгнув через спящую Наташку, подбежал к выключателю и начал судорожно его включать-выключать со словами: " тебя чё, блин, коротнуло?" После этих манипуляций свет перестал включаться-выключаться. С неприятной мелкой дрожью я пошел на кухню, посмотрел на время - 3:20 ночи.
" Блин, неужто с тетей Соней что-то случилось?" - пришла мысль в голову.
Покурив, посидев и успокоившись, пошел спать.

Наутро мы узнаем, что тетя Соня умерла. Видимо, сердце не выдержало. Тоска, выпивка ещё на два дня, на третий день похороны. Похоронив и помянув с её родственниками, я вернулся домой, дочку отдал моей маме, чтобы у нее пожила и завалился на диван спать. Только вот сон, как назло, опять не шел. Помаявшись с мыслями, поворочавшись, я наконец-то вошёл в пограничное состояние сна. И тут опять сюрприз. Вижу, как я лежу на своем диване в полутемном зале (свет только из коридора падает) и мне через кого-то, так же сутулясь, но очень бодро перепрыгивает тетя Соня, в синем халате с бутонами (не знаю, в чем ее похоронили, она была закрыта по шею саваном) ложится рядом со спины и кладёт свою руку на мою, вытянутую вдоль тела. Я прямо сквозь сон почувствовал прикосновение её, но как будто слегка потной руки. Я аж подскочил на диване, боясь повернуться назад, хотя знал, что там никого не должно быть. Обернулся - никого. Мне за 7 лет совместной жизни жена родная ни разу не снилась, а тут бабулька, прожившая меньше года, приснилась после смерти, да ещё и так ясно.

Рассказывая это нескольким общим знакомым слышал обычно одно: "Она приходила к тебе попрощаться". Согласен, она ко мне тоже хорошо относилась, правда, поднапугала малость таким прощанием. Больше она мне не снилась.

Но ночная "светомузыка" мне никак не давала покоя, я с таким явлением сталкиваюсь впервые.
Как всегда начал давать этому логичные объяснения, что или электроника глюканула, реагирующая на пульт, или кот на пульт лег и нажал кнопки, хотя кот никогда не спал на полках шкафа, да и как можно ритмично нажимать кнопки включения-выключения... Приехав на очередную вахту я периодически всё-равно обдумывал этот "феномен", несмотря на то, что уже успокоился и внаглую свалил все на кота или электронику. Но, в очередной раз прокрутив ту ночь чуть ли не по миллиметрам, я вспомнил... Когда я судорожно включал-выключал люстру, первым моим движением было нажатие выключателя ВВЕРХ! То есть выключатель вообще НЕ БЫЛ ВКЛЮЧЕН!!! У люстры не было питания. Блин, по всем законам фундаментальной физики люстра не должна была включаться, даже если бы кот тарантеллу на пульте управления танцевал. После этого моё мировоззрение ярого скептика серьезно пошатнулось. Не смотря на мой научно-реалистичный склад ума и характера, я до сих пор, спустя три года, не могу найти этому логичного объяснения. Может, тетя Соня хотела показать, в дополнение к нашему разговору, состоявшемуся за два дня до её смерти, что
ТОТ СВЕТ ЕСТЬ!

P.S. Уехав на вахту, я оставил маму пожить и последить за квартирой. Позвонив в очередной раз, я ненавязчиво спросил у неё:
- Мам, у тебя свет не "глючил" в зале?
- Нееет, а что, он должен "глючить"? Он никогда и не давал сбои у тебя.
- Да нууу, а давай-ка я расскажу тебе одну историю...

Бучил

Хочу рассказать вам об одном местечке в Калужской области, под названием Бучил. Это овраг, глубиной от 12 до 18 метров. По дну течёт ручей, а по его крутым склонам беспорядочно растут деревья и кустарники. Начинается овраг возле кладбища села Остров, проходит вдоль засевного поля и уходит вглубь леса. А ручей впадает в реку Протва.

Место это пользуется дурной славой у жителей окрестных деревень. Старожилы рассказывают много историй, правдоподобных или совсем не. Я же хочу описать вам несколько реальных эпизодов, случившихся со мной или моими ближайшими родственниками.

Рассказ мой будет от лица моей бабушки — это конец 30-х годов прошлого века.

«У соседа пропала овца. Утром ушла со всем стадом, а вечером не вернулась. Пастбище тогда было недалеко от кладбища, а Бучил служил природной преградой. Паслись коровки, да овцы рядышком, но близко не подходили. Может, чего боялись…

Пастух, когда стадо собирал, да на село вёл, овцу отбившуюся не приметил. Вроде как со всеми шла, ан нету. Выслушав пастуха, сосед пошёл на поле с веревкой искать пропажу. Уже вечерело, и сумерки опускались на деревню. По своим делам я вышла на околицу, услышала отдаленные крики соседа со стороны кладбища, и решила пойти посмотреть - не нужно ли помочь.

По дороге я заметила, что со стороны Бучила надвигается сильный туман, который то стелился по земле, то выкидывал длинные, как руки, струи. Стало немного не по себе, и где-то внутри укололо иголочкой страха. Голос соседа, хоть и стал более приглушенный, но доносился точно из тумана: «Бяшка! Бяшка!»

«Колька, ты где?» - изо всех сил крикнула я и бросилась вперед. Туман принял меня в свои цепкие объятия и тут же все звуки и ощущения смазались. Я как будто шла в густом молоке. Ноги стали предательски подкашиваться и в этот момент на меня кто-то налетел.

- Колька! Чуть не зашиб!

- Извини! Саша! Слышишь? Бяшка! Бяшка!

Откуда-то донеслось тихое блеянье овцы. «Там она, я точно знаю. В Бучиле. Саш, помоги, мне веревку надо привязать, да я спущусь,» - опять послушалось блеянье овцы, но громче и с другой стороны. «Вот! Слышишь же! Надо спускаться,» - он повлек меня за собой, под ногами почувствовался уклон. Через несколько шагов уже закончится ровная земля и начнется крутой склон. Сосед шагал, как будто ничего не замечая.

- Стой!

Я рванула его за руку, что было силы:

- Остановись! Ты помереть, что ли, хочешь?! И меня за собой утащить удумал?! Не позволю!

Как-то резко сникнув и опустив плечи, сосед остановился, бормоча:

- Так, Бяшка… там же она… там.

Я сказала:

- Коль, пойдем отсюда. Если твоя Бяшка упала в овраг, то переломалась и к утру точно дух испустит. Лучше, с утра придем и посмотрим. В такой туман лезть в Бучил – только сгинешь зазря.

Мы развернулись и пошли в село. Туман как-то поредел, проглянули огни села. Не отпуская руки соседа, я направилась в сторону околицы. Сосед безвольно плёлся за мной, что-то бормоча. Когда подошли к селу он приободрился и зашагал увереннее. Когда подошли к его избе, то сильно удивились. Возле плетня стояла его пропавшая овца, растерянно озиралась и блеяла.

- Она вернулась, в аккурат, как Сашка за околицу пошла. Думаю, за тобой, Николай, и пошла. Саш, а ты разве овцу не видела? - оповестила бабушка из дома напротив.

- Так кто же тогда в Бучиле блеял? - опешил сосед…

- Не ходи сегодня никуда, Саш. Давай, я тебя до дома провожу?

- Нет, Коль. Лучше, Бяшку запри понадежнее. А за меня не волнуйся – не заблужусь!

***
Зима 1941-42гг. Так же от лица бабушки.

Эта зима выдалась тяжкой во всех отношениях. Голод, холод, война, да и дом наш сгорел. Хорошо, хоть немца погнали. Много их осталось лежать на полях и перелесках, возле реки Протва. Много осталось и наших.

Нас, работавших на лесозаготовке, определили в помощь санитарным бригадам – собирать и сортировать павших. Наших ребят увозили на полуторках, неизвестных хоронили в общих могилах. А вот немцев никто не хотел хоронить. Сбрасывали их в Бучил, немного присыпав землей, да и дело с концом. Живых среди них не было, уж поверьте. Не может человек, даже фашист, остаться живым после нескольких дней на улице, при сорокаградусном морозе. Да вот только стали из Бучила стоны доноситься. Все сельчане их слышали, но не придавали значения, не до того нам было. А овраг тот стал местом совсем поганым.

***
Середина 70-х годов – от лица моей мамы.

Пошли мы с тетей и сестрой в рощицу, за ягодами. Земляники в тот год было много - только успевай собирать. Рощица была небольшой и светлой. С двух сторон были поля, с третьей стороны проходила дорога, а с четвертой – Бучил.
Денек выдался хороший, не жаркий. Настроение у нас было прекрасное. Мы втроём ходили неподалеку друг от друга, то и дело «кланяясь» очередной ягоде и периодически перебрасывались парой слов.

Подняв очередную спелую ягодку, поднялась и вслух похвасталась находкой. Но мне никто не ответил… Я огляделась и увидела, что рядом со мной никого нет. Наверное, решили меня разыграть – вот ведь хохмачки. Улыбнувшись, сделала несколько шагов и заметила, что ноги ступают по траве приглушённо, как при сильном тумане. Да и вообще - окружает меня какая-то странная тишина. Все звуки окружающей среды пропали.

Чем дальше шла, тем больше странностей я замечала. Роща уже не казалась мне знакомой. Да, и это была уже не берёзовая роща - меня окружали сосны! На траве, то тут, то там, лежали их иголки. Корявые пни выглядывали из-за стволов, покрытых лишайником. Это был самый настоящий бор!
Деревья стояли довольно редко, но по мере моего медленного продвижения вперед, ветви над головой сходились всё больше и больше. Начало заметно темнеть. Я попробовала позвать сестру или тётю, но не смогла. Слова как будто застряли в горле. Ноги медленно ступали вперед, хотя я и сама не могла сказать, куда иду. Просто шла с глупой улыбкой.

Страха не было, скорее любопытство. В голове роились вопросы. Как я сюда попала? Где все? И почему так тихо? Пытаюсь восстановить в памяти последние события, но ничего необычного вспомнить не удалось. Судя по расстоянию, которое прошла, рощица должна была уже кончиться.
Если рассудить, даже в сосновом бору не может быть так тихо. Ветер гуляет по кронам, деревья скрипят, редкая птица вскрикнет или взмахнёт крыльями… Да и другие звуки, уже человеческие. Шум трактора, к примеру. Точно! В поле, рядом с рощицей пахал трактор. Тётя ещё пожаловалась, что он своим рёвом нарушает идиллию. Где же он? Я не могла уйти так далеко, чтобы его не слышать.

Откуда-то издалека послышался звук работающего трактора, всё громче и громче. Я повернула голову на звук. И в этот момент все звуки окружающего мира обрушились на меня. Шум ветра, пенье птиц, стрекот кузнечиков, отдаленное мычание коров с пастбища… Всё вернулось. Я опять в знакомой рощице. Вижу своих.

Резко остановившись, с поднятой для следующего шага ногой, посмотрела вперед и чуть не вскрикнула. Поднятая нога зависла над пропастью Бучила. От взгляда в его темную пасть начинает кружится голова. Чтобы не потерять равновесие, хватаюсь за тонкий ствол дерева, растущего рядом. Очень осторожно ставлю ногу на твердую землю. И, немного попятившись задом, развернулась и побежала от опасного края. Бегу, задыхаюсь, а сердце бьется, как у колибри. Подбегаю к сестре и сходу обнимаю её.

- Что случилось, Таня?

- Всё хорошо! Просто соскучилась!

А через несколько лет ту берёзовую рощу уничтожили – расширяли колхозные поля. Деревья даже не рубили, а, с помощью бульдозеров, скидывали прямо в Бучил, вместе с корнями. Падая, они увлекали за собой деревья, росшие на берегу и на склонах оврага. И на дне Бучила образовалась куча бурелома.

