Я помню как все начиналось... Как я ушел в БОЛЬШИЕ ПАРУСА.
Начало здесь
В маленьком уездном городке под названием Алапаевск, что среди Уральских гор, еще с Демидовских железоделательных заводов основанного, в далеком 1954 году от Рождества Христова, родился мальчик и отец назвал его Леонид (что в переводе с греческого означает: льву подобный!) Ни в обозримом роду, ни в ближайшем уральском народонаселении моряков не обреталось, но мальчик Лёня еще с детства бредил парусами, зачитываясь книгами о морских пиратах, о кругосветных плаваниях… если еще короче… то окончив среднюю школу в родном городе в 1972 году, унесло Лёню аж во Владивосток и поступил он в числе первых восьми отличников на первый, он же ШТУРМАНСКИЙ факультет Тихоокеанского высшего военно-морского училища им. С.О.Макарова (ТОВВМУ), который успешно и закончил в 1977 году.
А служить после выпуска попросился на ракетный подводный крейсер стратегического назначения (РПК СН), на Камчатку, так как не мыслил службы без горячо любимого им инерциального навигационного комплекса «Тобол-Б» (ИНС). А после шести лет отличной службы и еще более отличных ракетных баллистических стрельб на К-417-II (приз ГК ВМФ 1980 года) забрали нашего, уже Леонида Евгеньевича, да уже в чине капитан-лейтенанта… в альма-матер… правильно – в ТОВВМУ – начальником лаборатории навигационных комплексов подводных лодок. И даже желания его не спросили: «партии виднее, где такие умные штурмана-офицеры должны служить!» Да он особо-то и не упирался, второй ребенок все-таки родился – долгожданный сын ИВАН! И произошло это эпохальное для моей семьи событие в 1983 году.
И потекли долгие 8 лет береговой службы… первое время, уходя в 18.00 с кафедры вместе с офицерами, оглядывался на КПП: «солнце еще светит, а мы домой?» Офицеры-преподаватели незлобно посмеивались: «ничего Лёня, привыкнешь». Привык потом, конечно, – к хорошему-то быстро привыкаешь!
За эти годы вывел лабораторию на первое место среди 23-х лабораторий Училища, закончил адъюнктуру, защитил кандидатскую диссертацию по любимому «ТОБОЛу», после чего преподавал навигацию! рэшникам! (курсантам радиотехнического факультета - вот еще один казус воинской службы), дежурил по любимому штурманскому факультету… Ну и додежурился, дослужился.
Какая служба без кобуры на боку, или как принято говорить, без портупеи?
— Как надену портупею, всё умнею и умнею, — поговаривал военный педагог перед дежурством по любимому штурманскому факультету.
В сентябре года так 90-го заявляется как-то утром замначфака Гена Кузьмин, которого я сменил на посту начлаба.
И по-отечески, но так строго вопрошает:
— Вы знаете, что у вас на факультете случилось?
— Что? Курсант первого курса бляху не надраил?
— Нет, так вы всё-таки знаете, что случилось?
— Что?
— Что, что? Так вы знаете, всё-таки, что у вас на первом, на штурманском факультете произошло?
— Что? У пятикурсника нашли в рундуке грязную спортсменку?
— Леонид Евгеньевич, какая к чертям собачьим спортсменка?
— Так что всё-таки случилось? — здесь на свою беду я, вспомнил миниатюру Карцева и Ильченко и с траурным лицом без тени иронии выдал. — Что? Всё-таки кран упал?
Замначфака Гена Кузьмин, не оценив шутку юмора, командным голосом проревел:
- «Вы в своём уме? У нас Петя пропал… Леонид Евгеньевич, я снимаю вас с дежурства. Доложите начальнику кафедры, пусть пришлёт вам замену».
