К сожалению, расцвет грандиозной исполнительской карьеры Рахманинова пришёлся на годы эмиграции. Советская публика смогла услышать игру великого исполнителя только в грамзаписях, и то, спустя довольно большое время после его смерти.
Американская карьера
Между тем в США он дал более тысячи концертов, каждый из которых так или иначе освещался в прессе. Рахманинов входил в топ главных фигур американской культуры наряду с Чарли Чаплином или Уолтом Диснеем, играл в Белом доме и привлекал к себе большое внимание журналистов. И хотя он старался избегать светских мероприятий, не слишком часто давал интервью и оберегал свою личную жизнь от любопытства прессы, всё же по американским СМИ можно составить представление о том, каков был масштаб его карьеры и как воспринимала его американская публика.
После отъезда из России в конце 1917 года Рахманинов жил как бы "на два дома". Европа была для него, главным образом, местом отдыха, а Америка - страной, где он зарабатывал деньги и строил карьеру - здесь был бурно развивающийся музыкальный рынок.
За 25 лет жизни в эмиграции Рахманинов достиг вершины фортепианного Олимпа. В 1939 году музыкальный мир США отметил 30-летие со дня дебюта Рахманинова в Америке восьмидневным музыкальным фестивалем. При его появлении на сцене вся трёхтысячная аудитория Карнеги-холла от партера до галёрки поднялась на ноги и приветствовал своего кумира бурными овациями.
Нет смысла специально останавливаться на оценках его игры в прессе. Слова "гениальный", "знаменитый", "великий" и "феноменальный", "колоссальный" и "титанический" можно увидеть почти во всех заголовках газетных рецензий практически с самых первых его гастрольных туров. Для американской публики гениальность Рахманинова-пианиста была абсолютно безусловной категорией.
Другой вопрос, каким она видела Рахманинова-человека.
"Мона Лиза фортепианного мира"
Больше всего американцев - привыкших к культу лучезарной улыбки - шокировал суровый и аскетичный облик Рахманинова и отсутствие всякой "артистичности", как её понимала публика. Он не был похож на других звёзд концертной эстрады того времени.
Об этом, не сговариваясь, писали почти все рецензенты:
- «Успех двух других великих пианистов - Падеревского и Гофмана - во многом зависит от их причесок и манеры поведения, привлекающих внимание и аплодисменты публики. Но у Рахманинова нет манер. Он выглядит как бизнесмен и больше похож на финансиста, чем на артиста».
- "Он играл, сгорбившись - яркий пример того, как не надо сидеть за фортепиано, об этом вам скажет любой учитель музыки, и играл как бог. Его лицо выражало смесь угрюмости и иронии, что заставляло гадать, кто же он - сфинкс, сатир или одинокая душа. Похоже, он мужской вариант Моны Лизы фортепианного мира".
- "Очень худой, долговязый человек с лицом, как будто вырубленным топором, и короткой стрижкой вышел на сцену вчера вечером. Он сел за концертный Стейнвей и вступил с ним в глубоко интимный диалог. В результате эти два часа музыки оставили неизгладимое впечатление на каждого, кто был в зале".
- "Как все гении, он разрушает представления о том, как должен выглядеть и вести себя гений. Рахманинов необычайно высокого роста, худощавый, тщательно выбритый с коротко подстриженными волосами. Он выглядит как любой успешный бизнесмен с улиц Толидо. Но когда он сидит за своим инструментом и играет, нагнувшись над клавиатурой и широко расставив локти, о! тогда он в своей стихии, и те, кто его слушает, уже думают не о нём, а о музыке".
Поклоны и бисы
Многократно склоняемая в американской прессе "мрачность" Рахманинова имела свое продолжение в его манере общения с публикой.
Он почти никогда не улыбался в ответ на овации в свой адрес и не делал обычных в таких случаях артистических жестов благодарности, кроме сдержанного поклона. Рахманинов так и не внял совету своего друга юности Фёдора Шаляпина, прирождённому шоумену, который когда-то учил его, что «надо улыбаться и встречать публику радушно". Он относился к этому с иронической усмешкой.
Восторженная американская публика не получала от сурового Рахманинова не только улыбки признательности за радушный приём, но иногда лишалась также своего законного, утверждённого вековой традицией концертного бонуса - пьесы на бис. Со стороны это выглядело как высокомерие и неуважение к аудитории.
