Прошло шесть лет.
На днях Ева получила диплом экономиста. Ее счастью не было предела. Глядя на свой красный диплом, она вспоминала сколько усилий ей пришлось приложить, чтобы он был такого цвета. Но она ни о чем не жалела, все ее труды окупятся, она просто это знала и теперь в этом у нее не было сомнений. Она планировала открыть свой бизнес в сфере питания и свои силы решила опробовать уже сейчас. Учитывая, что степень ее свободы несколько разрослась, у нее появилась такая возможность. Шейх не препятствовал ее выходам из дома, она могла выезжать и несколько раз на дню, главное, чтобы она всегда была с охраной и в назначенный час была дома. Поэтому если охрана ей сообщала, что шейх едет, она бросала все дела и ехала домой на очередное чаепитие. Они мило проводили пару часов, беседуя и обсуждая разные вопросы, чаще всего учебу Евы и ее планы, и шейх уезжал, а она возвращалась к своим делам.
На последнем году учебы они с шейхом Джадиром договорились, что если она получит красный диплом, он даст ей денег на бизнес. Правда было еще одно условие, если ее план ему понравится. Поэтому в последнее время Ева была занята вопросом бизнес-планирования, и с этой целью частенько выезжала в город, смотрела подходящие помещения, приценивалась. В итоге в один из визитов шейха она выложила на стол распечатку своего бизнес-плана.
- А ты, я вижу, не забыла наш уговор, - заметил тот.
- Нет, Вы обещали мне, что дадите денег на бизнес, если я получи красный диплом.
- Я помню. И я не отказываюсь от своих слов. Ты получишь их, но ты помнишь еще одно условие – твой план должен мне понравиться?
- Да, я помню. Надеюсь, он Вам понравиться.
- И что ты хочешь делать?
- Я хочу открыть кофейню, но непростую кофейню, а кофейню для женщин. Я поняла, что в городе не так много мест, где бы женщины могли побыть наедине, не стесняться себя и других, поболтать о своих женских вещах, не оглядываясь по сторонам, поделиться опытом, впечатлениями, получить совет или просто высказаться о беспокоящих проблемах.
- Не понял, это что, будет что-то вроде открытого микрофона или кабинете психологической помощи?
- Нет, но похоже. Это будет что-то вроде женских встреч. Но они будут проходить в фиксированное время, мы будем приглашать интересных женщин, которые могут поделиться секретом своего успеха или просто секретами своей кухни. Это могут быть какие-то круглые столы, мастер-классы, тренинги. А в остальное время женщины смогут там назначать бизнес-встречи, проводить какие-то переговоры, или просто встречаться с подругами за чашкой кофе или чая, не боясь быть осужденными.
- Странная идея. Будто они не могут это делать в обычных кафе.
- Могут, но им приходится вести себя сдержанно, ни в коем случае не привлекать к себе внимания. Некоторые до сих пор ходят в парандже. Вы меня не заставляете ее надевать, я ношу шейлу, и мне легко и просто попить кофе. А как это сделать в парандже? А в этом кафе, так как вокруг одни женщины, они смогу снять паранджу и спокойно попить кофе, просто расслабиться.
- Все равно странное кафе. Сомневаюсь, что оно будет пользоваться популярностью.
- Я уверена, что будет.
- Ладно я подумаю и посмотрю твои расчеты. Ответ сообщу завтра.
- Спасибо, - сдержанно сказала она, хотя в душе была рада, что он просто ее выслушал.
И шейх одобрил ее проект, и дал ей денег, с одним условием, что она наймет профессиональных управленцев и сама в кафе пропадать не будет. Это был второй день в жизни Евы, когда она была безмерно счастлива. Осуществлялись ее самые заветные мечты. И теперь с новым рвением и усердием она трудилась над запуском своего проекта.
В день открытия, она сильно волновалось, но ее подруга Ляйла всячески поддерживала ее и во всем помогала. Ева выпросила у шейха разрешения забрать ее на работу в кафе. И тот разрешил. Ева назначила Ляйлу менеджером по закупкам, она должна была закупать продукты и следить чтобы они были свежими и всегда в наличии. Ляйла была счастлива, для нее это было невероятным карьерным ростом - из прислуги в менеджеры нового кафе. Так что в этот день и Ляйлу лихорадило, но она всячески старалась это скрыть.
Шейха Джадира на открытие не позвали, кафе женское и приглашены были только женщины и даже охрана Евы в этот день дежурила у кафе в машине, ей не разрешили стоять даже у дверей, чтобы случайно не спугнуть женщин и не ввести никого в заблуждение. Но и на это все шейх согласился, потому что доверял Еве, у него не было повода сомневаться в ней и ее намерениях.
