Охранник закрыл за Михримах дверцу, и экипаж тронулся с места. Султанша удобно устроилась на сиденье и вдруг с досадой поморщилась. Она забыла написать Рустему записку с информацией, куда едет и когда вернётся.
“Ну как же я так, будет волноваться Рустем. Сама ведь и приучила его к такому порядку. Хорошо, если он во дворце, надо будет сразу зайти к нему. А если нет? Ну что ж, вечером повинюсь перед ним, он простит. Он любит, когда я прошу у него прощения, а я люблю наблюдать за ним в этот момент, - думала Михримах, и на её губах появилась ласковая улыбка.
Она вспомнила, как её грозный непреклонный супруг становился в этот момент таким беззащитным, так потешно моргал глазами и был так похож на малышку Хюмашах, вернее, она на него, хотя дочь, по правде говоря была копией отца, за каждую её слезинку он был готов снести голову кому угодно, даже Михримах иногда делал внушения.
Увлечённая приятными семейными думами, под мерное покачивание кареты и монотонный цокот копыт, Михримах не заметила, как глаза её закрылись, и сознание уютно окутала дрёма.
В один момент карета резко подпрыгнула, заставив Михримах подскочить на сиденье и открыть глаза. “Видно, на камень наехал, ротозей, куда ему до Альтюга-аги” – подумала возмущённая Михримах и подняла руку, собираясь постучать в стенку вознице, чтобы внимательнее следил за дорогой. Но её рука повисла в воздухе, остановленная пронзившей сознание мыслью. Султанша поняла, что уснула и проспала, по-видимому, долго. Следующее открытие повергло её в панику. До дворца Топкапы было не так уж далеко, и карета давно должна была привезти Михримах туда.
Дрожащей рукой девушка отдёрнула занавеску и отшатнулась от окошка: по краю дороги стояла стена непроглядного кустарника, перемежающегося с высокими деревьями.
Михримах стала неистово колотить в стенку со стороны кучерского места. Экипаж, не останавливаясь, помчался ещё быстрее. Султаншу кидало из стороны в сторону. Она крепко уцепилась за сиденье и попыталась успокоиться, как её учил Рустем.
Из любой ситуации есть выход, только искать его нужно с ясной бесстрастной головой. С трудом ей удалось унять сильную дрожь в теле и начать сосредоточенно думать. “Меня похитили, это понятно. Значит, потребуют выкуп. Рустем и отец, конечно же, не поскупятся, и я скоро вернусь домой. Ох, не сносить головы этим глупцам! Нашли, кого похитить, - усмехнулась Михримах и глубоко вздохнула с облегчением. – Пусть увозят, далеко не увезут.”
Проехав по расчётам Михримах часа два, карета остановилась. Султанша напряглась и замерла в ожидании, но страха решила не выказывать.
Дверца распахнулась, и новый извозчик Рустема-паши произнёс:
- Выходите, госпожа, дальше Вы поедете в другой карете.
- Почему мы меняем экипаж? – демонстрируя железную выдержку, позволявшую казаться внешне спокойной, спросила Михримах, ступая на землю. Она заметила, что остановились они на развилке дорог.
Кучер, ожидавший бури и истерики со стороны госпожи, обескуражено ответил:
- В Вашей рессора лопнула, а дальше дорога будет хуже.
- Долго ли нам ещё ехать и далеко ли мы от Стамбула? – не показывая волнения, властно спросила Михримах.
- Стамбул остался далеко позади, а до границы поболее десятка миль будет, а там ещё пешком придётся идти, - послушно ответил кучер.
- Как пешком? Мне не говорили, что я должна буду идти пешком, - притворилась Михримах, как будто была в курсе событий, - разве до …ну до этого места, куда мы едем, вылетело из головы, как там его…- специально замешкалась она, - нет хорошей прямой дороги?
- Ширван, госпожа, - подсказал ей мужчина, - дорога-то до Ширвана есть, да разве ж можно нам по ней ехать? Нам таиться надо.
- Так значит, Алкас Мирза будет ждать нас в Ширване? - не слыша свой голос из-за резко возникшего звона в ушах произнесла Михримах.
- Точно так, госпожа, - подтвердил кучер.
В глазах Михримах потемнело, она была готова лишиться чувств. Уже догадываясь, кто её похититель, она ещё надеялась, что это не персидский принц и наугад произнесла его имя, но надежда рухнула со словами возницы.
Рустем рассказывал, что старший брат Мирзы шах Тахмасп ликвидировал государство Ширваншахов, сделал Ширван эялетом и назначил туда наместником брата Алкаса.
Кучер внимательно смотрел на неё.
- Вам плохо, госпожа? - спросил он.
