Я был боксером-тяжеловесом… Говорили, что подаю большие надежды… Потом я оказался на Колыме, там меня учили драться по-другому и я, можно сказать, выучился, хотя в смертельных потасовках не участвовал – не успел, через два года меня реабилитировали.
Уже там, на Севере, я отрекся от своего прошлого. Кем я только не был, когда вернулся домой – пекарем, дворником, циркачом… В итоге я стал столяром. Единственное, от чего меня коробило до конца жизни – это драться на потеху… Вообще драться.
Моё сознание раз за разом возвращалось туда, в лагеря, где мне надо было или разбивать кулаки о лица блатарей, или подохнуть за бараком. Сначала я думал о своих подвигах с некоторым чувством гордости; потом начал понимать, что никакого бахвальства в этом нет и быть не может, что я просто защищал свою жизнь; а сейчас я начал всё больше и больше думать о том, что лучше бы дал зарезать себя этим мразям.
Думать то я так думал, вот только когда мне подвернулся под руку браунинг – я взял его и практически не разлучался с ним. Чёрт знает почему… Непонятный и липкий страх преследовал меня повсюду.
Как-то летней ночкой я возвращался от своего друга. В одной из подворотен меня поймала шайка жестокой мелкой шпаны. Я готов был отдать им деньги, но им почему-то этого было мало… Они достали финки… Видимо решили «поупражняться» на живом мясе.
Я нащупал рукой холодную сталь браунинга и… Опустил руку… Пошло оно всё к чёрту! Я не драться пришёл в этот мир! Режьте, суки, режьте!
История была бы очень красивой, если шпана после этого выкрика стыдливо разбежалась… Но этого не произошло. Меня действительно зарезали, о чём я нисколько не жалею. Жаль вот только другу стол доделать не успел… Хороший стол получался… С ножками в виде грифонов…
