В рамках действующего законодательства, если ребенок-сирота получил жилье по договору специализированного найма и в последствии включении в этот договор членов семьи (муж, дети), то в случае смерти нанимателя, администрация обязана заключить договор социального найма с членами семьи.
В Чувашии в одном из городов администрация решила провести экономию казны за счет членов семьи покойной сироты и выселить их из занимаемой квартиры.
Согласно части 1 статьи 109.1 ЖК РФ предоставление жилых помещений детям-сиротам и детям, оставшимся без попечения родителей, лицам из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, по договорам найма специализированных жилых помещений осуществляется в соответствии с законодательством Российской Федерации и законодательством субъектов Российской Федерации.
Федеральным законом от 29 июля 2018 года № 267-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части обеспечения жилыми помещениями детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей», вступившим в силу с 1 января 2019 года, статья 109.1 ЖК РФ была дополнена частями 3 и 4.
В соответствии с частью 3 статьи 1091 ЖК РФ в жилые помещения, предоставленные детям-сиротам и детям, оставшимся без попечения родителей, лицам из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, по договорам найма специализированных жилых помещений, могут быть вселены их несовершеннолетние дети и супруг (супруга). Указанные лица включаются в договор найма специализированного жилого помещения.
Частью 4 статьи 109.1 ЖК РФ закреплено, что в случае смерти лиц, указанных в части 1 названной нормы, орган исполнительной власти субъекта Российской Федерации, осуществляющий управление государственным жилищным фондом, обязан принять решение об исключении жилого помещения из специализированного жилищного фонда и заключить с лицами, указанными в части 3 этой нормы, договор социального найма в отношении данного жилого помещения в порядке, установленном законодательством субъекта Российской Федерации.
Суд первой инстанции был на стороне администрации
Анатолий, действующий в своих интересах и в интересах несовершеннолетних детей, обратился с иском к администрации района о признании незаконным решения, которым ему отказано в заключении договора социального найма, возложении обязанности принять решение об исключении квартиры из специализированного жилищного фонда и заключить договор социального найма в отношении квартиры.
Исковые требования мотивированы тем, что администрация района, реализуя переданные государственные полномочия по обеспечению жильем детей-сирот, в августе 2014 года предоставила супруге истца Мартыновой как ребенку-сироте квартиру по договору найма специализированного жилого помещения сроком на 5 лет. В указанный договор были также включены Анатолий (супруг Мартыновой) и двое несовершеннолетних детей истца и его супруги. В августе 2015 года Мартынова умерла.
В августе 2019 года истец обратился к ответчику с заявлением о заключении с ним и его несовершеннолетними детьми договора социального найма жилого помещения, однако администрацией района решения об исключении квартиры из специализированного жилищного фонда не принято и с истцом и его несовершеннолетними детьми договор социального найма в отношении данного жилого помещения не заключен.
Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что со смертью Мартыновой, ее права и обязанности как нанимателя жилого помещения прекратились, а члены семьи, включая несовершеннолетних детей, самостоятельное право на жилое помещение не приобрели. Положения части 4 статьи 109.1 ЖК РФ, на которые ссылался истец, по мнению суда, не подлежали применению, поскольку они вступили в силу с 1 января 2019 года и не установлено, что его действие распространяется на отношения, возникшие до вступления его в силу.
Суд апелляционной инстанции разрешил дело иначе
Суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции. Отменив решение суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции вынес новое решение, подробно расписав законные основания, по которым требования Анатолия были удовлетворены.
Договор найма специализированного жилого помещения с Мартыновой как лицом из числа детей-сирот был заключен сроком на 5 лет, то есть до августа 2019 года.
Мартынова со своей семьей (мужем Анатолием и несовершеннолетними детьми) была вселена в спорное жилое помещение, проживала в предоставленной квартире, несла расходы по оплате жилищно-коммунальных услуг, что отражено в актах проверки использования предоставленного специализированного жилого помещения, составленных представителями администрации района при жизни М.
Согласно пункту 2 статьи 20 ГК РФ местом жительства несовершеннолетних, не достигших четырнадцати лет, или граждан, находящихся под опекой, признается место жительства их законных представителей – родителей, усыновителей или опекунов.
Включив несовершеннолетних детей в договор найма специализированного жилого помещения, наниматель при жизни определила спорную квартиру в качестве их постоянного места жительства и признавала за ними права пользования квартирой.
Таким образом, несовершеннолетние, являясь детьми нанимателя, вселившись с ней совместно в специализированное жилое помещение, приобрели наравне с нанимателем право пользования специализированным жилым помещением. Истец вселен в жилое помещение в качестве супруга нанимателя, после смерти нанимателя квартира находится в пользовании истца и его детей, истец оплачивает жилищно-коммунальные услуги.
С учетом указанных обстоятельств суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что после смерти Мартыновой за членами ее семьи – супругом Анатолием и несовершеннолетними детьми – сохранялось право пользования жилым помещением специализированного жилищного фонда на период действия договора найма, то есть до августа 2019 года.
Суд первой инстанции не учел, что возникшие между сторонами правоотношения носят длящийся характер, основаны на договоре найма жилого помещения, который продолжает свое действие после внесения названных выше изменений в жилищное законодательство, закрепляющих право указанных выше членов семьи нанимателя на такое жилое помещение после смерти нанимателя. Суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что после смерти Мартыновой за членами ее семьи – супругом Анатолием и несовершеннолетними детьми – сохранилось право пользования жилым помещением специализированного жилищного фонда.