Конечно же я всё знал, как положено дежурному. На вечерней поверке недосчитались курсанта Пети — понятно, дело молодое — самоволка называется. По наводкам стукачей и дознавателей искали почти всю ночь по всем мыслимым и немыслимым явкам. Домой не звонили: папаня-адмирал, прибил бы Петю, кабы узнал.
Через полчаса после утренней душеспасительной беседы с замначфака адмиральский отпрыск появился как ни в чём не бывало и доложил:
— Из самовольной отлучки прибыл, замечаний не имел!
Явился, не пыльный, но весьма помятый, на радость папе, дежурному и всему училищу.
Ничего удивительного, чем курсант занимается на самоподготовке? Он читает художественную литературу, возможно, Валентина Пикуля или Виктора Конецкого, может даже Константина Станюковича, что расширяет кругозор и центрирует стрессоустойчивость, готовит к преодолению трудностей, которые ждут его на флоте. На штурманском факультете ещё точат карандаши и мечтают прыгнуть через забор и оказаться в женском общежитии кооперативного техникума. Курсант Петя, так наточил свой карандаш, что стало невтерпёж, и после ужина свалил в самоход.
«Прихожу это я к начфаку и… рапорт ему на стол, мол, ладно за Петей надо глаз да ухо напрягать. Увольте, сил моих учёных больше нету выносить Генкину железобетонность, шлакоблочность и гудронность мысли! Прошу уволить меня в народное хозяйство»!
А перед этим, тоже эпохальным событием, произошла у меня встреча с капитаном белокрылого парусного трехмачтового учебного фрегата «Паллада» Арсентьевым Юрием Анатольевичем. В январе 1990 года «Паллада» ходила к берегам далекой загадочной Австралии и руководителем практики наших курсантов-военморов из ТОВВМУ ходил Валерий Заковоротный, мастер спорта международного класса по парусу. И они с капитаном в том рейсе и сдружились. Валерий мне и говорит: «Пошли Леня зайдем в гости к капитану!» И после взаимных приветствий, Валерий мастеру прямо в лоб, без обиняков: «Капитан, тебе ученые штурмана нужны?» Да конечно же нужны, только где их таких умных взять? Сидят по своим кафедрам, поди их достань?» Так вот, говорит Заковоротный, первый – бери! Юрий Анатольевич обрадовался и говорит:
Будущим летом планируется международная экспедиция, посвященная 250-летию открытия Аляски нашими русскими капитанами Витусом Берингом и Алексеем Чириковым. И вы в составе ее участников, спрашиваю с тоской в голосе. Да говорит. Так что готовьтесь, товарищ капитан 2 ранга, увольняйтесь потихоньку и… милости прошу на борт! Я и мечтать не смел, что КЭП предложит мне должность вахтенного офицера. А тут напыщенный «фазан» Гена Кузьмин со своим «я вас снимаю…». Воистину, «нет пророка в своем отечестве» и на все воля Божия!
Рапорт мой изначально не был принят. Уговорил начальник кафедры: ну что ж вы, Леонид Евгеньевич, в начале учебного года, на вас и учебная нагрузка расписана и расписание занятий уже составлено… с козырей пошел. Ну, Леонид Евгеньевич совестливый был, забрал свой рапорт – пошел в учебный процесс. Но парусная «зараза» уже пошла распространяться по телу и мозгу молодого кавторанга парусного Флота Российского, терпения хватило не на долго. Через месяц тот же рапорт снова лег на стол начальника кафедры ТСК. А устно мной было объявлено: «меня учили великие Педагоги-Офицеры (с большой буквы), для которых слова «Честь имею» не были пустым звуком! И служить с вами – людьми с маленькой буквы и не имеющими понятия чести и офицерского достоинства я не хочу и не буду!» И рапорт, с грохотом падающего молота рухнул на стол начальника кафедры.
