Ахмет ехал во дворец Рустема-паши, побывав у матери. Той своей матери, которая дала ему жизнь. Он бы и не узнал о ней никогда, если бы не случай, а, может, Всевышний решил восстановить справедливость.
Дело было так. Всё случилось неожиданно.
В Конье Селим назначил Ахмета силахдаром (оруженосцем), возглавлявшим подразделение телохранителей шехзаде.
Силахдар-ага должен был находиться при шехзаде и являться к нему по первому требованию.
В один из дней важные дела были решены, и шехзаде решил позволить себе небольшой отдых. Селим велел позвать к нему силахдара. Через минуту раздался стук в дверь, и Селим встал, с удивлением отреагировав на него.
- Так быстро? Невероятно, - промолвил он и с интересом посмотрел на дверь, ожидая, когда войдёт Ахмет.
Однако дверь распахнулась, и на пороге появилась Нурбану. Она быстрым шагом прошла в глубь комнаты, поклонилась и бросила приветливый взгляд на Селима. Заметив в его глазах искорки разочарования, она оторопела и c досадой произнесла:
- Шехзаде, прошу простить меня, если я не вовремя, я сию минуту уйду.
- Что ты, моя Нурбану, я всегда рад тебя видеть, - улыбнулся Селим и стал объяснять ей своё замешательство.
- Я только что послал за Ахметом, и вдруг раздался стук в дверь, вот я и изумился скорости слуг и моего брата, - рассказал он, и они вместе посмеялись над курьёзом.
- Может, я всё-таки уйду, раз Вы захотели побыть с Вашим братом, - деликатно предложила Нурбану.
- Нет, останься. Никакой важной причины для встречи у меня нет. Просто я хотел сыграть с братом пару партий в шахматы. Если хочешь, мы поиграем с тобой, а с Ахметом в следующий раз, - уступчиво сказал Селим, узнав на днях, что его фаворитка беременна.
- Нет, нет, Селим, лучше со мной в другой раз. Шехзаде не может менять своего решения, и я не вправе на него влиять. Если Вы позволите, я посижу и с удовольствием понаблюдаю за вашей игрой. Это всегда так захватывающе! – рассудила мудрая фаворитка.
- А знаешь что, у меня возникла мысль. Приглашу-ка я и Ханым-хатун, с ней вы и сыграете. Она будет очень рада. Однако, бойся, Нурбану, она очень достойная соперница, - с шутливой угрозой в голосе молвил Селим.
- Буду очень Вам благодарна, шехзаде, - развеселилась Нурбану. Она любила няню Селима, добрую, богатую на остроты и знающую много мудрых присказок женщину.
- Решено, - одобрительно кивнул Селим и велел позвать к нему Ханым-хатун.
Доставая из резного ларца изящные шахматные фигуры, Селим успел подарить Нурбану четверостишие,
Шиповник алый нежен. Ты нежней.
Китайский идол пышен. Ты пышней.
Слаб шахматный король пред королевой.
Но я, глупец, перед тобой слабей.
За эти строки она отблагодарила его поцелуем, однако, не поняла, что он имел в виду, говоря о пышности. Она даже мельком глянула на свой живот, не слишком ли он уже выступает.
Через четверть часа в покоях шехзаде собралась добрая весёлая компания. Началась шахматная баталия, сопровождаемая вздохами и репликами няни, вызывающими бурный смех.
Первая партия длилась долго и закончилась вничью. Игроки принялись расставлять на шахматной доске фигуры для нового сражения. И только оно началось, как послышался осторожный стук в дверь покоев шехзаде.
- Войди! – ответил Селим, не отрывая глаз от шахматного поля.
- Шехзаде, здесь Иосиф Наси, - с виноватым видом сказал охранник, не зная, как хозяин отреагирует на беспокойство. Однако, Селим без тени неудовольствия велел впустить столичного гостя.
- От всей души приветствую Вас, шехзаде Селим! – низко поклонился Наси, - О, простите, Вы не один, - растерянно посмотрел он на присутствующих, - велите зайти к Вам позже? – подобострастно спросил он.
