Ружьё Поли (или винтовка Поли, на изображениях гражданский двухствольный вариант) – гениальное изобретение, которое могло бы совершить революцию в военном деле. Могло бы, но при весьма нетривиальных условиях. А именно, – если бы автор не увлёкся, и бросил дело на полдороги.
Однако, сначала кратко о ружье. К началу XIX века предпосылки для радикальных усовершенствований ручного огнестрельного оружия уже назрели. В частности, открыты уже были гремучие – воспламеняющиеся от удара – составы, позволявшие отказаться от кремнёвого замка. Назрела и необходимость в переменах. Нарезные ружья демонстрировали решительные преимущества в точности стрельбы над гладкоствольными, но преимущества эти уничтожались крайней сложностью заряжения винтовки со ствола, и быстрым уничтожением самих нарезов в результате работы шомполом. Как следствие, казнозарядные системы – пока под привычный «дульный» бумажный патрон, – в разных странах небольшими сериями производились с конца XVIII столетия.
Ознакомившись в вводными, французский оружейник Жан Самуэль Поли (или Паули) внезапно осознал, что две сущности – патрон (бумажная гильза с порохом и пулей) и капсюль (тогда, бумажный же шарик с бертолетовой солью, вкладывавшийся в чашечку по курком) могут быть объединены в унитарный патрон, удобно вставляющийся в ствол с казны. И на вопрос, как ударить по капсюлю, если он в стволе, а не снаружи, – затвор же закрыт, – он придумал правильный ответ. Пронзающей бумагу иглой, движущейся вдоль оси ствола.
Так, – на первом этапе – Поли изобрёл игольчатые ружья, много позже принятые на вооружении в Пруссии, а затем в других странах. Но такие ружья имели недостаток, – сложность производства, поскольку затвор должен был обеспечивать обтюрацию – запирание пороховых газов при выстреле сгораемой гильзой. В комплекте шли тонкая, – как в часовом производстве, – подгонка деталей, или прогорающие обтюраторы, плюс вероятность отказа при загрязнении механизма продуктами горения.
...Другой бы махнул рукой, – и оказался бы прав. Игольчатые винтовки при всех недостатках работали. Но Поли проблему решил, придумав металлическую гильзу. Именно в таком виде, постепенно улучшая, он стал продвигать своё творение на вооружение наполеоновской армии с 1812 года. То есть, в виде уже совершенно бесполезном. Не годном для стрельбы.
Проблема была в гильзе, которая целиком – или только донце, – вытачивалась из стального или латунного цилиндра. Стенки гильзы были слишком толсты, чтобы раздуваться при выстреле. А значит, обтюрация (а заодно и совпадение дырки под иглу с иглой ударника) достигались, – таковы уж были технологические ограничения, – индивидуальной подгонкой. К ружью полагалось пять гильз, которые стрелок не мог даже переснарядить на поле боя. При потере же гильзы новую могли изготовить только в случае возврата ружья на фабрику.
Результат был немного предсказуем. Винтовка вызывала восхищение, но иного применения, кроме хранения под стеклом, иметь не могла.
Первая работоспособная система под унитарный патрон была получена учеником Поли – немцем Дрейзе – в 1828 году, путём дисгрейда изобретения учителя.