Чем примечательно в русской истории 1 апреля 1690 года? Отвечаю: в этот день в Москве для Петра I в Мастерской палате было сделано «немецкое платье». Приведу запись, которую считают первым упоминанием о западноевропейской одежде царя.
«Апреля 1-го, по указу великих государей сделано немецкое платье в хоромы к нему к великому государю и великому князю Петру Алексеевичу всея Великия и Малыя и Белыя самодержцу, а к тому делу взято товаров у генерала у Франца Лафорта (Лефорта): две цевки золота –один рубль, 13 алтын, 2 деньги, да девять дюжин пуговиц по 6 алтын дюжина, и того рубль 20 алтын 4 деньги; к исподнему кафтану 6 дюжин пуговиц по 2 алтына 4 деньги дюжина, и того 16 алтын шолку и полотна на 10 алтын; накладные волосы три рубли, – всего восемь рублев 26 алтын 4 деньги; к томуж немецкого наряду взято у иноземца у комисариюса Томаса Книпера (шведский купец; выполнял поручения еще царя Федора Алексеевича; до 1700 года был шведским резидентом в Москве и частым гостем на дружеских пирушках Петра I) сапоги, две шпажки, пять рублев 16 алтын 4 денги, три пары башмаков – рубль 16 алтын 4 денги, перевезь, золотом шитая. – 4 рубли, всего 19 рублев 36 алтын 4 денги; покупал соколник Афонасий Протасов».
Алексей Николаевич Толстой частично процитировал этот документ в романе «Петр I», сочинив, как посмеивались писцы Дворцового приказа над «накладными волосами», и сцену примерки царем обнов.
«Немецкое платье и парик принял под расписку стольник Василий Волков и с бережением отнес в государеву спальню. Еще только светало, а Петр уже вскочил с лавки, где спал на кошме под тулупчиком. За парик он схватился за первое, примерил, – тесно! Хотел ножницами резать свои темные кудри, – Волков едва умолил этого не делать, – все-таки добился – напялил парик и ухмыльнулся в зеркало. Руки он в этот раз вымыл мылом, вычистил грязь из-под ногтей, торопливо оделся в новое платье. Подвязал, как его учил Лефорт, шейный белый платок и на бедра, поверх растопыренного кафтана, шелковый белый же шарф. Волков, служа ему, дивился: не в обычае Петра было возиться с одеждой. Примеряя узкие башмаки, он заскрежетал зубами. Вызвали дворового, Степку Медведя, рослого парня, чтобы разбить башмаки, – Степка, вколотив в них ножищи, бегал по лестницам».
Интересно, что 30 апреля того же 1690 года состоялся первый, исторический, визит Петра I в Немецкую слободу – на ужин к Патрику Гордону, с которым он подружился еще осенью 1689 года. «Его Величество с боярами и главными придворными ужинали у меня и были веселы», – записал Гордон в дневнике. А 3 сентября 1690 года царь будет обедать у Франца Лефорта. Есть гравюра Шюблера по рисунку А. Земцова (конец XIX- начало ХХ века) – «Петр I в Немецкой слободе». На ней царь изображен в традиционном наряде. Но есть большой соблазн, сопоставив даты, решить, что «первоапрельское» немецкое платье предназначалось именно для первых визитов в Немецкую слободу. Указ 1700 года носить платье «на манер венгерского и указ 1701 года от о «немецком платье» для всех, кроме пашенных крестьян и священнослужителей – будут еще впереди.
А еще 1 апреля 1690 года было велено «отпустить из Казенного Приказу на потешной двор, на конския попоны» половинку сукна анбурскаго (гамбургского; недорогого), половинку сукна шиптуху зеленаго (от польского szyptuch/ немецкого Schifftuch – «корабельная ткань, парусина»; привозимое из Польши/Германии толстое и грубое сукно, стоившее дешевле анбурского). Только в следующем, 1691 году, петровские потешные войска разделятся на Преображенский и Семеновский полк.
Ну а что же о началах Дня дурака в России? Его появление традиционно связывают с именем Петра I, однако «в интернетах» тиражируется жуткая каша из дат и событий. Мне известен розыгрыш 1 апреля 1719 года в Санкт-Петербурге, описанный английским резидентом Джеймсом Джефферисом.
«Прошлую среду, 1-го апреля, Государь позвал к себе большинство сановников и дворян, проживающих в городе и его окрестностях на театральное представление. К министрам он отправил с приглашением несколько собственных слуг; прочих же опвестили глашатаи, ходившие по улицам с барабанным боем. В назначенное время в театре собралось множество гостей: министры, сановники, множество дам. Все, казалось, было готово, свечи зажжены, актеры одеты. Прождав два часа, гости немало удивились, когда одна из кулис отодвинулась, а на сцену посредством машины спустилось облако с надписью крупными буквами на языках русском и немецком: «Апрель». Шут Андрей в то же время вышел на сцену с глубоким поклоном и наглой физиономией заявил публике, что она одурачена. Узнав об обмане, гости поглядели друг на друга и стали понемногу расходиться из театра, одни стыдясь, что поддались обману, другие – ворча, что напрасно потратились. Как бы то ни было, всем пришлось убраться без всякого утешения кроме сознания, что solamen miseris socios habuisse doloris («спутников в горе иметь – утешенье страдальца»)».
Второй розыгрыш, который часто приписывают Петру I, придумала его вдова – императрица Екатерина I. Вот что записал 1 апреля 1725 года в дневнике Фридрих Вильгельм Берхгольц (голштинский дворянин, сын генерал-лейтенанта русской армии): «На рассвете ее величество императрица для шутки приказала ударить в набат, который многих жителей города ввел в обман и познакомил с первым апреля. Но я не хвалю такие шутки, потому что это не обходится без сильного испуга для иных, которые пробуждаются от сна и не могут знать, близко или далеко от них мнимый пожар».
