Процедура получения казённого пособия для нижнего чина в царские времена была непростой. Мало было получить ранение на войне – нужно было должным образом всё оформить уже в мирной жизни.
О том, как происходило утверждение выплат повествует история двух отставных рядовых.
19-го мая 1856 года из Комитета, Высочайше утверждённого в 18-й день августа 1814 года, на имя Рязанского Гражданского Губернатора П. П. Новосильцова пришёл запрос за подписью генерал-адъютанта Толстого с просьбой доставить свидетельства о ранах нижних чинов, чтобы впоследствии производит выплаты пенсионов по ранениям:
«… Комитет покорно просит ваше Превосходительство приказать освидетельствовать жительствующих во вверенной Вам Губернии поименованных в прилагаемом списке отставных нижних чинов и удостовериться, какое имеют теперь влияние на здоровье сих инвалидов, полученные ими в сражениях раны, и о том, что окажется, доставить медицинские свидетельства, составленные на точном основании §§ 2 и 3 Правил в руководство медикам, Высочайше утверждённых 26-го Декабря 1832 года, уведомя при том, какого означенные ныне инвалиды поведения, присовокупив и подлинные их пашпорты…» .
Этот Комитет был более известен как «Александровский комитет о раненых» и занимался благотворительностью – и занимался оказанием помощи военнослужащим-инвалидам, а также семьям погибших или умерших от ран.
В приложенном при этом списке значились отставные рядовые Московского пехотного полка:
1., Яков Осипов, проживающий в селе Токареве Михайловского уезда и
2., Пётр Артемьев, проживающий в деревне Громакове Спасского уезда .
Согласно Высочайше утверждённым 26-го декабря 1832 года «Правилам в руководство медикам при освидетельствовании раненых воинских чинов в определении класса, к какому следует причислить их по степени последствий от полученным ими ран» -
«… § 2. Свидетельства сии должны заключать в себе:
1. Чин, имя и фамилию раненого, также какого он полка или команды.
2. Сколько ему от роду лет.
3. Когда и в каком сражении он ранен или контужен и каким орудием.
4. В какую часть тела нанесена ему рана или контузия: сие должно описывать со всей анатомической подробностью, употребляя в скобках при технических терминах Латинские наименования для большей ясности.
Примечание: Все означенные сведения заимствовать и формулярного списка о службе раненого, или из других о нём законных документов.
5. Какого он телосложения от природы, и какие остались у него знаки по заживлении раны, какого они вида и величины, удободвижимы, или приросши к кости; а ежели находится открытая рана, то описать её обширность и глубину, и объяснить. От какого органического повреждения или телесного недостатка она не заживает.
6. Какие последствия оставила по себе рана или контузия, дабы не смешивать их с последствиями болезней или повреждений, образовавшихся вовсе от другой причины.
7. Нет ли у раненого на теле каких-либо других знаков после болезней, или наружных повреждений, приключившихся от иных случайных причин, или насилий; сюда принадлежат пятна, или рубцы после цынготной, золотушной или каких-либо накожных болезней, после нарывов, язв, вывихов, переломов и прочих разделений целости мягких и твёрдых частей, дабы не смешивать оные со знаками, после ран оставшимися и, наконец
8. Заключение о том, к какому классу, согласно сим Правилам, следует раненого причислить…».
В тот же день Начальник Губернии предписал Михайловскому и Спасскому Исправникам «для надлежащего и немедленного» «в сём случае исполнения» и о последующем ему доложить .
15-го июня Спасский Земский Исправник рапортовал Губернатору:
«… Произведённое медицинское свидетельство в положение здоровья рядового Петра Артемьева и билет его о увольнении на родину к Вашему Сиятельству, во исполнение предписания от 19-го минувшего Мая, имею честь представить и донесть, что рядовой Артемьев поведения хорошего…» .