***
Середина 80-х – от лица моей тети.

Пошли мы с сыном Вадимом, десяти лет от роду, гулять. Прогулку планировали длительную, потому взяли с собой немного еды и воды, в двух лукошках. Погода к прогулкам располагала – ясный летний день, но не жарко. Летают бабочки, стрекочут кузнечики, на ветках поют лесные птицы, а в небе парят стрижи.

В планах было пройти от нашего села, Острова, по дороге до Галчатовки. (Эта деревня была сожжена во время ВОВ. На момент описываемых событий там сохранился всего один дом и стояло несколько печек, в чистом поле). Потом, через лес, к поселку Раденки, и около него остановиться на привал. Возвращаться же думали по дороге, вдоль Бучила, через Двуречки.

До Раденок дошли в прекрасном расположении духа. Перекусили на полянке. Чтобы не идти домой с пустыми лукошками, возникла идея поискать грибов в болотистой местности неподалеку. И пошли в прохладный лес искать грибы и приключения.

Поначалу нам повезло, и мы быстро заполнили одно лукошко. Вадим никак не унимался, двигаясь всё дальше и дальше в болото. Меня начало это тревожить, пришла мысль, что тут и Бучил недалеко. Он как бы «поднимает» свои крутые берега отсюда. Пыталась остановить Вадима, но куда там… Увлеченный мальчишка и думать не хотел ни о чем, пока не наберёт достаточно грибов. Незаметно стали опускаться сумерки, повеяло вечерней прохладой. Вадиму никак не удавалось заполнить своё лукошко.

- Сынок! Надо возвращаться, уже холодно становится и темнеет.

- Мам, ну ещё чуть-чуть!

- Нет, хватит! Если хочешь, завтра ещё раз сюда придём.

- Ну, ладно…

С грустным видом, сын подошёл ко мне. Я развернулась, чтобы пойти назад, к Раденкам, но впереди была вода. Далеко, однако, мы залезли. И без палок. Попытались обойти заболоченный участок, но не смогли. Везде выступала вода. Подобрала пару крепких на вид веток, очистила их от сучков и листьев. Теперь-то мы найдем дорогу!

- Сынок, возьми палку! Как же мы умудрились так глубоко забраться?!

Щупая перед собой почву, я с изумлением понимаю, что мы можем двигаться только вперед, в сторону Бучила. Уже заметно стемнело, начал образовываться туман. Вадим пошёл первым, ощущая себя первопроходцем в тропических лесах Амазонки или джунглях Африки. Он быстро двигался, весело тыкая палкой перед собой и покрикивая, чтобы я не отставала. Остановился он внезапно, практически на полушаге, и как-то съежился, и засопел.

- Вадим, что случилось?

Он повернул ко мне лицо, с глазами, полными слёз.

- Мама, там вода!

- Не бойся и не плачь! Мы сейчас вернёмся, ещё раз внимательно посмотрим тропинку и обязательно найдем выход. В конце концов, мы как-то же сюда пришли!

Старалась говорить, как можно более бодрым голосом, но чувствовала, что ещё немного и голос может предательски задрожать.

- А, ну-ка капитан, давай изучим этот остров!

- Конечно, старпом!

Мы двинули назад, теперь я шла впереди. Двигались теперь гораздо медленнее, пытаясь расширить радиус твердой земли, но это не получалось. Наоборот, мне показалось, что тропинка стала уже и закончилась гораздо раньше. Вадим подтвердил мои догадки. Чувствую, как страх овладевает мной, стараюсь подавить панику. Развернувшись, командую идти в сторону Бучила, где Вадима остановила вода. Может, он просто невнимательно смотрел и мне удастся найти проход.

Туман тем временем уже опутывал ноги серой поволокой, пока ещё прозрачной. Пройдет час и уже будет трудно разглядеть собственную руку. Что уж говорить о том, чтобы выбраться с болота. У нас было с собой немного спичек, хотя этого явно было мало, чтобы просушить древесину для костра или факела. При мысли о ночёвке на болоте, да ещё и рядом с Бучилом, стало дурно. Прокручивая в голове эти мысли, перестала смотреть на дорогу. Палка внезапно провалилась в трясину. Не может быть! До места, где Вадим остановился в прошлый раз, была пара десятков метров. Круг суши явно сужался и довольно быстро. Увидев мой страх, Вадим потерял остатки духа и заревел в голос. Я тоже не смогла сдержать слёз, они предательски потекли по щекам. Справившись с собой, схватила сына за плечи и начала трясти.

- Хватит истерик! Ты же мужчина! Ну-ка соберись!

Это действие немного взбодрило не только сына, но и меня. Быстро снимаю босоножки, высыпаю грибы из маленького лукошка и кладу их внутрь. Отдаю лукошко Вадиму. Присаживаюсь, показываю, сесть мне на плечи. Когда Вадим устроился, беру свою палку поудобнее, и ступаю прямо в воду. Если болото неглубокое, то я смогу пройти.
Сделав несколько шагов, понимаю свою ошибку. Ноги провалились до колена, и с каждым шагом уходят всё глубже и глубже в холодную жижу. Становится всё сложнее вытаскивать их и переставлять, сидящий на плечах сын сковывает движения и добавляет вес. Пройдя всего несколько метров, я выбилась из сил. Стоять на месте было невозможно - болото ощутимо засасывало. Надо скорее идти обратно. Разворачиваясь, сделала неловкое движение, поскользнулась и с криком упала в жижу.

Поднявшись, начала двигаться на четвереньках, пару раз зачерпнув гнилую воду открытым ртом. Сын, соскочил с меня, ещё при падении и теперь семенил рядом. Его не так сильно засасывало, из-за более лёгкого веса.
Выбравшись из трясины и продышавшись, пришли к неутешительным выводам. Моя палка потеряна, от такого купания одежда была мокрая, неприятно липла и холодила кожу. Вадим дрожал, то ли от холода, то ли от страха.

- Сынок, спички не промочил?

- Нет – тихо ответил Вадим.

- Зажги.

От маленького огонька спички туман немного отступил. Мы с ужасом заметили, что вода окружает нас со всех сторон и сухой клочок земли остается совсем маленький.

- О, Господи! Иже еси на небесех… Вспоминай молитвы сынок!

Молитв вспомнили немного. Верующей я себя не считала, да и сына к этому не приучала, хотя оба крещеные. Вспоминались только какие-то отрывки из детства, когда бабушка изредка водила в храм, фразы из фильмов, или слова верующих соседок. Потом я поняла, что всё больше погружаюсь в воспоминания и вслух описываю убранство храмов, утварь, одежду священников. А после и вовсе переключилась на рассказы знакомых старух. Сын давно уже не трясся, а сидел на земле и смотрел на меня, открыв рот. В какой-то момент я начала рассказывать, что говорила мне знахарка из соседнего села:

«Когда бес заводит, то матюком его, да похлеще!»

- Ё* твою мать – само вырвалось у меня – Да, пошёл ты на х*й, хвостатый урод!

- Мама, ты чего?

- Вадим, ты тоже ругайся, сынок!

- Но, мама… ты мне говорила…

- Я разрешаю. Ругайся!

И мы начали дружно матерится на всё и всех вокруг, постепенно повышая голос, переходя на крик. Страх немного отступил, когда мы орали в темноту. Вдруг, в голове, как будто лампочка зажглась.

- Сынок, по клеверу можно выйти! Ищи клевер!

Эта мысль оказалась верной. Дожигая последние спички, мы наступали прямо на розовые цветки. Клевера было много. Как будто кто-то выложил из него тропинку. Странно, что мы до сих пор её не замечали. Когда вышли на дорогу в Двуречки, было совсем темно. Бучил отпустил нас.

Бучил. (Окончание)

Лето 1993 – описанное далее произошло со мной в детстве.

Как-то мы с бабушкой решили сходить «на гору», к деревне Галчатовка, от которой только печки остались, и пособирать землянику в верхнем лесу.
Ночь была дождливая, потому надели сапоги и брезентовые куртки, взяли по банке и выдвинулись. Лес действительно ещё не успел просохнуть. Влажное было всё – земля, трава, листья, стволы деревьев. При каждом порыве ветра с крон падало приличное количество воды.

Ягоды в тот год было много, банки быстро наполнялись. Я, в силу возраста и размеров, старался залезть в труднодоступные места – в валежник, бурелом или под низко опущенные ветви деревьев. Естественно, труд был вознагражден – нашёл ягоду, невиданную мной вживую раньше. От тройчатого листа отделялся длинный черешок, а на нем висела довольно крупная четверка ягод. Костяника!

Подозвал бабушку - поделился радостью. Она мне рассказала, что сейчас эта ягода здесь – редкость, а когда-то была обычным делом. Теперь у меня появилась новая цель – собрать побольше костяники. Но эта ягода встречалась нечасто, в основном, в глухих зарослях или буреломе. Но для меня это не стало помехой. В азарте я так быстро перемещался по лесу, что бабушка не успевала за мной, и незаметно приближался к Бучилу.

А вот и он! Овраг встретил меня эхом журчащего ручья, запахом гнили и прелой листвы. Аккуратно исследовав пару куч валежника, с интересом глянул вниз. От снесенной несколько лет назад рощи осталось много бурелома, и на берегу, и на дне оврага. По нему точно не ступала нога человека, и там может быть много костяники.

Остановившись на краю Бучила, я задумался, как бы половчее спустится на пару метров к ближайшему кривому деревцу, непонятно как зацепившемуся корнями за отвесный склон. Очнулся от голоса бабушки: «Не лазал бы ты туда, сынок. Нехорошее место».

Она подошла почти вплотную, так что я её не слышал. «Ну, я далеко не полезу… И быстро вернусь. Правда, ба!» - сказал я и начал медленный спуск.
Вот тогда я и увидел Ягоду… Ягода, точнее розетка из четырех ягод, отличалась от найденных ранее. Она была просто огромна. Черешок её высоко поднимался откуда-то из-под валежника и не имел листьев. Слегка покачиваясь, она манила красными боками и спелой плотью.

Забыв об осторожности, я быстро спустился и, согнувшись, потянулся к ягоде. И когда до неё оставались считанные сантиметры, я почувствовал легкий толчок в спину. Моё положение было крайне неустойчивым и даже этого лёгкого толчка хватило, чтобы потерять равновесие. Сломав спиной ближайший куст, я с воплем покатился вниз.

Долетев до дна, попытался сразу вскочить на ноги. Но голова сильно закружилась, и я упал на четвереньки. Прямо передо мной зашевелилась прелая листва, и из-под неё показалась человеческая рука. Из разлетающейся листвы показалась голова, плечи и торс. Передо мной сидел человек. Точнее, это были останки человека. Кожа была коричневого цвета, сморщенная и сухая. Да и весь он как будто высох. Скелет, обтянутый кожей. На неестественно тонкой шее сидела лысая голова со впавшими щеками. Из неё на меня смотрели абсолютно белые глаза, без век. На впалой груди, между торчащих ключиц, висел какой-то медальон. Торс покрывали какие-то лохмотья, настолько истлевшие, что не удалось понять, что это была за одежда. Труп как будто лежал, а потом внезапно решил сесть. Получается, его ноги были как раз подо мной. Голова сильно закружилась, я упал на живот и потерял сознание.

Пришёл в себя довольно скоро. Все чувства вернулись одновременно - боль в спине, от сломанного куста, холод в промокших ногах и гнилостный запах листвы. Падая, я зачерпнул грязь обоими сапогами. Они потяжелели и заметно сползли. Голова больше не кружилась, но заметно гудела.

