Ита-а-а-а-к, дамы и господа! Сегодня вы все узнаете про крошку-алабая размером с пони. Впрочем, для алабая это средний размер, насколько я понимаю?
Помню, когда у моей московской подруги родилась дочь – это было… давно-о-о-о это было, короче. …Я приехала к ней из своего узбекского города – поздравить, полюбоваться, понянчиться, потренироваться, в конце концов, коляску возить.
Ранним январским утром я выползла с коляской в заснеженный московский двор в подругиной шубе, в подругиной шапке и в подругином же шарфе. По-моему, даже в её сапогах… Ну в самом деле, я-то приехала в московскую зиму из зимы узбекской! У меня были зимние (!) сапоги на шпильке! Они были на рыбьем меху, но с той зимой прекрасно справлялись. Да, кстати, и пальто драповое (!) у меня тоже считалось зимним. Так и приехала.
И вот брожу я по пустынному скверику, народу никого – много ли желающих в новогодние каникулы в восемь утра куда-то бежать? Смотрю – по соседней дорожке идёт дядька… с конём!
Вообще, конечно, я тогда к московским жителям относилась с некоторым пиететом: столичные штучки! Мало ли что этим экстравагантным в голову придёт? Кто-то, я слышала, крокодилов держит в ванной или ягуара на балконе. На фоне ягуара конь выглядит даже вполне адекватно. Так что мужик с конём меня слегка озадачил, но не удивил окончательно.
Я даже решила сделать вид, что конь в московском дворе – обыденное явление. Мол, я не провинция вам какая-то! У меня коляска, у тебя конь – почему бы и нет?
Мужик с конём приближались, я делала покерфейс (это сейчас так модно говорить, раньше было как-то попроще – «морду кирпичом»). Шёл мелкий снежок, что затрудняло идентификацию коня издалека: мне показалось, что конь несколько непропорционален. Хотя не так уж много в своей жизни я видела коней!
«Может, это тяжеловоз? – размышляла я, - по-моему, у них как раз короткие ноги и шея… Но для тяжеловоза всё-таки мелковат… Может, это осёл? Но тогда уши мелковаты… Странный конь. И мужик странный – мог бы и верхом ехать».
Наконец странная парочка поравнялась со мной, и я поняла, что мой покерфейс меня спас от неловкой ситуации. Это был не мужик с конём. А мужик с алабаем.
Что, впрочем, с точки зрения возможности верховой езды для меня идентично! Морда алабая возвышалась над моей головой! И нет, это не только потому, что я сама метр в прыжке (хотя и это правда). Это был какой-то нереально огромный алабай!
Выражение лиц у парочки было неотличимо друг от друга: скучающий взор маленьких глазок, одинаковые брыли. При этом алабай был красавчик, а мужик… ну просто какой-то мужик.
Вернувшись домой, я возбуждённо рассказала подруге про алабая, на что она мне сказала:
- А, знаю их, это из соседнего дома собачник. Я, когда его впервые увидела, думала, он с конём идёт!
Ноу комментс, как говорится.
Подозреваю, Пайсхан выглядит примерно так же. Конь! Но – крошка. Любимая собачка Ларисы. Она о Пайсхане и расскажет. Погнали.
- Алабайку взяли из питомника двухмесячным. Помет был на букву П (кстати, как и в случае с Перри. Такое неожиданное совпадение.) Нам сказали, что кличку можно придумать самим. И полезла я во всемогущий интернет искать мужское туркменское имя – туркменская же порода. А нет у них такого имени! Но мы не сдаёмся и ищем дальше, имя должно быть ну прям алабайское, солидное. И я нашла его! Пайсхан – арабское имя, значит «благородный».
Красиво! Но у меня с фантазией не очень в плане имён. Я бы, наверное, назвала Петей. А что? И на П, и значение имени красивое: «Пётр» – «камень». Вот представила: идёшь такая по скверику, зовёшь нежно:
- Петя, Петя, вылезай из кустов, поганец такой!
Вокруг старушки нервно напрягаются и становятся в низкий старт: это же безобразие – так относиться к ребёнку! И тут из кустов шумно вываливается абсолютно счастливый конь, а в зубах – берёзовый ствол. Петя. Норм же тема?! Вот и я так думаю.
А если уж «благородный», я бы Патрикеем назвала...