Глядя на вывеску «Вход только для женщин», Ева удивлялась тому, как у нее это все получилось. Ей почему-то не верилось, что все это происходит с ней. Не в первый раз она чувствовала себя не в своей тарелке, только на этот раз в лучшем смысле этого слова. Она внутренне будто бы еще не доросла до хозяйки кафе. Но все это было правдой, а не сном и ей стоило собой гордиться. А все же что-то мешало ей безгранично отдаться этой радости и счастью, будто бы какой-то внутренний тормоз мешал отпустить ситуацию и начать наслаждаться моментом.
С одной стороны, это могло быть продиктовано сложившейся привычкой, жить ожиданием, что вот-вот должно произойти что-то плохое, потому что все время хорошо быть не может. Да и опыт подсказывал, что только ты расслабишься, как новый удар выбивает тебя из привычной колеи и заставляет снова приспосабливаться, искать новые решения.
А с другой стороны, ее не покидало чувство, что это все равно не то, что ей нужно. Будто бы она осуществляет чужую мечту. Будто бы она здесь лишнее звено, пятое колесо в телеге. И почему она так чувствовала себя, она точно объяснить не могла. Она просто чувствовала это и все.
Кафе заработало и от посетителей не было отбоя. Оно быстро вышло на самоокупаемость и стало прибыльным, так что у Евы появился собственный доход. Она гордилась собой, но уже не радовалась настолько, как в первые дни. С каждым днем, у нее появлялось все больше сомнений, по поводу того действительно ли это то, что она хотела и чем она хочет и дальше заниматься. Но, с другой стороны, выбора у нее сейчас, опять-таки, особо, не было. Как и не было свободы. Она по-прежнему была подчинена шейху, его воле, его времени, его желаниям.
Открыв кафе, она перестала выезжать из дома и даже торговые центры и салоны красоты не привлекали больше ее внимание. Кафе управлял нанятый директор, который еженедельно отчитывался перед Евой о проделанной работе в письменном виде. А какие-то переговоры и рабочие вопросы решались посредством звонков и онлайн-совещаний. Так что и надобности выходить из дома не было, только прибыль получай. Ее время стало снова наполнено ожиданием очередного визита шейха и предвкушением интересного разговора.
Но тут пару дней подряд шейх не приезжал. И Ева заволновалась, она пыталась что-то выяснить у охраны, но та ничего не сказала. А на следующий день шейх Джадир приехал сам. Он выглядел неважно: бледное лицо, понурый вид, осунувшаяся фигура. Он будто бы постарел лет на десять за эти два дня. Ева, как только увидела его, поняла - дело плохо, видимо его болезнь начала прогрессировать.
Со времени первого разговора о заболевании шейха, они ни разу не возвращались к этому вопросу. И в какой-то момент Еве стало казаться, что шейх так просто пошутил, чтобы она к нему смягчилась, может даже сжалилась. Но сейчас понимала, все это не было шуткой.
- Как Вы? – тут же поинтересовалась она.
- Нам надо поговорить, Ева.
Они снова уединились в тени раскидистой акации, только на этот раз шейх предпочел разместиться на кушетке. Охрана тщательно взбила для него подушки и усадила полулежа. Когда Ева смотрела, как шейх с трудом устраивался на кушетке, ее сердце сжалось. Ему было тяжело передвигаться, и даже в состоянии покоя, он напрягал мышцы лица, он терпел боль.
- Я переживаю, мне не правится, как Вы выглядите, - снова первой заговорила Ева.
- Да, Ева, мне тоже не нравится, как я выгляжу. Но я тебе уже говорил, я болен и болезнь начала давать о себе знать. Я не могу больше ее сдерживать, препараты не помогают. Меня положили в больницу под наблюдение. Хотят, чтобы последние дни своей жизни я провел в реанимации. Нет. Этого не будет. Но ты же понимаешь, что я не могу их провести с тобой, хотя очень этого хочу. Я остался бы здесь…
По щекам Евы потекли слезы. Она поняла, он приехал проститься.
- Мне осталось жить пару дней, - он говорил тихо, часто делал остановки чтобы собраться с силами для новых слов. – Я приехал проститься…
Ева не смогла сдержать рыданий в, всхлипнув, бросилась к нему и, упав на колени перед кушеткой, припала к его рукам.
- Нет-нет, - повторяла она. – Вы должны жить.
- Ева, мы оба знаем, что это невозможно. И рано или поздно это случилось бы. Врачи давали мне пять лет. Я прожил шесть. Это благодаря тебе. Видя тебя, твой энтузиазм, твою чистоты и искренность, я радовался и был счастлив по-настоящему. Я был нужен тебе, но и ты была нужна мне. Ты моя отдушинка. Ты мой славный лучик солнца. Умирая, я буду думать о тебе и вспоминать твои глаза и твою улыбку. Улыбнись мне пожалуйста в последний раз.
Ева подняла на него заплаканные глаза и несколько секунд хлопала ресницами пытаясь привести эмоции в норму и собраться, но этого никак не получалось.