Сверху кричала моя бабушка. Ответил, что живой. Цепенея от ужаса, перевел взгляд на место, где сидел труп. Ничего. Даже листва не тронута. Неужели показалось?! Неспеша покрутил головой, сел, чуть погодя поднялся на ноги.

«Сынок, как ты? Лучше не шевелись! Может, сломал чего? Сейчас спущусь к тебе» - кричала бабушка. «Ба, не надо! Ба, сейчас сам вылезу». И я пошёл по дну, думая, как бы половчее подняться. Под ногами, под прелой листвой, что-то неприятно похрустывало. Старался не думать, что там такое.

Пройдя с десяток метров и переступив через позеленевший ствол упавшего дерева, я оказался около странного отверстия в земле, вернее, даже лаза. Лаз уходил внутрь ската оврага под углом в сорок пять градусов и был завален валежником. Потому и был незаметен ранее. Какое-то время я стоял около него в нерешительности. Чувства страха и любопытства боролись внутри меня. Наконец, любопытство победило. Я двинулся к лазу, начал быстро откидывать ветки, постоянно оглядываясь по сторонам.

Заглянув внутрь, я сперва ничего не увидел во мраке. Постепенно глаза привыкали и удалось различить интерьер. Стены землянки, а это была именно она, были отделаны грубой, неотесанной древесиной. Посередине стоял покосившийся стол на двух ножках, одной стороной он опирался на дальнюю стену помещения. Везде в беспорядке лежали массивные ящики и мешки. На одной из стен была закреплена лавка из цельного куска дерева. Землянка выглядела давно покинутой. Древесина была позеленевшей и вызывала ощущение сильной ветхости. Влезать внутрь было слишком опасно. И, справившись с любопытством, я высунул голову из лаза. Надо сказать, что на протяжении всего моего прибывания на дне Бучила, меня не покидало ощущение пристального взгляда в спину.

Пройдя дальше по дну, я нашел более пологое место и полез наверх, по склону, то и дело хватаясь за корни деревьев и кустарник. Едва очутившись наверху, я сразу попал в объятия бабушки.

- Сынок, милый, как ты? Не ушибся? А грязный-то какой! Пойдем домой скорее! – запричитала бабушка.

- Ба, а я землянку нашёл! Партизанскую, наверное.

- Не было тут землянок никаких. Партизаны за рекой были. Здесь слишком близко к деревне. А немец в наших домах неплохо устроился. Ни к чему ему было. Все старались Бучил стороной обходить. Плохое место. Забудь лучше и не вспоминай. Ты вон как кувыркался, до самого дна. Мало ли что привидеться могло. Пойдём скорее!

***
Лето 1994, вторая половина августа – моя самая необъяснимая история.

Мы с мамой пошли по каким-то делам в соседнее село Гостешево. Туда нас любезно подвез на телеге один из селян, ехавший по делам. А возвращаться пришлось своим ходом.

Надо сказать, что прямой дороги от Гостешево до Острова нет. Сперва надо дойти до деревни Нижнее Судаково, а оттуда повернуть на Остров. Крюк получался приличный.

Время было часов семь вечера, и мы решили пойти напрямую. Прямой путь лежал через картофельное поле, до перелеска, преодолев который мы выходили на дорогу от Раденок. Дальше идем по ней, вдоль Бучила, а там и до села недалеко.

Картофельное поле пересекали по меже. Мама шла впереди, а я немного отставал, отвлекаясь, по её словам, на «всякую ерунду». Меня приходилось подгонять, что не способствовало скорости передвижения. В итоге, на преодоление картофельного поля ушло около часа. К тому времени солнце уже село и опустились сумерки.

Дойдя до края поля, мы были удивлены и обескуражены одновременно. Путь к перелеску преграждала стена из лебеды. Обычно этот сорняк имеет высоту не более метра. Здесь же это редкое растение было не ниже полутора метров, а некоторые, на вскидку, достигали и двухметровой высоты. Все они имели мощные стебли и росли настолько плотно, что переплетались листьями и казались единым организмом.

Мама остановилась в нерешительности, а я вынул из кармана перочинный нож и ударил по одному из стеблей. Растение колыхнулось, но устояло. Тогда, я повторил удар. Лебеда рухнула мне под ноги. Затем, взялся руками за стебель другого растения, и наступив на основание стебля, потянул его на себя. Около корня что-то хрустнуло и растение склонилось к земле.

«Пойдем же, мам. Я расчищу дорогу!» - пафосно произнес я.

Моя мама – женщина довольно низкого роста. Да и я в то время доставал макушкой лишь до её плеча. По этой причине движение через лебеду лишало нас какого-либо обзора.

До перелеска было метров пятьдесят, по прямой. Возвращаться обратно или идти через поле, вдоль перелеска, очень не хотелось. И мы, без долгих раздумий, двинулись через заросли лебеды. Я прокладывал путь, подрезая и ломая стебли, а мама палкой отодвигала листву. Пройдя небольшое расстояние, мы абсолютно потерялись. Казалось, что зеленые треугольные листья буквально везде. Они хлестали по щекам, цеплялись за одежду и затрудняли движение. Почва под ногами стала неровной и то и дело приходилось хвататься за стебли, чтобы не потерять равновесие.

По моим подсчётам, мы давно должны были выйти к перелеску, но этого не происходило. Мама эту озабоченность не разделяла, и прикрикнула на меня, чтобы не каркал. Продвинувшись ещё немного, мы увидели срезанные и сломанные нами стебли лебеды. Стало понятно, что мы окончательно заблудились.

Тогда я предложил приподнять меня над лебедой, чтобы посмотреть куда идти. Мама присела, я залез на нее, но, когда она начала подниматься, одна нога подвернулась и мы с криком упали в лебеду.
Во время падения, я выронил нож и потратил некоторое время на его поиски. Когда нашёл, взглянул на маму и увиденное мне очень не понравилось. Она сидела на земле, поджав под себя ноги и взахлеб рыдала. Слезы мигом навернулись и на моих глазах. Всхлипывая, я спросил:

- Что такое, мам?

- Подохнем мы здесь, в этой лебеде!

Она ответила и отвернулась. Вообще, я заметил, что поведение мамы изменилось, когда мы зашли в лебеду. Теперь стало понятно, что это был элементарный страх. Страх передался мне. И, не владея собой, бросился на шею к маме и в голос зарыдал.

Вдоволь наплакавшись, решили, что слезами горю не поможешь и надо выбираться отсюда. Из ресурсов мы имели перочинный нож, палку, немного сил и мамину подвернутую ногу. Она немного прихрамывала, но идти могла. Основная проблема заключалась в определении направления движения. Вторую попытку поднять меня над зарослями решили не делать. Уже порядком стемнело, и мы просто шли по прямой, в надежде выйти куда-нибудь.

В этот раз нам повезло - через некоторое время стали попадаться стволы деревьев. Лебеда стала пониже, но не кончалась. Вдруг я увидел прогал, и кинулся в него с радостным криком. Однако, выбежав из лебеды, увидел, что дальше дороги нет. Я стоял на краю Бучила.

Вскоре ко мне подошла мать и остановилась в недоумении. Преодолев лебеду и перелесок, мы должны были выйти на дорогу от Раденок. Мимо мы не могли пройти никак. Почувствовав, как ужас поднимает мне волосы на затылке, я попятился назад и уткнулся спиной в дерево. Невозможно объяснить, как мы здесь оказались. Взяв маму за руку, я увлек её обратно, в заросли лебеды.

Вернувшись на десяток метров, мы остановились, посовещались и решили идти по диагонали, от изначального маршрута. Вскоре появился тот же прогал, и мы снова оказались на берегу оврага. Этому не было никакого логического объяснения, уходя от Бучила - к Бучилу и возвращались. Мама взяла меня за плечо и сказала:

- Ничего, мы сейчас пойдем назад! Не унывай, сынок!

На сей раз я и не думал унывать. Мной овладело странное чувство спокойствия и безразличности. Мама повела туда, откуда пришли. По нашим же следам. На этот раз обошлось без приключений. Вскоре мы нашли место, где мама оступилась и упала.

- Денис, давай я тебя подниму, а иначе и в правду, не выберемся.

- Мам, а как же твоя нога?

- Постою на другой, а ты быстро смотри и слезай.

Не мешкая, залез к маме на плечи и глянул поверх верхушек растений. На небо вышла луна и помогала ориентироваться. Мы находились в паре десятков метров от картофельного поля.

- Скорее туда!

Указал направление и начал с остервенением продираться сквозь заросли. Ломая и приминая стебли растений, как большой зверь. Через минуту, мы буквально выкатились на картофельное поле.

Когда наконец-то оказались на просторе, и чувство опасности отступило, на нас навалилась усталость и сильный голод. Сколько времени мы провели в лебеде, точно сказать не могу. Думаю, не меньше двух часов. А еще предстояло идти метров пятьсот через поле, к дороге, поперек пашни. Затем, выйдя на дорогу, ещё пару километров по ней до села. Но морально стало куда легче.

Кое-как преодолев поле, мы остановились и присели передохнуть возле дороги. Нас осветили фары проезжающей машины. Водитель остановился и приоткрыл дверь.

- Эй, колхозные! За картошкой что ли ходили?

Со смехом спросил он. И хотел ещё что-то добавить, но внимательнее рассмотрев нас, понизил голос и сказал:

- Помощь нужна какая? Если довезти, то довезу.

Грязные, заплаканные, обессиленные и жутко голодные мы залезли на заднее сиденье. Мама сказала куда ехать, а я, прислонившись к стеклу, начал клевать носом.

Через несколько дней мне довелось проходить по дороге на Раденки с парой местных ребят. Задержавшись, я быстро оглядел окрестности и недалеко зашёл в перелесок. Лебеда заканчивалась, немного зайдя в него. Перелесок был справа от дороги, а Бучил - слева. Не найдя никаких аномалий, остановился в задумчивости. Так и осталась неразрешённой загадка, каким же образом мы с мамой вышли на край Бучила, не пересекая дороги.

***
Лето 2003. Эта история не имеет отношения к Бучилу и произошла в других местах. Но близка по духу и необъяснимости.

Как-то раз я был на даче у девушки, с которой встречался в то время. Дача располагалась на восточной границе Мещёрских болот. Эта местность была лесистой и довольно топкой. Лес начинался прямо за забором участка, и мы любили там гулять.

В тот раз на прогулку вышли с утра. Солнце уже успело разогреть и без того теплый воздух. Комары попрятались в тень деревьев и почти не досаждали. Дорога, пролегающая между болотных кочек, была нахоженной, и мы почти не пользовались палками. Они были необходимы в топких местах. Почва под ногами проминалась, будто идешь по слою ваты, но не проваливалась. Сквозь листву неплотно стоящих деревьев проникало много света. Птицы пели в ветвях. А на солнечных участках, то тут, то там стрекотали кузнечики.

Мы бродили довольно долго и бесцельно - просто наслаждались природой и обществом друг друга. Я знал эти места довольно плохо, а Маша, наоборот, была местной, и на ней лежала роль проводника. Дойдя до развилки дороги, я замедлился. Развилка огибала очень живописный пень. Огромный, зеленый, с причудливо изогнутыми корнями. Такие обычно описывают в сказках про лешего. Подойдя к нему, я спросил:

- А что это за пень?

- Ну, дерево было. Упало давно уже, а пень остался.

- А там что?

Я указал в сторону тропинки, теряющейся среди болотных кочек.

- Местные туда не ходят. Я один раз пошла, чуть не утонула. Нехорошее место.

- Пойдем, сходим?

- Нет. Пойдем домой, как раз пообедаем и займемся чем-нибудь.