А спустя 13 дней, 28-го июня, пришёл также ответ и от Михайловского Земского Исправника, в котором тот сетовал на незавершённость процедуры в связи с отсутствием у Осипова необходимых документов:
«… Во исполнение предписания Вашего Сиятельства от 19 Мая за № 5124, имею честь донести, что живущий Михайловского уезда в селе Токареве отставной рядовой Яков Осипов в присутствии Михайловского Земского Суда г. Михайловским Уездным Штаб-Лекарем был свидетельствован.
Но акта свидетельства им, лекарем, не составлено, потому что Осипова формулярного списка или других законных документов, из которых должны заимствоваться все сведения о полученных свидетельствуемых ранах, во всей памяти и на точном основании §§ 2 и 3 правил, изданных для руководства медикам, Высочайше утверждённых 26-го Декабря 1832 года, о чём он, г. Штаб-Лекарь уведомил меня отношением от 25 сего Июня за № 65, что он Свидетельства, по объяснённым причинам составить не может, по неимению им, Осиповым, паспорта …» .
Иными словами, доктор засвидетельствовал наличие ран, но не мог объяснить их происхождение (т.е. признать ранения боевыми) ввиду отсутствия подтверждающих документов.
Паспорт об отставке Осипову должен был выдать Командир Рязанского Гарнизонного батальона, который 30-го июля сообщил рязанскому Вице-Губернатору Веселовскому, что, в ожидании разрешения на увольнения в отставку, отпустил Осипова и Артемьева временно на две недели:
«… имею честь уведомить, что о неспособности прикомандированных к вверенному мне батальону рядовых Московского пехотного полка Якова Осипова и Петра Артемьева, статейные списки, представлены мною в Инспекторский Департамент Военного Министерства, при рапорте от 23 минувшего Июня за № 4183; которые до получения разрешения об увольнении их в отставку, уволены мною в Михайловский и Спасский Уезды, для свидания с родственниками сроком на 14-ть дней, и обязаны по истечении срока явиться обратно в батальон…» .
15-го августа из Канцелярии Гражданского Губернатора в Комитет было направлено объяснение, почему был не представлен полный комплект документов:
«… имею честь препроводить при сём доставленные Спасским и Михайловским Земскими Исправниками – билет рядового Артемьева и свидетельство о положении его здоровья и копию с билета рядового Осипова и подписку его о том, что он паспорта об отставке не имеет.
При чём присовокупляю, что как донёс мне Командир Рязанского Гарнизонного батальона о неспособности прикомандированных к Гарнизонному батальону рядовых Московского пехотного полка Якова Осипова и Петра Артемьева статейные списки представлены им в Инспекторский Департамент Военного Министерства. Что же касается до рядового Осипова, что он не был освидетельствован в состоянии здоровья по неимению паспорта об отставке, из которого должны заимствоваться сведения и … ранах во всей полноте и на точном основании Высочайше утверждённых 26-го Декабря 1832 года правил.
Поведения же помянутые рядовые хорошего…» .
Однако полученный ответ Комитет не удовлетворил. 26-го октября на имя Губернатора пришёл ответ, в котором содержалась просьба на очередное освидетельствование:
«… Комитет, рассмотрев доставленное при отношении исправляющего должность Вашего Превосходительства от 3-го августа сего года за № 7975 медицинское свидетельство о ране отставного рядового Петра Артемьева и найдя оное недостаточным, за невыполнением 2, 3, 4, 5, 6 и 8 пунктов 1046 ст. 2 кн. 2 ч. Свода Военных Постановлений, покорно просит приказать вновь переосвидетельствовать сего инвалида …» .
Комитет ссылался на то, что «при вышепомянутом отношении билет рядового Артемьева за № 192, в котором ни службы, ни раны его не показано» и покорно просил «истребовать доставить пашпорт, как сего инвалида, так и рядового Якова Осипова, вместе с медицинскими о ранах их свидетельствами».
Наконец, 3-го декабря, Командир Рязанского Внутреннего Гарнизонного батальона доложил, что все необходимые документы он нижним чинам выдал:
«… что подлинные паспорты отставных рядовых Московского пехотного полка Петра Артемьева и Якова Осипова, выданы им на руки в Канцелярии вверенного мне батальона 2-го минувшего Октября, и они отправились на жительство: первый – Спасского уезда в деревню Громаковку, а последний – Раненбургского уезда в село Грязновку…» .
