Уж невтерпёж. Приспичило окрошки. От первой весенней зелени отделяет две недели календаря и полтора метра снега. Но разве настоящего кулинара сможет остановить чахлый сугроб?
– Это авантюра! – заявила жена, взглянув на лопату.
– Таков путь, – я харизматично посмотрел за горизонт. Суровый сибирский самурай.
Скепсис понятен: тайга – большая, лопата – маленькая. Как при такой разнице в масштабах суметь докопаться до подснежников? Так себе идея. На первый взгляд.
– А как мы поймём, где именно копать?
– По приметам. Тайга выручит.
Жена обречённо вздохнула и пристегнула к сапогам снегоступы.
Чтобы искать подснежники в зимнем лесу, нужна щепотка самоиронии, небольшой пучок настойчивости и чайная ложка актёрского мастерства.
Спектакль называется «Леший в активном поиске».
В тайгу зашёл – втяни её ноздрями. Несколько раз, широко раздувая сопящие нюхалки. Потом решительно тыкай лыжной палкой в рандомную даль:
– Там! – главное, сказать это очень уверенным голосом.
Идёшь мимо берёзы, внимательно изучай мох. Практической пользы ноль, но выглядит эффектно и загадочно. Можно ещё пощупать кору, цокнуть языком и понимающе покивать. Как бы подразумевая: «Да, да, всё как я и думал».
Ещё через пятьдесят шагов надо остановиться, вытащить пёрышко из шва пуховика и бросить его на ветер. Придирчиво смотреть, как оно кружит, падая на снег.
– Почти пришли! – обернуться и ободряюще помахать рукой.
Подойти к ёлочке. Задрать вверх голову, пробурчать под нос шаманское заклинание:
– Пробирается турист сквозь густой валежник… Стали птицы песни петь… И расцвел подснежник… – всё равно за хрустом снега под ногами никто ничего не услышит, но издали будет похоже, что ты поговорил с деревом на древнем языке энтов.
Наконец, приглядеться к заснеженной полянке. Скинуть рюкзак, провести по насту лопатой пробный разрез. Понюхать щепотку рыхлого снега.
– Здесь!
– Ты уверен?
– Где твоё обоняние? Тут даже сквозь сугроб колбо́й пахнет!
Колба́ – сибирская чудо-трава. Ядрёная весенняя зелень, по вкусу что-то среднее между чесноком, луком и сельдереем. Для окрошки и салатов – идеально.
Технология зимней добычи очень простая. Прокопать сугроб до дна. А там через прелые листья уже проклюнулось. Можно наковырять пару горстей с квадратного метра.
– Я же говорил! Научись слушать тайгу!
– Давай копай, не выпендривайся… – жена вздыхает. Она привыкла. Ещё до загса знала, на что подписывается.
Ой, только не надо про стоимость овчинки и выделки! Сама зеленушка, может, и копеечная. А приключения? А эмоции? А погулять? Это бесценно!
Конечно, можно было бы подождать. Совсем скоро в лесу само всё растает и вырастет. Так вымахает, что колбу можно будет серпом косить и в снопы складывать. Но весну нельзя откладывать на потом. Правда же, братец Апрель?
Колбу́ ОЧЕНЬ часто путают с черемшой. Неудивительно. Они родные братья. Два диких лука. Только если на карту смотреть, черемша (лук Медвежий) растёт от Урала нелево и вниз, а колба (лук Победный) – через Сибирь направо и до самого Дальнего Востока. Тот, что ближе к Европе – потоньше да понежнее. А у сибиряка – набухший красный стебель в палец толщиной и листья сочные до хруста. Потому что ему надо быть стойким, сильным, морозоустойчивым. На вкус черемша и колба похожи. А народ через Урал туда-сюда мигрирует, возит с собой диалекты и заблуждения, вот и путаница.