Маша быстро приблизилась, прильнула ко мне, чмокнула в губы, и не давая опомнится, отпрыгнула назад и игриво улыбаясь. От её внезапных прикосновений, по телу прошла приятная дрожь, а на губах остался лёгкий вкус малины.

- Пойдем скорее!

- Ну, нет! Меня так просто не отвлечь, пройдем немного по тропинке, потом обедать и…

- Так не пойдёт! Я обижусь!

Она демонстративно надула губки и отвернулась. Захотелось обнять её сзади и подхватить на руки, но я сдержал порыв. Проклятая тропинка не давала мне покоя. Хотелось пойти и посмотреть, что же там за место такое.

- Если не хочешь идти, то я один сгоняю. Подожди здесь.

Маша повернулась, на её лице была нешуточная тревога. Она медленно подошла и взяла мои руки, склонила голову мне на грудь и тихо сказала:

- Я не хочу тебя потерять!

Эту фразу можно было принять за очередную манипуляцию, на которые она была мастерица. Но, прозвучало как-то чересчур серьезно. Мне стало не по себе... Я аккуратно приподнял её подбородок и посмотрел в голубые глаза.

- Эй! Со мной ничего не случится. Правда! Иди домой. Я знаю, как отсюда дойти до дачи. Ты ещё не успеешь сесть за стол, как я вернусь.

- Уверен?

- Конечно!

Маша, не говоря не слова, вывернулась из моих объятий и ушла не оглядываясь. Немного удивился такому странному поведению и пожал плечами. Затем я уставился на пень. Интересный всё же экземпляр. И далась мне эта тропинка… Но теперь уже придётся пройтись по ней. Настроение как-то сразу упало.
Чем дальше я шёл, тем более мрачнел. В голову лезли всякие мысли о колдунах, леших и русалках. Пейзаж вокруг был типичный – мох, кочки, редколесье и прочие атрибуты данной местности. Даже странных пней или деревьев не попадалось. Пройдя метров шестьсот-семьсот от развилки, я присел на упавшее дерево и закурил. Механические наручные часы показывали без пяти два. Передо мной был участок, залитый водой. В нем плавали большие листья водных растений, и носились водомерки.

Вообще, воды вокруг стало побольше, а деревья стали попадаться реже. Тропинка, по которой я шёл, была сухой и, уверенно огибая болотные лужи, уходила вдаль. Но, решив, что дальше не пойду, устроился поудобнее на стволе дерева. Солнышко припекало, и я снял футболку, положил её на голову. Посидев ещё немного, покурив и покидав мелкие веточки в лужи, подумал, что пора возвращаться домой. Когда я взял в руки палку, глянул на часы.

Стрелки показывали без двадцати три по полудни. Надо сказать, что всегда любил эти часы за надежность и исключительную точность.

Дойдя до развилки с пнем, отметил, что заметно потемнело, как будто небо закрыло грозовыми тучами. В животе заурчало, и я вдруг понял, что чертовски голоден. При мыслях об обеде ноги сами ускорили шаг. Я уже практически бежал по дороге, когда увидел светящиеся окна нашего дома. Рядом с ним стояло несколько человек, и они что-то активно обсуждали. Немного замедлившись, разглядел среди людей Машу и направился к ней. В лесу, тем временем, стало совсем темно. Маша, увидев меня, сорвалась с места. Преодолев расстояние между нами всего в несколько прыжков, она с ходу ударила меня в грудь, припечатав к дереву, и начала хлестать по щекам.

- Гад! Сволочь! Как ты мог?!

- Что? Что случилось-то?

- Убью, гад!

Я резко взял её за плечи и несколько раз тряхнул. Она разрыдалась, руки бессильно повисли.

- Где ты был?

- Как где? На болоте. Прошелся по той тропинке.

- Не было там тебя! Мы смотрели!

Замечаю, как оставшийся народ подтягивается к нам и обступает полукругом.

- А-а, сам нашёлся! Ну, и где шлялся? Девка-то вся извелась!

Вопросы и укоры посыпались на меня со всех сторон. Не в силах им всем ответить, я взял Машу за талию и пошёл напролом, через народ.
Уже дома выяснилось, что я отсутствовал больше восьми часов. На часах уже было почти одиннадцать вечера. А мои наручные часы показывали без семи минут четыре. Как могло произойти, что я провел на болоте столько времени и не заметил, даже если часы сбились. К тому же, постоянно светило солнце. На обратной дороге я нигде не останавливался. Ну и самое необъяснимое – люди ходили меня искать, по той же самой тропинке. Разминутся мы не могли. А уйти в другую сторону невозможно – топь мешает. Разумного ответа я не знаю до сих пор. Часы, кстати, никогда больше не сбоили.

***
Июнь 2017 – Бучил, вместо эпилога.
Я решил показать своей будущей жене Елене места, где рос. И где не был, без малого, двадцать лет. Мы выкроили выходные и поехали на пару дней в село Остров. Остановились там у знакомых, и планировали провести всё время в прогулках по окрестностям.

Я много рассказывал, предавался воспоминаниям, отмечал изменения ландшафта и сравнивал с былым. Гуляя и фотографируя, мы незаметно зашли в Двуречки и пошли по дороге на Раденки. Посмотрев в сторону Бучила, понял, что не говорил о нём ни слова. У меня возникла идея, сперва показать овраг, а потом рассказать пару историй про него.

- Лена, пойдём, что покажу!

Мы свернули с дороги, и тут она встала, как вкопанная.

- Я туда не пойду!

- Ты чего? Что случилось?

- Там место плохое! Я дальше не пойду!

- Да, ладно тебе…

Я потянул её за руки, но не смог сдвинуть с места. Её лицо побледнело, губы сжались. Глаза смотрели с ненавистью, но не меня, а в сторону оврага. Попробовал смягчить ситуацию и приобнять девушку. Но она нервно дернула плечами и попятилась.

- Ладно. Не хочешь идти – не ходи, но дай мне фотик.

- И ты бы не ходил туда…

Забираю у неё фотоаппарат, подхожу к краю, делаю несколько снимков, и, не смотря их, возвращаюсь на дорогу. Возвращаю фотоаппарат и интересуюсь:

- Что ты знаешь про Бучил?

- Про что?

- Про этот овраг.

- Ничего. Он называется Бучил? Я ничего не знаю.

Убедившись в её искренности, рассказываю кое-что из богатой биографии этого места. Выслушав, Лена сказала:

- Хорошо, что я туда не пошла!

Вечером, лежа в постели, я не раз прокручивал в голове этот эпизод. Надо сказать, что Елена мистикой никогда не увлекалась. В дальнейшем выяснилось, что она от природы довольна чувствительна к разного рода энергетикам. Фотографии Бучила, кстати, не получились.

Видение космоса

Это мог быть полусон. А мог и не быть. Я просто сидел за компом. Зашел в гуглкарты. Захотел погулять по моделям планет. Крутил их глобусы, рассматривал поверхности. Я не помню, в какой момент произошел переход в то пространство. Но я помню, что я сидел за ноутбуком, на диване. Ровно так же, как пишу этот текст.

Я обнаружил себя в совершенно невероятном положении. Вокруг было буйство цветов с преобладанием желтого. Планеты были окрашены в фиолетовый, желтый, красный, оранжевый, зеленый. Да господи, в какой угодно цвет. На них были пятна, которые, вероятно, должны были быть облаками. И у них были надписи. Всякие научные наименования, буквы и цифры. Я ничего не запомнил. Но я шел дальше и дальше. И попал в совсем уж невиданные дали. Там, вроде, преобладал светло-серый с облачными пятнами красно-коричневого. Но никаких планет не было. Я словно плавал в космическом море. И я подумал, что если и дальше буду так листать карту, это будет продолжаться до бесконечности. Я встал и налил себе чай. И больше никогда не видел такой функции в гугле.

Предваряя комментарии о моем сумасшествии, алкоголизме и привязанности к различным веселым веществам, отвечу: галлюцинаций у меня никогда не было, таких ярких и необычных точно. Для алкоголизма я слишком хилый, быстро зачахну. О различных наркотиках и говорить нечего. Но моя память делает удивительные вещи. Она перемешивает события и воспоминания. Это мог быть сон, принятый мною, по прошествии времени, за чистую монету.

Но я отчетливо помню, как встал, пошел и налил себе чай. Я почему-то уверен, что это был не сон. Но что?

Истории про кладбище

Я живу в селе городского типа. Недалеко от моего дома находится малое кладбище (малое оно потому, что есть кладбище больше, но оно за горой). Всегда, когда еду или иду на учёбу, мимо этого кладбища прохожу. Вот так было и в ту пару раз.

Это было года 4 назад, когда я возвращалась поздно вечером домой с учебы. Проходя мимо кладбища, я заметила странную фигуру, которая стояла на коленях у могилы, держа в руках свечку. А рядом с этой фигурой женщина стоит с зонтиком, в коротком платье (на минуточку, это была суровая зима). Я подумала, что мне не стоит лезть туда и спрашивать что-либо, поэтому просто ушла. На следующий день на кладбище было найдено тело мужчины рядом с могилой жены. Только вот нашли его в странном положении. Мужчина сидел на коленях, держа свечку. Да, это была именно та фигура, которую я видела.

Узнав немного о семье этого мужчины, я узнала, что его жена умерла при родах вместе с ребёнком. Женщина она была хорошая, красивая и добрая. Как её бабки описали: "Прям девочка-девочка. В юбочках и платишках. Все время пахло от неё цветами, а глаза, будто два изумруда так блестели!". Любила эта женщина зонтики разные, говорила, что от солнца защитит и от дождя в непогоду. И тогда пазл сложился. Мне было жутко осознавать тот факт, что по факту я видела призрака рядом с трупом. Но странности на этом не закончились.

Вторая история. 3 года назад. У моей знакомой умерла бабушка, которая очень любила мою знакомую (назовем её Кристина). Кристина очень болезненно отнеслась к этой новости, и почти месяц я её не видела. Живёт она достаточно близко к кладбищу, где и была похоронена её бабушка.

Поздним вечером я снова шла с учебы, но уже не одна, а со знакомой. Когда мы подошли к развилке, мы с подругой заметили силуэт женщины возле ворот дома Кристины. Моя подруга сразу поняла, что это умершая бабушка Кристины. Она видела её, поэтому смогла отличить. Силуэт просто стоял, не двигался от слова вообще. Я понимала, что мне нужно идти в ту сторону, но было очень страшно. Поэтому я попросила подругу позвонить мне, чтобы мне было спокойнее идти.

Когда мы разошлись, и я пошла в сторону дома Кристины, силуэт все так же не двигался. (Для справки скажу, что если бы это был человек, то он бы не успел никуда сбежать, видя то, что к нему приближаются. Так как возле дома Кристины на ближайшие 300 метров все было застроено домами). Уже подходя к дому Кристины, я заметила, что силуэт. прозрачный? То есть как бы объяснить. Я видела сквозь силуэт дерево, которое было рядом. От этого стало жутко, но я была близко. Когда я уже почти подошла, непонятно откуда выехала машина и на секунду ослепила меня. Когда я открыла глаза, то силуэта уже не было. Как я и говорила в справке, там было бы некуда бежать. Тем более я также заметила, что силуэт и правда похож на старую и пожилую женщину. Когда я сказала подруге об этом, она мне проговорила по телефону, что её машина не ослепила, поэтому она смотрела на силуэт, не сводя глаз. Он просто пропал за секунду. Не было никаких действий.

Мы после этого не говорили об этом Кристине, так как ей тяжело давалась эта тема.

Третья история. Около 11 лет назад.

Я тогда была ещё совсем ребёнком, и меня потащили на похороны друга моей семьи. Меня, как ребёнка оставили в машине под присмотром моей сестры. Но ей было не интересно смотреть за мной, поэтому она ушла гулять с подругами, не сказав родителям.