В марте 1923 года городская газета Сент-Луиса опубликовала статью под названием "Публика зашикала Рахманинова за отказ выйти на бис". Эта новость имела большой резонанс, и Рахманинову пришлось объясняться в одном из интервью.
В своё оправдание он сказал, что поскольку в тот вечер он играл с оркестром, выходить на бис одному солисту было бы неучтиво по отношению к оркестрантам и дирижёру.
В других случаях его отказ выйти на бис был формой протеста против диктата публики, которая везде и всюду требовала от него исполнения сверхпопулярной Прелюдии до-диез минор, ставшей уже личным проклятием её автора. Поэтому Рахманинову приходилось выбирать между плохим и очень плохим: обидеть публику отказом или всё же скрепя сердце и сдерживая отвращение к собственной музыке, сыграть свою Прелюдию в очередной, какой-нибудь четырёхтысячный раз.
✔ Кстати, эта прелюдия однажды пополнила государственную казну США на сумму $1200000. Эта история здесь 👇
"Этот русский"
По заголовкам в американской прессе можно судить о том, что "русскость" Рахманинова была едва ли не главным атрибутом его художественного облика, символом его исключительности:
«Великий русский пианист приводит в восторг огромную аудиторию» ("Atlanta Constitution", 12 января 1922 г.)
«Играет Рахманинов: знаменитый русский пианист восхищает своим колоссальным искусством», ("Los Angeles Times", 7 февраля 1925 г.)
«Великая магия Рахманинова: дух великой русской личности торжествует» ("Saint Paul Pioneer Press", 9 января 1932).
«Рахманинов - лучший: русский пианист радует своей игрой большую аудиторию на своём первом концерте» ("Cleveland Press", 31 Oктября, 1934).
"Триумф Рахманинова: сольный концерт русского пианиста - один из самых ярких за последние годы» ("The New York World-Telegram", 5 ноября, 1934).
Образно говоря, Рахманинов, уехав из России, привёз её с собой в Америку. И несмотря на то, что он часто делал комплименты США в своих интервью, хвалил публику, с удовольствием слушал джаз, а также всегда восхищался американскими оркестрами и американскими автомобилями, Рахманинов тщательно оберегал свою духовную автономность: "Я - русский".
Многим американцам (особенно в начале его зарубежной карьеры) он казался инородным явлением, чужаком, посланцем загадочной и суровой страны на другой стороне земного шара, овеянной мрачными мифами и пугающими новостями. Другой, непонятный, не такой, как мы, "славянский варвар" - такой мотив встречался в некоторых рецензиях.
В 1922 году критик из Северной Каролины выразил это таким образом:
"Он - воплощение флегматичной мрачности, мистического фатализма своего народа. Он затмил всё трагическое, что явила миру эта страна в своей литературе и музыке.
Он не романтик. Этот русский с аскетичной стрижкой может быть только угрюмым и мрачным. Он не умеет смеяться, а ведь фортепиано создано для счастья. Без сомнения - он гений. Но я очень сомневаюсь, что люди, открытые для радости, будут восхищаться этим апостолом скорби. Они могут рукоплескать техническому совершенству его игры или быть ошеломлены неумолимой силой его звука, но не более того... Рахманинов и Россия - нечто за пределами понимания".
Образ изгнанника и американское гражданство
В незаурядной аскетичной внешности Рахманинова (почему-то особенно часто упоминалась его короткая стрижка), в его худобе, угрюмом выражении лица и манере поведения на сцене американская публика видела трагический образ изгнанника, лишенного родины. Тем более, что Рахманинов и сам не раз публично высказывался в таком духе.
"Он выходил нескладной походкой с намёком на хромоту, с видом человека много страдавшего и повидавшего в прошлом нечто ужасное, воспоминания о котором до сих пор не отпускают его".
✔ Кстати, на эту тему в саркастическом ключе высказались советские писатели Ильф и Петров в своей книге "Одноэтажная Америка" после того, как посетили концерт Рахманинова в Нью-Йорке 👇
Неудивительно, что американская публика очень хотела усыновить этого печального и неприкаянного гения.