В январе 1991 года «Паллада» уходила в большой рейс к берегам далекой Австралии и на ней должны были снова идти курсанты-военморы ТОВВМУ. Меня включили в приказ Военного совета Тихоокеанского флота (КТОФ) руководителем практики для выдачи нам паспортов моряка. Паспорт моряка я получил, но в рейс не пошел – учебный процесс никто пока не отменял, а представление на увольнение меня из рядов ВМФ, начальник училища переписал, потому как по дискредитации воинского звания Главком не хотел меня увольнять и заставил контр-адмирала Белоусова, найти мне другую статью для увольнения.
А пока продолжалась эта бюрократическая переписка между адмиралами, фрегат «Паллада» серьезно засобирался в Америку. Сидим это мы в марте с капитаном Арсентьевым у него в каюте и за «рюмкой чая» размышляем как нам быть – увольнение-то мое затягивается – бюрократию на флоте еще никто не отменял. А Юрий Анатольевич уже место на борту под меня забил, штурманам график отпусков и походов спланировал. Он и предположить не мог, что за полгода офицера не смогли уволить. Я в те дни начитался Дэйла Карнеги «Как приобретать друзей и завоевывать людей», сел, призадумался и написал письмецо от имени капитана Паллады начальнику ТОВВМУ. Капитан почитал, подкорректировал (а как же без правки-то начальника) и на фирменном бланке Фрегат «Паллада», с парусником в левом углу, подписал и приложил судовую печать!
Прихожу это я в приемную начальника училища, отдаю адъютанту это письмо – доложите, говорю адмиралу, и немедленно, товарищ мичман. Он под козырек – есть, товарищ капитан 2 ранга и в кабинет. Сижу, жду… через минут пять, показавшихся мне часами, выносит мичманюга письмо с резолюцией: «Начальнику кафедры. ОТПУСТИТЬ, дабы не терять добрых отношений с Палладой!» Вот тут-то мне пруха и поперла!
Заканчиваю это я семестр по основам боевого маневрирования с рэшниками (второй курс) и объявляю результаты. А зачет с оценкой – тот же экзамен, только еще сложнее. Значит так, товарищи «кадеты»: вы, вы, и вы… оценки – кому «хорошо», а кому даже и «отлично» – автоматом по итогам работы в семестре. А вот вам, вам и вам - и называю пять фамилий, придется потрудиться, пока ваши товарищи будут гулять в отпуске. Жестоко, конечно, но какому же педагогу понравится, когда ты душу вкладываешь в любимый предмет, пытаясь научить отроков-недорослей военному делу настоящим образом, а они…
Сидит на задней парте рыжий, наглый старшина 2 статьи – старшина учебного класса и вещует мне, ковыряясь грязным пальцем в носу: «Товарищ капитан 2 ранга, вы так хорошо нас учили, мне так нравилось, но я, то болел, то в нарядах был, пропустил много занятий. Мы попросим вашего начальника факультета, чтобы оставил нам вас во время вашего отпуска с нами позаниматься». От такого хамства, да еще старшины, я сначала побледнел, потом позеленел… потом успокоился, принял нормальный вид и так это «ласково» со спокойным железом в голосе, с трудом себя сдерживая, выдал: «Так вот, «сынок», пока ты будешь в «академке» самостоятельно грызть мою науку, я на белом парусном кораблике поплыву в Америку, в той же белой рубашке, в которой ты меня сейчас видишь!» Реакция учебного взвода, по-нашему, – класса, была улыбчивой: «Ну, ты кавторанг и заливаешь, давненько мы таких шуточек от офицеров не слыхали» - было написано на многих улыбающихся курсантских рожицах.
А сам задумываюсь: «Тернистый путь к мечте проделал немалый, ну кто меня тянул за язык эдакое курсанту ответить? А если опять обстоятельства непреодолимой силы поперёк встанут? Получу красным Васей по своему учёному лицу, а не поход в Америку? Засмеют потом» …
продолжение смотри здесь
Ваш яхтенный капитан Леонид Сегаль. Благодарю за подписку. Здесь будет много парусных интересных историй.