Когда я поняла, что одна, мне стало грустно и мне хотелось плакать. Но неожиданно у двери появился тот самый друг семьи. Я открыла ему дверь. Он улыбнулся мне и сказал: Друг семьи: Чего одна сидишь, малышка? Оставили тебя, да? Ну ничего, я тут посмотрю за тобой в последний раз. Я: Хорошо! А почему в последний? Вы куда-то уходите? Друг семьи: Да, мне нужно будет пойти отдыхать в лучшее место. Ну ладно! Во что играешь? Давай вместе поиграем.

И так мы играли вместе с ним почти все время похорон. Он все время говорил, что я ему как дочка. Проговаривал, что даже родную дочь так не любит, как меня. Это было правдой. Друг семьи поругался со своей родной дочерью, которая не позвала его на свою свадьбу, не рассказала о беременности и прятала какое-то время внука. Его это сильно злило, и они поругались, не общаясь около 4 лет. Поэтому все это время он уделял мне, прося родителей оставлять меня у него чаще.


В какой-то момент он замолчал, а потом улыбнулся и сказал, что ему пора. Мы попрощались, и он ушёл. А я продолжила играть с куклами. Когда ко мне подошли родители и спросили, с кем я все это время сидела, я сказала, что за мной следил дядя Серёжа (так звали друга семьи). И именно после этих слов родители побледнели и сказали, что дядя Серёжа умер и мы сейчас на его похоронах. Но они знали, что маленький ребенок не мог этого выдумать, поэтому позвали нашу знакомую бабку - гадалку. Она посмотрела на меня и сказала, что дядя Серёжа и правда присмотрел за мной. Если точнее выразиться: "Серёжа и правда приглядывал за этим дитём. Уж больно он её любил, что не смог вот так оставить её, не попрощавшись лично. Да и странно, что он её с собой не забрал.". Когда все услышали о том, что ко мне дядя Серёжа приходил, да приглядывал за мной, стали задавать мне разные вопросы. Что-то по типу "а он что-нибудь обо мне говорил?" Или же "о Боже, ты слышала что-нибудь по поводу наследства?". Но так как я была ребёнком, я просто промолчал, не дав им ответ.

Это пока что все истории, которые я помню. Они происходили в реальности. И это точно не сон.

А изо рта у меня высыпаются зубы, прямо в раковину

1-4: https://4stor.ru/histori-for-life/116837-spasibo-tomu-kto-shurshal.html

#5
Мне 8 лет.
Снится неприятный сон, что я стою в ванной комнате, перед зеркалом. А изо рта у меня высыпаются зубы, прямо в раковину. Сыпятся буквально горстями.

Просыпаюсь, бегу к бабушке, рассказываю.
Бабуля с напряженным лицом спрашивает, была ли кровь. Объясняю, что крови не было совершенно точно. Бабуля расстраивается сильнее, объясняет, что к смерти близкого, кровного родственника (если бы была кровь, то просто к болезни). За два месяца дедушка сгорел от рака.

#6
Дедушка уже был в больнице, а я, честно говоря, мало что понимала, занималась своими детскими делами. Снится сон, что стою в каком-то помещении, и мне скучно до жути, стою, пялюсь на какой-то квадратик голубого цвета с каким-то желтым рисунком. Вот и весь сон. На след день по каким-то причинам маме пришлось взять меня с собой к дедушке в больницу. Ну и кадр: стоим в аптеке, мама заказывает тонну лекарств (тут пояснение, город у нас маленький да и время такое было, в больнице не то, чтобы были все необходимые лекарства, так что врачи, обычно, составляли список, а родственники по нему закупались и приносили врачам). Собственно, мама заказывает лекарства, а я стою и смотрю на детские салфетки, голубые, с желтым солнцем. Мне скучно.

#7
Все звали бабушку Елизаветой, но, на самом деле, она была Лидой.
Дедушка к тому времени нас уже покинул. Снится мне сон, как фильм, когда смотришь со стороны. Заходит дедушка к бабуле в комнату, бабушка у меня была математиком и, как всегда, что-то решала на коленках. Заходит и объясняет: «Лида, я должен остался, надо бы товарищу отдать». Бабуля понимающе кивает, сон заканчивается.
Я, конечно же, сон рассказываю, только вот товарищей-то дедушкиных я мелкая не знаю ни в лицо, ни по именам. Но и не пришлось. Товарищ объявился сам дня через два, долг дедушкин мы ему вернули.

#8
У нас в семье у всех, т.е. вообще всех парные дни Рождения. У меня в 1 день с бабушкой, у мамы - с ее тетей, и тд. Нет смысла пытаться перечислить. Но суть одна: будто бы других дат просто не существует. И тут рождается племянник, называют Тимуром, и, ну надо же - новая дата. 8е августа.
Хотите посмеяться? Два года назад я познакомилась с молодым человеком и полюбила его. Его зовут Тимур, и родился он 8 августа. И что-то мне подсказывает, что мы останемся вместе надолго.

Канун 8 марта

Накануне праздника 8 марта муж позвонил и сказал, что решили посидеть на работе, поздравить женщин-коллег и выпить. Я была не против, сказала только, чтобы долго не задерживался.
Вечер закончился, полночь, мужа дома нет. Написала смс, что пора бы уже и домой. Нет ответа.
И тут я разозлилась, прямо вскипела. И мысли такие: я тут дома одна с грудным ребёнком, он там поздравляет, значит, да мало ли что с нами может случиться. Может гормоны, сложно сказать, что было в голове и почему так разозлилась.
Лежу, ворочаюсь с боку на бок, перебираю эти мысли, я одна, мало ли кто придёт, что я буду делать. И начинаю дремать немного, и как-то так навеяло, будто муж пытается улечься рядом и ползёт по кровати тихонько на четвереньках, и мычит почему-то, как будто говорить не может, примерно как люди во сне пытаются кричать. Я пытаюсь приподняться, муж меня хочет пригладить по голове и вроде как успокоить, чтобы дальше спала. Я смотрю, а на руке нет линий, просто гладкая ладошка.
И тут я просыпаюсь от крика ребёнка, он стоит в кроватке, плачет и говорит: «Па», папа значит. Я вскочила - на кровати пусто, в квартире никого. На часах 4:20. Ребёнка в свою кровать перенесла. Взяла телефон и стала мужу звонить. Трубку он снял, и тишина. Через несколько секунд звонок в дверь. Ошалелыми глазами на меня смотрит и говорит, что сто раз на наш этаж поднимался.
«Выйду, - говорит, - из лифта, и нет дверей в квартиры, просто стены покрашенные. Я периметр обойду, руками все проглажу - нет ничего, гладко, вниз спущусь, поднимусь и опять такая фигня. Телефон искал - не мог найти, крикнуть хотел - никак. Я уже совсем отчаялся, и тут телефон зазвонил. Я смотрю на телефон - ты, хотел ответить, смотрю - дверь в квартиру появилась. Я огляделся и домой».
Выглядел он нормально, действие алкоголя видимо уже прошло. Его друг сказал, он не так много выпил, чтобы так его накрыло. Никаких веществ он не принимал, как только пришёл - побежал ребёнка проверить, очень за него испугался.
Муж потом ещё долго сидел и курил на кухне. Спросил меня, что я делала в это время. Я все рассказала, включая свои обиды и злость. Он попросил больше так не делать, а то мало ли кто откликается на зов одинокой молодой женщины ночью.

Страшный сон морального урода. Первая часть.

Помнит ли кто-нибудь из уважаемых читателей, как он в раннем детстве рисовал «каля-маля», или «бяку-закаляку кусачую», или хотя бы видел, как это делают дети трех-четырех лет? Берется темный карандаш (черный или серый, реже – темно-коричневый), и движениями туда-сюда рисуется множество очень острых зигзагов. Направление движения время от времени меняется, в результате получается темное круглое или овальное пятно, ощетинившееся во все стороны колючками, как дикобраз. Именно так на старом, тридцатых годов прошлого века, издании стихотворений Корнея Чуковского, изображена эта самая «Бяка-Закаляка кусачая» как иллюстрация к стихотворению «Закаляка». Я смотрел другие, более поздние попытки иллюстрировать это стихотворение, они абсолютно бездарны: драконы какие-то, монстры иностранные…, – все из набора для детей старше пяти лет. А настоящая закаляка, понятная каждому русскому ребенку трех-четырех лет, - такое вот колюче-мохнатое пятно, только с высовывающимися из колючего меха длинными тонкими ручками, короткими и тоже тонкими ножками, носом-картошечкой, большой зубастой пастью и полукруглыми белыми глазами с черными зрачками. Короче – такое страшное существо, которое сразу вам нарисует любой малыш, только попросите его изобразить именно бяку-закаляку.

К чему такое словоблудное вступление? Во-первых, я – молчун. А молчун, если вдруг, не дай бог, решит разговориться, превращается в самого неукротимого болтуна. Во-вторых, образ бяки-закаляки, такого, каким его видят именно малые дети до пяти лет, странно совпал с интересным явлением, о котором и пойдет речь ниже.

Итак, я – трехлетний ребенок, живущий в частном доме на две семьи с общей кухней, с паровым отоплением. Наша половина – две спальные комнаты, расположенные рядом и выходящие дверями в большую комнату – зал. В дальней (от входа в зал) спальне – моя кровать и кровать родителей. В середине зала – большой раскладной стол. На нем мой прадед до революции портняжничал. На дальней стене, между двумя окнами, – двухметровое зеркало на черной деревянной подставке (почти точно напротив входа в зал) и в правом углу (моя спальня – слева), – большой старинный письменный стол на двух массивных тумбах с выдвижными ящиками за дополнительными узорными дверцами. За этим столом, по семейным сказкам, жил «дюдюка».

На противостоящей спальням стене – тоже два окна. Под тем окном, что рядом с письменным столом, стояла старинная швейная машинка «Зингер» с ножным приводом, далее – буфет со стеклянными дверцами в верхней части (аккурат напротив раздвижного стола). Далее следовало второе окно и от него до третьей стены – черный рояль («бейкер» что ли какой-то, не помню точно: там надпись была золотыми готическими буквами на немецком). От рояля по третьей стене – шкаф-гардероб, собственно, входная дверь из коридора в зал, за ней – этажерка в углу. Вот мы вернулись к первой стене. В ней, недалеко от этажерки, – вход в первую спальню, потом – выложенный кафелем простенок (за этим простенком – большая печь, отапливающая паровой котел на чердаке, топилась из первой спальни), дальше – вход в мою спальню. Ну, теперь сцена развивавшихся событий описана полностью.

Вижу во сне, как выхожу из своей спальни в залитый солнцем зал (сторона напротив спален – южная). Возле рояля стоит бабушка и разговаривает с одним дядькой и двумя тетками – нашими соседями по переулку. На меня не обращают внимания. А из-за письменного стола, из темной щели между этим столом и южной стеной, выходит незнакомое мне существо. Ростом оно мне, обычному трехлетнему ребенку, до груди, поэтому я его не испугался ни капельки, а с интересом смотрел, как оно ко мне приближается. Вот оно-то и выглядело, как та самая «бяка-закаляка» на иллюстрации тридцатых годов. Только рта у него не было видно, носа – тоже. И было оно не колючее, а мягкое, меховое. Серый мех торчал во все стороны, некоторые остины действительно напоминали по виду колючки, но были мягкими, а про шелковистую подпушку и говорить нечего. Ножки под шерстью не было видно, только при особо длинных шажках высовывались носки ступней, странные, без пальцев, как будто обутые. Глаза, в отличие от рисунка, были не полукруглые, а круглые, белые с черными зрачками, совсем без радужки.

