На пути странников появились необычные машины. Рой их в глаза не видел, разве, что на картинках, в старых книгах. Железные четырёхколёсные, ощетинившиеся оружием с прожекторами, которые больно били в глаза.
– Стоять, где стоите! – крикнули из темноты.
Ослеплённые светом фар, сталкеры прикрывали лица руками, пытались разглядеть приближающиеся фигуры.
– Бросить оружие! – прозвучало ближе. Голос принадлежал мужчине, силуэт которого напоминал скалу. Рой сжал рукоять ножа за поясом, пытаясь вытащить и спрятать в голенище сапога. Парень решил, что из-за спины товарища его невидно.
Сохатый снял винтовку с предохранителя. Если бы не белый свет, ударяющий в глаза, можно было бы сразу открыть стрельбу, но противника не было видно. Одинокая фигура приближалась, незнакомец насмешливо бросил, что путь окончен и теперь придётся платить.
– Что думали, трек для каждой свиньи, что так и прёт в сторону Пади.
– Мы ищем мальчика. – Голос Ухаря прозвучал твёрдо. – Какова плата? Может, договоримся?
– Я вижу у тебя в руках ствол, старик, – бросил незнакомец, – Мои ребята нашпигуют вас свинцом, если мне ещё раз придётся повторить приказ.
Рой теперь мог лучше разглядеть мужика. Был он высоким, мускулистым, лицо щербатое и в его глазах танцевало безумие. Одет он необычно в кожаную куртку, поверх броня и лента с патронами. Парню показалось, что так называемый парламентёр с ног до головы упакован оружием, гранатами и всякой подобной всячиной.
Он ухмылялся, сплюнул под ноги и проговорил, что если пришлые свиньи не понимают человеческую речь, с ними будут разговаривать иначе. Внезапно он нацелил ствол карабина на Сохатого, того дёрнул чёрт вскинуть винтовку. Выстрел сухой и быстрый прошил пулей сталкера, Рой слетел с лошади, пытаясь увернуться. Хорошо, подумал почему-то Ухарь, в какой-то момент, понимая, что пуля прострочит Сохатого насквозь и заденет пацана.
– Глянь,- рассмеялся выстреливший бандит, тыча стволом в сторону Роя. – Был один, а стало двое! – он лающе рассмеялся, потом свёл брови и направил дуло карабина в сторону Ухаря. – Шутки закончились.
Старик, выругавшись, бросил под ноги лошади винтовку. Кабан, сжимал карабин, но тоже сдался, сплюнул сквозь зубы, понимая, это конец. Порезвятся холуи Легиона, а потом прикончат. Может лучше, как Сохатый? Хотя, возможно я смогу утащить кого-нибудь с собой, размышлял он, зная, что пистолета за поясом сзади противнику не видно.
– Это и всё, свиньи? – крикнул приспешник Харда. – Вы шли сюда с тремя винтовками?! Не смешите нас!
За его спиной послышался мерзкий хохот. Рой подошёл к лошади Ухаря и взял её за поводья.
– Ухарь, – шепнул он, – что делать будем?
– Придётся пока сыграть в игру по их правилам, – тихо проговорил старик. – Умереть мы всегда успеем.
Разоружив оставшихся сталкеров, бандиты связали им руки, привязали конец верёвки к одному из автомобилей. Лошадей оседлали подельники банды и помчались вперёд. Ухарь думал, что на коней произвели какой-то воздействие артефактом. Теперь, несмотря на вой ветра и туман, животные слушались новых седоков.
Кабан тихо матерился, говорил, что не думал, что они попадутся как щенки. Ухарь молчал, прислушивался и берёг силы. Рой замыкал цепочку пленных, спотыкался и несколько раз чуть не упал. Машина двигалась рывками, то ли специально, то ли из-за неровной дороги. Едкий дым мешал дышать, забивал лёгкие, отчего связанные спутники кашляли и ощущали резь в глазах.
Идти пришлось недолго. Лагерь банды располагался в посёлке, до которого пешим ходом связанные сталкеры дошли за двадцать минут. Рою казалось, что прошло много времени, но старик убедил его, сказав, что пока ещё его часы не подводили.
Часы забрали первыми. Один из мордоворотов потряс их, поднеся к уху и мерзко хохотнул. Роя ударили прикладом между лопаток, и парень плюхнулся в грязь лицом. Ухарь молчал, и пацан знал, что сопротивление сейчас самая худшая идея.
– Поднимайся, сынок, – сказал старик. Кабан часто дышал, руки у него так и чесались вдарить кому-нибудь в мурло.
