Ведьмин ритуал.
Уже темнело, когда дверь со скрипом открылась, и внутрь шагнул Гарри. В его руке находилась освежёванная тушка зайца, а в другой нож. Широкий лоб избороздили морщины, а усы и бороду покрывал налёт седины. Он бросил свою добычу на стол, усаживаясь на лавку, ёрзая, устраиваясь удобнее. В одном из углов тихо переговаривались дети, мальчики погодки.
— Ставь ужин, — приказал Гарри, втягивая носом приятный запах жаркое.
Лили, женщина лет сорока с широкими бёдрами и усталыми глазами, быстро кивнула, подзывая детей, говоря им, чтобы те садились за стол. Женщина взяла тушку, относя в дальнюю часть помещения, где займётся мясом чуть позже.
— И снова сегодня никакой охоты, — пожаловался муж, сплёвывая на пол. — Проклятые времена настали. Только один заяц за последние три дня.
— Ничего. Тебе обязательно повезёт, не завтра, так послезавтра.
Лили поставила котелок с дымящейся едой.
— Да чёрта с два, — вновь сплюнул Гарри, сделав знак солнца. — Худые времена настали. Говорят, что олень и кабан ушёл в дальний лес, подальше отсюда.
Глава дома был приверженцем новой религии, которая пришла откуда-то с юга. Религия солнца. Но многие поклонялись сразу нескольким богам, думая, чем больше, тем лучше. Хотя язычники плевали в след тем, кто носил знак круга и лучей, считая их просто сектантами и отступниками.
— Говорят, что и земля круглая, словно шар, — заметила жена. — Но не надо всему верить.
— Дура ты, — нахмурился супруг, берясь за ложку, ковыряя содержимое котелка. — Лезешь в дела церковные, в коих ничего не понимаешь. Вот уж баба глупое существо, точно корова.
Гарри подумал о своей дочери, Катрин, которую прибрали Боги три весны назад. Он посчитал, что так гораздо лучше. Меньше ртов, которых нужно кормить, а ещё не надо готовить приданого. С мальчишками в этом смысле лучше. Помощь по хозяйству, а если ещё поступят на военную службу, так вообще проблем не будет.
Со двора раздался протяжный вой, который умолк на высокой ноте. Гарри вздрогнул, выронив ложку. Та, разбрызгивая тушёное мясо, упала на грязный пол из соломы и плевков. Лили приложила ладонь ко рту, уставившись на мужа широко открытыми глазами.
— Умоляю, только не выходи! — взмолилась женщина, начиная спешно молиться, будто от быстроты слов зависело их спасение.
— Умолкни.
Гарри схватил топор, а за пояс сунул уже знакомый нож. Он вышел на улицу, где к этому времени совсем стемнело. Погода быстро портилась. Над головой нависли тяжёлые тучи, закрывая звёзды. С небес начал моросить противный дождь.
— Помилуй Солнцеликий своего грешника, и сыновей его.
Подумав с секунду, он добавил:
— И женщину его. Протяни свой светлый луч, спаси нас от нечистого и лукавого. Обласкай золотом своих…
Через высокий забор скользнула тень, одна, вторая, третья. Блеснули жёлтые глаза, оскалились пасти. Три волка набросились на дворового пса, задрав того за несколько ударов сердца. Потом окровавленные морды обратились к дрожащему от страха человеку.
— Не дай, Солнцеликий, слугам зла и тьмы причинить…
Волки прыгнули вперёд, и Гарри отскочил в сторону, нанося рубящий удар топором. Но мужчина промахнулся. Зверь оказался более проворным, чем жилистые руки человека. Крепкие зубы сомкнулись на запястье, перегрызая сухожилия, кроша с влажным хрустом кость.
— Гарри! — завопила женщина, появляясь на пороге.
— Беги! — заорал он из последних сил, борясь с сильным соперником. — Спасайся сама, и спасай детей!
В нос шибанул запах мокрой шерсти, а ещё вкус крови. Крови? Да, он ощутил вкус во рту, неприятный, металлический, и только сейчас осознал, что второй волк впился ему клыками в горло, разрывая плоть. Гарри рухнул в грязь, терзаемый зверьми.