- Простите, я не могу, - сказала она и зарыдала.
- Я очень хочу увидеть твою улыбку. Прошу.
Ева снова подняла голову и, собрав все силы и всю волю в кулак, натянула улыбку, а слезы все так и текли по ее щекам.
- Девочка моя, как же я тебя люблю, если бы ты знала.
Он никогда не говорил этих слов и никогда не был таким трогательным и сентиментальным, Еве казалось, что он тоже заплачет. Но заблестевшие глаза вдруг наполнились решимостью. И откуда в нем столько воли, столько силы и характера? Только за это самообладание Ева готова была приклонить перед ним колени. Он был для нее чем-то большем нежели просто другом: учителем, наставником, гуру, духовным лидером, идолом. Она раболепно заглянула ему в глаза и снова улыбнулась.
- Ну вот, теперь я поверил, - сказал он и тоже улыбнулся.
В это день они почти не говорили. Они просто сидели возле друг друга и наслаждались тишиной. Мир вокруг будто бы остановился и никого больше не существовало только две эти такие разные, но такие близкие души.
Через пару дней Еве сообщили, что шейх умер. В этот же день ей передали документы на счет, оформленный в банке, на кафе и билет в Россию, купленный на ее имя. Она должна была оставить дом, в котором прожила шесть лет. Наследники распорядятся им по-своему. Отныне она была свободна.
Шейх полностью сдержал свое слово. Но теперь она, как те богатыри, стояла на распутье и не знала куда пойти. Перед ней были открыты все двери, но она не знала какую открыть, она по-прежнему чувствовала себя несвободной. И как никогда ей стало горько. Она больше не увидит его никогда. И дальше ей нужно будет только самой принимать решения. Ей больше не у кого спросить совета. Она будто бы только сейчас стала взрослой, но еще не самостоятельной. И теперь ей снова было страшно. Почему-то даже больше, нежели семь лет назад, когда она уехала из родного дома и вынуждена была влачить нищенское существование.
Внутри нее боролись противоречивые чувства. С одной стороны, она вроде должна была радоваться, она наконец свободна и может делать, что хочет. Может даже остаться в Эмиратах и жить здесь. Тем более, что она уже неплохо владела языком. Но ей было горько от того какой ценой ей досталась свобода. Ее близкий друг умер. Больше не будет задушевных разговоров, томных ожиданий и восторженных комментариев ее успехов. Она снова расплакалась. Но у нее не было времени на раздумья и скорбь.
Единственным близким человеком в Эмиратах у нее оставалась Ляйла. Ева оформила на нее доверенность на управление своим бизнесом и, все-таки, решила вернуться на родину.
Надо отдать должное, шейх все предусмотрел, и, до момента посадки ее на самолет, ее охрана была рядом с ней. Ева понимала, что, если она останется, без покровительства и поддержки шейха, ей будет сложно. Может еще и поэтому она решила уехать, несмотря на то, что дома ее никто не ждал. Поэтому она конечной точкой своего маршрута выбрала столицу. «Начну все заново, - решила она, - только на этот раз с лучшим стартом». Солидная сумма денег, которая лежала у нее на счету, давала хорошие преимущества. К тому же оставался доход от бизнеса. Если ее новый бизнес прогорит, всегда останется доход от этого, уже устоявшегося и зарекомендовавшего себя предприятия.
И вот сидя в самолете, и глядя в окно иллюминатора, Ева понимала, что теперь ее жизнь только начиналась. Ее больше ничто не сдерживает, больше нет никаких оков и препятствий. Перед ней действительно открыты все двери, а дальше все зависит только от нее. Она наконец вздохнула с облегчением. Как бы ей хотелось сейчас расправить крылья и, как и этот самолет, воспарить на всем миром, но ей пока еще было страшно летать, однако она уже предчувствовала тот размах и мощь, тот адреналин и восторг, который она вот-вот испытает.
Она снова вспомнила про шейха. Она знала, что пронесет добрую память о нем через всю жизнь, но сейчас она более трезво смотрела на вещи. Все те возможности, которые перед ней открывались были благодаря ему. То, что она представляет из себя сейчас: уверенная в себе, состоятельная, образованная, целеустремленная – это результат его трудов. И она вечно будет ему благодарна за этот вклад в ее развитие и ее будущее.
Пользовалась ли она им и его расположением? Безусловно, да, но и он пользовался ею. Она шесть лет была его вещью. Так что здесь все взаимно. Единственное, что ее пугало – это одиночество. Больше никого не было рядом, кто был близок и дорог. Ляйла не могла бросить семью и уехать с ней, да и в кафе надо было оставить своего человека. И Еве снова стало немножечко жутко. Она снова одна.
Продолжение следует
Скачать всю книгу целиком можно на ЛитРес.
Юлия Рут