В лагере много света. Рой никогда не видел, чтобы ночью было так светло. С виду обычный посёлок, только люди здесь неприятные, злые. Даже женщины и дети – все они были с различными уродствами, и на их лицах плясало безумие.
Без лишних слов пленников бросили в яму, под ногами хлюпало, и стояла вонь от нечистот. Ухарь сказал, что если не прикончили сразу, значит, есть возможность выбраться. Кабан хмыкнул и предположил, что обычно с едой не разговаривают.
– Слышал я, легионеры человечину жрут.
– Помалкивай, – бросил старик, – я вижу кровь у тебя горячая. А тут хитрость нужна, иначе не выживем. Мне-то что недолго осталось, Роя жалко, да и тебя. Сколько тебе, Кабан?
– Тридцать три, - буркнул он, шмыгнул носом, потом с отвращением сплюнул под ноги. Воняло жутко.
– Молодой ещё, – ответил Ухарь. – Поэтому говорить буду я, а вы помалкивайте. Не стоит дёргать тигра за усы. Если он сыт, нам удастся выжить.
Усталость взяла своё. Пленники, с трудом устроившись в тесной яме задремали. Рою же пришло странное видение. Он даже сном его не мог назвать. Будто идёт он по лесу, а он светлый такой, зелёный и нет уродства вокруг, нет тварей жутких. Идёт Рой, а из-за деревьев воин выходит. Рост у него высокий, необыкновенный человек, подумал про себя парень. Волосы седые, и лицо молодое, свежее, глаза ясные пронзительные, цвета неба.
– Не тот путь ищешь, Рой, – проговорил воин. Голос у него громкий и чувствуется, что человек он добрый, хороший.
– А куда же мне идти?
– Иди за правдой, она приведёт тебя к Знанию.
– Так, где же искать правду, если вокруг одна смерть?
– Кто ищет смерть, находит её, лишь для Избранного путь иной.
Рой ничего не понимал, слова казались ему странными.
– Но я ведь не избранный, я обычный мальчишка, – выпалил он.
– Время на твоей стороне. Главное – твои мысли чисты и нет в тебе червоточин, нет гнили.
– А что делать дальше?
– Отыщи Врата…
Сон оборвался грубым окриком. Сильные руки схватили за шиворот и потащили вверх. Рой сощурился от дневного света. От земли поднимался пар, на траве серебрился иней, в высоких ржавых бочках жгли мусор, и дым поднимался к серому небу.
Старик шёл рядом, а Кабан плёлся позади. Надсмотрщики посмеивались, отпускали грязные шутки, таким же чумазым девкам, которые стояли у входа в бар, задирали серые юбки, показывая тощие ноги. Рой смотрел на них думая, что так, наверное, выглядят ведьмы, настолько шлюхи были вертлявыми, с длинными волосами с колтунами и кричащими желанием лицами.
Добротный дом, сбитый из брёвен, говорил о своём обитателе, как о человеке любящем роскошь. Такое жилище себе мог позволить, конечно, главарь банды, которого именовали Вепрем. Рой оценивающе глянул на него, видя, что в маленьких свинячьих глазках играет огонь. Из всех рож, которые юноша увидел здесь, лицо Вепря было не обделено интеллектом, его слушали, боялись и боготворили. Мускулистый торс был украшен множеством татуировок, главарь сидел в широком кресле возле огня и курил трубку. Седые волосы были зачёсаны назад и стянуты в хвост, широкие скулы и узкий лоб говорили о властном и жестоком характере. На коротких толстых пальцах металлические кольца, Рой почему-то подумал о кастете и то, что эти кольца, видимо, тоже для драк и разборок с подчинёнными.
Пленников швырнули на пол, заставив склониться у ног главаря. Он внимательно рассматривал каждого из заключённых, а потом приказал поднять их, чтобы рассмотреть ближе.
– Провидица сказала, что в Падь идёт маленький отряд, среди мужчин есть избранный Стражами, который сумеет открыть Врата.
Сухая, словно иссохшее дерево старуха улыбнулась беззубым ртом и прошамкала.
– Да, Вепрь. У него должен быть знак.
– Какой знак, провидица?
– Родимое пятно, как созвездие Большой Медведицы.
– Что вас вело в Падь, свиньи? – ухмыльнувшись, спросил Вепрь, – или вы не знаете, чья тут территория?
Он потёр щетину на подбородке и снова раскурил трубку.
– Нам нужно найти мальчика, – ответил Ухарь.
– Мальчика? – Губы Вепря скривились. Он не ожидал такого ответа.
– Да, – кивнул Ухарь. – Женщина просила отыскать её сына. Человек, которого убили твои люди, был в Пади и видел его.