Вопрос о том, когда же Рахманинов примет гражданство США, не раз обсуждался в прессе ещё с 20-х годов. Но сам Рахманинов ощущал своё положение вне России временным и жил надеждой, что всё ещё, может быть, поправимо.
В октябре 1938 года журнал "Time" опубликовал его интервью, где на вопрос "когда же он сделает то, чего от него ждёт американская публика, то есть, станет гражданином США", он ответил так:
«Моя привязанность к старой России всё ещё слишком сильна. Возможно, американцы не могут понять того, что я чувствую, но - прошу меня простить - я всё же считаю правильным оставить всё так, как есть».
Однако довольно скоро - всего через несколько месяцев после этого интервью - ему пришлось смириться с тем, что родина для него потеряна окончательно, и принять решение, которое он так долго откладывал. Новость о том, что он подал Декларацию о намерении получить гражданство, в конце концов просочилась в прессу.
1 декабря 1939 года газета "New York Times" обрадовала поклонников русского пианиста: "Рахманинов выбирает США: он собирается стать американским гражданином".
Рахманинов вынужден был комментировать эту новость разным американским изданиям. Все корреспонденты интересовались, повлияла ли на это решение ситуация в России (как раз в конце ноября 1939 года Красная Армия перешла границу Финляндии). Рахманинов отказался комментировать эти события, но сказал: "Теперь я потерял всякую надежду".
Наконец, спустя три года, 2 февраля 1943 года газета «New York Times» опубликовала статью под заголовком: «Рахманинов - гражданин Америки".
"Вчера Сергей Рахманинов, 69-летний композитор и концертирующий пианист, а также г-жа Рахманинова и еще 218 человек приняли участие в церемонии натурализации".
Американцем Рахманинов пробыл недолго. Меньше чем через два месяца - 28 марта 1943 года он скончался от неизлечимой болезни в своём доме в Беверли-Хиллз.
Рахманинов как Дед Мороз
Привычный для американской публики образ вечно хмурого гения-миллионера в чёрном пальто и дорогом старомодном костюме с жёстким воротничком, хоть и внушал пиетет (персонал фирмы Стейнвей называл его "генералом"), но создавал вокруг него некую зону изоляции. Сам он не допускал прессу в свою личную жизнь и считал, что "публика должна судить о художнике по тому, что он делает».
Но публике было очень интересно знать и другую - человеческую сторону гения. Только в тридцатые годы подлинный Рахманинов - человек с тонким чувством юмора, по-детски смешливый, нежный и щедрый к близким людям и очень тёплый и сердечный с друзьями - стал постепенно открываться американцам благодаря публикациям в прессе.
Сообщения о том, что Рахманинов, оказывается, может шутить и смеяться, подавалось как новость в духе "невероятно, но факт". Американская аудитория с интересом читала интервью с Софьей Сатиной - двоюродной сестрой Рахманинова, с рассказом о том, как весело Рахманинов проводит время в компании Фёдора Шаляпина, и требовала новых подробностей о своём кумире.
В последние годы жизни Рахманинов и сам приоткрыл глухой занавес, защищавший его частную жизнь от любопытства американской публики. Интересно, что это произошло с того момента, когда он стал дедушкой. О своих любимых внуках - Софиньке и Саше - об их успехах и о том, как их надо воспитывать, он был готов рассказывать всем и даже корреспонденту "Washington Post".
Когда в предрождественские дни газета "New York Sun" стала опрашивать звёзд оперной и концертной сцены США о том, как они проводят зимние праздники, Рахманинов с удовольствием рассказал, что в их семье он выполняет роль самого доброго в мире Деда Мороза, поскольку дарит подарки внукам дважды - сначала на американское Рождество, а через две недели - на русское.
Эти публикации открыли для американской публики Рахманинова-человека. Стало понятным, откуда в его музыке столько душевной теплоты и сердечности. Только теперь его личность и его музыка слились для многих в единый образ.
О том, какие замечательные слова о Рахманинове сказал его американский друг Теодор Стейнвей через несколько часов после смерти великого музыканта по американскому радио, читайте здесь 👇
Всё о Рахманинове в этой подборке 👇
Мой 👉телеграм-канал и книга о шедеврах популярной классики 👉50 музыкальных шедевров. Популярная история музыки.