- Когда мы привезли его домой, временно поселили на территории огорода, так как шли строительные работы во дворе дома. Само собой, пришлось ограничить ему пространство во избежание порчи морковок-помидорок. Ограждение было из мягкой проволоки, и справлялся он с ним быстро! Сначала дыры в ограждении были не критичные, муж успевал их заделывать. Но однажды Пайсхан сумел-таки проделать приличную дыру и совершил «побег из Шоушенка»! Скажете: ну подумаешь, прогулялся по огороду. Но дело в том, что побег был совершен в дождливую погоду...
Да, представьте только – по мокрому грунту прошёлся конь! Подумаешь…
Однажды я, будучи у сестры в гостях (Сибирь, если кому интересно), отправилась с ней, её мужем и братом мужа, а также с их общим папой «по ягоды»: родственники решили показать узбекистанской девочке, как растут земляника и что-то там ещё, вроде бы вкусное. Не то, чтобы я очень рвалась это увидеть, но если меня решили порадовать – кто я такая, чтобы отказываться?!
А буквально в ночь перед запланированной поездкой шёл дождь.
- Может, не поедем, - с робкой надеждой предложила я.
Я выросла среди глинозёма и суглинка. Глинозём после дождя – это такой квест: воду он впитывает плохо, зато скользит хорошо! «Ладно, - подумала я, - в крайнем случае волоком поволочём…» Я не знала, что сибирский чернозём ведёт себя в корне иначе…
Свёкор моей сестры – безумный энтузиаст. Если он чего решил – всё. Сказал – по ягоды, значит – по ягоды! И мы поехали.
Машина, кажется, была «девятка»… Бодрая, на ходу (да и было это почти тридцать лет назад, тогда все «девятки» были бодры и молоды), и, как все «девятки» – тоже бешеная энтузиастка. И это был как раз тот случай, когда лучше бы нет…
Ибо ехали мы в лес, дорога, разумеется, закончилась сразу же за последней деревенькой, дальше осталось только направление. На мои невнятные предложения одуматься, пока не поздно, и уверения, что я и землянику-то не люблю свёкор моей сестры внимания не обратил: процесс моего просвещения и осчастливливания прошёл точку невозврата.
Любая нынешняя иномарка завязла бы в размокшем черноземе ещё посреди деревеньки – и проблемы бы не было. Но бодрая «девятка» не только бойко просайгачила сквозь населённый пункт, но и коварно проползла ещё пару-тройку километров по направлению к лесу и к потенциальной землянике. После чего прочно села на брюхо.
- Ничего! – жизнерадостно воскликнул свёкор, - ща вытолкаем! Сидите, девочки.
Мы с сестрой послушно остались, а трое мужиков начали толкать «девятку». Меня занимал вопрос: куда её надо толкать? Что позади, что впереди – километры жидкой чёрной жижи… Через двадцать минут мы с сестрой решили присоединиться к толканию: скучно стало сидеть просто так!
Выйдя из машины, я немедленно провалилась в мокрую дорогу выше колена. Ни до, ни после я ни разу не видела, чтобы грязь была настолько жадной до чужого барахла! Ногу я вытащила – но босую: тапочку чернозём всосал без остатка. Я ведь по ягоды ехала, а не на рыбалку!
Ещё полчаса потратили на вылавливание моей обуви, после чего машину попытались толкать впятером.
- Чмавк! – аппетитно говорила дорога, плотнее всасывая в себя «девятку». – Чмавк!
Наконец свёкор принял волевое решение: нужен трактор. И брат моего зятя поплыл обратно в деревню. Ещё через час вернулся с трактором. Всё это время мы вяло раскачивали машину, равномерно покрываясь слоем чернозёма. Я успокаивала себя тем, что грязь, возможно, лечебная… Хотя и несколько холодновата.
До леса мы, разумеется, не доехали.
- Да какая сейчас земляника-то?! В середине июня?! Да её и нет ещё! С чего вы взяли вообще, что ягода поспела?! – вещал свёкор сестры, пока мы тащились за трактором.
Семейство молча посмотрело на него.
- Пап, ты же сам предложил… - вякнул было брат моего зятя.
Но папа посмотрел на него так, что все поверили: эта дурацкая идея была чья угодно, но не папина!