— Гарри! — вновь раздался отчаянный пронзительный визг.
Лили бросилась бежать, подхватив сыновей, обходя по периметру дом, устремляясь к задней части. А откуда-то из мрака, из-за забора, слышался издевательский смех.
* * *
Постоялый двор располагался прямо на перекрёстке дорог, у старинного дуба, которому, как говорили некоторые, было около трёхсот лет. В нём останавливались путники, которые пересекали древний лес, стремясь в столицу, кто на работу, а кто и по торговым делам. Но всё чаще использовали новый тракт, что протянулся на юго-западе, почти у самой границы государства. Путник, восседавший на вороном коне, двигался от самой Магны, города, которого в древности знали, как Ма-Гаана. Тот находился возле извилистой реки Тигр.
Из-под копыт разбрызгивалась грязь, разлетаясь по сторонам. Мужчина лет пятидесяти, двигался не один месяц, стремясь на север, оставив у себя за спиной великую реку Тетис. Тетис — великая река, которая пересекает весь континент, от земель Ар-даа, и до Зелёных равнин, и дальше, уходя между Кельскими горами и к проливу Дайло. Самая обширная территория, если брать по эту сторону гор, заполненная в основном лесами и болотами.
Мужчина остановился возле постоялого двора, спешиваясь, окидывая двухэтажное строение из дерева, подзывая к себе парнишку. Тот выскочил откуда-то из сарая, принимая поводья.
— Позаботься о нём, — проговорил незнакомец, бросая медную монету.
— Будет исполнено, мастер, — улыбнулся пацан остатками ещё не сгнивших зубов.
Мужчина оказался внутри просторного помещения с десятком столов и лавок. За стойкой находился пузатый хозяин в грязном фартуке. Его лысину украшал островок седых волос, который гордо расположился на самом затылке. От очага шло приятное тепло, тут же согревая продрогшее тело.
— Комната есть?
В голосе Салазара слышалось нетерпение. Если бы такой не нашлось, он бы заставил хозяина, пускай и с помощью кулаков, отыскать таковую. Но пузан тут же утвердительно качнул головой, а также свисающими двумя подбородками. Его маленькие глаза довольно блеснули.
— Как пожелает мастер, — угодливо растянул совершенно бесцветные губы хозяин двора.
— Отлично!
Салазар плюхнулся за ближайший стол, стягивая намокший плащ, бросая его ближе к очагу, не обратив внимания на двух ворчащих пьянчуг, которые были заняты игрой в кости.
— Тогда вина, сыра и мяса, да поживее!
— Как изволит мастер.
Пузан обернулся к пышнотелой женщине с румянцем на лице.
— Ханна, ты слышала уважаемого. Принеси заказ.
Никто на Салазара особо не обращал внимания. В самом углу удобно устроилось четверо купцов, если судить по их одеждам, а ещё дальше, над головой лося сидел явный государственный муж. Ну и двое пьянчуг, играя в кости, то и дело прикладываясь к кувшину с чем-то крепким. Ничего особенного. Самые обычные люди, которых можно встретить где угодно.
Появилась Ханна. Она ловко поставила перед мужчиной нарезанный сыр, кувшин с вином, а также хорошо разогретое мясо.
— Чего ещё изволит мастер? — поинтересовалась та, заискивающе улыбаясь.
— Комнату, — буркнул Салазар, разрывая мясо руками, впиваясь крепкими зубами.
— Это, несомненно.
Она помолчала, глядя на посетителя.
— Позволено ли мне будет спросить, откуда держит путь мастер?
— Из Магны.
Сделав приличный глоток из кувшина, Салазар рыгнул.
— Держу путь домой, — проговорил он, предвидя дальнейший вопрос. — С военной службы. Был на границе двенадцать лет, а теперь…
В этот миг дверь с грохотом открылась, и внутрь ввалилась окровавленная женщина. Она рухнула вначале на колени, а потом повалилась на бок, пыхтя, булькая. Наконец из её горла вырвался душераздирающий вопль.
