Во время обеденного перерыва в слесарке компрессорного цеха стоял хохот. Мужики от души веселились. Да и как было не смеяться, когда от одного вида Феди уже хотелось улыбаться. Он был невысокого роста, щупленький, говорил просто от души и все время улыбался. А когда он рассказывал что нибудь, всем становилось смешно и весело.
- Опять Федька свою клоунаду развел, - говорили женщины. Хотя им было очень интересно, что же там происходит, чем он тешит народ сегодня? Но идти к мужикам было неудобно, слушали со стороны.
А Федя, понимая, чего от него ждут, весело рассказывал:
- В воскресенье у кума был день рождения. Как можно пропустить такую шикарную возможность пригубить крепенькой самогоночки, да под жареное мясцо. Галинка дочкой занята, как всегда. Ну, я и побег сам. А путь то не близкий, сами знаете, что Петька, он на Ленинском живет, километров пяток будет. Сел на лисапед и вперед.
Ох, и добрая у кума самогонка. И вот же, гад, даже мне не говорит, как он ее делает, а чистая она, как слеза. Вот и присели мы с ним. Мясо жарим, компот, самогон пьем, едим. Кругом природа сияет, аж светится, птички резвятся, все норовят на черешню сесть, а мы их свистом, свистом сгоняем. Они- пырх, летят, покружат немного и снова на деревья присаживаются. Ух, и повеселились мы.
- Так вы, значит, черешню ему спасали?
- Тут фазаны пошли строем.
- Да, ладно врать то, скажи еще рядами.
- А кто врет, кто врет? Правду говорю, у него этих фазанов - кучами бегают. К малине подходишь, а они фыыыррр! Полетели. Целыми стаями. Расплодились бисовы души, хоть отстрел веди.
- Так вы и стреляли бы, из палок.
- Ты, что юморист. Фазаны, охраняемые птицы, их специально завезли на развод в те места. Эх ты, эколог. Стреляй!
- Ладно, Федь, не трогай ты Мишку, дальше говори.
- Ну, сидим мы с ним так, жизни радуемся, - он посмотрел на Мишку, - и анекдоты травим. Хорошо на грудь приняли. Обратно идти, а ориентира я напрочь лишился, мой велосипед ни как не хочет меня везти.
- Ага, артачится зараза! – опять вставил Мишка.
- Я пехом решил. Ноги поразмять. А солнце уже садится и темень такая, мать честна, иду, дороги не видно.
- Конечно, глаза залил от того и темень, - хохотал Мишка.
- Мишка, щас сам будешь рассказывать.
- Мишка, хватит приставать к человеку, ха-ха – мужики сами смеялись глядя на мелкого Федора.
- Только в балку спустился и врезался во что-то твердое…. Гора! Откуда? Я в сторону - раз, и гора в сторону двигается, я в другую и она туда же. Мать честная. Я отошел для верности и с разбегу головой- хрясь. Я за голову схватился, глаза наверх поднимаю, а это моя супружница. – Мужики попадали от смеха. – Не успел я промолвить: «А, это ты Галя», она меня на плечо закинула и так все три километра пронесла.
- Да ну? Хватит брехать-то. – Ржут мужики.
- Вот те крест, собаки брешут а я рассказываю. – И улыбается.
- Гора! Да, уж, повезло тебе с Галиной, что уж и говорить. – Вставил свое слово мастер.
Мужики гоготали, что есть мочи.
Федя, с виду щупленький, маленький мужичок, улыбался во весь свой рот, показывая белый ряд зубов.
- Федь, а и повезло ж тебе с женой. На руках тебя носит. – Опять взялся за свое Мишка.
- Моя вот так, не сможет, - шутил Володя, второй слесарь. – Она бы меня бросила прямо там, у реки. А потом бы еще и веником огрела.
- Нет, моя Галюня не такая, домой меня принесла, спать уложила, а утром еще опохмелила. Радостная была, что жив остался. – Весело и радостно подытожил свой рассказ Федор.