- Конечно, плохо, я устала, а ещё придётся идти пешком, я едва на ногах держусь, - слабым голосом ответила она.
- Позвольте помочь Вам дойти до другого экипажа, - предложил ей кучер, протягивая руку.
Чтобы не упасть, Михримах уцепилась за его локоть, и тут её осенила мысль: надо оставить какой-то знак для тех, кто будет искать госпожу. Взгляд её упал на браслет, подарок незабвенной Хатидже-султан, который Михримах второпях машинально надела на руку, собираясь в Топкапы. Он был ей слегка великоват, и снять его не составило бы труда, только надо отвлечь слугу.
- Подожди, ага, я забыла в карете свой палантин, принеси мне его, - велела она, и возница послушно вернулся к экипажу.
Михримах тем временем сделала ладошку лодочкой, и браслет легко соскользнул с одной руки в другую.
- Госпожа, здесь его нет, - крикнул слуга.
- Как нет? Смотри хорошенько. Неужели я его не взяла? Он такой тёплый, - заговаривала зубы кучеру Михримах, а сама с силой забросила браслет на обочину подальше от кареты.
- Госпожа, не волнуйтесь, мы найдём Вам тёплые вещи, если понадобится, - сказал возвратившийся возница, подошёл и подал ей руку.
- Мне лучше, - сказала она, отказавшись от помощи.
Мужчина пошёл вперёд, оглядываясь на неё и приглашая следовать за собой. Впереди был тупик из густой непроходимой лесной стены. Михримах остановилась и с удивлением наблюдала, каким образом возница преодолеет этот живой забор.
Мужчина перешагнул небольшую канавку, посчитал деревья, остановил взгляд на одном из них и быстро пошёл к нему, махнув рукой Михримах. Обогнув толстое дерево, она увидела за ним ровную довольно проходимую тропу.
Метров через двадцать на поляне появилась карета, а вокруг неё стояли трое мужчин в тёмных одеждах.
Кучер, который вёз Михримах, подошёл к ним и приказал уничтожить сломанный экипаж и догонять его с пленницей.
Возница взобрался на облучок, Михримах села в салон кареты, и они продолжили путь.
Мрачный густой лес неохотно расступался, давая место ухабистой дороге. Михримах никогда не видела такого леса и не ездила по более тряской дороге. Карета колыхалась из стороны в сторону. Казалось, что вместе с качающейся каретой, перекатывался мозг в голове, не давая сосредоточиться.
Через несколько часов трудной извилистой дороги они остановились на маленькой опушке. Соскочив с облучка, кучер оглянулся и шагнул к едва заметной тропинке, позвав за собой Михримах.
На небо уже поднялась луна, и её света хватало, чтобы различить тропинку. На краю её виднелась постройка. Присмотревшись, девушка увидела небольшой бревенчатый дом с низкой мансардой.
Почти впотьмах они добрались до него и вошли внутрь. Кучер зажёг свечи, и Михримах огляделась. На первом этаже была небольшая скромная, но уютно обставленная комната, перегородкой от неё отделялась крохотная кухня. На второй мансардный этаж вела узкая лестница.
- Госпожа, проходите наверх. Пока Вы будете находиться там. В ближайшие день-два за Вами приедут. Я буду рядом, если у Вас возникнут вопросы, - объяснил ей кучер.
Михримах, тяжело ступая, поднялась по лестнице в комнату и осмотрелась. В помещении стояла тахта, маленький круглый столик, на полу лежали две мягких подушки. В стене напротив двери виднелось довольно широкое для такой крошечной комнаты окно.
Подойдя к тахте, Михримах без сил упала на неё и забылась тяжёлым сном.
…Рустем объехал по делам почти всю столицу, побывал на верфях, в корпусе янычар, проверил ход строительства нового ткацкого цеха, а также присутствовал на закладке камня нового благотворительного комплекса. Вернулся домой поздно и очень удивился, не застав Михримах. Вызвав Эвду-хатун, он выслушал её сообщение о том, что госпожа уехала ещё утром в Топкапы по просьбе Хюррем-султан и ещё не возвратилась.
- Она уехала с Айше Хюмашах? – грозно спросил паша.
- Нет, господин, маленькая султанша дома, - затрепетала от страха служанка.
- Значит Хюмашах сейчас одна? Госпожа оставила так надолго дочь одну? – возмутился паша и сорвался с места в комнату дочери.
Осторожно открыв дверь, он кивком велел няне выйти.
- Как чувствует себя султанша? Что она ела? Сколько раз? Плакала ли? – засыпал он её вопросами.
Няня, красная с головы до пят, ответила на все вопросы и тихо сказала:
- Госпожа только что покушала и уснула.