В эту же минуту гости Селима встали со своих мест, но он жестом позволил им остаться.
- Добрый день, дон Наси, ну что Вы, могу ли я выставить за дверь человека, столь уважаемого моим великим отцом и, конечно, мной? Иншалла, Вы привезли добрые вести из столицы? – вежливо приветствовал магната Селим.
- О, благодарю Вас, шехзаде, Ваши слова льются в душу Вашего раба сладким нектаром! Я привёз из столицы очень добрые вести, и не только вести, шехзаде, - с самодовольной улыбкой произнёс Иосиф. – Вы позволите внести в Ваши покои мои скромные дары?
- Позволяю, дон Иосиф, - взмахнул рукой Селим, и Наси с кошачьим проворством подошёл к двери, открыл её и частыми взмахами правой руки велел слугам заносить ларцы и короба. Один сундучок выскользнул из рук раба, упал, раскрылся, и оттуда посыпались золотые монеты.
- Какая досада, - воскликнул Наси, склонился и стал подбирать золото и укладывать назад в сундук.
- Селим, позволь, я помогу, - тут же отозвался Ахмет и, увидев, что Селим согласно кивнул, подошёл к Иосифу и стал ему помогать.
Когда последние монеты упали в ларец, Наси с нескрываемым удивлением взглянул на Ахмета и торопливо произнёс:
- Молодой человек, позвольте-ка? Откуда у Вас этот амулет?
Он вплотную подошёл к Ахмету и с любопытством стал вглядываться в выбившийся из-под кафтана талисман, висевший на шее парня.
- Иосиф Наси, в чём дело? – вмешался в разговор Селим, - Вы смотрите так, будто увидели призрак.
- Именно это я и увидел, если позволите, многоуважаемый шехзаде Селим. Дело в том, что изображение на этом талисмане является символом одной из ветвей рода Веньеров.
Однако, насколько мне известно, этот знатный род прервался с гибелью последнего его представителя, Густаво Веньера. На его торговые корабли, следующие с Кипра, напали корсары, имущество захватили, а с командой во главе с капитаном, Веньером, жестоко расправились. Позвольте мне повторить свой вопрос, шехзаде? Любопытно было бы знать, откуда у Вашего молочного брата этот амулет? Позволю себе кратенько посвятить вас в курс дела.
Николо Веньер, венецианец, наследовал после своей матери Фьоренцы Соммарипа остров Парос. В 1507 году он женился на женщине по имени Цантано. Их сын Андреа умер в детском возрасте. У него также была дочь…хотя, ладно, это долгая запутанная история, - одумался он, вспомнив происхождение фаворитки шехзаде. Но останавливаться было поздно, и он продолжил:
-Николо Веньер умер в 1531 году. После его смерти Венеция наложила секвестр на Парос и вынесла вопрос о наследовании на рассмотрение Сената. Дело длилось несколько лет, и решение было ратифицировано в пользу сестры покойного, которая скончалась, а её троюродный племянник погиб от рук корсаров.
Так о чём это я? Так вот, я могу утверждать, что этот амулет – символ рода Веньеров. Вот меня и заинтересовало, откуда он мог у Вас появиться? Хотя, конечно, можно ведь и найти вещь, и мало ли что ещё, - развёл руками Иосиф Наси.
- Этот амулет сразу после рождения повесила мне на шею моя мать, - глухо прозвучал голос Ахмета.
В глубине комнаты послышался неестественный всхлип и сразу за ним последовал шум падения тела, чувств лишилась Нурбану. Следом за ней с высокой подушки медленно сползла на пол, теряя сознание, Ханым-хатун.
Остолбеневшие мужчины водили растерянными взглядами друг по другу и по лежащим без чувств женщинам. Наконец, оцепенение оставило их.
- Матушка! - закричал Ахмет и бросился к женщине.
- Нурбану! – вскрикнул Селим и склонился над фавориткой.