- Врешь!
- Ну, почему тебе так везет? – Шутили мужики.
Галя все слышала, стояла в цехе с девчатами:
- Давайте девоньки, за работу, - сказала она и села за свой станок.
Он громко застрекотал, включились и другие станки. Теперь в цеху стоял такой гул, что не было слышно человеческой речи. А Галя вспоминала:
Второй день дочь лежала больная, с высокой температурой. А тут кум со своим днем рождения, «Приходите, да приходите».
- Иди сам Феденька, я потом приду, ежели Танюшке полегче станет.
Федя упорхнул при первой же возможности. Сел на велосипед и только его и видели. Вечерело, а стука калитки все не было. Галя начала беспокоиться: не случилось бы чего. Кум жил далеко, на хуторе. Дорога проходила через реку. Мост, хоть и крепкий, да пьяному то все равно, шаг в сторону и поминай , как звали. Глубина большая.
- Дочка, ты лежи, а я папку встречу. Как бы в речку не упал.
Она повязала платок и торопливо зашагала за станицу.
Кубанские ночи темные. Солнце село и все. Мгла укрывает землю. Если нет луны на небе, то ходить можно только с фонариком, а если ты еще дороги не знаешь, то совсем беда. Галя вышла за околицу и испугалась. Темно, жутко, сова где- то ухает, добычу ищет. Собака лает вдалеке. Но, желание встретить мужа было сильнее этого страха. Взяв себя в руки, пошла она по дороге дальше. А мимо кладбища, присоседившегося по правой стороне дороги, бежала бегом, укрощая свое бьющееся не в меру сердце.
- Фух! – вроде обошлось. Снова идет она вдоль широких полей. Вот и дамба. А вот и Феденька мой идет, три шага в сторону, один вперед. Да уж такими темпами, до утра доберется ли к хате?
Федя шел в приподнятом настроении. Велосипед оставил у кума, так как равновесие в этот вечер держать был не в силах. Он что-то напевал себе под нос, опустив голову, разглядывая под ногами дорогу. И тут его голова уперлась во что- то мягкое. Он не понял что это, но отошел в сторону и снова уткнулся. Поднял голову.
- Галя! Родненькая моя!- лепетал он пьяным языком, пока Галя сгребла его щупленькое тело в охапку, и взвалив себе на плечо, понесла домой. Федя по пути развлекал ее застольными песнями, икая и жестикулируя руками. Дома она уложила его спать, и, проверив лоб дочери, улеглась с ним рядышком.
Федор ее, как и другие мужики любил выпить, что уж греха таить, но всегда был спокойным тихим и покладистым, она любила его, берегла. Старалась всегда защитить, поддержать, согреть теплом своей души.
Галя с детства была высокой девочкой, крупной, с покатыми плечами, ее так и дразнили - Гора. В школе она ни с кем из пацанов не дружила. Кто захочет встречаться с невестой выше себя на пол головы и весом в сто килограмм? Чтобы стать посмешищем для всех? Нет, уж увольте. Поэтому ей часто доставались только шуточки, ухмылки, подколы, иногда сильно некрасивые, злостные и до жути обидные. А Галя, скрываясь от них, много ела, заедая обиды и горе, еще больше толстела и со временем, научилась отвечать на все придирки сарказмом, юмором, а то и такими же шутками в ответ. Впрочем, имея с детства покладистый и добродушный характер, она не превратилась в злую змею, а была веселой и задорной. При всей своей полноте, обладала чуткой душой и небывалым оптимизмом. Была работящей и неунывающей натурой. Она выросла, закончила училище и вернулась в родительский дом с дипломом педагога дошкольного образования и небольшим животом.