— Мои детки! Мои маленькие детки! Прошу, умоляю, спасите их!
Пузан изменился в лице, как и все остальные находившиеся в зале люди.
— Это Лили, — прошептала Ханна.
Она быстро ретировалась в другое помещение. Недолго думая, торговцы окружили несчастную, склонившись над ней, предлагая вино и пиво. Но та лишь хрипела, умоляя спасти её деток.
— Лили, что произошло? — спросил пузан, лысый Мэтью.
— Это она, Мэри Энн. Солнцеликим нашим клянусь, это она!
— Кто такая Мэри Энн? — поинтересовался один из торговцев, а государственный муж утвердительно кивнул, соглашаясь, будто хотел задать тот же вопрос.
— Ведьма, — сплюнул Мэтью. — Проклятое отродье.
Он яростно потёр сальную щёку, сверкая маленькими глазами.
— Боги наказали нас этой отрыжкой тёмного, поселив её в лесу. Говорят, что она по ночам танцует голая на сельском кладбище, а в полную луну совокупляется с волками, отчего потом рожает ублюдков, полулюдей.
Четверо торговцев тут же исчезли, поспешив в свои комнаты на втором этаже. Никто не хотел связываться с магией, ведьмами и прочей нечистью. Все страшились последствий, так что даже лучше не слышать обо всём этом, дабы не привлечь к себе беду.
— Откуда она здесь взялась? — приподнял бровь Салазар, утирая жирные руки о камзол.
— Один Солнцеликий ведает, из какой бездны выбралась эта тварь. Но явно прямиком из жопы козлонога.
Мэтью снова плюнул, уже который раз, быстро очертив в воздухе круг, одновременно делая знаки, которые отводили бы беду.
— Но поговаривают, что она пришла из северных лесов, что у Кельских гор.
— Слишком далеко, — покачал головой государственный муж. — Дорога бы заняла не один год, если двигаться по суши.
— Да что дорога! — всплеснул руками пузан. — Вон, некоторые магички могут перемещаться в пространстве, создавая врата. Бах, ты уже на Зелёных лугах, бах, и ты уже в Джегипте.
— Ммм, ну и сравнения, козлоногое отродье и магия. Скажу я вам, это две разные вещи.
— По мне одинаково.
— Нет. Магия официально разрешена императорским двором, а вот всякие приспешники…
Государственный муж взмахнул вынутым из кармана белым платком.
— Да что я вам говорю. Ведь у императора Каспера, поговаривают, жена тоже магичка. Много о ней, конечно, ходит слухов, будто она сношается с кузеном, но этого я вам не говорил, но все-таки слухи ходят.
— А причём тут это? — захлопал глазами Мэтью.
— Ну, говорят же.
— Кто говорит?
— При дворе говорят.
— Что говорят?
— Да я вам только что сказал, что говорят, увольте!
— Мои детки. Мои мальчики.
Лили протянула руки к Салазару, глядя на него умоляющим взглядом.
— Прошу, спасите их. Я сделаю для вас всё, что вы только скажите. Буду служить вам всю оставшуюся жизнь. Стану целовать вам ноги. Вижу, вы смелый воин, который может побороть зло.
Мэтью и муж уставились на мужчину с любопытством. Два пьянчуги по-прежнему бросали кости, не обращая внимания, словно ничего не произошло.
— Расскажи, что случилось.
Женщина поведала кратко о произошедшем. Как напали волки, и как ей удалось убежать, неся на руках двух сыновей. Но потом один из зверей повалил её наземь, отобрав детей, унося тех в ночь. Лили удалось отбиться с помощью молитвы к Солнцеликому от другого животного. В конце концов, она достигла двора, где нынче и находилась.
Салазар проверил, как выходит из ножен меч. Ему никогда не думалось, что снова придётся воевать, да и не скем-не будь, а с козлоногим отродьем. Одно дело биться на границе с врагами, с такими же, как и он, а совсем иное дело… Ох, не любил он всё это дерьмо.
— Ладно, расскажи, как найти эту Мэри Энн.