- Лекаря! – громко крикнул в открытую дверь Иосиф Наси.
Лекарь возился с женщинами, переходя от одной к другой. Иосиф Наси извинялся перед шехзаде:
- Вот так дела, шехзаде Селим! Я невольно стал виновником такого печального происшествия, простите меня!
- Дорогой дон Иосиф, да нам, похоже, благодарить Вас надо, иначе эта тайна так и осталась бы ею навсегда. Оказывается, мой брат Ахмет имеет древние венецианские корни, - произнёс Селим.
Наси почтительно поклонился. В это время обе женщины пришли в себя.
Селим подошёл к Нурбану, а Ахмет к матери.
- Нурбану, как ты себя чувствуешь, - спросил фаворитку Селим и нежно взял её за руку.
- Хорошо, шехзаде, я не смогла справиться с волнением, – слабым голосом ответила она, не отводя взгляда от Ахмета.
- Матушка, иншалла, Вы хорошо себя чувствуете? – присел на корточки Ахмет рядом с матерью, с тревогой заглядывая ей в глаза.
- Не волнуйся, сынок, мне лучше, - ответила она и продолжила:
- Ахмет, ты, конечно же, хочешь услышать от меня историю этого талисмана?
- Матушка, если Вам трудно об этом говорить сейчас, я подожду, сколько надо, а если вообще не захотите, я пойму Вас, - ответил Ахмет.
- Нет, Ахмет, ты должен знать. Я вижу, это не простое дело, а очень важное для тебя, - ответила Ханым-хатун. – Так вот знай: этот талисман принадлежал твоему отцу. Подробности я бы желала рассказать тебе наедине.
Ахмет встал и помог подняться матери. Посмотрев на Селима, он хотел просить его разрешения удалиться, однако тот опередил его.
- Ахмет, вы можете с Ханым-хатун идти, вам необходимо поговорить, - сказал он и обратился к Нурбану, которая во все глаза смотрела на Ахмета, кусая губы, чтобы не заплакать.
- Нурбану, любовь моя, ты можешь подойти к Ахмету и обнять его, как я понял, у вас общие корни, - сказал он.
- Шехзаде, благодарю, - всхлипнула девушка и медленно пошла к Ахмету.
Ахмет со слезами на глазах сделал шаг ей навстречу, и секунду спустя они держали друг друга в объятиях, единственные два человека, оставшиеся от большого древнего рода, в жилах которых текла одна кровь. Нурбану разрыдалась, ведь отныне она была не круглая сирота, у неё появился кровный родственник.
Ахмет передал Нурбану в руки Селиму и, обняв мать, вышел с ней из покоев.
- Вот так история! – покачал головой Иосиф Наси, откланялся и удалился.
Более часа шёл разговор в комнате Ханым-хатун между матерью и сыном. Женщине пришлось признаться Ахмету, что не она родила его, а другая хатун. Много лет назад Хюррем-султан, Гюль-ага и Ханым-хатун придумали на всякий случай легенду, по которой мальчик попал к кормилице. И вот такой случай настал.
- Ахмет, сынок, мне трудно вспоминать и говорить об этом, кажется, что такого и вовсе не было, однако было. Став кормилицей Михримах-султан, я переехала во дворец с новорожденным сыном. Спустя неделю он скончался. Я была на грани помешательства, молочка всё меньше становилось, и Хюррем-султан, дай Аллах ей долгих счастливых дней жизни, пожалела меня. Она отправила Гюля-агу, он нашёл малыша и принёс мне. Я стала кормить его, считая своим сыночком, и только благодаря ему выжила. Этим малышом был ты. Гюль-ага сказал, что тебя зовут Ахметом, и твоя родная мать повесила тебе на шею талисман и очень просила не снимать его с тебя, как единственную память о твоём отце. Больше я ничего не знаю, - тяжело вздохнув, закончила свой рассказ Ханым-хатун.
Ахмет долго молчал. Буря чувств пронеслась в его сердце. Он понял, что хотел бы увидеть женщину, родившую его, и расспросить её об отце.