- Хорошо, - бросил Рустем и подошёл к колыбели дочери.
Девочка спала безмятежным сном, мирно раскинув ручки и радостно улыбаясь во сне.
Рустем с умилением посмотрел на дочь, тихонько поцеловал её в щёчку и прошептал:
- Спокойной тебе ночи, моё милое дитя! Пусть Аллах пошлёт тебе дивные сны!
Вернувшись в кабинет, он сел за стол, чтобы поработать ещё, но не мог сосредоточиться. Злость вскипала в нём при мыслях о Михримах. “Как она могла поступить так легкомысленно? Уехала к матери, осталась там ночевать и не предупредила меня, а главное, оставила маленькую дочь одну”, - распалялся Рустем.
Спал он плохо, а едва забрезжил рассвет, подхватился и помчался в Топкапы.
Не смотря на раннее время, он сказал Сюмбюлю-аге, что желает встретиться с Хюррем-султан, и тот торопливо направился с донесением к госпоже.
Хюррем-султан вставала рано, поэтому была уже на ногах и вышла навстречу Рустему.
- Хюррем-султан, приветствую Вас, - холодно сказал Рустем, удивив своим тоном госпожу.
- И твоё утро пусть будет добрым, паша, - ответила она ему.
- Моё утро совсем не доброе, госпожа, - парировал он.
Султанша в удивлении подняла брови.
- Слушаю, Рустем, говори, что случилось.
- Госпожа, не посчитайте мои слова дерзостью, однако, я надеюсь на Ваше понимание и поддержку. Видите ли, Михримах, конечно, ещё молода и могла не подумать или забыть предупредить меня, однако я всегда надеюсь на Ваш ум и рассудительность, - нервничая, начал говорить Рустем.
- Что ты хочешь этим сказать, паша, изъясняйся понятнее, - нетерпеливым тоном произнесла Хюррем, обнаружив в своём голосе нотки раздражения.
- Я хорошо понимаю её желание остаться на ночь в Топкапы рядом с матерью, однако меня следовало предупредить об этом. Я волновался, госпожа, Вы сами могли бы отправить гонца в мой дворец, - сказал Рустем и посмотрел на Хюррем с укором в глазах.
- Ты что такое говоришь, Рустем? Какая ночь, какой Топкапы? Михримах не ночевала дома? – наконец, до неё дошли слова Рустема, и она испуганно округлила глаза.
- Госпожа-а-а – выдохнул Рустем, - Вы хотите сказать, что Михримах не оставалась у вас этой ночью? – дико прошептал он, и лоб его вмиг покрылся испариной.
С минуту они молча взирали друг на друга безумными глазами, ещё раз прокручивая в голове появившуюся информацию. Мгновение спустя до них дошло: Михримах исчезла.
- А Хюмашах…дома…что с ней…- дрожащими губами произнесла Хюррем-султан.
- Да, - коротко ответил Рустем, сорвался с места и помчался в свой дворец.
Хюррем дрожала всем телом, однако не стала останавливать Рустема, она знала, что он должен немедленно начать расследование и приступить к поискам.
По тревоге была поднята вся дворцовая охрана Рустема-паши. Всадники разъехались по столице, по крупицам собирая сведения о карете госпожи.
В своей комнате был найден опоенный сильным снотворным старый кучер Альтюг-ага, разбудить которого пока не удавалось.
Рустем-паша подробно допрашивал Эвду-хатун, кто принёс записку, как он выглядел, во сколько и в чём уехала госпожа, какие украшения на ней были. Он задавал некоторые вопросы по нескольку раз, надеясь услышать в ответах что-то важное.
Через некоторое время вернулись несколько охранников с печальным известием: на окраине города, за старыми развалинами они нашли тела двух убитых охранников, сопровождавших Михримах-султан.
Чуть позже другие стражники привезли двоих людей, мужчину и мальчика, которые на разных улицах видели, как кучер гнал дворцовую карету, направляя её на центральный тракт, ведущий из столицы. Они обратили внимание, что кучер сильно хлестал лошадей длинным кнутом, видно, торопился. По описанию внешности это был новый кучер Рустема-паши.
Великий визирь спешно собрал охранников, объявил приметы кучера, а также описал, в чём была одета госпожа, и отправил их по тому следу, который указали свидетели.
Сам Рустем-паша метался, словно зверь в клетке: он рвался на поиски, но пока не мог оставить дворец, понимая, что должен собрать все сведения.
А в это время во дворец Рустема-паши ехал Ахмет. Он прибыл на днях из Манисы, решил своё личное важное дело и спешил поделиться потрясающей новостью с Михримах.