В чем гениальность Достоевского? Это очевидный, но очень трудный вопрос, ибо гениальность его произведений ощущаешь сердцем, всем своим существом. Много материала прочитал о нём и его произведениях, но всё написанное было каким-то заумным, и немножко натянутым. Возможно, мне так показалось. На мой взгляд, самый яркий и интересный анализ жизни и творчества Фёдора Михайловича Достоевского был дан в эссе английского писателя и драматурга Стефана Цвейга "Три мастера". Само Эссе посвящено трём великим писателям: Чарльзу Диккенсу, Оноре де Бальзаку и Ф.М. Достоевскому.
Цвейг бы полностью очарован и захвачен Достоевским. Стефана Цвейга поражало в Достоевском всё: герои произведений, личная жизнь Фёдора Михайловича, его мысли и пророчества. Цвейг писал:
«Между смертью и безумием, между мечтой и жгуче отчетливой действительностью стоит его мир. Повсюду его личная проблема граничит с неразрешимой проблемой человечества, каждая освещаемая им поверхность отражает бесконечность. Как человек, как поэт, как русский, как политик, как пророк, — всегда его существо излучает вечную идею.»
Эссе подробно разбирает личную жизнь Фёдора Михайловича, героев его произведений и сами произведения. Стефан Цвейг рисует романтический образ одаренного писателя, который испытал величайшие страдания человека. Жизнь Достоевского, в его понимании, трагедия. Самого же писателя он видит не только уникальной личностью, но и человеком, воплощающим всю силу и самобытность русского характера. «Я страдаю, следовательно, существую» — таков закон, которому, согласно Цвейгу, подчинена жизнь русских. Цвейг описывает, как жизнь «трижды возносит его к небесам, трижды низвергает его в пропасть». Он писал:
«И наконец, в последний, самый мучительный миг, его судьба промолвила: «Довольно». Бог снова дарует свою милость Иову: в пятьдесят лет Достоевский может вернуться в Россию. Его книги сделали свое. Он заслонил Тургенева и Толстого. Взоры России обращены на него. «Дневник писателя» делает его глашатаем народа; последние силы и высшее искусство он вкладывает в свое завещание грядущим поколениям — в «Братьев Карамазовых». Теперь, когда он перенес все испытания, его судьба раскрывает ему свое значение; она дарит ему миг величайшего счастья, указывающий, что семя его жизни принесло урожай в беспредельности. … И внезапно на похоронах святая мечта Достоевского о единой России на час стала явью. Как в его произведениях все классы и сословия России, охваченные братским чувством, составляют одну сплоченную массу, так и здесь стотысячная толпа за его гробом объединена общей печалью; князья, священники, рабочие, студенты, офицеры, лакеи и нищие — все в один голос оплакивают дорогого покойника. Церковь, в которой его отпевают, наполнена цветами, гроб утопает в море венков и траурных лент, и перед открытой могилой соединяются все партии в клятве любви и почитании. Своим последним часом он дарит народу миг примирения и еще раз сверхъестественной силой преодолевает неистовые противоречия эпохи. И, как величественный салют покойнику, едва окончен его последний путь, взрывается грозная мина: революция. Через месяц совершается цареубийство, раздается гром восстания, молния кары прорезает воздух. Как Бетховен, Достоевский умирает в святом волнении стихии, во время грозы.
С художественной точки зрения жизнь Достоевского — трагедия, с нравственной — беспримерное достижение, торжество человека над своей судьбой, переоценка внешнего существования силой внутренней магии.»
Эссе С. Цвейга, посвященное Достоевскому небольшое. И в то же время очень ёмкое, очень интересное, написанное возвышенным, но, отнюдь, не нудным языком. Я получил гораздо большее удовольствие, читая его, нежели от книги о Достоевском из серии ЖЗЛ. Вообще, эссе еще полезно и тем, что оно учит говорить ярко, насыщено и образно. Жаль, очень жаль, что во времена моего школьного изучения, точнее «прохождения» Достоевского не порекомендовали прочесть, что о нём писал Цвейг.
«Нужно лишь вспомнить мир Достоевского. Он, в социальном отношении, — червоточина; он расположен у сточной канавы жизни, в самых тусклых слоях бедности и злосчастия. Сознательно (он не только антисентиментален: он антиромантичен) Достоевский переносит свою инсценировку в гущу банальности. Грязные подвалы, пропахшие пивом и водкой, душные, узкие гробы комнат, разделенные деревянной перегородкой, — никогда не салоны, не отели, не дворцы, не конторы. И его герои внешне нарочито «неинтересны», — чахоточные женщины, оборванные студенты, бездельники, моты, тунеядцы, — никогда не социально значимые личности. И как раз в этой тусклой обыденности разыгрываются у него величайшие трагедии эпохи. Из ничтожного волшебно возникает возвышенное…..Его космос — не мир, а только человек. Он глух к музыке, слеп к картинам, равнодушен к ландшафту: ценой неимоверного безразличия к природе, к искусству куплено его непостижимое, несравнимое знание человека. А всему только человеческому свойственна ущербность и неполнота. Его бог живет только в душе, а не в вещах; у него нет драгоценного зерна пантеизма, сообщающего немецким и эллинским произведениям способность успокаивать и разрешать. У Достоевского действие разыгрывается в непроветренных комнатах, на грязных улицах, в дымных кабаках, наполненных тяжелым человеческим, слишком человеческим духом; нет у него порывистого освежающего ветра и смены времен года.»
Эссе С. Цвейга "Три мастера" дает нам исчерпывающее представление о гениальности произведений Ф.М. Достоевского. Поймал себя на интересной мысли о том, что на основании эссе Цвейга о Достоевском можно составить добротный план создания своего серьёзного произведения Жаль, что не все современные писатели знакомятся с выдающимися анализами гениальных произведений.
Вам понравилась статья? Поставьте, пожалуйста 👍 и подписывайтесь на мой канал