Когда оно подошло, я понял, что оно зло на меня, злость собиралась возле его глаз и словно «шипела» (мне это вспомнилось, когда я, много лет спустя, читал у Кастанеды, как в его сновидении какие-то существа или предметы, не помню точно, исчезали с легким шипением). Ручки у него были длинные и тонкие, такие слабые на вид, что я все еще не боялся. И тут оно схватило меня тонкой ручкой за шиворот и повалило на пол, на спину. Я почувствовал, что оно обладает большой силой. Существо потащило меня волоком по полу в сторону письменного стола, и я понял, что оно хочет меня утащить к себе, в темноту за письменным столом. В три года еще нет четкого представления о том, что большой я не пролезу в тонкую щель между столом и стеной. Я чувствовал, что оно меня утащит в темноту, и мне стало страшно. Я посмотрел на людей, но бабушка с гостями продолжали увлеченно разговаривать (о, эти скучные и непонятные разговоры взрослых!..) не замечая происходящего. Я закричал, пытаясь привлечь их внимание, но они словно не слышали меня. Видимо, крик все-таки мог их привлечь, потому что существо остановилось, прекратило меня волочь взяло меня за голову и стало бить затылком о пол. Если кто помнит, удары головой обо что-то в детстве очень болезненны. У маленького ребенка нет еще дополнительной защиты мозга от сотрясений, и при ударе малыш до шести-восьми лет чувствует боль и сотрясение всем мозгом, даже в глазах отдается. Я перестал орать. Существо потащило меня дальше. Я снова закричал, оно опять остановилось и стало меня бить затылком о пол. Мне не то что страшно стало, – я просто впал в панику. Я снова замолчал, и оно снова меня поволокло. Я заорал в третий раз, и когда оно в третий раз остановилось и принялось меня бить головой, я проснулся на полу возле кровати, с которой я упал. Отец и мать уже вскочили и поднимали меня. Наскоро утешенный и убаюканный, я заснул.

На следующий день на голове слева, где-то над ухом, у меня увидели седое пятно. Оно держалось до совершеннолетия, постепенно становясь из чисто белого соломенным, потом еще более темным и к двадцати - двадцати пяти исчезло совершенно.

Страшный сон морального урода. Часть вторая.

Во второй части я обещал рассказать о том, что это было за существо, в чем заключалось мое уродство и как я от этого уродства избавился.

Таких существ видели многие люди. Они описывали их на форумах (на нормальных, не мистических форумах, в ветках о необъяснимом), в разговоре со мной, в желтой прессе девяностых. Наконец, я их встречаю каждый год в лесу в огромном количестве. То, что совершенно разные, не знакомые между собой люди описывают их абсолютно одинаково (и я их вижу так же), говорит о том, что это, скорее всего, не галлюцинации. В одном случае такое существо вызвало мини-полтергейст, было поймано шапкой-ушанкой, размер имело с крупного ежа (это самая мелкая особь из известных мне случаев), человеку ничего не пыталось сделать (смотрело, правда, враждебно), отпущенное (рассказывающий об этом человек пояснял, что отпустил его от неожиданности, так как во время поимки принял его за обыкновенного ежа) убежало под кровать, откуда не могло выскочить незамеченным (кровать стояла достаточно обособленно от другой мебели), и под этой кроватью просто исчезло никуда. Рассказывавший об этом случае тут же заглянул под кровать, но там оказалось пусто.

В другом случае самый крупный из известных мне экземпляров, по высоте сопоставимый с ростом взрослого человека (автор указывал более точно, но я теперь не помню, полтора или два метра), явился причиной смерти одного из участников истории. Среди тех, которых я встречал лично, самый большой достигал в высоту сорока сантиметров. Если не ошибаюсь, эти существа не упоминаются ни в каких сказках, мифах, легендах, в том числе религиозных. Не встречаются они также в художественных произведениях, в том числе фантастических. Все известные мне случаи наблюдения этих существ описаны русскоязычными людьми из России и Украины и происходили в девяностых годах, реже – в нулевых. Единственные, с кем они схожи хотя бы размерами – духи Аку-аку, описанные аборигенами острова Пасхи Туру Хейердалу, или же… хорошо известные почти каждому народу Земли гномы.

Человеческое сознание, сталкивающееся с явлением, аналогов которому оно не знает, всегда старается ассоциировать это явление с чем-то похожим. Вспомните, как часто во вполне серьезных античных исторических трактатах упоминаются видения античных богов или мифических героев. С появлением христианства видения касаются христианских святых или чертей, демонов. В двадцатом веке, в своеобразном «ренессансе» атеизма, количество религиозных видений резко упало, но зато столь же резко появилось огромное число «встреч с инопланетянами». Вполне возможно, что герой моего сна с собратьями казались мифологически ориентированным людям маленькими человечками, приземистыми такими. Усы, бороды, красные колпаки и прочие атрибуты добавлялись при многочисленных пересказах, и через пару поколений от реальной встречи оставался только сам факт того, что она была. В реальности они являются, что называется, «энергетическими сгустками» и не имеют зримого образа, а проявляясь в нашем мире ассоциируются у кого – с человечками, у кого – с «аку-аку» и т.п. Скептикам-атеистам советского и постсоветского общества (а также детям до четырех-пяти лет, чья психика еще не «повернута» взрослыми сказками и предрассудками) гномы представляются вот такими вот «меховушками», которые я описал в первой части своего повествования. И да, я зову их гномами.

Что я о них знаю? Обитают они исключительно в лесистой местности, могут жить в небольших пещерках, гротах, если последние находятся в лесу или в скалах, поросших деревцами и кустарником. Личный «участок» обитания у них – от четырех до нескольких десятков квадратных метров. На своем «участке» они являются как бы обобщенным сознанием всех живых существ, регулируют всю их жизнедеятельность, заменяя вероятностную случайность жизненных процессов определенной целесообразностью. Объединение отдельных «гномовских хозяйств» общей площадью в несколько гектаров (не знаю точных цифр) «управляется» более крупным информационно-энергетическим «сгустком», который я называю лешим. Леший кардинально отличается от гнома, но речь сейчас не о нем.

Итак, гном, каким его может увидеть непредвзятое сознание, – меховой комочек (редко – большой, в человеческий рост, ком) несколько овальной, вытянутой в высоту формы, с нежной мягкой шерсткой, очень приятной на ощупь, короткими тонкими ножками (когда семенит, их бывает почти не видно из-под меха), тонкими, но сильными ручками, круглыми белыми глазами с черным зрачком (в одном источнике говорится о свечении глаз гнома в темноте), оно словно лучится благожелательностью, цвет шерстки – светло-коричневый. Я не оговорился: цвет шерсти здорового гнома – светло-коричневый, а не серый, серыми гномы становятся когда болеют и теряют благожелательность. Болеют они от человеческих чувств, желаний, страстей, когда люди вытесняют их с жизненной территории. Например, при новостройке на месте вырубленной рощи, в садах и огородах частного сектора. Они не гибнут, когда уничтожается их «дом» и в конце концов находят себе новое пристанище, но это всегда для них трагедия. Ну, вроде как вы построили себе дом, живете в нем, ухаживаете за ним, ремонтируете, а какая-то сволочь вдруг его – раз! – и сожжет, или взорвет, или бульдозером развалит…

Зимой они спят, наверное, я их зимой никогда не видел. Лешие точно спят всю зиму, «растекаются» по самой красивой полянке в их владениях и потихоньку уходят под землю, чем холоднее, тем глубже. Ночью я тоже их не видел в нормальных условиях. Видимо, они тоже вроде как спят, кроме тех случаев, когда надо разобраться с мешающими им людьми (явиться мне во сне или укокошить особенно зловредную двуногую скотину, как в истории с крупным гномом).

Очень пространно получается. Все-таки суть моего детского уродства и счастливое от него избавление я представлю в отдельном рассказе «Страшный сон. Третья, финальная часть.»

Страшный сон морального урода. Третья, финальная часть

Моральным уродством, которое пытался у меня исправить гном, была жестокость. Не удовольствие от чужой смерти или страдания, а абсолютная бесчувственность, эмоциональная тупость.

Вещественный мир таков, что в нем всем живым существам приходится убивать чтобы жить. Убивать для того, чтобы съесть, или для того, чтобы не оказаться съеденным. И если кто-то думает, что поедая траву не становится убийцей, я должен его разочаровать: растения – тоже живые существа, у них есть восприятие и ответная реакция (нашумевшие при советах опыты с измерением электрической активности растений при приближении к ним лаборанта, который за ними ухаживал, другого лаборанта, который их терроризировал (прижигал кислотами, раскаленными предметами, отрывал листья и т.п.) и нейтрального человека, не причинявшего ни зла, ни добра). Менее известны широкой публике различные попытки определения уровня психики растений и сопоставление этих уровней уровням психики различных видов животных. Так что вегетарианство оправдано только при медицинских показаниях, по нравственным убеждениям оно несостоятельно: пожиратель травы ничем принципиально не отличается от пожирателя мяса, разве что системой самооправданий. Кстати, выводя глистов, принимая антибиотики, мы тоже совершаем убийства. Так что все относительно, но тем не менее… Мы все хорошо знаем, что такое «живодер». Нет, не по профессии. По склонности души. Маниакально наслаждающихся чужими мучениями или смертью не рассматриваем: с ними все ясно. Рассмотрим ту когорту, которая просто безразлична к чужим смертям и мучениям. Ее представители выпалывают сорняки, уничтожают вредителей и забивают скот с одинаковым безразличием. Фильм «Урга – территория любви» смотрели? Способ умерщвления овцы помните? Ну, у кочевников (особенно – на крайнем севере) это просто является необходимым образом жизни. У разных народов – разные критерии насчет умерщвления, я это наблюдаю в национальных эгрегорах. В общем, дети учатся у окружающих их взрослых, перенимают все, в том числе психические состояния при выполнении разного рода задач. Кто научил меня этому состоянию, я не помню. Я помню его само: бело-голубое безразличие, абсолютный покой и бесчувственность. И полная уверенность в том, что поступаешь правильно, как сказали и научили Взрослые. Просто нет других вариантов. Сказали: мухи вредны, они разносят микробов, от которых мы все болеем, мух надо давить… Трехлетний ребенок принял к исполнению. На оконном стекле, как инфант Филипп у Шарля де Костера в «Тиле Уленшпигеле». Все смотрели, и хоть бы что. Только отца покоробило (он был единственным русским в семействе), я всем существом это почувствовал. Отец меня остановил, отвлек как-то и переключил на другое занятие, но опыт состояния остался. Я не помню остальные эпизоды, кроме одного, когда, вдохновленный речами о «любознательности», о том, что все надо узнать и попробовать и так далее, я решил посмотреть, как устроен глаз у улитки. Я уже разламывал игрушки, чтобы посмотреть их устройство, и ни разу не получил подзатыльник, родня смеялась и распиналась насчет «любознательности». Вот и тут, я просто вырвал этот маленький жалкий глазик. И разочаровался: просто кусочек улиткиного «рога», маленький комочек слизи с черной ниточкой в середине. Показал родителям, ожидая похвалы. Они переглянулись и замялись. Видимо, этот эпизод переполнил чашу их опасений, и вскоре мать принесла с работы котенка.