– Как же вы теперь отыщете мальчишку, если тот, кто знал его, мёртв?
– У него есть брат.
Слова Роя удивили и настигли врасплох, такого поворота он не ожидал. Ухарь ни словом не обмолвился о том, что у сына Ирэн есть брат. Почему старик скрыл это, парень никак не мог понять, да и спрашивать сейчас нельзя. Он молчал и слушал.
– Ирэн родила двух мальчиков. Один был нормальным, а второй мутант. У него три глаза было, причем каждый разного цвета.
– Хм, помню этого перца, – удивлённо прервал рассказ Ухаря Вепрь, – только не в Пади, а здесь он… Правда нет уже в живых, чертовки со своими колобками подрали его.
В груди Роя сжалось, он стиснул зубы, и почему-то ему стало жалко мальчишку.
– А сколько годков было тому пацану? – спросил Ухарь.
– Двадцать лет, старик, – ответил Вепрь, – так получается теперь тебе в Пади делать нечего.
– Выходит, что нечего, – вздохнул Ухарь.
– Ну, разжиться у вас тоже нечем. Хотя лошади хорошие, пригодятся нам. Оставайтесь, мне всегда пригодятся хорошие бойцы.
– С чего ты взял, Вепрь, что мы хорошие бойцы?! – выпалил Кабан. Рой видел, как его лицо раскраснелось или в отблесках огня оно казалось таким.
– Горячих и наглых люблю, – рассмеялся Вепрь. Постучал о камни трубкой, прочищая её. – Тебя бы оставил, в моём отряде нужны, такие, как ты.
– Иди ты к дьяволу, – процедил сквозь зубы Кабан и сплюнул в очаг.
Ухарь покачал головой, рассуждая про себя, что Кабан, видимо, смерти свой ищет, раз испытывает судьбу.
Вепрь свёл густые брови и сказал, что неуважения к себе не потерпит, а потом как-то мерзко улыбаясь, добавил, что лишнее мясо никогда не помешает. Приказал увести наглого борова, так назвал его, а Рою и Ухарю велел раздеться.
– Где, говоришь у него созвездие Медведицы? – снова спросил он старуху провидицу.
– Ищи сам, – прошамкала ведьма, набивая свою трубку.
Рой вдруг подумал о том, что обещал Конярке привезти артефакт, как же теперь «змеевик» этот добыть, когда и коней нет и идти куда неизвестно.
– Скидывай шмотки! – гаркнул на парня верзила, стоявший у дверей.
– Помоги ему, Герка, – растянулся в гадкой улыбке Вепрь.
Рой сжал губы, заиграл желваками. Противно стало всё. Глянул на Ухаря с вопросом, зная, что они вдвоём против ватаги бандитов не выстоят. Жизнь дороже, но что будет дальше, что если потом и жить не захочется после того, что мрази сделают с ними.
– Оставьте старика, – подал голос Рой. – Нечего унижать его. Есть у меня родимое пятно, отметина, но не знаю я, как выглядят созвездия.
Он вспомнил, что в голенище сапога в потайном кармане спрятан нож. Отметина была как раз на лодыжке. Как снять сапог и не сдать самого себя.
Внезапно на парня нашло озарение, он глянул на Ухаря и понял, что так просто жизнь не отдаст. К чёрту, что он молодой пацан, как говорили бывалые сталкеры, к чёрту, что хочется жить, и смерть может оказаться глупой и бесполезной.
Он попросил развязать ему руки. Не видя опасности в юнце, Вепрь мотнул головой Герке и тот распутал верёвки. В комнате стоял запах табака. Не такой гадкий, как от цигарок, что крутил Рой. Осталось-то всего две штуки, вспомнил он, видать, на Кабана уже нет ничего.
Выхватив нож из голенища, Рой действовал решительно, рассекая путы Ухаря, и делая выпад в сторону Вепря. Тот не успел опомниться, как захрипел, захлёбываясь собственной кровью. Парень двигался молниеносно, как будто сотню раз наносил удары и резал глотки. Не думая, как выбраться, как не сдохнуть, Рой двигался словно пчела, бил стальным жалом, пуская кровь. Главное – не упустить тех, что стоял у двери, промелькнуло в мыслях Ухаря. В тот момент, когда парнишка напал на Вепря, старик кинулся к одному из его приспешников главаря. Одному нанёс мощный удар в горло, отчего тот повалился навзничь, у второго выдернул нож, вырывая из ножен на поясе. Здоровяк выхватил пистолет, но повалился на колени, получая удар в пах.
Продолжение следует...