Угадав его мысли, Ханым-хатун сказала:
- Сынок, я думаю, тебе надо встретиться с матерью и узнать всю правду об отце.
- Матушка, Вы моя мать, и навсегда ею останетесь. Однако Вы угадали мои мысли, я бы хотел узнать, как я появился на белый свет, и почему меня решили отдать, - с печалью в голосе произнёс Ахмет.
- Сынок, ты только не суди никого, одному Аллаху дано такое право, ведь только ему ведомы истинные помыслы человеческие, - сказала Ханым-хатун. – Поезжай, сынок, найди Гюля-агу, он сейчас известный торговец, только он обо всём знает. Я напишу ему письмо и гостинец передам, - улыбнулась Ханым-хатун.
- Хорошо, матушка, пойду к Селиму, расскажу ему и буду собираться в путь, - сказал Ахмет, поцеловал мать и вышел.
Ахмет поведал Селиму то, что узнал от матери, и шехзаде согласился, что надо ехать и подробно всё разузнать.
Провожать молодого человека вышли прямо на улицу шехзаде Селим, Нурбану и Ханым-хатун.
- Ахмет, сынок, это гостинцы для Хюррем-султан и Гюля-аги, - сказала женщина, подавая холщовую сумку, - а вот это наша Чернушка, я сшила ей специальную торбочку, цветочками вышила. Ты не удивляйся, Ахмет, и не отказывайся, я давно заметила, что кошечка наша не простая, появилась она вместе с тобой, за тобой и ходит. Не возьмёшь – всё равно побежит, жалко её.
Ахмет улыбнулся и бережно взял в руки кошку с её домиком, примериваясь, где можно её расположить на лошади.
Селим передал послание матушке, пожелал Ахмету лёгкой дороги, и молочные братья обнялись. Пожелала доброго пути ему и Нурбану. Ахмет обнял мать, вскочил на коня и припустил его галопом.
До столицы Ахмет добрался быстро и без происшествий.
Первым делом он направился в Топкапы, к Хюррем-султан. Госпожа обрадовалась, увидев его, и встревожилась одновременно. Ахмет поспешил её успокоить, передал послание от Селима и гостинцы от Ханым-хатун и рассказал о причине своего приезда.
Хюррем с заметным волнением слушала Ахмета, вспоминая те давние дни. Она подтвердила слова его матушки и рассказала, где искать Гюля-агу. Её удивили и обрадовали слова Ахмета о своём предполагаемом отце. Тогда давно она не спросила у Гюля-аги подробности рождения малыша и о его талисмане, ей было не до этого. А амулет снимать не стала, выполняя просьбу его матери. Хюррем подумала, что теперь знатное происхождение Ахмета должно успокоить Шах Хубан, и чинить препятствий она больше не станет.
Ахмет поблагодарил султаншу и с нетерпением отправился на поиски Гюля-аги.
Нашёл он его быстро, на лобном месте центрального рынка. Солидный и важный, Гюль-ага был одет с лоском и имел внушительный вид. Разглядев среди людей, толпящихся вокруг его товара, Ахмета, он широко улыбнулся, протянул к нему руки и возблагодарил Аллаха.
- Гюль-ага, приветствую тебя, - поздоровался Ахмет, - матушка велела кланяться и передала гостинец.
- О, Аллах! Ханым-хатун помнит обо мне и беспокоится! Ахмет, сейчас я соберу ей подарки, - обрадовался и засуетился он.
- Гюль-ага, спасибо, матушка будет очень рада, однако повременим с подарками, у меня важное дело, давай, присядем, - заметно волнуясь, сказал Ахмет.
Гюль-ага вмиг стал серьёзным и сосредоточенно взглянул на юношу.
- Слушаю внимательно, и готов помочь, если это в моих силах. Пойдём за тот столик, в тень, - сказал он.
Ахмет рассказал Гюлю-аге во всех подробностях причину своего приезда, тот выслушал его и согласился отвезти к ворожее Мускаджи-хатун.