Мой спаситель был маленький, полосатый (как тигр! – мне читали «Маугли», я симпатизировал Шер-хану). Мать сказала, что того, кто продержит весь первый день его на своих коленках, он будет считать хозяином. И я помню, как сидел, а он спал, свернувшись калачиком. Я боялся даже в туалет сбегать, как до вечера дотерпел – не помню. Способ верный, – он привязался именно ко мне. Он взрослел быстрее и считал меня младшим, снисходительно терпел мои дурацкие выходки (пару раз я раздвигал ему, спящему, веки, чтобы посмотреть на «третье веко», – он не выразил недовольства). Я нормально «вписывался» в компании сверстников, но с удовольствием проводил время один. Оставаясь вдвоем с котом, я, само собой, «настраивался» на него. То, что я почувствовал, перевернуло меня. Я почувствовал, что он любит меня. Я ощущал это и переполнялся ответной любовью, это просто вышвырнуло из меня то холодное бело-голубое состояние, которое делало меня уродом. Я помнил уродское состояние, но уже никогда не выбирал его, не позволял ему заполнять меня. То, чему меня научил кот, было несравненно дороже. Я гладил его, и чувствовал, что не только мне приятно его гладить, но и ему это нравится. Я не просто видел по его реакции, я чувствовал то, что чувствовал он. Этот навык пригодился мне потом, через много лет, при интиме с женщинами, но суть не в этом. Я выбрал чувствовать окружающий мир. Я с удивлением смотрел на тех людей, которые, как родня матери, жили холодным безразличием, рассудком пытаясь понять окружающую их ситуацию и рассудком же выбирать реакцию на нее. Это было так убого, так примитивно…

Я встречал таких в детстве, встречаю и до сих пор. Сейчас их становится все больше. Для нас с котом было естественно чувствовать каждую смену эмоций друг друга. Он сворачивался у меня на подушке каждый вечер, я утыкался в него лицом. Я до сих пор помню его запах. Я думал, все коты так пахнут, но нет, запах каждого кота индивидуален. Я узнал бы своего спасителя по запаху даже сейчас, пятьдесят семь лет спустя. Мать и бабка прогоняли кота, пугали меня историями о том, как кошки загрызали детей во сне (существует такое психическое заболевание у кошек, на YouTube’е есть ролик, но оно достаточно редкое, я за всю свою жизнь не встречал такое больное животное ни у себя, ни у кого из знакомых), но я им не верил: я чувствовал своего друга лучше, чем их, чем кого бы то ни было на свете. Он приходил потихоньку ночью, когда они уже не могли увидеть, я утыкался в него носом и засыпал. Кот быстро взрослел. Месяцев в восемь он, уже крупный котяра, стал ночью уходить «по бабам». Теперь днями он спал, перестав быть постоянным партнером моих игр, ночью я так же засыпал без него, но я чувствовал, что ему надо, ему интересно, и не обижался на него. Он был очень крупный, голова – с хорошее антоновское яблоко. Я уже не мог взять его на руки, брал под мышки, а задние лапы волочились по земле. Я выволакивал его сонного в сад, он спал на траве в той позе, в которой я его оставлял, а я играл рядом, мне довольно было просто его присутствия…

Все хорошее кончается, и притом очень быстро. Я не смогу теперь даже сказать, исполнился ему год, или нет… Кажется, все-таки исполнился, впрочем, это не важно. На второй половине дома моя двоюродная тетка тоже решила завести себе котенка. Мелкий, серый, «рюський голубой», как теперь сказали бы (настоящий русский кот, – вроде того, что был у меня; я видел в начале девяностых пару таких у одной старушки в частном доме, черного и полосатого, они были, конечно, меньше рыси, но всякие там мейн-куны рядом с ними смотрелись бы довольно субтильно, несмотря на длинную шерсть; я ждал, что у нас в девяностые разведут именно этих красавцев-гигантов, но «рюськие голубые»… - тьфу!), этот Пушок дружил с моим любимцем, – ну и пусть бы себе, – но он, пакостник, нашел-таки где-то стригущий лишай. В шестидесятые в нашей дыре его не лечили. У людей еще выводили как-то, но с последствиями справлялись далеко не всегда (лично знал двух ребят и девочку, оставшихся после излечения лысыми, навсегда), а животных даже и не пытались лечить. Вот так, придя из детского сада, я не нашел своего лучшего друга, своего спасителя. Мне долго говорили, что его отнесли на лечение, оно будет долгим, его вернут, как только он поправится. В этом году? Нет, в следующем… Только в третьем классе я, здоровый дурак, понял, что меня «надули», «развели», как теперь говорят. Что в тот же день, когда я его не нашел дома, ему свернули шею (или разбили голову) в лечебнице, ведь тогда вряд ли тратили медикаменты на умерщвление паршивых кошек.

Потом, в четырнадцать лет, выходя из наркоза после операции, я увидел его в бредовом сне. Будто бы в нашей палате вместо ниши с умывальником находился широкий проход в старинную избу с некрашеными деревянными полами, такими же стенами и потолком. Дерево было серым от старости, сплошь растрескавшимся. Такие же скамьи стояли вдоль стен, небольшой, грубо сколоченный стол стоял справа у стены, накрытый небольшой скатеркой. На полу, на лавках стояли ушаты с какими-то жидкостями. У дальней лавочки возился с деревянным ковшом старик, одежда которого являла собой странную смесь гардероба бабы яги в исполнении Г.Ф. Милляра и Потапа Ивановича Лоскуткова в исполнении А.А. Попова (из фильма «Сватовство гусара» 1979-го года). Мой кот стоял на полу. Он вскочил на лавку и замяукал, обращаясь к своему новому хозяину. Он явно просил его принять участие в моих проблемах (даже во сне я чувствовал себя неважно). Странный старик (он был выше Милляра, худее Попова, лицом не похож ни на того, ни на другого) бросил свои дела, повернулся ко мне и стал внимательно рассматривать. Глаза у него были самые обыкновенные, но во взгляде чувствовались ум и проницательность. Потом я проснулся. Несколько дней меня, тогда еще пионера, сознательного атеиста и будущего комсомольца, не покидало ощущение, что я реально встретился со своим давно умершим котом.

Понятное дело, подростковая жестокость (своеобразный тест-тренинг будущих убийц) меня стороной не обошли, приходилось в компании сверстников охотиться с рогаткой на лягушек (пару раз, но все-таки было), разорять муравейники (спасибо книжке и мультфильму «Баранкин, будь человеком!», с также книжке «Необыкновенные приключения Карика и Вали» с их классовой идеологизацией взаимоотношений черных и рыжих муравьев), бить «венгерской» резинкой на стенах спальни комаров и мух. Но это были уже обычные «закидоны», встречавшиеся, наверное, в жизни у каждого. Я побывал дураком, лохом, напыщенным тупарем, возможно даже гадом, но никогда уже не был нравственным уродом.

Мистика и транспорт

Хочу поделиться с вами несколькими историями про транспорт. Одна произошла в конце 80-х с моим дядькой в Московской области (Домодедово), а вторая несколько дней назад с моей мамой и её школьным товарищем в Волгограде.

История первая. "Как дядька машину покупал".

В то время, когда случилась эта история, дядьке моему было лет тридцать. Деньги у него всегда водились, он был старшим поваром у Брежнева на правительственной даче в Чурилково. Как каждому мужчине ему, конечно, хотелось машину. Почему дядька решил купить не новую, а подержанную - не знаю. Мне на тот момент лет 10 было и такие вопросы меня не интересовали. Жили мы в разных республиках, но по межгороду регулярно общались.
Тем более тут такое дело - покупка машины. И вот однажды звонит дядька и начинает моему отцу рассказывать, что наконец-то он приглядел себе железного коня: и модель новая, и в отличном состоянии, и пробег небольшой - в общем, случай подвернулся, хозяин автомобиля уезжает на ПМЖ за границу. Вместе с отцом они постановили, что машину надо брать, но сначала, естественно, протестировать её на дороге, как говорится, в действии.
В назначенный день в машину погрузились 4 человека (хозяин авто, дядька с женой и знакомый из мастерской по ремонту машин) и поехали прокатиться.
Сначала за руль сел знакомый, чтобы профессионально оценить состояние машины. Всё было нормально, без приключений. Он уже и дядьке мигнул, что типа всё Ок. Естественно, что после этого наш родственник решил сам порулить немного, вот тут-то и начались странности.
Как только дядька стартовал, в левом крыле машины начались удары. Остановится - снова стартует, и всё то же самое повторяется - методичные удары в левом крыле.
Хозяин машины уже нервничать начал, машине-то и двух лет не было, всё было нормально, а тут сделка вот-вот сорвётся. Ну, мужик этот сам за руль полез, и как ни странно, стуки прекратились. Потом они втроём по очереди менялись, то один за руль сядет, то другой. Стучать в левом крыле начинало только когда мой дядька был за рулём. Никто ничего так и не понял, съездили в мастерскую даже, но там при более тщательном осмотре тоже ничего не нашли.
Вот по этому поводу нам позвонил не дядька (он в мистику вообще не верил), а его жена. У неё какие-то предчувствия возникли из-за этих стуков. Моя мама было её поддержала, но мой папа сказал:
- Цыц, бабы! Дайте мужику машину спокойно купить. Даже если там барабашка какой и завёлся - не беда, постучит и перестанет. ( Это папа так поиздевался над ними, в то время везде про этих барабашек говорили и писали, и моя мама с тёткой успевали и на эту тему посплетничать, к слову, одну из любимых).
Сказано - сделано. Дядька не мог нарадоваться своей покупке, но недолго. В первую же неделю случилась авария. На перекрёстке на "красный" вылетела машина и со всей дури долбанула дядькину машину в злополучное левое крыло.
По счастливой случайности никто не пострадал, дядьку даже не госпитализировали. В момент аварии в машине он был один. Надо ли говорить, что после этого дядька машину сразу продал, в таком виде, как она и была.
Позже он купил абсолютно новую "четвёрку" цвета морской волны. Та машина не сохранилась даже на фото, марку не помню, помню только цвет, вишнёвый.

Истори вторая. "А где трамвай-то?"

У моей мамы есть школьный приятель, Вовочка. Они вместе по магазинам ходят, гуляют пешком для здоровья и вечно влипают в разные истории. Если Вовочка выдвинул предложение типа "А давай туда ещё завернём, посмотрим..." - будь уверен, что ты нарвался на очередное приключение. Мама уже побаивается и всё реже соглашается "заглянуть за угол".
Несколько дней назад они отправились в очередное путешествие по магазинам в поисках нута в консервах. Вовочка вычитал, что нут полезен для здоровья, но приготовить его не получалось. То ли технология приготовления подкачала, то ли сам продукт, поэтому решено было искать консервы.
В процессе поиска мама с другом забрели довольно далеко. Тут Вовочка какое-то здание углядел и туда. Говорит:
- О! А тут что? Пойдём глянем. Да хоть недалеко, за угол только завернём.
Мама как услышала - сразу отмахнулась:
- Не пойду я никуда, темно уже, домой возвращаться пора. Вон конечная, пошли на трамвай.
Конечная трамвая была совсем рядом, здесь трамвай разворачивается, делая маленькую петлю. Трамвай высаживает последних пассажиров, делает петлю по рельсам и тут же возвращается к этой же самой остановке. Грузит пассажиров и дальше по маршруту. Петля маленькая и с остановки спокойно просматривается.
А теперь сама суть.
Было решено возвращаться на трамвае. Пошли мама с Вовочкой к конечной остановке. Было уже темно. Оба глянули в ту сторону, откуда трамвай должен прийти - а там темнота, не видно трамвая. Вовочка расстроился, что теперь ещё ждать придётся невесть сколько, огней даже вдалеке не видать - и полез на рельсы, чтоб к остановке перейти. И тут вдруг из ниоткуда трамвай несётся, мама Вовочку успела за куртку на себя дёрнуть. Трамвай пролетел мимо. Ошалевшие от ужаса мама вместе с Вовочкой автоматически повернули головы вслед трамваю, который должен был остановиться метров через двадцать на конечной, а потом, сделав петлю, вернуться обратно. Никакого трамвая не было ни на остановке - нигде. Мама и Вовочка одновременно выдавили из себя вопрос:
- А где трамвай-то?
А трамвай пришёл минут через пять. Заходили они в него с некоторой опаской.
Теперь мою маму терзают два вопроса: "Куда бы они влезли, завернув за угол?" и " Что бы было с Вовочкой, попади он под тот призрачный трамвай?"