Родители не знали, что и делать в этой ситуации. Плакать от горя и стыда или радоваться рождению внука. Галя ходила веселая. Казалось, ее не трогали осуждающие взгляды соседей, досужие сплетни подруг. Она была занята собой. Пристрастилась гулять на ближнем лугу, в поле, собирала цветы, плела венки и пела песни. Она часто лежала в траве и смотрела на небо, покусывая травинку. И не понять было им, нормальным, красивым, нужным, что теперь у нее будет небывалое чудо, счастье, свой ребенок: любимый, желанный, родной…
Кто был отцом ребенка, она молчала, совершенно не трогала эту тему. Да и к чему говорить, о том, что поспорили ребята на нее. Кто проиграет в карты, тот и идет к ней в комнату. Сделано это было ради потехи. «Подружки» удружили, решили подшутить над этой гориллой, подначивая ребят исподтишка. Это она уже потом узнала. Когда смеялись однокурсницы в душе, куда она зашла искупаться вечером. Насмехались над ее фигурой.
- Ой, Колька, наверное, плевался потом, отворачивался от нее. – Говорила Оля. Бездушная девочка, что спала рядом с Галей.
- Да нет, не плевался, рыгал. – Отвечала ей Катя. Ее кровать стояла у окна. Они дружили с Олей, а Галя была сама по себе.
- Жаба, как есть жаба. – Снова Оля. – Не завидую я Кольке.
- Представляете, девочки, как она будет в саду с детьми работать. Как гора, нависнет над ними, дети и перепугаются. – Смеялась Оксана из соседней комнаты.
- Это хорошо, что она на дошкольное пошла, а вот если бы в школу?
- Да уж, смеху то было бы. Я бы такую училку каждый день до белого каления доводила.- Опять сказала Оля. – одним словом Гора – Джомолунгма.
Она, молча, слушала их смех, плакала и пряталась в туалете, когда ее мутило от вида и запаха любой пищи. Ни с кем не делилась своей новостью. Ждала окончания учебы. Мысли сделать аборт даже не возникло в ее голове. Где он, ее желанный любимый жених? Ау! Может его и не будет в ее жизни, да и наглеца все равно нет рядом, и он давно забыл, кто такая Галя. А ребеночек, вот он - со мной. Утеха и отрада в жизни.
Где то глубоко внутри, она была искренне благодарна, проигравшему пари парню, за тот великолепный вечер, минуты истинного наслаждения и удовольствия, которые она получила. Она старалась запомнить каждую секунду рядом с этим героем, решившимся прийти к ней неожиданно в темноте ночи. И не важно, что он ее не любил. Важно, что она получила такой роскошный подарок от него.
Ровно в срок родила она девочку. Громким криком огласило дитя свое прибытие на землю: встречайте меня. И Галя нежно обнимала свое сокровище, лежащее на груди, мокрое, склизкое, чудесное.
Акушерка поздравляла ее от всей души и нахваливала ее прелестные глазки бусинки.
- Мамаша, красавица у тебя какова, гроза всех мальчишек. Уж поверь мне.
Благодарность разливалась в душе роженицы: и за ребенка, и за слова приятные.
Дедушка с бабушкой были довольны, что ребенок здоров, мама отлично себя чувствует, а остальное ерунда.
Прошло несколько лет. Танечка росла. Любви и внимания от родственников ей доставалось много. Но вот в садике, девочки сказали ей однажды, что у всех детей должен быть папа. А где же его взять? Но, этот вопрос настолько волновал малышку, что каждый день она устраивала допрос с пристрастием. Дед и баба бежали в рассыпную, как только слышали первые слова выученного вопроса. А мама смотрела на дочку и отвечала однозначно:
- Он потерялся ночью в темноте, но как только найдет дорогу домой, так мы его и встретим.
Однажды она поехала в районный центр, по делам и конечно же зашла в местный универмаг. Посмотреть что нибудь новенькое для себя, красивое. Она выбирала себе платье, крутилась перед зеркалом, понравилось одно, купила. Его упаковали в бумагу и она радостная вылетела из магазина, опаздывая на автобус. Но, наверное, везение на этом закончилось, потому что она споткнулась и полетела кубарем на дорожку. Присела, потирая ушибленное колено и руку. К ней подошел парень и помог подняться. Каблук был сломан и она расплакалась.