* * *
Салазар двигался по лесу, всматриваясь сквозь пелену дождя, внимательно оглядывая влажные стволы. Они жалобно поскрипывали, качаясь на лёгком ветерке, издавая неприятные, а порою зловещие звуки. Сапоги глубоко утопали в мягкой почве совершенно чёрного цвета.
«Когда же я уже окажусь дома, сидя у камина с кружкой горячего вина, — думал он, продолжая идти. — А рядом будет находиться Ева, моя любимая».
Сколько он её не видел, Салазару становилось страшно. Она приезжала к нему только однажды, восемь лет назад, а остальное только в переписках. Их встреча состоялась в Магне, в доме матушки Ирене, которая позволила за небольшую плату провести ночь двум супругам. Это было чудесное время под самой крышей, под звёздными небесами. Еве пришлось ехать очень долгое время, и ради одной ночи. Но она решилась на этот шаг, за что Салазар был ей благодарен.
— Как бы я хотел сейчас оказаться рядом с тобой, чтобы твоя рука лежала на моей, — шептал он, сплёвывая с губ дождевую воду. — Я бы тебя крепко обнял, и никогда больше не отпускал.
Салазар вышел к домику среди деревьев. В окне горел тусклый свет. Тут же скрипнула дверь, и на пороге появилась дородная женщина. Её полные губы кривились в недоброй усмешке, а пальцы вычерчивали в воздухе некие магические знаки. Тут же откуда-то из темноты послышался вой, а спустя всего мгновенный удар сердца появился волк, один, второй, третий. Все разом набросились на воина, скаля злобно пасти, брызгая слюной. Горячее дыхание обожгло Салазара, когда он отступил от несущейся смерти, взмахивая клинком. В стороны хлынула кровь, липкая, неприятная. Один из волков с рассечённым горлом упал на землю, агонизируя, быстро умирая.
«Минус один».
Блеснули злобно жёлтые глаза. Салазар тоже оскалился, бросаясь вперёд, работая мечом. Он рубанул раз, другой. До ушей донесся благословенный предсмертный визг.
«Минус два».
Зверь брызгал кровью, лёжа под ногами у мужчины, волоча передние лапы. Позвоночник оказался напрочь перебитым. На спине зияла жуткая рана. Шерсть слиплась от бурой крови.
— А теперь последний! — выкрикнул Салазар, вонзая острие прямо в разверзшуюся чёрную пасть.
Зверь задохнулся бульканьем. Его лапы подкосились, и волк упал ниц, обмочившись напоследок.
— Неужели ты думаешь, что победил? — спросила Мэри Энн, крепко сжимая губы.
— Отдай детей, — потребовал мужчина.
Новые магические знаки, шёпот слов, странных, давно забытых людьми.
— Глупый… Глупый человечишка. Неужели ты думаешь, что сможешь справиться с магией?
Салазар заскрежетал зубами. Что-что, а всякое там колдовство он никогда не любил. Он даже избегал общения с магами, когда жил в Магне. Впрочем, колдунов терпели немногие, разве что заказчики, которые платили деньги, требуя нечто необычное. В казармах ходили дурные слухи, будто те в свою очередь поднимали мёртвых для своих чёрных дел. Так ли это было на самом деле, мужчина сказать не мог, но слухи врать не станут. Если есть дым, значит, он дует откуда-то.
— Посмотрим, — буркнул он себе под нос.
Деревья, что стояли неподалёку, стали раскачиваться, скрипя жалобно ветвями, словно просыпающиеся великаны. Корни с мерзким звуком вырвались из влажной земли, появляясь на поверхности, точно черви, огромные, безобразные. Подул ледяной ветер, заставляя ёжиться от тысячи мелких иголок, которые вонзались в кожу, проникая сквозь мокрую одежду.
— Ха-ха-ха! Ты только и способен, как стоять на одном месте, пялясь по сторонам?