Да… а на следующий день я слегла со страшной ангиной. Не привыкла я ездить за земляникой по чернозёму!
А тут, понимаешь, алабай… Хорошо, что у него тапочек не было!
- И вот возвращаемся мы домой, идем в огород проведать малыша, а там... Нас радостно встречает чудо (которое вообще-то должно сидеть на своей огороженной территории), мокрое и перепачканное землей. Смотрим дальше – веранда и дорожка все в грязи. Видно, что отдыхал на грядках – петрушка-морковка примяты. Но самое смешное было, когда мы увидели наш парничок с огурцами – Пайсхан по нему ходил! Как он это сделал... ведь на него еще забраться надо!
А вот была бы рядом наша бабуля: вы бы не смеялись! Парничок с огурцами! На святое посягнула собачка!
- Алабайчики рождаются крошечными, на ладошке помещаются. В два месяца – милые плюшевые медвежата с удивительно приятной на ощупь шерсткой (правда, и у взрослого шерсть так же приятна, люблю его гладить голой рукой даже зимой). Так хочется, чтобы малышами они оставались подольше... Но как он быстро рос! Каждое утро смотрим: а Пайсхаша опять вырос! Поверьте, нисколько не преувеличиваю.
Верю! Вчера, допустим, ещё вы алабайчика на парничок подсаживали, а сегодня уже вы на нём верхом в огород едете!
- Любая собака должна знать ну хотя бы минимум команд. Пришло время обучать нашего мальчика. Команды он выучил легко, хотя выполняет их не так, как это делал Перри. И алабаи, и ротвейлеры – пастушьи собаки, но совершенно разные. Если ротвейлер смотрит тебе в глаза и только и ждет, чтобы выполнить команду, то алабай не торопится))
Особенно если команда не очень любимая, как, например, «лежать» (Зря, Пайсхан, зря… «Лежать» – моя самая любимая команда! Прим. Прокотикофф). Нам надо сначала подумать, посмотреть на небо, увидеть там птичку, почесать за ухом (я называю это «включил алабая»). И когда уже всем кажется, что команда проигнорирована, выполнить её))
М-м-м-м… Может, просто у него оперативка маленькая? Или операционная система устарела?
- Команду «голос» Перри выучил моментально – погавкала я перед ним пару раз, сказала, что это «голос» – и готово, пёс команду понял.
Как я учила этой команде Пайсхана – отдельная песня. Ну я ж опытная дрессировщица, вон как ротвейлера научила! И начала я работать по той же методике.
Пишу сейчас и смеюсь, вспоминая, как я это делала. Сижу перед ним, учу: «Голос, Пайсхан! Гав-гав! Голос! Гав-гав!» А собака смотрит на меня своими глазами, в которых написано: «И чего тебе от меня надо?» Это так ясно читалось, что я расхохоталась!
Повторила попытку и... опять расхохоталась! Не поверите, я несколько дней еще не оставляла попыток научить Пайсхана давать голос, и КАЖДЫЙ раз, глядя в эти умные глаза и читая там «Алабаи такие команды не выполняют, не дождешься», я хохотала. В общем, я сдалась. А потом прочитала у одной девушки про такое же неудачное обучение ее алабая этой команде и успокоилась. Не ротвейлеры мы!
Мы тоже не ротвейлеры! По-моему, это прекрасно! Но Пайсхан был, пожалуй, в недоумении: странная тётка – сама говорит, сама смеётся. Может, ей неврологу показаться?
- А что касается других команд – выполняет и слушается даже наших внуков. Ух они гордятся и важничают, что могут им командовать! Приятно же чувствовать себя повелителем большой собаки. А Пайсхану совсем без разницы, что там они про него думают – главное, что думает про наших малышей ОН.
А Пайсхан, наверное, думает, как здорово он отдрессировал этих маленьких смешных человечков! Вон как стараются, горло дерут!
- Я, конечно, не могу к Пайсхаше в голову залезть, но, судя по тому, как он умело «сбивает их в стадо» - подсекает и сгоняет в кучу, они для него овечки, которых он пасёт))) Удивительно, как гены работают!
Я не знаю, как и где работают Гены, но из всех известных мне Ген – крокодил – работал в зоопарке крокодилом. А конь Пайсхан работает собакой! Должно же быть в мире равновесие!
А на очереди ещё рассказ про Злату. Жжждите!