- Что ж ты плачешь, такая большая, а ревешь, - весело спросил он ее, поднимая вверх глаза, потому что сам был слишком мелким.
Она посмотрела на него и голова ее закружилась еще больше. Такой улыбки, которую подарили ей просто так, на улице, она не видела раньше. Его глаза сияли добротой и радостью,смотрели на нее с любопытством и нежностью. Разве можно в них не влюбиться. Но, она взяла себя в руки, а он взял ее туфельку. Посмотрел на отвалившийся каблук.
- Да, тут бы молоток.
- А ты можешь сделать?
- Могу, только инструмента нет, попробую так. – Он взял увесистый камень, что- то покрутил, постучал, встал на одно колено и надел ей на ногу туфельку, как принц золушке.
Это была судьба. Все равно, что надеть на палец обручальное кольцо. Сердце ее билось под платьем, грудь вздымалась в возбуждении, румянец покрыл щеки. Она чуть не разрыдалась от такого счастья.
- Я на автобус опоздала, теперь надо попутку ждать, автостопом буду добираться.- Удрученно проговорила она.
- А хочешь, я тебя подвезу.
Когда она спускалась с мотоцикла, выбежала на улицу Танюшка и громко закричав:
- Папка приехал, - кинулась Федору на шею. – Баба, баба, смотри, папка нашелся.
Федю хорошо угостили, накормили и он очень довольный уехал домой. Но на следующий день приехал с вещами. А что долго тянуть? Танюшка ему понравилась, папой зовет. Галина тоже: красивая, высокая, стройная. Такой женой только хвастаться можно. А приданое у ней богатое: доброта, ласка, спокойствие, услужливость. Такую жену еще поискать надо по свету, а ему судьба сама в руки дала. За ней, как за горой будешь.
Сам он всегда улыбался, на работе, дома, в магазине, так и шел по жизни с улыбкой на лице, получая заряд бодрости лишь от того, что проснулся утром и видит мир. Кроме этого он имел золотые руки. Все мог починить, отремонтировать и сделать. Поэтому отбоя не было у него от мальчишек с их велосипедами, мопедами и мотоциклами, мужиков с сельхозтехникой, а он знай себе радуется, каждому исправленному предмету, каждой отремонтированной вещи. И улыбается. Чистой, доброй улыбкой. А что ему еще нужно: жена- красавица, дочь тоже, тесть с тещей полюбили, как родного.
Сыграли свадьбу и стали жить.
Устроились работать на местный завод. Хорошо работали и зарплату достойную получали, со временем Галину поставили бригадиром и стали называть Гора. Незлобно, любя и уважая, на вроде, как: наш директор. Да ей не в первой, эта кличка за ней уж двадцать лет, как тянется. Только раньше как было: грубо, резко, обидно, а сейчас… уважительно, гордо, лестно.
И все слушаются ее беспрекословно, командир сказал, бригада сделала, надо выйти поработать в субботу- все, как один в цехе. Слова против никто не говорил. Потому как уважали!
Дочка выросла, такая красавица, права оказалась акушерка, предсказывая ее будущее в родзале. Самые красивые парни за ней бегали по пятам. Но она, как и мама, выбирала сердцем.
Свадьба была пышная, красивая, на радость бабуле с дедом. Федор, в красивом новом костюме величественно поднимал плечи, тянулся головой к солнышку, чтобы казаться повыше. Он радовался своей повзрослевшей милой дочурке, улыбался во весь свой белозубый рот и глаза его были наполнены настоящим счастьем. А рядом сидела мама, большая, как гора, красивая, как актриса и веселая, как всегда.
Люди вокруг пели, танцевали, веселились. Счастьем был наполнен весь двор, праздник и мир вокруг. Оно множилось, росло, расширялось. Было огромным как гора, большая гора любви и преданности. А это главное в жизни.