Салазар бросился вперёд, перепрыгнув через корень, уходя от другого, тут же пригибаясь, падая, перекатываясь. Он думал, что покончил с войной навсегда, после того, как его служба подошла к концу, а оказывается нет. Впрочем, глупо лелеять эти мечты. Если не ведьма, то враги всегда найдутся. Войны случались во все времена, во все эпохи, чаще весной и летом, но и осенью и зимой тоже.
Рубанув клинком по одному из корней, рассекая его, Салазар ринулся вперёд в громадном прыжке, скаля зубы, сверкая яростно глазами. Он видел перед собой опасную цель, которую следовало уничтожить. Но Мэри Энн тоже не стояла на одном месте. Она ринулась в черноту дома, исчезнув во мраке.
Поднявшись на ноги, выдыхая, мужчина ринулся следом, грохоча сапогами, преследуя свою цель. Она ускользнула в подвал, попытавшись закрыть за собой дверь, но не успела. Мощный удар плеча, и ведьма покатилась вниз по ступеням, путаясь в собственных юбках.
— Обрати свой лик к свету, перед тем, как я тебя убью!
Мэри Энн издевательски расхохоталась, отползая к дальней стене, под факел, который был закреплен над её головой.
— Скорее уж райские кущи покроются адским льдом!
Салазар увидел несколько фигур в чёрных балахонах. Они стояли возле алтаря из чёрного камня, на котором лежали дети. Оба находились в бессознательном состоянии, но все равно связанные по рукам и ногам. Фигуры дёрнулись при его появлении, подавшись к нему. Капюшоны спали, открывая мерзкие лица покойников. Мёртвые глаза ничего не выражали, а почерневшую кожу покрывали трупные пятна. Словно деревянные марионетки, они зашагали к нему, выставив вперёд руки со скрюченными пальцами, с обломанными ногтями, под которыми запеклась кровь. Они издавали замогильные звуки, хрипя, источая вокруг себя зловоние.
— Скоро! — кричала довольным голосом ведьма. — Врата меж мирами разойдутся, и сюда прибудет Хозяин! Две! Всего две последние жертвы, и государства падут ниц пред истинным повелителем! Наступит его царствие!
— Отец лжи — прошипел мужчина. — Никогда ему нельзя доверять. Не зря его так назвали.
— Ты дурак! Глупый дурак, чьи минуты сочтены!
Салазар сделал выпад, уходя в сторону. Потом ударил в первую из фигур. Он отступил на шаг, взмахивая клинком, нанося рубящий удар. Голова ближайшего мертвеца покатилась с плеч, кувыркаясь, подкатываясь к ногам Мэри Энн. Но несмотря на это, обезглавленное тело всё ещё двигалось, и даже пыталось схватить человека. Тогда мужчина, больше не орудуя мечом, ринулся вперёд, нагнувшись, а спустя секунду выпрямившись. Он выхватил из-за пояса кинжал, перерезая верёвки на детях, которые к этому моменту пришли в себя.
— Что ты делаешь! — взвизгнула ведьма.
Протаранив попавшегося кадавра, Салазар повёл детей прочь, прикрывая их уход собственным телом. Мертвецы попытались наброситься, но не успели. Воин с грохотом захлопнул за собой дверь, а уже спустя секунду лязгнул мощный засов.
— Не смей! — кричала Мэри Энн. — Слышишь! Не смей убегать!
Не обращая на доносившиеся угрозы внимания, Салазар поднялся наверх, выводя детей наружу. Потом мужчина вернулся, и отыскал кувшины с маслом. Он разлил содержимое по всему дому, а особенно тщательно полил подвальную дверь и ступени. Осталось дело за малым. Огонь вспыхнул мгновенно, с яростью накидываясь на обстановку, начиная пожирать ту, превращая в чёрную золу. Всё было кончено. Ещё какое-то время крики ведьмы доносились из подвала, но и они вскоре затихли. В конце концов, верхняя часть дома рухнула, похоронив под собой всё содержимое, в том числе и подвал, где Мэри Энн проводила свои мерзкие ритуалы по жертвоприношению. Сам же Салазар, удерживая детей за руки, отправился прочь от этого места, держа путь обратно. Он задержался. Следовало выспаться, так как утром в путь. Дом был уже не за горами…