Ангел, войдя к Ней, сказал: радуйся, Благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты между жёнами. Она же, увидев его, смутилась от слов его и размышляла, что бы это было за приветствие. И сказал Ей Ангел: не бойся, Мария, ибо Ты обрела благодать у Бога; и вот, зачнёшь во чреве, и родишь Сына, и наречешь Ему имя: Иисус. Он будет велик и наречётся Сыном Всевышнего, и даст Ему Господь Бог престол Давида, отца Его; и будет царствовать над домом Иакова во веки, и Царству Его не будет конца...
Это слова из Евангелия от Луки. Они стали основой сюжета Благовещения в художественных произведениях искусства. Сущность события передана достаточно ясно и полно, но внешняя обстановка не объяснена. Это обычный прием для подлинных Евангелий - в отличие от апокрифов, в них нет подробных описаний внешней обстановки. Уже в первые века христианства были созданы самые ранние изображения, посвященные этой теме.
С течением времени происходит рождение новых иконографических схем. Последовательность их изменений - отдельная тема искусствоведческих исследований, отмечу только, что изменения эти были весьма существенные. Происходило это в первую очередь за счет введения значительного числа деталей из апокрифических источников. Вершины иконописное искусство достигло в России, где творчески переосмысленные византийские каноны стали основой для создания выдающихся произведений древнерусской иконописи.
Очень выразительное и при этом лаконичное изображение Благовещения, созданное новгородским мастером, получило свое название по преданию, согласно которому икону вывез в Москву из города Великий Устюг царь и великий князь Иван Грозный. Это произошло в середине XVI века. Икона была помещена в Благовещенский собор Кремля, но, как сообщает летопись, прежде она пребывала «в великом Новгороде в Юрьеве монастыре». Исследователи предполагают, что создана она была специально для Георгиевского собора этой обители, отсюда такие внушительные размеры - 229 см в высоту и 144 см в ширину. Ошибочная информация о происхождении иконы не помешала названию закрепиться и даже создать прецендент - в искусствоведческой литературе подобные изображения Благовещения с воплощенным Богомладенцем принято условно именовать "Устюжскими". При внимательном рассмотрении мы поймем, о каком воплощении идет речь и увидим пример проникновения апокрифического сюжета в икону.
Перед нами две фигуры - Богоматери и Архангела Гавриила, которые окутаны золотым сиянием, что символизирует присутствие на иконе Божественного света. Сквозь одеяние Богоматери мы видим главное чудо - третью фигуру воплотившегося Богомладенца. Его нимба касается рука Пресвятой Девы, замершая в оберегающем жесте. Богородица, предвидя Его будущее, Его крестные страдания, старается, как мать, защитить свое дитя. Сквозь Её пальцы пропущена красная нить, которая идет к мотку пряжи в левой руке. Это почти буквальное воспроизведение описания из "Протоевангелия от Иакова", согласно которому Ангел явился Деве Марии в тот момент, когда она занималась рукоделием.
Этот раннехристианский апокриф о жизни Пресвятой Богородицы и Рождестве Спасителя относится к жанру Евангелий детства. Начиная с IV века можно найти непрерывный ряд указаний на него у древних отцов и учителей церковных - святого Григория Нисского, святого Андрея Критского и других. "Иаково Протоевангелие" ученые всегда особо выделяли среди других апокрифических писаний. Невзирая на его происхождение, многие из описанных в нем обстоятельств вошли в круг церковных преданий.
Уже в первой половине V столетия тема создания ткани и пряжи была центральной для богословской мысли и регулярно использовалась для объяснения тайны соединения двух природ Спасителя. В качестве примера можно привести цитату из проповеди святителя Прокла, патриарха Константинопольского, произнесенную на Эфесском соборе в 431 году:
...изумительный ткальный Стан божественного домостроительства, на котором неизъяснимо исткался хитон соединения, которого ткачем был Дух Святый, художницею – сила свыше осенившая, для которого волною было древнее кожаное препоясание Адама; основой была чистая плоть девы, челноком неизмеримая благодать носившего; художник слово, вошедшее чрез слух.
Таким образом, отсылка к пряже в руках Богоматери является аллегорией Боговоплощения, которое совершается прямо на наших глазах. И нет в этой удивительной иконе ничего, отвлекающего от главного события.
А теперь взглянем на алтарный образ "Благовещения" кисти художника эпохи Возрождения, католического монаха Фра Беато Анджелико.
Евангельскому событию художник отводит две трети от общей площади картины. Оставшееся место занимает пышный сад с дивными растениями, цветами и плодами. Создается впечатление, что художник сильно увлечен этой пышной растительностью, прорисован букально каждый цветочек в богатом ковре разнотравья! Но мотивы райского сада здесь совсем не случайны. Обратите внимание на две фигуры - это Адам и Ева, которые попирают ногами яблоки, оказавшиеся по вине врага орудием их совращения. Художник связывает два библейских эпизода для того, чтобы напомнить нам о самом первом Благовещении, прозвучавшем еще в Эдеме. Об этом сказано в книге Бытия, когда Бог обращается к змею после грехопадения первых людей: "И вражду положу между тобою и между женою, и между семенем твоим и между семенем ее; оно будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить его в пяту". Бог не оставляет изгнанных из Рая прародителей без надежды на будущее спасение. И Адаму, и Еве очень хотелось, чтобы Господь поскорее послал на землю Своего Сына для спасения рода человеческого. Это стало возможным только тогда, когда нашлась Дева, Которая всем сердцем, всем умом, всей душой, всей Своей крепостью сумела довериться Богу до конца. Желая исполнить волю Господа, Пресвятая ответила смиренными словами: "Да будет мне по глаголу твоему".
С древних времен святые отцы сравнивали двух дев - Еву и Марию. Через непослушание одной, Евы, в мир вошла смерть. Через другую, Марию, в мир пришла жизнь - Сам Господь Бог. В церковной традиции это послушание Богоматери противопоставляется непослушанию Евы. Богоматерь как "новая Ева" служит искуплению первородного греха "первой Евы", начиная служить возвращению утраченного единения людей с Богом и спасению человечества.
Так, через мастерство художников, до нас доносится свидетельство о Христе. Они, подобно евангелистам, продолжают возвещать людям неложную истину о Боге сквозь века.