Призраки в Гатчино

Двадцать лет назад должна была состояться моя свадьба. Но в последний момент торжество отменилось. Тогда я была обижена, а сейчас думаю, что все-таки это к лучшему.

Вот уж кого я не ожидала увидеть в своем купе, когда ехала в санаторий — так это Марка Юрьевича, отца моего бывшего парня. Причем, настолько бывшего, что встреть Генку на улице — я бы его не узнала. С того дня, когда милый объявил мне об отмене свадьбы, прошло двадцать лет. Примерить на себя шкуру отвергнутой невесты никому не пожелаю. Сплетни ползли по всему району, моя мама слегла в прединфарктном состоянии. Я чувствовала себя так, словно меня вываляли в грязи. Уехала из родной Гатчины в Питер и маму к себе перетянула…

С Марком Юрьевичем мы узнали друг друга сразу, одновременно воскликнув: «Здравствуйте! Вот это да!». Он мало изменился, как мало меняются пожилые люди, особенно военные. Сейчас он, заговорщически подмигнув и вытащив из чемодана бутылку с ликером, завел длинный разговор.
— Эх, Нюренок, была бы ты моей невесткой, я бы ничего другого не желал. Дело давнее, но я рассказать должен. Правда, после этого мы с тобой уже не увидимся никогда. Я бы еще пожить не отказался. Знаешь, с годами-то до жизни жадным становишься, как Кощей до злата. Только душа ноет, вот уже двадцать лет спать спокойно не дает. Не знал, не ведал, где наши пути пересекутся, но случилось…

Ты же помнишь, я был при погонах. Секретность остается пожизненно, так что детали тебе ни к чему. О старой Гатчине современные люди мало что знают, разве что общие книжные сведения. Дворец был построен в 1766-1781 годах по проекту Антонио Ринальди для графа Орлова, а потом замок стал любимой загородной резиденцией всех императоров. Ну и отдельная история с Павлом. Дворец называли Пригородным Эрмитажем (его убранство было пышнее, а коллекции — богаче остальных дворцов), а еще — Замком русского Гамлета.

Через два года после начала Великой Отечественной войны, согласно немецкой переписи населения, в Гатчине проживали 22 тысячи человек. А сразу после Победы осталось только 2500. Одних убили, других угнали. Кроме этого, в городе погибли 80 тысяч военнопленных, и от истязаний умерли 35 тысяч. То есть, город стоит на костях. И не на древних, а на костях отцов и дедов, не наших, так чьих-то.

В Гатчинском дворце есть церковь Святой Животворящей Троицы, которая существовала со времени возведения здания для первого владельца — Григория Орлова — и проводила службы до 1917 года. Отступая, оккупанты подожгли дворец, и огонь пылал до лестницы, ведущей из коридора в церковь. Здесь пожар стих. В 1950 году дворец был передан военно-морскому флоту, тут разместилось военное училище. Позже место курсантов занял проектный институт оборонного характера. Восстановление дворца началось лишь в 1975 году, и через 10 лет в несколько залов пустили первых посетителей. Церковь в наши дни работает, но почти все сокровища из нее пропали.

К дворцовой церкви относилось Старое кладбище, располагавшееся когда-то за городом, а потом — в конце улицы Карла Макса. После революции на кладбище накинулись мародеры, разграбили некрополь. На кладбище хоронили всех, в том числе знать и священников. Власть спокойно отнеслась к уничтожению могил, и в 1922 году на месте погоста разбили парк для отдыха. В 1930-х годах парк вырубили вместе со столетними деревьями, место предназначили для строительства. Война остановила процесс, но уже в 1950-х началась плотная застройка кладбища.

Про гатчинские дворцы, озера и парки ходят легенды, самая известная — про призрак императора Павла. Или — у Черного озера есть второе дно. А подземный ход из дворца идет под Серебряным озером, к пещере, где спрятаны несметные сокровища. Именно этому не найденному кладу народная молва приписывает факт, что парк до сих пор не восстановлен полностью. Якобы решетки перед аллеями и разрушенные мосты не дают подобраться к ведущимся раскопкам.

Нюренок, насчет кладов ничего сказать не могу, я там давно не работаю, мне ведь уже 78 лет, и власти менялись-переменялись. Но знаю то, что призраки Старого кладбища посещают дворцовую церковь. Сам видел. Представь себе крестный ход на Пасху. В Гатчине собор святого апостола Павла за всю историю был закрыт только на три года, когда шли массовые аресты священнослужителей. Едва немцы заняли город, богослужения возобновились. Мне вменялось в обязанность следить, чтобы сотрудники института, в котором я тогда работал, не пропитывались духом противного нашей идеологии православия.

И вот, в начале 1960-х я пришел к собору в Пасхальную ночь. Прихожане и любопытствующие граждане целовались, смеялись, все было похоже больше на народное гуляние, только не при свете дня. Молодежь, кстати, туда ходила, чтобы поцеловать того, кто нравится. Ну, например, юноша или девушка не могут признаться в чувствах, а там похристосуются, и поцелованный намек понял. И так, посмотрел я на службу и направился к дому, который, как я узнал позже, построен на месте Старого кладбища. По мере приближения к своему кварталу мое сознание начало путаться.

Вот проявились из сумрака несколько священников, в воздухе раздался громкий шепот, сотни мертвых голосов пели: “Христос воскресе из мертвых…”. Процессия двинулась в сторону проспекта 25 Октября, затем вошла в ворота парка и исчезла во дворце. По мере продвижения, к призракам Старого кладбища присоединялись тысячи бледных теней, среди которых были женщины, дети, солдаты и офицеры разных времен и армий. Я понял, что они идут в Троицкую церковь, и поспешил к проходной института. Охранник бессовестно дрых, не шелохнувшись, даже когда я перескочил вертушку. Мысленно отметив, что назавтра ему придется вкатить выговор, я побежал к церкви.

По коридорам дворца плыли призраки, император раскланивался со всеми. Если бы я был привидением, к церкви бы не пробился. Но я шел через них, как сквозь ледяной ветер. Однако, меня заметили. Моментально установилась тишина — тяжелая, как плита склепа. Все исчезло. Я был один среди книжных стеллажей (в церкви тогда была библиотека). Вместо аналоя у стены стоял стол заведующей. На столе лежал лист бумаги. Я взял его и прочел:

“Пока живые не дают покоя мертвым, мертвые не дадут покоя живым. Те, кто ложится в постель над могилами, ложатся в гробы. Те, кто вкушает хлеб над трупами, кормит Тьму. Никто из живущих там не даст здорового потомства. Не будет счастья в домах, чрез которые идет путь из царства мертвых. Будут ваши дети болеть, а взрослые — истреблять друг друга”.

Я забыл про наказание спящему охраннику. Взял лист и пошел в действующий собор. По дороге бумага исчезла. Дома рассказал жене и сыну, что случилось со мной ночью, и велел отменить свадьбу, чтобы не портить тебе жизнь. Меня не поняли. Но Генка не горел желанием идти в ЗАГС, мой запрет дал ему возможность отвязаться от тебя.

После отмены свадьбы у себя на столе увидел письмо: “Если еще кому-то расскажешь, умрешь до рассвета”. Мои домашние больше к этой теме не возвращались. Так что, Нюренок, прости и прощай!
Я посмотрела на Марка Юрьевича:
— Давайте спать, вы устали!
Под стук колес и вздохи старика я уснула.

Утром меня разбудил стук проводницы:
— Эй, шестое купе, вы там что, умерли, что ли? Поезд давно стоит, приехали!
Я села и посмотрела на постель напротив. Марк Юрьевич спал вечным сном. Я отперла дверь, вышла в коридор и заплакала.

Ночные ритуалы

Есть у меня один друг, не то чтобы лучший, очень уж раньше становился агрессивный, как выпьет. Однако, сейчас он стал спокойнее и cмирнее. Но перейдем ближе к делу! Его бросила девушка, а я тогда учился вместе с ним. Он сказал, что ему надо сбегать в церковь и купить свечек. Я, как друг, согласился, хотя понимал, что тут явно не пахнет любовью к Господу Богу. Через пару дней, вечером я сидел и, как обычно, выпивал в одном баре, пока не повстречал его. Он направлялся на кладбище. Разговорившись, он предложил мне пойти с ним за компанию и рассказывал о том демоне, который, якобы, был избран им в качестве своего покровителя. Чтож, пошел я с ним, а перед входом на кладбище, тот встал на колени, но сказал, что так, как я не верующий, я могу просто попросить разрешения на вход и повелителя кладбищь. Ладно, я подвыпивши решил подыграть и молвил с иронией и задором: "Барон *******, могу ли я пройти?". Через некоторое время друг встал, и мы двинулись в глубь кладбища. Он сказал, что надо найти любую могилу, где будет похороненна женщина с именем *******, я тогда подшучивал над ним, что что-то хреново ему подсказывает дорогу его "покровитель"... Я легко чувствовал себя на кладбище, я всегда чувствую себя там легко, но в этот раз особенно. здесь https://jutkoe.ru/nochnye-ritualy — самые жуткие истории из жизни.

Стояла тихая декабрьская ночь, падал небольшой снег и не было ветра. Друг уверенно шел прямой линией в глубь кладбища, молвил "спасибо" и резко остановился перед старой могилой. Там покоилась женщина с подходящим именем. Он поставил фотографию своей бывшей на снег, с злобой и силой быстро начертил какой-то символ на снегу ножом, который достал из рукава. Поставив в ценрт символа свечу, ту самую, что мы вместе покупали - он поджег ее. Свеча была абсолютно черной. Затем он прочитал что-то по бумажке стоя на коленях, поджег бумажку от свечи и, ею же, прожег лицо девушки на фотографии. Остальное оставил догорать на произвол. Как я узнал позже - это был символ демона Тифона, а девушка очень сильно заболела и могла умереть. Болезнь развилась буквально за неделю после той ночи на кладбище. Однако родители отвели ее в церковь и ей стало легче. здесь

Странная подруга

Когда мне было около 14 лет, произошло необычное и волнующее событие в моей жизни. В те времена я активно общался в группах программы Imo, где встретил привлекательную и загадочную девушку по имени Лера. С течением времени наше общение стало более теплым и дружеским, и мы решили устроить встречу в реальной жизни. День встречи настал, и я приехал на район, где жила Лера. Она встретила меня с радостью и предложила совершить прогулку по местности. Среди предложенных вариантов было старое кладбище, которое возникло в результате землетрясения в Туркменистане в середине 20-го века. Несмотря на мрачность идеи, мне показалось это приключением, и мы отправились туда. Прибыв на кладбище, мы поначалу подумали обратиться к сторожу, однако, к нашему удивлению, его будка оказалась пустой. Решив воспользоваться случаем, мы начали исследовать кладбище, погружаясь в его таинственную атмосферу. Вскоре нашему взору предстал старый склеп, и я, преодолевая страх, включил фонарик, чтобы осветить его темные углы. Я ступил внутрь склепа, полагая, что Лера следует за мной, но вдруг дверь захлопнулась. Я обернулся и осознал, что Лера исчезла. В попытках связаться с ней по телефону, я столкнулся с проблемами – номер оказался неправильным. В страхе и отчаянии, я стал бить в дверь, кричать и вызывать на помощь.