В комнате как-то резко потемнело, я посмотрела в окно. Странно, до вечера еще далеко, но за окном темнеет и очень стремительно. Люди вышли на двор, продолжили разговор там. Только успела вздохнуть с облегчением, как в комнату вошел Олес и уселся напротив меня на стул.
– Что там происходит, Олес?! Я хочу уехать в город! Выпусти меня отсюда!
– Подожди! Я сам тебя отвезу, вот только пускай эти двое договорятся!
Через час ожидания я поняла, что мне надо прилечь. Рука от боли дергалась все сильнее. Голова была тяжела. Олес подошел к двери и, высунув голову, попросил мне воды. Я, напившись, устроилась на кровати.
Прошло еще два часа ожидания, погода совсем испортилась. В моей груди стремительно нарастало чувство беспокойства. Я всем сердцем это ощущала. Какое-то предчувствие надвигающейся беды. Раздались первые звуки грома. Где-то заржали кони. С улицы донеслись резкие команды. Не в силах больше лежать на кровати, я поднялась на ноги и начала ходить по комнате от окна к двери.
Про меня все забыли?
Олес все так и сидел на стуле. Я посмотрела ему в глаза, из-за наступившего мрака я плохо его видела. Воин сидел, хмурился, и все время поправлял перевязь своего меча.
– Что происходит?
– Не знаю. Велено тут сидеть.
Внезапно я услышала, как хлопнул матерчатый полог палатки, что была расположена рядом с домом командира. Следом окно само распахнулось от налетевшего порыва ветра, и в комнату ворвались все резкие звуки и запахи лагеря. Раздался мерный стук и нарастающий гул приближающегося урагана. Слышно загудел срываемый настил на крыше ближайшего дома, по двору понеслись ошметки соломы и щепки.
Мать Лиррос, ты сошла с ума?!
Потемневшее небо разорвала первая яркая вспышка молнии. Гроза! Вдруг стеной полил дождь, а следом раздался оглушительный раскат грома.
Я приблизилась к распахнутому окну. Темнота, стена дождя. Протянула левую руку под дождь, рукав мигом промок. Подошел Олес и втянул меня в комнату. Прикрыл створки окна.
Внезапно в лагере одновременно погасли все магические светильники.
Новая яркая вспышка озарила на миг военный лагерь, и я смогла только разглядеть, что палатки напротив уже нет, ее унесло ветром.
Ливень лил сплошной стеной. За каких-то полчаса земля превратилась в непролазное болото. Олес неожиданно приблизился ко мне и, подхватив меня на руки, перенес на кровать в углу, накрыл с головой одеялом и, устроившись рядом на полу, водрузил обе руки мне на тело.
– Лежи тихо.
***
Меня под конвоем сопроводили в снимаемую в городе квартиру.
Мы смогли выехать, как только дождь на какое-то время прекратился. Дуло с востока. Ветер нес странную вонь и запах горького дыма. Лошади волновались, стремились сорваться на бег. Так как я еле держалась в седле, то ехали мы шагом.
Конечно, лучше было взять карету, но пригнать экипаж к военному лагерю не вышло из-за ненастья. Решили больше не выжидать, а двигаться в направлении стен города.
– Не нравится мне эта погодка, командир, – бубнил Олес.
– Эх! Это не погодка, сдается мне – это нападение. По рассказам пришедших с той темной стороны, все так и начиналось в их местности.
– Тогда как же нам быть? – спросил Олес.
– Не знаю, но лучше нам держаться всем вместе и в городе – там проще затеряться среди простых людей.
– Тогда мы едем в правильном направлении, – недобро усмехнулся Олес. – Простые граждане прикроют наши спины. Их в городе много… граждан.
Впереди показались очертания подвесного моста, мост был поднят. Лошади остановились, раздались негромкие команды, и мост начал опускаться.
Весь город мы проехали в молчании. Улицы вымерли, окна во всех домах наглухо закрыты ставнями, все магазинчики и лавки закрыты.