А 5-го декабря из Канцелярии Губернатора на имя Спасского Земского Исправника ушло предписание, по поручению Александровского Комитета, вновь освидетельствовать Петра Артемьева «и удостовериться, какое имеют теперь влияние на здоровье сего инвалида, полученные им в сражении раны» .
Однако 4-го января 1857 года Раненбургский Земский Исправник заявил, что Осипов никакого паспорта на руки не получал, а имеет лишь временный документ:
«… имею честь представить Вашему Превосходительству медицинское свидетельство за № 119 о положении здоровья отставного рядового Московского пехотного полка Якова Осипова и донести, что Осипов поведения хорошего. Паспорта об отставке своей он ещё не имеет, а таковой, должен находиться у г. Командующего Рязанским Гарнизонным батальоном, от которого он, Осипов, имеет только кратковременный билет от 10-го августа 1856 года за № 532…» .
В Свидетельстве от 18-го декабря 1856 года, подписанном Раненбургским Уездным Врачом, говорилось:
«… я, нижеподписавшийся, свидетельствую состояние здоровья отставного рядового Московского пехотного полка Якова Осипова, при освидетельствовании найдено: от роду имеет Осипов около 30 лет, телосложение от природы крепкое, сентября 8 дня 1854 года в сражении с неприятелем при реке Альме ранен был осколком бомбы, который раздробил ступню левой ноги и часть берца, почему и произошло отнятие левой ноги ниже колена. Рана в последнее время не излечена, означенный рядовой ходит на деревяшках при помощи костыля, но при увеличенном полнокровии вследствие потери части ноги он болен в настоящее время удушьем. Вместе с тем по временам он чувствует сильные боли в пораненной ноги…» .
12-го февраля Командир Рязанского Внутреннего Гарнизонного батальона известил Губернатора о высылке в Канцелярию паспорта Осипова:
«… паспорт об отставке неспособного IV разряда рядового Московского пехотного полка Якова Осипова за № 901, при сём препровождая, имею честь покорнейше просить, о получении оного почтить меня уведомлением…» .
А на следующий день дополнил свой рапорт:
«… имею честь покорнейше просить Ваше Превосходительство, при выдаче неспособному IV разряда отставному рядовому Якову Осипову, паспорта об отставке, приказать отобрать от него временный билет за № 8267, данный ему для свободного проживания, Раненбургского уезда, в селе Грязновке…» .
16-го февраля из Канцелярии Губернатора на имя Раненбургского Земского Исправника ушло предписание, по поручению Александровского Комитета, вновь освидетельствовать Якова Осипова «и удостовериться, какое имеют теперь влияние на здоровье сего инвалида, полученные им в сражении раны» .
17-го июня 1858 года Александровский Комитет, возвращая «подлинный пашпорт рядового Осипова, для выдачи по принадлежности», объявил:
«… что Комитет, по рассмотрении документов о службе и ранам сего инвалида, принял его в свои пенсионеры, с назначением в пенсион по 22 руб. 86 коп. сер. в год, и производством оного с 1 Сентября 1857 года…» .
Итак. В данном случае, для того, чтобы получить годовой пенсион Александровского Комитета в 22 руб. 86 коп., отставному рядовому Московского пехотного полка Якову Осипову, раненому 8-го сентября 1854 года в сражении на Альме осколком бомбы, в результате которого он стал инвалидом без ноги, потребовалось 2 года.
Необходимые бюрократические формальности (в частности, ожидание паспорта об отставке) удлинили срок ожидания и увеличили деловую переписку по этому вопросу. Для исследователей семейной истории важно, что в данном процессе были задействованы четыре инстанции, переписка между которыми шла весьма интенсивно в течение этих 2-х лет:
1., Александровский комитет о раненых;
2., Гражданский Губернатор;
3., Земский Исправник;
4., Командир Гарнизонного батальона.